Сыновей рожденья ждем
И жену на части рвем.
О Богиня всей земли,
Светом хвори исцели.
Как плоды, мы налились,
Чтобы дальше множить жизнь.
— Холли, не бросай меня! — сказала Аманда, когда они примеряли костюмы в ее комнате. — Ты же обещала пойти. Нужно расслабиться.
Вместо ответа Холли сосредоточенно взглянула на свое отражение в зеркале. Как расслабиться, если вокруг столько всего происходит? Временами ей казалось, что она уже никогда не сможет отвлечься от заполнивших жизнь кошмаров, теней и страха.
Впрочем, Хеллоуин — интересный праздник, хотя смысл его забылся в современном мире. Холли любила это время.
Во влажном климате Сиэтла буйные кудри девушки завивались штопором, а потому она решила дать волю фантазии.
— Как тебе мой наряд? — спросила она у Аманды.
— Неплохо, — сказала та, окинув Холли оценивающим взглядом. — А что с волосами? Ты вообще кого изображаешь?
— Горгону Медузу. — Толстые пряди волос, оплетенные двумя десятками серебряных лент, покачивались при каждом движении. — По-моему, очень похоже на змей.
— Больше смахивает на персонажа из «Корпорации монстров», — рассмеялась Аманда. — Серебряный макияж? Мне нравится. Ты прямо как Дрю Бэрримор в «Истории вечной любви».
— Это хорошо, спасибо, — улыбнулась Холли.
Она еще раз посмотрела на себя в зеркало, разгладила складку на длинном платье, напоминающем тогу, — отрез блестящей серебристой ткани был перехвачен серебряным поясом-шнурком. В целом получилось очень впечатляюще.
— Мы будем эффектной парочкой, — сказала Аманда. Веснушки и светло-карие глаза вместе с шикарным черным костюмом ведьмы придавали ей одновременно невинный и опасный вид. Русые волосы, затянутые в тугой пучок, скрепляла черная атласная роза. — Медуза и… может, Эльвира?
Холли усмехнулась.
— Ну разве что я одолжу тебе носки, чтобы… скорректировать декольте.
Аманда шлепнула ее по руке.
— Пойдем уже! У Томми отличные вечеринки, только еды вечно не хватает, нужно приходить пораньше.
Основательный викторианский дом Томми Нагаи в старом районе у набережной как нельзя лучше подходил для хеллоуинской вечеринки. Внушительный старинный особняк стоял на углу, нависая над соседними домами поменьше. Тускло-сиреневые лепные украшения и серые дверные и оконные рамы гармонично контрастировали со стенами, выкрашенными в цвет морской волны, высокий цоколь здания украшали грубо обтесанные каменные плиты.
Холли с интересом рассматривала особняк — именно такими в старых черно-белых ужастиках изображали дома с привидениями. Хорошо еще, что ночь не грозовая — у Холли не было настроения радоваться кинематографическим штампам.
— Отсюда не видно, но сзади есть оранжерея, — рассказывала Аманда. — У мамы Томми потрясающе легкая рука на цветы.
Напряжение, сковавшее плечи Холли, растворилось под ярким приветливым светом, струившимся из каждого окна.
— Целых три этажа?
— Четыре, если считать с чердаком, — ответила Аманда, — но, по-моему, они туда никого не пускают, там живет безумная жена Томми. — Она плотнее запахнула воротник черного бархатного пиджака и поежилась. — Давай заходить, Холли, я замерзла.
Холли почему-то не хотелось идти, но выбора не было. Они поднялись по ступенькам на веранду и остановились у двери. На улице стемнело, дул холодный ветер. Неужели опять собирайся дождь?
Дверь распахнулась, выпуская на веранду свет.
— Привет, опасные, но красивые девчонки! Напарница по лабам! Я тебя боюсь! — радостно воскликнул Томми, обнимая Аманду. — Заходите! Ой, а похолодало как! Скорей, скорей!
Маленькая комнатка рядом с просторным холлом служила временной раздевалкой. Девушки сбросили пальто в большую кучу на диване и пошли к гостям вслед за хозяином. Холли почта сразу почувствовала, как ее заполняет праздничное настроение, и с улыбкой влилась в общий поток. Вокруг гремела музыка, все смеялись и болтали — ни одного хмурого лица.
Аманда оказалась не права: еды хватило бы всю Армию Тьмы. В море незнакомых лиц кое-где мелькали «свои».
Стоп… кто там? Холли увидела Илая и рядом с ним Николь, похожую на темноволосого бесенка. Они начали поворачиваться в ее сторону, и Холли быстро спряталась за других гостей. Заметили ее или нет?
Аманда что-то сказала ей в ухо, но Холли не услышала из-за музыки.
— Что?
— Схожу за напитками, — почти прокричала Аманда. — Будешь что-нибудь?
— Пиво, — автоматически ответила Холли, хотя она еще толком и не решила, будет ли пить. — Ну или что-нибудь легкое…
Аманда кивнула и исчезла в толпе, предположительно направившись в сторону кухни. Николь с Илаем затерялись среди гостей, люди все прибывали, веселье нарастало: Холли чувствовала его как напряжение в воздухе над головами. Временами ей даже чудились вспышки под потолком, как будто весь хаос, радость, человечность, скопившиеся в помещении, что-то переполняли, вызывали к жизни мимолетные искры.
«Воображение разыгралось, — сказала она себе. — Интересно, как Аманда меня отыщет в этой толпе?»
Вокруг сновали люди, и Холли с любопытством рассматривала их костюмы. Среди традиционных Франкенштейнов, Вампирелл и мерзких масок с нарисованной кровью попадались и оригинальные. Какой-то симпатичный парень, в шляпе и длинном дорогом плаще, выглядел как типичный бизнесмен, пока не распахнул полы верхней одежды. Оказалось, что брючины прикрывали ему ноги от щиколотки до колена, а окружающий мир и остальную часть его тела разделял картонный фиговый листок.
Улыбаясь, Холли отвела глаза и попыталась сообразить, как выбраться из столпотворения гостей в центральном холле. Три двери вели в огромные залы, за которыми виднелись такие же просторные помещения в глубине дома, отделанные резными панелями из полированного ореха, — сущий лабиринт. Внушительная лестница вела из холла на второй этаж.
Холли пробралась к подножию лестницы. Наверное, Аманда встретила друзей и заболталась. Может, ее поискать? Глупо стоять здесь, как будто ее бросил парень, с которым она вместе пришла, и теперь не знает, куда себя деть. Девушка вглядывалась в толпу, ощущая непонятное беспокойство…
Внезапно она ощутила чей-то взгляд и встретилась глазами с…
Жеро.
Его сопровождали все те же — девушка и парня. Жеро не требовалось никакого костюма — с его внешностью он и без того походил на дьявола.
Холли вдохнула, и вся комната сначала обрела неожиданную резкость, а затем растворилась в легких клубах странного серого тумана. Жеро шел к ней.
«Мне дышать? Или не двигаться? Бьется ли еще сердце?»
Она чувствовала себя беспомощной мышью, парализованной страхом под взглядом ястреба.
Пробраться через толпу было нелегко, но — странное дело — Холли успела только моргнуть, а он уже стоял перед ней, так близко, что она видела отражение горящих свечей в его глазах и легкую щетину, пробивающуюся на подбородке. Он пах чем-то чистым, теплым, земным, и от его близости по телу расходились волны возбуждения.
Жеро вопросительно склонил голову, как будто мгновение не мог понять, что происходило с ним, с ними обоими. Однако смятение тут же забылось, потому что кто-то — Холли краем глаза заметила тень — налетел на Жеро и толкнул их друг другу в объятия. Жеро инстинктивно протянул к ней руки, и, едва они коснулись друг друга, все окружающее перестало существовать. Их пальцы сплелись. Холли казалось, что все ее существо обожгло, пропитало восхитительное, воспламеняющее чувство. Щеки вспыхнули, руки и ноги горели как в огне, воздух застрял в легких от неожиданного желания.
Они повернулись и вместе пошли вверх по лестнице. Холли не знала, куда и зачем, знала только, что им нужно быть вместе, прямо сейчас. Голоса, смех, музыка — все исчезло, остались только она, Жеро и мягкий серебристо-зеленый туман, который окутал их, отделяя от остального мира. Холли едва чувствовала под ногами ступеньки — она словно поднималась по ковру из облаков. На площадке Жеро помедлил, оглядываясь, как будто решая, куда им идти. Холли смутно отдавала себе отчет в том, что где-то сзади осталась масса людей, но ничего не видела и не слышала. Она попробовала сбросить наваждение, однако Жеро, почувствовав эти усилия, сжал ладонь девушки, провел большим пальцем по ее коже, там, где соединялись их руки. Холли едва не застонала от удовольствия.
Жеро шел по коридору в клубах тумана, а она двигалась следом, останавливаясь, пока он прислушивался к звукам сначала за одной дверью, затем за другой, и наконец решительно распахнул третью. Изящные завитки тумана зависли у порога, словно не решаясь следовать за ними. Не отпуская ладони Холли, Жеро ногой закрыл дверь и обернулся к своей спутнице.
Они не говорили, не задавались вопросами о том, зачем, по чьей воле или прихоти они очутились в этой комнате. Холли шагнула ближе, подняла голову, и, когда его губы слились с ее, весь мир, вся вселенная попросту замерли. Остались лишь она, Жеро Деверо и этот крошечный кусочек пространства и времени, принадлежащий только им. Она чувствовала, что знает его многие годы, многие жизни. То, как его руки скользили по ее рукам, обнимали ее, как его мышцы трепетали под ее пальцами, биение сердец в унисон — все казалось удивительно знакомым и правильным. Она подняла руку, с наслаждением перебирая его мягкие волосы, выгнулась, чтобы плотнее прижаться грудью к его ладони, в то время как он распускал ленту, удерживавшую ее костюм.
К моменту, когда Жеро опустил ее на кровать, важно было одно: быть с ним, так близко, как только возможно. Он лег сверху, и Холли потянула за его свитер, желая ощутить прикосновение кожи к коже, — его тяжесть сводила с ума, заставляла каждую частицу тела кричать от желания соединиться с ним, слиться телом и душой в единое целое. Они были так близко…
— Холли?
Холли моргнула. Ее кто-то зовет? Нет, не моет быть, туман снова подступил, но они с Жеро здесь одни…
— Холли, остановись! — закричала из дверей Аманда.