В противовес циклу Маг Виктора Поселягина, который Саша назвала про себя «книги, отображающие модель ускоренного восприятия времени», цикл Юрия Холоденко она назвала, соответственно «книги, в которых можно примерить на себя модель замедленного восприятия времени». И вот что пока девушка для себя вывела: активность внимания в единицу времени его восприятие замедляет. Типа когда стремишься наблюдать за некоторым процессом, дифференцировать его для себя, вникнуть в него, концентрация внимания, по кусочкам, стягивает к тебе новую картину событий, которую ты с интересом разглядываешь, к себе же и примеряя, погружаясь. Следуешь изменениям цвета вдоль линий шероховатых масляных мазков по полотну, вблизи выглядящих совсем отлично от целого полотна картины, из них состоящей. Тогда как быстрое бегание по выставочной галерее, без возможности или желания вникнуть в структуру того, что и как художник пробовал изобразить, тоже позволяет кому-то сказать с умным видом «Я был там и видел картины такого-то. И ещё там был и тоже чего-то насмотрелся». При этом первые исследователи и вторые видели вроде одно и то же, но не тоже самое. Первый тип «исследователей» Саша привыкла называть про себя профессионалами, или стремящимися к этому состоянию. Тогда как второй, в основном, балаболами. Нет, конечно есть сферы деятельности, где надо наблатыкиваться на быстром восприятии чередующихся образов но, простите, обычно профессионалы как раз и отличаются некоторым сформировавшимся спектром своих интересов, в среде которой оттачивают свои навыки, тогда как в том числе «миллениалы»-хуиниалы, обладатели «клипового»-хуипового мышления часто не умеют даже самих себя держать в руках, не говоря уже о целенаправленном применении своих навыков. Потому што у них мосски не сформировались, тупо. Впрочем, как и у некоторых старшаков.
И вот сейчас Саша прикинула: она сидит на фаянсовом троне и мается. А почему бы ей не исследовать этот вопрос с позиции замедленного восприятия времени? В смысле не разглядывать процесс со стороны, а некоторым образом погрузиться вниманием в его нюансы и, возможно, как-то всё-таки на него повлиять. Ответ-бинго был: надо как-то воздействовать на перистальтику. Саша уже видела как всякие йоги-хуёги вращают животом по и против часовой стрелке, пуская его волнами сверху вниз, снизу вверх, слева направо и справа налево. Это интересное упражнение, и девушка решила на будущее его освоить. Оно должно позволить не застаиваться внутренним органам, которые косвенно задействуются подобными сокращениями мышц, как и жидкостям тела, в том числе и лимфе. Ведь тут как — если выданной тебе материей ты не управляешь, вникая в тонкости её регулировок, она отваливается, заводя собственные ритмы-принципы, или следуя подобному зову со стороны. Только определённым образом сложное существо может поддерживать своё существование в интересных ему границах какое-то время. Остальные же будто живут в долг, чего-то от окружающих и мира при этом требуя и ожидая. И не обладая при этом собственной Силой.
Сосредоточившись на своих кишках, девушка обнаружила что дофига групп мышц в её животе сейчас напряжены. Они мешали ей «слушать» её кишки, забивая сигналы, и потому Саша постаралась их расслабить. Также своим вниманием она прошлась по остальному своему телу, убирая подобное напряжение из других жгутов приводных тканей. — «Ничоси, я что ли всё время как пружина взведена? Это же мешает обмену веществ и восстановлению тканей! Ладно чередовать такие эпизоды со здоровой нагрузкой и держать тело в тонусе, но подобные постоянные скованности в некоторых местах тупо убивают тело!» — отметила для себя девушка.
Худо-бедно убрав бóльшую часть напряжений в мышцах тела, но продолжая к этому моменту возвращаться краем своего внимания, Саша вновь вернулась к своим кишкам, вспомнив картинки из учебников по анатомии и бедную информацию, из них до сих пор сохраняемую рядом с её оперативной памятью.
— Так, перистальтика. Как заставить тебя работать? — обратилась она вслух к своему животу. Тот, как и ожидалось, не ответил. Что-то там, судя по звукам, куда-то мигрировало, перемещалось, но к внятной речи это не относилось.
Следуя примеру своих мышц, как она выделяла их вниманием и расслабляла, да и сейчас продолжала отслеживать и расслаблять, она попробовала реализовать этот самый приём и на своих кишках. Было слегка непривычно принять идею, что так можно, но «а хуле нет?». Погружаясь вниманием в свой живот, девушка старалась ощутить то, что в повседневном мире мессенджеров и коммерческих предложений не принято рассматривать как полезную движуху. Но эти маленькие шажочки сознания, как надеялась Александра, однажды сложатся в практические навыки, которыми она будет делать следующие, чуть более уверенные шаги.
«Надо, наверное, не просто пытаться расслабить кишки, а выделить вниманием функцию их «работы», и её не трогать. А вот «расслабить» надо как раз те сковывающие факторы, которые мешают этим органам действовать. Это, кстати, интересно. У нас повседневная деятельность не учит таким образом следить за собственным телом-организмом-структурированной_материей_в_которой_мы_обитаем. Полагаю это относят скорее к сфере самовнушения и подобной хуйни. Потому что все куда-то носятся за общим благом и своими в нём интересами, точнее их тезисами, соответственно к этому общему благу приписывая «те-то» и «те-то» показатели. Тогда как если рассматривать существо, обладающее восприятием, в смысле сознанием, как условно-самостоятельно существующую единицу, пусть живущую в мире, во многом созданном другими, то перечень его интересов нужно пересмотреть. Притом каждому отдельно,» — прокатывала мысли девочка, выцепляя из ворохов очучений то, что ей нужно. Параллельно, в своём образном мышлении, без помощи бумаги и ручки, она выстраивала модели жизни и функционирования своих кишок, стараясь уловить глифы, которые могут стумилировать одни функции, тогда как другие — притупить. И не только. В меру своей возможности она касалась и функционирования тела в целом, как «независимой» единицы, и здесь уже она ясно ощущала, что работы (пиздеть — не мешки ворочать) в этом направлении будет ёбаный, непочатый край. Какие-то модели мышления отрабатывали в её существе-теле, проявляясь в виде жара на некоторых зонах рук, спине и в голове. Но Саша привыкла, что подобным образом какие-то процессы показывают что что-то они всё-таки делают, её ухищрения. Но Александра — не героиня фэнтези, где всякие скиллы сыпятся из ниоткуда на ГГ, когда та отхуяривает бóшки десяткам крыс. Хотя модели с Системой девочка отложила себе на пересмотр на какое-нибудь возможное будущее.
Кишки начали работать. Точнее ощущение, пойманное Александрой, когда для них создаётся условия их нормального функционирования, запустило в её животе какие-то процессы. Требовало некоторых усилий поддерживать подобное их свойство, их «настрой», потому как привычки восприятия продолжали попытки вернуть под свой контроль функции её тела, что сказывалось в том числе в напряжении некоторых групп мышц/тканей, к которым Саша возвращалась своим вниманием снова и снова, чтобы их расслабить. Так и здесь «благую» атмосферу для функционирования кишок требовало усилий поддерживать. Но Саша жила надеждой когда-нибудь разобрать авгиевы конюшни привычек собственного мышления, чтобы однажды количественные изменения сделали фазовый шажок качественного преобразования в… Что-то.
«Интересно, а жир собственного тела можно задействовать каким-то подобным образом? Хочу себе подтянутую жопу, с минимумом целлюлита. А то вон, у героинь фентези же классные жопы! Ну, наверное. А про то, что они делают зарядку постоянно, нигде не написано! Это несправедливостностность!!!»
«И ещё, получается, есть другие алгоритмы, на которые надо «просто» настроиться и чуть-чуть создать им условия, чтобы они начали работать? Более «тонкие»… Интересно!»
022. Ещё один первый шаг
«Всё-таки одна из самых эпичных битв, по моему текущему разумению, это битва за право использовать собственные ресурсы. Да, безусловно у КК речь в поздних томах ведётся за относительность собственного восприятия, но эту позицию аз уяснила и отложила на не слишком далёкую от себя полочку. Скажем так я иду тем путём, которым смутно-предположительно могу идти. А как там дальше будет, в особенности без наличия таинственного бе-не-фак-то-ра: пожуём — увидим.
То, что внимание живых существ (людей, соответственно, в том числе), как и его задействование в тех или иных, в том числе «тонких» процессах, материально и имеет реально-работающие моменты, после пары лет (сократим двадцать лет до двух. для краткости повествования.) битв за саму себя и за что-то, для меня ныне очевидно. Теперь становится смутно понятен термин Гыгрэгоров. Это типа когда часть вниманий части людей переплетается в уровне резонанса вокруг некоторой идеи-образа, и оно набирает ещё большую силу, также в каком-то роде становясь самостоятельной единицей. Есть ли у него сознание — аз не шарю. В мире походу гораздо больше страшных и странных штук, чем аз смогла бы познать частично даже спустя миллиарды и трилихренпоймилионы лет жизни, потому что они… Ай, кому я это рассказываю?
«Пробовала прощупать темы Гыгрэгора моего работодателя. Типа это такой подсинхронизирующий сознания сотрудников элемент, их действия направляющий.
В течение скольки-то недель каталась на основное место работы, сканя пространство и собственные мысли, улавливая намёки ощущений от коллег и руководителей, а также от высшего руководства. В один из дней это «нечто» аз, кажетдсо, смогла поймать, уловив отзвуки этого и в самой себе. Если я правильно поняла, Гыгрогор баржи моего основного места работы — та ещё скотина. Оно тащит из своих сотрудников ресы, внимание и ыйнэргию, оставляя их (нас) в итоге в чистом минусе. Трудовой договор, скажете вы. Обязанности и прочее, прочее, прочее. Да, всё так. Но вот это вот взаимодействие с Ним, когда люди тратят годы на придурь руководства, получая при этом не самую сильную заработную плату, я теперь рассматриваю как иной типа договора. И, знаете што? Ок, «старшие системы» берут ресурсы у «младших» и отстраиваются за их счёт. Это понятно с некоторой точки зрения. Но я, подумав, взяла себе другую. Личность человека растёт с опытом (всякие нюансы отодвинем, до поры, в сторону). При это она поглощает ресурсы собственного тела, когда их потенциал к росту и развитию истощается. Кто этот человек? Обычный? Нет, он оболтус. Это значит, что личность не смогла развиться до уровня, когда её элементам она сможет задать «новый» импульс развития. Возвращаясь к Ыгыгрэгороу моего завода-работодателя и ощущениям от связи с ним, мне становится очевидно, что он всего лишь подобный очередной балбес, не думающий об обоюдной выгоде элементов, его составляющих вкупе со своей собственной. Соответственно данная «система» не может считаться «Высшей» относит