таются. Эх, подать бы им весточку, да позаботиться о младших хотя б! Интересно, кто из них монастырь выбрал? Неправда ведь, что отец их выгонял. После того, как старшая сестра, Марфа, спуталась с каким-то проходимцем и сбежала из дома, батюшка решил, что не может позволить девчонкам пачкать родовую честь в его доме, а замуж выдать не в состоянии. И предлагал — либо дальняя дорога с родительским благословением, либо каменные стены монастыря. Из старших двое эту дорогу выбрали, а про младших Магда и не знала… Вот оно, родительское благословение, куда привело! К Бурой башне, ведьмовству и проклятию. Эх, чего уж теперь тужить! Вейма права, третий год уже на исходе, а там она в Слоновую башню поступит.
Ведьму провели в комнату, где устроили пострадавшего инквизитора. На первом этаже, то ли бывший чулан, то ли вообще непонятно что. Интересно, куда бы его положили, если бы знали, кто он?
Навстречу девушке поднялся немолодой человек в серой сутане. Служитель Защитника?! Что он тут делает?
— Ты вовремя, дитя моё, — встревожено проговорил мужчина. — Только чудо удержит жизнь в этом несчастном теле.
Ведьма сотворила колдовской огонь — в чужом месте это давалось сложнее, чем у себя дома — и склонилась над инквизитором. То, что она видела, привело девушку в ужас. Избитое лицо пылало горячечным румянцем. На щеке Магда чувствовала тяжелое дыхание Крама. Коснувшись лба, девушка ощутила горячую, сухую кожу. Лето выдалось ненормально холодным, к утру трава серебрилась инеем… Крам всю ночь провалялся, почти голый, на земле.
Как они могли быть так беспечны?!
Инквизитор приподнял голову и впился в ведьму взглядом. Магда вздрогнула — он смотрел прямо на неё, но не узнавал.
— Не верь им, — хрипло прокричал Крам и надсадно закашлялся. — Не верь… Это неправда… Я люблю тебя… Не верь! Это не я! Они монстры! Они пришли за твоей душой! Не верь им! Не верь!
— Бредит, — сказал служитель Защитника. — Я осмотрел его, пока ходили за тобой. У него переломаны чуть ли не все кости, непонятно как выжил с такими травмами.
— А что вы здесь делаете? — справилась с собой Магда.
— Здесь раненый, — бесстрастно ответил служитель. — Меня позвали поговорить, узнать, кто на него напал. Выслушать исповедь, если понадобится.
— И как? — спросил Лим, заходя в комнату.
— Он впал в забытье прежде, чем я пришёл.
— А пока его несли, он что-нибудь сказал стражникам?
— Нет.
— Это точно? — настаивал вампир.
— Сколько мне известно. Говорят, что он… спал.
— Спал?!
— Да, просто спал.
Вампир чуть не взвыл. Не везёт ему с инквизиторами! Всё должно было выглядеть совсем не так! Крам не должен был спать, он должен был выглядеть, как оглушённый человек, который долго не приходит в себя.
Ведьма молча смотрела на больного и размышляла. Слуг убрать — они ничего не поняли и ничего не расскажут. Служитель Защитника…
— Оставьте нас, — попросила она. Люди барона без возражений повиновались, Служитель Защитника, как и следовало ожидать, остался в комнате.
— Он в любую минуту может умереть. Я должен быть рядом, чтобы прочитать отходную молитву.
Магда побледнела ещё сильнее.
— Он не умрёт, я сделаю всё возможное.
— При таких травмах ещё и горячка, — настаивал служитель. — Сам Защитник не дал бы гарантии излечения.
— Всё в Его руках, — зло ответила ведьма. — Лим!
Вампир заглянул в мысли девушки и кивнул. Убрать из комнаты служителя, стерев у него из памяти характер повреждений инквизитора — что может быть проще?
Но тот был не так наивен, как хотелось ведьме. Служитель выставил перед собой символ Защитника — оберегающую длань — и зашептал молитву. Не то, чтобы это сильно мешало…
— Лим, не мешкай!
— Нет! — Слово прозвучало так резко, что даже бредящий инквизитор затих, словно прислушиваясь. — Прежде, чем меня прогонят, — мягко продолжал служитель, — я хотел бы узнать, что случилось с бедным юношей.
— У него воспаление лёгких, — неохотно призналась ведьма. — Это излечимо.
— А кости?
— Не знаю, но сделаю всё, что смогу.
Девушка взглянула на инквизитора и не стала ничего добавлять. А служитель Защитника молча покинул комнату.
Выждав немного, ведьма тоже вышла и отправилась искать барона. Вампир, повинуясь безмолвному приказу, остался с инквизитором. Его не мучили угрызения совести, но ведьму было немного жалко.
Обратиться к барону как положено, ведьма не успела. Барон взглянул на бледное, напряжённое лицо девушки и заговорил первым:
— Он умирает?
— Нет… ваша милость, — ответила Магда. — Пока нет, но…
— Есть шанс его спасти? Зачем вы выгнали служителя?
— Он там не нужен. Если надо расспросить — Лим справится, он и поможет в лечении, если будет надобность.
— А если раненный умрёт?
— Молитву можно и потом прочитать, — зло выкрикнула ведьма. Крам не умрёт, только не это! Барон удивлённо нахмурился. — Простите…
— Что с ним?
— Множественные переломы, — с трудом солгала ведьма. — И ещё воспаление лёгких, если я не ошиблась в признаках болезни.
— Нужна помощь?
— Да, — сообразила девушка. Если у Крама воспаление лёгких, то не имеет смысла заворачивать больного в фальшивые лубки. — Я займусь костями, а тем временем пусть мне привезут нужные травы.
— Костями?
— Да, — продолжила лгать ведьма. — Есть такое колдовство… мы его очень редко можем применять, раз в год, от силы — два. Оно лечит… некоторые болезни. Переломы можно попробовать.
— Попробовать?
— Вылечить, — поправилась Магда.
— А почему переломы, а не лёгкие?
— Лёгкие этим не лечатся.
Барон пожал плечами, не желая вдаваться в ненужные ему подробности.
— Кого думаете послать? Практиканта вашего?
— Лима? Нет. Он ведь в лекарствах и травах не разбирается…
— Нору?
— Нору?!
Чтобы сеньор ради неизвестного бродяги погнал с поручением старшую дочь?!
Барон хлопнул в ладоши, вызывая слугу, и велел привести юную госпожу, да наказать ей одеться для верховой езды. А заодно позвать к себе практиканта. Лим пришёл быстро — не хотел надолго оставлять раненого. Тот метался в бреду и всё просил прощения. Наверное, они немного перестарались со своими внушениями.
— Пойдёшь в конюшню, — вручил Фирмин практиканту баронский перстень. — Скажешь, что от меня и лично подготовишь для молодой госпожи лошадь. Сам выберешь и выведешь. Быструю и надёжную. Ты понял?
Вампир встретил пристальный взгляд сеньора и поймал его мысль. Пусть юный знахарь по-своему поколдует с лошадью, а то в конюшнях барона стояли либо быстрые, либо надёжные кони: или — или.
Девушка явилась, как только вампир ушёл выполнять приказание.
— Нора, — тоном, не терпящем возражений произнёс барон. — Спустись во двор. Там тебя будет ждать оседланная лошадь. Возьми её и скачи к дому ведьмы за лекарствами для раненного.
— Я?! — удивилась девушка. — Чтобы я была на посылках у ведьмы? Или у неизвестного бродяги, которого приволокли в замок в одних лохмотьях?!
Магда покраснела. Барон нахмурился.
— А зачем ты тогда брала у этой самой ведьмы уроки? — спросил он тихим, но грозным голосом. — Зачем я давал позволения на твою учёбу?! Чтобы ты перед подругами и кавалерами своими знаниями хвасталась?! Девчонка, ты сейчас же возьмёшь у Магды список трав и будешь делать всё, что она велит! Ну!
— Папенька… — пролепетала испуганная родительской тирадой Нора. Ведьма тем временем отошла в сторону, жестом попросила у секретаря, с которым барон разбирал дела до её прихода, лист бумаги и перо с чернильницей и принялась составлять список лекарств, о которых говорил Фирмин.
— Когда унаследуешь мои владения, тогда и будешь нос задирать, — неумолимо продолжал разгневанный отец. — Если не поймёшь, что быть сюзереном — это отвечать за своих людей, а не унижать их! В наших владениях напали на человека, а ты его уже записала в бродяги! Чему я тебя учил, дочь?!
Нора ответила молчаливым взглядом, ни смея спорить и не желая соглашаться. Барон рассерженно отвернулся.
— Вот, список готов, — вмешалась Магда. На девчонку было жалко смотреть, а то бы ведьма позлорадствовала. Она слегка завидовала Норе и другим баронским детям: они никогда ни в чём не знали отказа, им никогда не грозило быть выставленными из дома в пятнадцать лет, у них богатый и любящий отец, заботливая мать. Матушка Магды никогда не находила на своих чад времени, оставив заботу о теле на няньку, о разуме — на мужа и о душе — на служителя Защитника. А те едва справлялись со своими обязанностями… Конечно, и детей у барона резко меньше, чем у отца Магды — не пятнадцать, а всего лишь шесть. Но всё равно.
Нора, отчаянно кривя губки и всхлипывая, взяла протянутую бумагу.
— Спросишь Вейму, она знает, что где лежит, — инструктировала Магда. — В травах, правда, не разбирается, но тут ты и сама всё умеешь. Если что забудешь — попроси её, пусть из тебя эти знания выудит, она умеет. И давай поскорее.
Нора хотела было возмутиться, но оглянулась на непреклонного барона, молча кивнула и вышла из отцовского кабинета.
— Вихрем скачи! — прокричал барон ей вслед. — Совсем распоясалась девчонка, — пробормотал он, словно не замечая ведьму — и тут же поднял на неё проницательный взгляд. — Вам лучше вернуться к больному и колдовать. Если вы так уверены, что поможет…
Вампирше решительно не везло в этот день — едва она прикорнула в своём подвале, как в дверь дома забарабанили. Пришлось вставать и смотреть, кому это не терпится получить психологическую консультацию у разъярённой вампирши.
— Нора? Что случилось?
Девушка явно недавно плакала, а ещё она была до смерти чем-то напугана. И неудивительно — разозлённый тем, что барон распоряжается им, как своим слугой, Лим слегка переборщил с зачаровыванием лошади для молодой госпожи. А ещё он хотел, чтобы девочка поскорее вернулась с травами, и можно было приступить к лечению: боялся, что ведьма сойдёт с ума от ужаса и раскаяния. Ну и поквитаться за тот кухонный «подвиг» тоже неплохо. А что такого? Жива осталась, лошадь не загнала, какие проблемы? А если перепугалась — так ведь феодалы с детства в седле учатся держаться, м