Он покрутил повестку в поисках дополнительной информации, ничего не нашел и вернул мне документ.
— Ты вообще можешь не приходить в суд. Мистер Бизо направит адвоката, тот решит ситуацию. По наследству часто судятся, это в порядке вещей.
Значит, в этом случае мое поведение ни при чем. Я облегченно выдохнула. И Грэг, заметив, с сомнением покачал головой.
— Не все так просто, Фира. Суд не опасен, зато сам истец удивительно пренеприятный тип, назойлив и нуден до омерзения.
Рыжий содрогнулся всем телом. Для него, убежденного веселого разгильдяя, нудные люди казались чем-то ужасным и пугающим.
— Я расскажу мистеру Бизо о вызове в суд. А тебе пора на учебу. Будь паинькой и ни с кем не говори о повестке, даже не молчи о ней ни с кем.
Он мне подмигнул. Я стукнула его по плечу. Значит, проблему суда скидываю на надежные плечи семьи, а сама займусь следующей важной задачей — взятием магии под контроль.
Все-таки разговоры с Грэгом действовали на меня удивительно освежающе. Всего десять минут, и я возвращаюсь на занятия успокоенной и воодушевленной.
Две следующие лекции я даже частично понимала. Аглая тихо объясняла непонятные моменты. Стэн помог нарисовать схемы базовых ритуалов.
И, когда я вышла из Академии, совсем не удивилась и не занервничала, увидев прямо у въездных ворот знакомую черную закрытую карету. А просто подошла к ней и села внутрь, когда дверь гостеприимно распахнулась.
Торваль темной горой высился в углу. Смуглые пальцы крутили навершие трости в виде головы оскалившегося волка.
— Добрый день, мисс Бизо. Если хотите, я могу подвозить вас к дому, мне по дороге. Конечно, в случае вашего удобства и полного согласия. Мою карету здесь не знают, так что сплетен не будет.
Он сидел как хищник в засаде, настороженно наблюдая за моими реакциями.
— Хорошая идея, — благожелательно сказала я. — И меня радует, что вы больше не пытаетесь хватать и командовать.
— Вы необычная человеческая девушка, — с небольшой задержкой сказал Виктор. — Обычно никто не протестует.
— Я рада, что мои протесты были услышаны.
— Я умею слушать. Различаю любой шепот.
— После того, как на вас крикнешь. Вы готовы приезжать каждый день в течение двух ближайших недель, даже если с превращением все получится до этой даты?
За две недели я надеялась решить вопрос сброса магии. Батюшка сказал, что работает над этим, а я ему верю.
Торваль помолчал, с интересом меня рассматривая.
— Неожиданно. Но если вы увидели в этом какую-то пользу для себя, я буду только рад. Неприятно было чувствовать себя просителем.
Я молча улыбнулась и протянула ему руку. Виктор, недоуменно подняв бровь, протянул навстречу свою. Я легонько ее пожала. Он осторожно пожал в ответ. Мы замерли, по-новому изучая друг друга.
Карета поехала.
Глава 19Если уж сходить с ума, то только бегом
— Что там? — настороженно спросил Торваль.
Я стояла за его спиной и рассматривала полуобнаженного Виктора. Стоять лицом к лицу, как в прошлый раз во время передачи энергии, мне показалось плохой идеей. Слишком внимательно оборотень следил за моими реакциями, ловил малейшие изменения в выражении лица. Расслабиться и как следует отпустить магию под таким наблюдением было не самым большим удовольствием.
Но я никак не ожидала, что картина сзади будет не менее завораживающая. Передо мной был не искусственно накачанный мачо, а функционально развитый атлет. Признаться, такую спину вблизи я видела впервые.
Мышцы выглядели длинными, перетекающими друг в друга, без вздутостей. При движениях завораживающе играли под смуглой кожей.
Без одежды Виктор выглядел… живой опасной машиной.
Может быть, всем оборотням природа такие подарки делает. Лежит себе Двуликий на диване сутками, а мышцы растут и растут. Потому что — природа.
Я завистливо поцокала языком. Некоторым в жизни везет, а этим явно еще и подвозят.
Вот мы, люди, несчастные заложники обмена веществ. А конкретно я — вообще печальный случай. Бывало, съем пирожок, и он тут же у меня на талии проявляется. Отдохнешь в выходной, как приличный человек, за накрытым столом, а встаешь из-за него вся в красивом поясе из только что сожранных пирожков.
Раньше меня спасала только постоянная занятость и нервотрепка по работе. Опомнюсь к ночи после трудового дня и понимаю, что опять обманула свою «пирожковую» природу — вообще забыла поесть.
— Эй, мне уже не по себе, — сказал Торваль. — Что вы там увидели?
— О, просто задумалась, — отозвалась я. — Вы готовы, мистер Торваль?
— Можно просто Виктор, если вам будет удобно.
— Лучше оставим — мистер Торваль, — ответила я.
Знаем мы эту песню. Если он Виктор, то меня в ответ сможет называть Фирой. А там и излишняя фамильярность не за горой.
То, что я его щупаю, не повод для дружеского общения. В этом я была тверда. Вообще, как кремень. Положила руки на плечи мужчины и облизнулась. Приятный какой.
Ах, почему некоторые мужские экземпляры комплектуются сложными характерами? Иногда так хочется чего-нибудь попроще. От некоторых я бы не просила много, пусть будет не человек, а одно удовольствие.
— Мисс Бизо?
Виктор никак не мог понять, почему я не начинаю. Нетерпеливый какой.
— У тебя слюна капает…
— Что? Да как вы смеете? — возмутилась я.
Виктор резко развернулся.
— Прошу прощения?!
Его лицо выражало недоумение. И через секунду оно похолодело и замкнулось прямо на моих глазах. Оборотень не терпел неуважения примерно так же, как я.
— Хватай красавчика, будешь любоваться — другие утащат.
Медленно-медленно я наклонилась в сторону, заглядывая ЗА Торваля.
На диване развалился и потягивался всеми лапами Дух.
— Умная вроде, — он фыркнул, — но дура-дурой.
Итак, приехали. Я сошла с ума и слышу кота. Перед сеансом «лечения» каждый закоулок гостиной мной был тщательно изучен, тетушки с уважением и извинениями вытолканы вон. Некому, кроме нас с Виктором, было говорить. Только мы… и кот.
Да и голос, как я теперь осознала, звучал именно по-кошачьи, чуть пришепетывающе, с растягиванием гласных. Флуктуратор магии, значит…
Я выпрямилась и быстро ответила оборотню:
— Извините, мистер Торваль, это не вам. Это все мои мысли. Немного нервничаю перед второй попыткой, забываюсь.
Виктор еще пару секунд рассматривал мое расстроенное лицо, затем расслабился и коротко кивнул. Вряд ли он поверил моему объяснению до конца, но, по крайней мере, решил не спорить.
Я, уже не колеблясь, положила руки на теплое плато его груди, закрыла глаза и начала обратный отчет:
— Три, два, один…
— Жа-а-ахнули! — сказал тягучий вредный голос. И я жахнула.
В комнате что-то затрещало, но дальше не пошло. Хорошо поработали предки над экранированием гостиной.
Торваль дернулся, взглянул шокированно расширившимися глазами и вдруг пошел рябью. Под моими руками гладкая кожа менялась на шерсть, снова становилась обычной человеческой кожей и еще раз оборачивалась.
Виктора трясло.
— Еще, — застонал он.
— Хорошо вставило, — прокомментировал Дух. — А он к тебе именно оборачиваться приходит? Может, его сам процесс штырит?
Мой подобранный в кинотеатре кот оказался помоечным циником. Иначе откуда такой лексикон?
Я кинула злобный взгляд на Духа. Кот тут же опасливо подобрался.
Удар магией — и Виктор снова «поплыл». Правда, в этот раз буквально на секунду.
— Выдохлась, — честно призналась я. — Первый раз — самый хороший.
Дух опять встрял:
— Не соглашусь! Смотря что в первый раз и с кем.
И тихо захекал, в восторге сам от себя.
Ну погоди, шерстяной юморист, как только Торваль уйдет, я до тебя доберусь. Говорящий кот, которого слышала только я, настолько меня изумил, что я не сразу осознала происходящее с Торвалем.
Несколько секунд Виктор стоял неподвижно, человеческое тело выглядело плотно и стабильно, будто и не было никаких миганий.
— Спасибо, — выдохнул он. — Значит, зверь все-таки со мной, не ушел окончательно. Спасибо!
Он сорвался вихрем, подхватил меня и закружил. Громко смеясь.
Прижал меня, растерянную, к себе и звонко расцеловал в обе щеки.
— Я счастлив, — заявил он. Потом поставил меня на пол и начал быстро одеваться. — До завтра? — Его мысли были чем-то заняты, Торваль напевал под нос, уже погруженный в себя.
— До завтра, — сказала я.
— Приходите еще, обслужим в лучшем виде, — пробормотал Дух, поднял лапу и начал вылизывать свое хозяйство.
Я, чуть не притопывая от нетерпения, дождалась слабого звука захлопнувшейся внешней двери, а затем схватила в охапку ошарашенного кота и кинулась в домашнюю лабораторию к батюшке.
Отъевшийся котяра повис, подметая пол хвостом и задними лапами. Потом вполне по кошачьи заорал. И я уж было подумала, не послышались ли мне все эти разговоры. В таком нервном напряжении у меня скоро еда заговорит человеческим голосом: «Не ешь меня, добрая Фира, я тебе еще пригожусь! Плохой это поступок — еду говорящую кушать, не по-людски».
Может быть, я перенервничала. Галлюцинации у меня от переизбытка магии…
Но тут кот, которого я в очередной раз стукнула утлом на повороте, завопил:
— Рехнулась? Убери от меня руки! А-а-а!
И непрошеный спутник из другого мира начал отчаянно извиваться.
— Молчать! — рявкнула я, втащив кота в лабораторию, и, встряхнув, как мешок, водрузила взъерошенного сопротивленца на стол. Изумленный батюшка, вооруженный своей артефактной рукой, со сложным механизмом на голове, включающим лампы и лупы, проводил взглядом падающие со стола предметы и воззрился на кота.
— Что случилось? — осторожно спросил он.
— Полюбуйся на него! — ткнула я пальцем в кота. Мистер Бизо на всякий случай опустил к глазам лупу на поворотном механизме, а Дух гордо надулся.
Я топнула ногой.
— Да не в этом смысле, не нужно на этого толстобрюхого любоваться.