***
Хрупкая девушка в грязном изорванном свадебном платье, медленно поднялась по ступенькам крыльца ведьминого дома. Она шла по короткому коридору, оставляя грязные следы узких босых ступней. Следы-лодочки. Точно ее ноги были лишены пальцев.
Когда она дошла до полуприкрытой двери, за которой определялось мерное дыхание двух человек, из копны ее темных чуть вьющихся волос ушла последняя рыжина. Девушка подняла руку, сжала в маленький аккуратный кулачок. Дождалась, когда растворится в белизне ее кожи последняя солнечная веснушка, и деликатно постучала в дверной косяк.
Три тихих удара.
Валя и Юрий распахнули глаза одновременно.
Надя коротко кашлянула и сделала шаг назад, во тьму коридора, шурша кружевом и со смехом в голосе произнесла:
— Ребят, почти пять вечера, судя по тому, как дергается земля за воротами, кто-то из наших друзей-Стражей хромает. Кажется, им есть о чем нам сообщить. Вставайте потихоньку.
Глава 45. Надежда
Наскоро приведя себя в порядок, Валя завела Надю в комнату, в которой несколько дней жила Ольга. И вложила в руки сестры сверток.
Надя тупо смотрела на него светло-карими глазами, точно такими же как у Андрея, несколько мгновений. Затем счастливо рассмеялась и прижала скрипящие листы пергамента к груди. Хрусткий звук рвущейся бумаги, и на свет явилась струящаяся бежевая материя. То самое платье, которое Валя никак не могла вспомнить. Но что-то заставило ее взять его с собой, среди самого необходимого. Когда они бежали из города в прабабушкин дом.
Теперь ее младшая сестренка, полгода как убитая с особой жестокостью неизвестным маньяком, кружилась по комнате, обнимая платье на бретелях.
— Я дам тебе свои леггинсы и кроссовки. И куртку. Будет как удлиненная кофта. Оно слишком короткое, а уже холодно…
— Я не мерзну, — весело перебила Надя, — мне не бывает холодно.
Надя поймала взгляд Вали, полный боли и осеклась.
— Но ты права, — продолжила Надя с робкой улыбкой, — я выглядела бы странно под сентябрьским ливнем в мини, с голыми ногами. Хотя блондинчик-Страж скорее всего оценил бы.
Валя ответила сестре зеркальной улыбкой.
Через несколько минут все шестеро собрались в беседке. Валя с Юрием. Надя в новом(или хорошо забытом старом) наряде. И трое Стражей.
Заново сваренный кофе и так и не съеденные утром бутерброды. Поймав тяжелый взгляд Ольги, Валя вынесла ей на столик в беседку хлеб, сыр, паштет и колбасу. А также большой остроугольный нож. Пухлая блондинка радостно приняла режущий предмет, и ловко перекинув нож в рабочую руку принялась быстро, и в отличие от Вали ровно, нарезать новые порции бутербродов.
Валя бегом вернулась в дом и почти сразу выскочила обратно с исходящим паром расписным чайником в одной руке и рунической подставкой в другой.
По металлическим листам, которыми по заказу Семенова вчера обшили крышу беседки, забарабанил частыми каплями дождь.
Семенов принял чашку травяного чая левой рукой, коротко поморщившись. Правую он заметно щадил. Прижимал к груди.
— Ну, — заговорила Валя, — вы расскажете, что случилось за этот день? И почему вы не пришли? Куда полезли сами?
Ольга растянула губы в саркастичной улыбке.
— Можно подумать нам здесь были бы рады, — Ольга недвусмысленно переводила веселый взгляд с Вали на Юрия и обратно.
— Давай рассказывай уже, — в тон Ольге отозвался Юрий.
— Мы тут прикинули с товарищами, что можем сделать, — легко начала Ольга, предварительно дождавшись одобрительного кивка Семенова, — вспомнили пошагово, с чего все началось с Андреем. Мишаня еще как-то размотал мою память…
Семенов выразительно кашлянул.
— Старший, — закатив глаза поправилась Ольга, — Старший размотал мою память. Оказалось, что Медовая река Пасечника смыла меня у подножия лестницы… В общем, уже после того, как Андрей… Я не знаю, случайно это вышло или нет…
— Оль, говори уже, — тихо попросила Валя, прижимая свои раскрытые ладони к горячей кружке нарочно. Чтобы рукам стало горячо, и боль физическая вытеснила боль душевную. Валя знала, что Ольга сейчас скажет. Уклоняться не имело смысла.
Ольга тяжело вздохнула.
— Он выбросил ее в открытое окно чердака, — спокойно продолжил за Ольгу Семенов, — Ольга успела увидеть край золотого переплета и два уже известных вам кулона. Следующий кадр в ее памяти — черное звездное небо. Зацепилась своими фенечками за одну из перекладин лестницы. Нити порвались. Все кроме одной. Порвались и некоторые сосуды в Ольгиной шее. Также при падении она получила перелом позвоночника. Дальше Медовая река вышла из берегов и утащила ее. Скорее всего, это тот редкий случай, когда Пасечник хотел помочь. Вы тогда неправильно его поняли…
Валя отпустила горячую чашку. От кожи ладоней исходил жар.
— Не факт, добряком он точно не был… — протянул задумчиво Юрий.
— Он попытался нейтрализовать деяние правнука Геллы, и заодно его самого. Сил конечно не могло хватить. Но кое-что он все-таки сделал, — продолжил Семенов, игнорируя Юрия.
— Что? — заглянула в глаза Старшему Стражу Валя.
Семенов поправил больную руку, болезненно поморщился и продолжил.
— Я думаю было так, — Семенов заговорил уже менее уверенно, — Он разглядел внутри Андрея подселенца. А поскольку Пасечник уже был мертв и повлиять на живого Андрея особо не мог, он бросил все силы на то, чтобы сделать внушение подселенцу. Ослабил их связь. Возможно, Пасечник попросил подселенца ослепнуть. И тот со временем перестал видеть носителя, то есть Андрея. Когда связь окончательно разорвалась, подселенец отправился искать нечто максимально похожее. И принял Надю за своего прежнего носителя случайно. Они же с Андреем близнецы. Пройти сквозь землю — для подселенца (скорее всего это был спрут) труда составить не могло, и положить пчелу на грудь Надежде. Слиться же с Надей подселенец не успел… При хорошем раскладе — наш главный враг, этот маньяк-кукловод, ничего не заметил. Такова моя теория.
— Получается тот, кого я сожгла на кладбище… — Валя нервно сжала руки в кулаки.
— Отделившийся подселенец, — договорил Семенов, — по крайней мере я на это надеюсь.
— Не без оснований, — в беседу вступил Беловолосый Максим, старательно что-то разглядывая в маленькой кофейной чашечке, — ведь у нас есть четкие сведения, что Андрей не покидал земель Геллы. Ты повесила метку на отделившегося подселенца. Он обладал только фрагментами сознания твоего брата…
— Где тогда мой брат? — тихо перебила Валя.
— Его жизненная сила здесь, рядом с нами, — Максим бросил короткий взгляд на Надю и тут же отвел глаза, — они слились. Близнецы существуют на одном… эээ… субстрате, если можно так сказать. Медовая пчела выкачала из подселенца жизненную силу Андрея. И отдала Наде. Как самому похожему существу по фактуре. Где сам Андрей, в смысле, исходник…Думаю надо будить и спрашивать Пасечника. Мы не смогли. Это может только мать.
Повисла тишина.
— Когда я через три дня уйду. То есть уже получается через два с половиной, — тихо заговорила Надя, — Андрей останется или?..
— Никто никуда не уйдет, — твердо перебила Валя, — все останетесь.
Сказала, как забила гвоздь.
Юрий набрал было воздуха в грудь, но ничего не стал говорить. Ольга отвела взгляд. Максим же позволил себе посмотреть на Надю, то ли с тоской то ли с затаенной надеждой. Та как ни в чем не бывало подмигнула Беловолосому. И только Семенов прямо взглянул Вале в глаза.
— Валя, ты конечно мать. Но такого даже Гелла не могла.
— Я не Гелла, — пожала плечами Валя.
Она не могла сказать, откуда в ней поселилась уверенность, что у нее получится. Вале казалось, что Надя и Андрей рядом с ней — это уже свершившееся неотвратимое событие. И если оно не в рамках существующей реальности, то этой самой реальности скорее придется извернуться и надломиться. Потому что будет только так.
И темнота за ее закрытыми веками налилась зеленым огнем. И несвершившееся сделало первый шаг в затрещавшую по швам реальность.
Глава 46. На берегу Медовой реки
В темнеющем воздухе вновь висела дождевая пыль.
Они снова шли к дому Пасечника. Семенов и Ольга отстали от остальных. Никто им не мешал. Спешки не было. Все равно “разбудить” Пасечника и вызвать старого колдуна на откровенный разговор раньше полуночи было нельзя. Так что у компании было несколько часов, на обыск территории и корректировку плана, если она потребуется.
— Вот примерно с этим мы и боремся, — с кажущимся спокойствием протянул Семенов, — с позывами “молодых и талантливых” перекроить миропорядок под себя.
Ольга шла рядом и ничего не говорила. Она была с ним согласна. Всем своим существом. Не потому что она Страж, а Семенов ее Старший. Просто знала, что он прав.
Что Вале больно, что она потеряла всю семью, Ольга тоже понимала. У нее оставался только Юрий, с которым Валя стремительно сблизилась. Ольга это очень даже одобряла. Но он был новым человеком. А вырезать из сердца всех старых, связанных по крови, да ещё одним махом…
Не хотела бы она оказаться на месте подруги.
— Насколько все было бы проще, если бы Юрий просто свернул ей шею тогда в тамбуре, вместо того чтобы клинья подбивать… — страдальчески вздохнул Старший Страж.
Ольга улыбнулась уголком рта. Она не была уверена, насколько он серьезен. Скорее всего, вполне себе.
— Нельзя оставить жить двоих покойников просто так, — продолжил Семенов.
— Во-первых Андрей не покойник, — попыталась парироваль Ольга.
— Я тебя умоляю, очевидно же, что он обречен, — махнул больной рукой Семенов и резко поморщился, — ничего страшного, почти норма. Все-таки Пасечник был преизрядным говнюком…
Семенов баюкал руку, которая очень медленно для Стража регенерировала. Пожалуй, им действительно не стоило соваться на территорию Пасечника сегодня днем втроем. Ловушка Медового Короля для незваных гостей все же существовала. И Старший принял удар на себя.
— Но ты же оставил меня в этом мире, хотя я умерла, — вернула Ольга Семенова к интересующей ее части разговора.