рение ситуации невозможно — тварь в образе человека восстановится, подкопит сил и продолжить творить хуйню против неё. Это девушку не устраивало. Прикинув в абстрактном, с целью подстройки своего восприятия, что должна быть некая конфигурация чего-то, что в Эльзе вызывает хотя бы настрой, гипотетическую возможность действовать против Александры. И, уже въезжая в городскую черту, когда люди начали вылезать из автобуса на остановках, она сподобилась «нащупать» «это». Типа орех намерений, в котором чуелась возможность зла против Саши.
Продолжая взвешивать за и против, рефлексируя в самой себе, сравниваясь на память о прошлом, где её учили «не гадь другим», девушка в нерешительности ощупывала этот комочек, обладающий потенциалом против неё самой и комплексовала, не решаясь действовать против старых установок. Постепенно бы она, возможно, отказалась от своей задумки, но память подкинула ей данные об ощущаемом её существе уроне, когда её коробили слухи за спиной, довольно мерзкие, о её ебанутой нижним место голодности, а значит и неспособности себя как вести, так и мыслить, что конфликтовало уже с предыдущими установками о том, как Саша должна себя вести и что делать, которым её когда-то научили. Резонанс между привычками возрастал, время к действиям сегодня подходило к концу. И Саша понимала что несовершённые действия, как и совершённые, меняют в дальнейшем цепочку продвижения личности в абстрактном. Да и в физическом, если откровенно. В итоге девушка, всё так же глядя в окно, внутренне психанула, стараясь не выдавать сигналов наружу, и нащупанный ранее орешек начала давить, вскрывать, грызть, резать. Злясь, но злость направляя не в саму себя, нанося себе ущерб, а стараясь переносить на нащупанный объект и на Эльзу. Исходя из наработанного, в том числе в школе и после неё, на работе к примеру, моделей восприятия устройства механизмов, биологии живых существ, она переключалась в своём внимании, методом брутфорса, стараясь точнее дифференцировать устройство, взаимосвязи этих воспринимаемых «тонких структур» женщины и этого долбанного яйца, продавливая его, вырывая его из её «тела», уничтожая, давя, рвя его, как и «окружающие» этот комок… «Органы»? Которые его «обслуживают» или как-то с ним взаимосвязаны.
К выходу Эльзы из автобуса девушка своё «творчество» закончить не успела, оставшись ехать дальше. При этом своим вниманием она продолжала настраиваться, удерживать в памяти ощущаемое женщины, продолжая рвать и колоть ту хуйня, в которой был заложен код действия против Саши. Ещё несколько раз «психанув» она уловила, что целевой объект разхуярен. Надо будет в будущем провести, при встречи с Эльзой, визуально-ощущаемый контроль этой женщины, но некоторая первопричина её действий против Александры была разъёбана, чему вторили её разогнавшееся восприятие и слабая связь девушки с абстрактным. Накатывало состоянии некоего завершения, сделанного дела, и девушку отпускало. Было, вроде, трудно. Частично всплывала какая-то опустошённость. Но того комка, потенциального против неё, в Эльзе Сашей дистанционно не фиксировалось.
По выходу из автобуса Александра не заметила, в какой задумчивости за ней наблюдает недавняя собеседница Шубы. Впрочем, зла та не заготавливала, а дифференцировать направленный против неё взгляд, в котором нет угрозы, девушка пока не умела. Да и не думала ещё, что такое бывает.
Сколько-то дней спустя Саша забежала потусить с Мулей к ней домой. Та по телефону была раздосадована и резкá, что дало Александре понимание, что с её подругой случилось что-то нехорошее. А, так как этот человек был ей роднее родных, бросать всё на самотёк она не собиралась.
— И чего, новые соседи слушают музыку и бухают всю ночь?
— Вплоть до драк. Тут сегодня часа в четыре утра такие вопли были на весь подъёзд, что хуй выспишся. При этом милиция не приехала. А сосед Ванька сказал, что у этого мужика то-ли погоны, то ли связи, и что ему нихуя не будет и предложил ждать, пока всё уляжется само! — Муля с синевой под глазами жаловалась подруге, бесясь в сердцах. Такое её состояние Саше не нравилось.
Ощупав арканом Мир свою подругу, Александра пыталась понять для себя рамки собственных компетенций на вмешательство в ситуацию. С одной стороны, не по законам самой девушки, она была ей никто. Но эмоциональная тяга, привязанность к подруге, готовность и желание ей помочь, не давали ей отставить желание вмешаться, действовать. Тогда Саша постаралась перенастроить предпосылки своей деятельности.
— Есть его фотография какая-нибудь?
— Нет, ты что. Я и имени-то его пока не знаю. Так что даже хэзэ как его в соцсетях найти.
— Ясно.
— Ты что задумала? Зачем тебе его фото? — Муля удивлённо подняла бровь.
— А, забей. Дай подумать.
Направив восприятие на искомую квартиру, девушка стала погружаться в собственные вычисления, отстраиваясь от окружающего мира.
— Э, мать, ты чаво? — удивлённо потормошила подругу Муля.
— Не мешай, потом расскажу, — отбрыкалась Саша.
Окутывая вниманием соседскую, бесноватую хату, она старалась распознать, посредством вариантов дифференцирования ситуации из абстрактного, определить, что же там за человеки/люди живу. Настроиться на области «грехов», фиксированных за действовавшими на территории той квартиры живых. А потом начала их давить, хуярить и пидорасить, основываясь на голом законе «Живи сам и дай жить другим». Попутно Саша хуярила и саму себя. Девушке почему-то взбрело в голову, что уже если она будет действовать не в рамках закона сама, то грошь ей цена.
В целом кому-то может показаться странным, что популярная в обществе модель «делай только добрые дела, девочка!» Саше показалась частично неэффективной, как и действия органов исполнительной власти. Хочешь не хочешь, а своим умом тоже приходится жить и выправлять ситуации в происходящем, чтобы быть в нём хотя бы маленькой, но сильёй. Иначе с тобой, нахуй, просто не будут считаться тупо по законам физики. Но это не избавляет тебя от того, что ты можешь оказаться тем самым мудаком.
Например родственники, семья. В семье же нет места каверзам и подставам? хуй там. Вас могут наебать где угодно, в любое свободное для других время. Единственной минимальной перестраховкой, как начинала понимать когда-то Саша, самой уметь за себя постоять. Так или иначе. Потому, на примере некоторых близких родственников, она однажды поняла, что там пытаются один другого жрать, невзначай, подавляя друг-друга — кто-то более успешно, кто-то менее, кто-то хитрее и растянутее во времени. То бишь идея «твори добро» может и не плоха, но надо самой контролировать наличие в окружающем тебя мире пидарасов, как и нарабатывать способы с ними взаимодействия. Как вариант жить в ладу, но по ситуации давать в бубен. Око за око, так сказать. Но, всё-равно, универсальных вариантов в изменяющемся мире, абстрактном, не существует — их слишком дохуя, как и ситуаций, выход из которой вам может понадобиться найти, притом внезапно. Потому Саше приходится действовать, изменяясь.
Короче, чтобы особо не повторяться, Саша, залипнув на полчаса у подруги, что-то нащупала в соседней хате, какие-то «вещи» разъёбывала, возможно даже кого-то подразхуярила. Причинила добро на свой лад, сверяясь с ощущением от мира о дозволительности ей тех или иных действий. Отличием было, что она действовала не с позиции самообороны, а от уверенности необходимости существования некоей справедливости в мире, которую доступным ей на тот момент пониманием осуществляла, не ссылаясь даже на образ возмездия во имя подруги. Вручную проворачивала ворот кармы, так сказать, не отбрехиваясь от собственных, возможных и вероятных, косяков. А насколько её движения были «эффективными», она узнает когда-нибудь потом. Если узнает. В целом, согласно расчётов, на которые она опиралась, её вполне устроило если бы, скажем, после её «манипуляций» пиздюли прилетели бы не тому самому мужику, а другому человеку, рассматривая и вариант себя самой или Мули. Потому что Саша уловила такой термин, как ситуация. Или повлияли бы на какие-то события, образы материальности которых, с точки зрения некоторых моментов абстрактного, также улавливались Александрой как что-то, в некоторой степени материальное для ума. При нужном настрое. В конце концов, кто она такая? Мелкая девочка, которая только недавно начала, не обращая образы в слова, оперировать о себе конфигурацией представления как «котёнка, тычущегоса немного не туда». И нихуя она ни о чём, с грустью признаваясь себе, ещё толком не ведает.
Плюс, в своё время, Саша будто почуяла, что любые друзья — это самостоятельные личности, действующие в собственных интересах, если они не полные балбесы. Вопрос скорее в возможности стыковки с другими людьми до приемлемого взаимно КПД. Так, к примеру, со временем у неё отменилась бóльшая часть подруг-друзей. Кто-то подспудно её ревновал, кто-то просто завидовал, а кто ещё что. Она и сейчас, после некоторого вникания в Абстрактное и образное мышление, не готова была ручаться ни за кого кроме, относительно, Мули, с которой проверила себя и её в хвост и в гриву. И всё же Александра старалась не забывать функционировать как самостоятельное существо. Впрочем, как и её подруга. И обе понимали что, так или иначе, но надо быть сильными и по отдельности, чтобы быть сильными вместе. Чтобы на манер Сашиных родственников не пытаться поработить один другого в том числе. Александре было сделать это чуть-чуть проще после смещения части её интересов в сторону «абстрактного». Внутри неё варились из образов различные, ощущаемые ею процессы, и она верила, а где-то надеялась, что что-то у неё получится. Если потихоньку действовать, вероятно видоизменяясь в интересных категориях. Иначе, если она не будет относительно самостоятельной — всем её чаяниям придёт пизда и можно ставить на ней крест.
016. Звук
«Дорогой дневник, кажется меня размазывает. «За что боролась — на то, типа, и напоролась». В своих суждениях про абстрактное и попытках выцепить из вне «венка» всякие разные штуки, я стала улавливать, пачками, сигналы каких-то найтий, идей, намёков, но они не приходят полностью, как законченная, рабочая идея, что оставляет ощущение ебучей недосказанности.