Кап-кап-кап… Противный звук мешал расслабиться и снова уснуть. Я полежала так ещё некоторое время и открыла глаза. Надо мной был стерильный белый потолок. Повернула голову — сбоку виднелся какой-то хитромудрый аппарат, от которого ко мне тянулись провода и трубки.
Я в больнице? Странно… Ничего не помню.
Пошевелила пальцами на руках, с трудом, но они всё же меня слушались. Попыталась позвать кого-то, но вместо слов с губ сорвался лишь невнятный хрип. Не знаю, сколько я так лежала, прежде чем в палату зашла медсестра. Потом началось светопреставление. Сразу два врача — один пожилой, а другая совсем молоденькая девушка, суетились возле кушетки. Они наперебой задавали мне вопросы, интересовались самочувствием, и попутно рассказали, как я здесь оказалась.
Меня нашли в лесу грибники. Видимо, я заплутала, потом пошёл дождь, я оступилась и свалилась в овраг, где и пролежала до того момента, пока меня не обнаружила пожилая женщина. Случилось это неделю назад, а потом меня привезли в палату, где я и лежала до этого дня.
Из больницы меня выписали ещё через пять дней. Никто не верил, что я себя хорошо чувствую, и так и норовили сделать мне ещё пару-тройку каких-то анализов.
Вернувшись домой, первым делом позвонила на работу. Девчонки знали о том, что произошло, а потому обрадовались и предложили приехать, но я отказалась. Лучше сама схожу в библиотеку.
Квартира встретила неприятной тишиной. На кровати лежали не убранные вещи, на столе стояла чашка с недопитым чаем. Быстро привела себя в порядок и сбежала. Одиночество для меня сейчас было невыносимым.
Город жил своей привычной жизнью. Люди спешили по своим делам, машины неслись на бешеной скорости. Всё, что я раньше считала естественным и даже красивым, теперь казалось каким-то блёклым и безжизненным. Но воспоминания о том, что мне приснилось, старалась не пускать в свои мысли. Да, я обо всём вспомнила и решила, что мне всё привиделось. И что не было ни леса, ни избушки, ни деревни, ни Мика, ни… Себастьяна. Всё это — лишь плод моего воображения. Слишком реальный и красочный.
Спешно поднялась по ступеням, которым давно уже требовался ремонт, и вошла в библиотеку. Здесь было тихо, как и полагалось, но тишина эта подарила мне потерянное умиротворение. Я вдохнула полной грудью и отправилась в наш небольшой кабинет, который мы делили вместе с Лесей. И каково же было моё удивление, когда на моём рабочем столе я увидела маленького чёрного котёнка… Он смотрел на меня внимательным взглядом, слишком умным, для обычного питомца…
— Дарина! — подскочила Леся со своего места и бросилась ко мне обниматься.
Я несколько рассеянно обняла её в ответ и кивнула на незваного гостя:
— Лесь, а это чей?
Не припомню, чтобы девчонки пускали в библиотеку бездомных кошек. Да и домашних — тоже.
Подруга улыбнулась и заговорщически прошептала:
— Не поверишь, дня три назад пришёл и уселся к тебе на стол. Пытались выгнать, но куда там — шипит и царапается. Выходит только, когда рабочий день заканчивается. Остальное время сидит и ждёт.
— Кого ждёт? — спросила, а сама, словно под гипнозом сделала шаг в его сторону.
— Тебя, видимо, — тихо отозвалась Леся.
Стоило подойти ближе, как пушистый комок поднялся на лапы и громко замурлыкал, а потом и вовсе без приглашения забрался ко мне на руки, ощутимо впиваясь острыми коготками в кожу. Вдруг во мне что-то рухнуло. Будто бы глухая стена рассыпалась и я смогла вдохнуть полной грудью. Воспоминания сменяли друг друга с бешеной скоростью, и мне стоило большого труда не расплакаться прямо перед подругой.
— Знаешь, я, — выдавила с трудом. — Наверное пойду.
— Тебе нехорошо? — забеспокоилась Леся.
— Нет, что ты, всё отлично, — постаралась улыбнуться беззаботно. — Просто вспомнила, что нужно зайти в больницу, выписать рецепт на одно лекарство.
Врать я не любила, но сейчас была готова придумать всё, что угодно, лишь бы побыстрее оказаться дома.
Не выпуская из рук кота, спешно попрощалась с подругой и на всех парах понеслась по улице. Меня подмывало заговорить с пушистым прямо посреди дороги, но останавливал здравый смысл. Если начну разговаривать с ним на глазах у всех, то меня отправят в заведение с мягкими стенами и высоченной оградой по периметру.
В квартиру ворвалась ураганом, закрыла дверь и замерла. Кот на моих руках на протяжении всего пути не издал ни единого звука, словно вовсе был плюшевой игрушкой. С затаённой надеждой подняла его повыше, чтобы его мордочка была на одном уровне с моим лицом и тихо спросила:
— Мяус?
Пушистый комок мяукнул и уставился на меня с непониманием. Я ждала. Верила, пока не пробормотала с сожалением:
— Хвостатый, наверное я просто сошла с ума, — стало так горько, что у меня даже слёзы навернулись, и именно в этот момент глаза котёнка полыхнули фиолетовым и он выдал, пытаясь спрятать улыбку:
— Не реви, ведьмочка. Я это. Я.
Я всё же расплакалась. Только теперь от счастья.
— Я была уверена, что мне всё приснилось, — призналась со вздохом, когда немного успокоилась. Я уселась прямо на пол, а Мяус всё это время сидел у меня на коленях и мурчал, пытаясь остановить поток слёз.
— Да разве же такое может присниться? — проворчал он.
Я пожала плечами и с наслаждением прижала ворчливого пушистика к себе. Он не возражал, правда, спустя пару минут тихонько поинтересовался:
— А молочка у тебя нет?
Ещё мгновение назад я плакала навзрыд, а теперь разразилась громким смехом. Кот, он в любом мире кот.
Глава 25
— Дарина, ты уверена? — Леся смотрела на меня чуть не плача. У нас в библиотеке был сплочённый коллектив, дружный, но с Лесей мы были особенно близки.
— Уверена, — кивнула, настойчиво протягивая ей ключи от квартиры.
На днях я написала заявление об увольнении, аргументировав тем, что мне предложили другую работу, в другом городе.
— Но… — начала подруга, пытаясь придумать ещё одну причину для отказа.
Леся жила с родителями, и если её отец был милейший человек, то мать… Деспот в юбке, как частенько называла её девушка. Зарплата библиотекаря не позволяла ей съехать, а когда я предлагала пожить у меня, то она находила тысячу отговорок. Теперь отговорки закончились.
— Леся, — перебила её. — Ты же знаешь, что оставлять квартиру без присмотра нельзя. А ты поживёшь там, как раз приглядишь за ней. Не отказывайся, пожалуйста.
Я не стала говорить, что зашла к нотариусу и составила на неё завещание. Пусть это будет моим маленьким подарком для этой милой девушки. Я знаю, что у неё всё сложится хорошо.
— Ладно, — наконец сдалась она. — Но, как только вернёшься, я съеду. Можешь не волноваться.
На это я лишь улыбнулась. Не вернусь. Я всё решила.
Сборы у нас с Мяусом заняли почти неделю. В этот раз я обзавелась всем необходимым. Купила одежду, постельное бельё, всякие нужные мелочи. Сумка вышла внушительная, но ничего, как-нибудь донесу.
Из библиотеки я вышла ближе к завершению рабочего дня. Мы с девчонками пили чай с пирожными, болтали обо всём, вспоминая самые забавные моменты, а потом долго прощались, не сдерживая слёз.
Я не сомневалась в принятом решении ни секунды. Да и к чему сомнения, если я чувствовала, что мой дом там, где посреди лесной чащи стоит косенькая избушка, а внутри неё меня ждёт метла?
Про Мика и его отца я старалась не думать. Мне было страшно вернуться и не найти их, потому что миссия, ради которой дракона отправили в глухую деревню, была выполнена. А я… Вряд ли бы они остались там ради меня.
Рано утром мы с Мяусом приехали на вокзал. Пришлось беднягу запереть в переноске, что ему не очень-то понравилось, но иначе нам бы пришлось от дома идти пешком. Таксис, подвозивший нас, очень подозрительно посматривал на мои баулы. В итоге не выдержал:
— На лето в деревню уезжаете?
Я хитро улыбнулась:
— Можно сказать и так.
Не говорить же ему, что деревня эта находится в другом мире? И еду я туда не на лето, а насовсем?
Электричка быстро примчала нас к нужной станции, а там я уже прокляла всё на свете, пока несла сумки по непроходимой чаще.
— И зачем я только столько всего набрала, — причитала, пытаясь выровнять дыхание.
Мяус же, шествующий налегке, с урчанием заметил:
— Потому что запасливая.
Или просто жадная, что куда точнее характеризует мою запасливость.
— Долго ещё? — не выдержала и опустила сумку на ближайший пень. Руки дрожали, а пальцы я и вовсе не чувствовала.
— Почти пришли, — отозвался хвостатый, но я на это раз не купилась.
— Полчаса назад ты говорил тоже самое! — возмутилась, но вяло, без огонька, потому что сил уже не осталось.
— Говорю же, что почти пришли, — ворчливо отозвался и замер, к чему-то прислушиваясь.
Я тоже замерла, но ничего необычного не услышала. Птицы привычно пели, перелетая с одного дерева на другое, ветер легко качал кроны, а настырные лучи солнца пытались пробиться сквозь густую листву.
Мяус обернулся и победно выдал:
— Пришли!
«Куда?» — хотела спросить его, но осеклась. На том месте, где только что никого не было, стоял уже знакомый мне старик. Белый балахон скрывал тело, а бороду он перекинул через плечо, на манер шарфа.
— Здравствуй, друг, — он посмотрел сначала на кота, потом только перевёл взгляд на меня. В его глазах горели смешливые искорки.
Я поклонилась, чем вызвала его смех:
— Пришла, ведьмочка?
— Пришла, — кивнула и улыбнулась.
— Долго же ты, — несмотря на смысл, в его словах не было упрёка.
Я лишь развела руки в стороны. Долго. Но мне нужно было завершить все дела.
— Ты уверена, что хочешь вернуться? — спросил, склонив голову к плечу.
— Уверена, — ответила без запинки. — Только, — замялась и тихо попросила: — Можно я останусь в своём теле?
Не то, чтобы я сильно переживала из-за полноты, но хотелось всё же остаться самой собой.