На лице Мастера я не увидела восторга. Он еще сильнее нахмурился, сложил руки на груди, но возражать не решился.
Наполеоновские планы… Ну почему никто не говорит: «Для того чтобы Майя лучше освоилась в этом мире, она должна загорать, купаться в море, ходить по магазинам и салонам красоты»?!
Тихонечко вздохнула.
– И вообще, Михаэль, я бы хотел, чтобы ты больше позволял ведьме делать свою работу. А то знаю, какой ты независимый.
Он погрозил своим коротеньким белым пальцем Котику. Это гораздо хуже, чем потирание рук.
– Я бы еще тебе советовал хорошо за этой ведьмой следить. По глазам вижу, что она своевольная.
Котик сдержанно кивнул.
Я удостоилась довольно неприятной директорской улыбки. Видимо, подразумевалось, что она должна быть отеческой. Да заткнется этот мужик когда-нибудь или нет?! Оказалось, нет. Он продолжил:
– Но я даже рад, что ты решил проверить способности своей ведьмы. А коридор мы перестроим.
– Я не решил, – вставил Котик, но прервать директора не удалось.
– Каждый лутадор, – у меня возникло ощущение, что я нахожусь на лекции, – надеется, что его ведьма будет приходить, когда он будет о ней думать.
Тут я превратилась в слух.
– Для этого ведьма должна быть достаточно чувствительной. Ты знал, что она сильна, и хотел проверить, сможет ли она явиться? Я ведь прав?
Я фыркнула совершенно непочтительным образом.
– Нет. – Лицо Котика было непроницаемо.
То есть получается…
– Амбициозная проверка. Ты всегда любил немного нарушить правила. – В голосе директора сквозило одобрение. – А ты, Майя, почувствовала и подчинилась. К тебе нет никаких претензий.
Я старательно прятала глаза, стараясь сдержать улыбку и рвущийся наружу смех.
– Можно вопрос? – справившись с собой, сказала я и продолжила тоном отличницы: – То есть лутадор Михаэль Котик обо мне думал, и я прошла тот коридор именно поэтому?
– Скорее всего, – важно кивнул директор. – Иначе как объяснить, что путеводная нить порвалась? Странно, что ты не осознаешь зов. Вспомни, может, были какие-то необычные ощущения? Например, щекотно за ушами?
– Точно нет.
Лиамс не расстроился.
– Видимо, вам нужно чуть больше над этим поработать. Поэкспериментировать. Как ты, директриса Шанталь, оценишь чувствительность Майи?
Краем глаза заметила, что Котик сидел неподвижно, только костяшки пальцев побелели, с такой силой он вцепился в подлокотники кресла.
Шанталь задумалась:
– Исходя из ее показателей…
Я улучшила момент, чуть наклонилась к Михаэлю и прошептала так, чтобы слышал только он:
– А встретились-то мы не в коридоре…
Он ответил мне таким взглядом! В голове сами собой всплыли строки: «…был страшен в этот миг; как барс пустынный, зол и дик».
– Я тебя не звал! – процедил Котик сквозь зубы.
– А-ха… – выдохнула я, чуть заметно кивая. – Я все поняла, ты обо мне думал. В душе.
– Нет.
Я собиралась ответить Михаэлю…
– Майя!
Директор резко повернулся ко мне. От неожиданности я даже вздрогнула.
– Ты свободна. Можешь пойти переодеться.
Пожалуйста, только не снова! Не отправляйте меня бродить по лабиринту! Местные коридоры основательно подорвали мою веру в собственные способности к ориентированию.
Котик поднялся и ухватил меня за локоть:
– А я прослежу, чтобы она дошла куда нужно.
Директор кивнул и улыбнулся:
– Зайди потом, Михаэль, и верни… гм… иллюзию обратно.
Мы довольно спокойно покинули кабинет, если не считать момента, когда я немного замешкалась в дверях. Котик придал мне ускорение, подтолкнув в спину. Чтобы не свалиться, я вцепилась в дверной косяк двумя руками. Мастер, Шанталь и директор с интересом наблюдали за нашей возней. В коридор меня почти вынесли.
Дверь с шумом захлопнулась, отсекая нас от зрителей.
Чертов характер, не надо было дразнить лутадора… Мой персональный котятка был зол. Выглядел суровым.
– Во-первых, путеводная нить… – Он раскрыл ладонь, на которой ничего не было.
Я уставилась на котиковскую ладонь: линяя жизни длинная. А эта, если мне не изменяет память, называется линией сердца. Вроде все хорошо. Я, конечно, в этом ничего не понимаю, но…
– За путеводную нить хватаются, когда хотят дойти до нужного места. Все просто. Бери!
Губы Михаэля были плотно сжаты, брови нахмурены.
Осторожно кончиками пальцев коснулась его ладони.
– Бери нить, – повторил он.
Я вложила свою ладонь – в его. Наши пальцы переплелись.
– Я готова, – сказала, крепко держа мужчину за руку. – Веди.
– Удивительно, – пробормотал он, чуть крепче сжимаю мою ладонь.
Какое-то время шли молча. Котик думал о своем. Он так и вел меня за руку. Я старалась запомнить дорогу. Когда мы вышли во двор, я поморщилась от яркого солнца.
Михаэль перехватил мою руку и сделал такое движение, словно наматывал мне на запястье нитку.
– Раз ты не хочешь хвататься за нить сама… придется ходить так. Как маленькому ребенку.
Похоже, он взывал к моей совести. Но на меня эти слова не произвели особенного впечатления.
– И еще, Майя… Эти твои непонятные намеки…
– Как раз понятные, – возразила я. – И вообще, Михаэль, я тут подумала о твоем проклятии. А то, что я зашла, когда ты принимал душ, заставило взглянуть на него по-новому.
– И как же? – В голосе звучало подозрение, смешанное с любопытством.
– Думаю, ты симулянт, – строго сказала я. – Ты себя в зеркало давно видел? С таким-то прессом и руками, не говоря уже о спине! Проклятие! Пф-ф-ф! Я бы поняла, если бы у тебя были тоненькие ручки и ножки! Вот тогда да, можно было бы разговаривать о серьезности. А вся эта возня с иллюзией… – Я выразительно провела по своему лицу. – Да в метро в восемь утра каждый первый выглядит как проклятый! И не в восемь тоже. Вечером иногда такое увидишь! Так что здесь люди какие-то неподготовленные совсем, – закончила я свою речь.
– Не знаю, что такое «метро», – усмехнулся Котик. – У тебя очень странный мир, Майя. Но, к счастью, ты здесь.
– К счастью для кого? – несколько резче, чем хотелось, спросила я.
Он старался спрятать улыбку, но глаза его выдавали, они смеялись.
– Тренировки начнем завтра, ведьма. Теперь ты точно доберешься до правильной раздевалки.
Котик развернулся и ушел. Я осталась совершенно одна. Неужели он меня просто взял и бросил? Стало очень неприятно. Но стоило сделать шаг, как я почувствовала действие этой самой нити. Она действительно вела. Непонятно как. Я просто знала дорогу, и меня тянуло в нужном направлении. До раздевалки я добралась легко и без приключений.
Глава 20
– О-о-о-о-о-ой, – тихонечко простонала я, стоило открыть глаза. Ныло все. Ни разу после спортзала я такого не испытывала. Ноги, спина… Неужели мышцы могут так болеть? А тот круг я так и не добежала… И препятствия обошла…
Сползая с узкой кровати, подумала, что сегодня Котик и Мастер могут тренироваться без меня. Каждое движение давалось с трудом. Я двигалась как пират, у которого обе ноги деревянные, а вместо рук – по крюку.
– Что, тяжело? – поинтересовалась Лил, садясь на своей кровати.
Рыжая ведьмочка оказалась моей соседкой. Она проснулась легко, как кошка. Сна не было ни в одном глазу. Это вызвало у меня невольный приступ острой зависти. Мне всегда было тяжело выбираться из-под одеяла.
Вместо ответа я издала что-то вроде:
– М-м-м… ф-ф-ф…
– Держи, – она кинула мне тюбик с мазью, – нанеси немного.
– Бэ-э… Ну и запах! Судя по аромату, это должно быть чудодейственное средство. Даже глаза щиплет, – поделилась я.
Лил рассмеялась так радостно, как будто я сделала что-то невероятно веселое.
Нанося толстый слой мерзкой мази на все тело, я подумала о том, что дает работа в крупной компании в условиях жесткого стресса и конкуренции. Для этого мира – только одно! Понимание, что ведьмы – не самая худшая компания. К ним просто нужно найти подход.
После того, что эти супердевушки делали на тренировке, я, мягко говоря, опасалась знакомства с ведьмами. Но они оказались на удивление доброжелательными и милыми. Никто не спешил приставать с расспросами, но я чувствовала, что ни одно мое движение не остается без внимания. Нейтралитет – то, что сейчас нужно. Пока разговаривала я только с веснушчатой Лил.
Мазь начала действовать и приятно холодила кожу.
Оказалось, что пока я была в ванной, моя соседка заправила наши постели. Она как раз разглаживала мое одеяло, укладывая край аккуратным треугольником.
– Спасибо, – удивленно сказала я. – Но не стоило, я могла бы сама.
Ведьма махнула рукой:
– Здесь все помешаны на порядке, а мне в нашей комнате проблемы не нужны. Так что я буду тебе помогать, – безапелляционно добавила она. – Ты здесь, скорее всего, ненадолго.
Я хотела возразить, но она только покачала головой и весомо сказала:
– Поверь, так лучше.
Теперь мазь начала согревать. Ощущение, словно меня поджаривают на сковородке. Но все равно… Несмотря на то что меня бросало то в жар, то в холод, когда мы с Лил вышли из спальни, я двигалась, как будто только научилась ходить. С трудом поспевала за быстрым и легким шагом соседки.
– Пойдем! Нужно успеть что-нибудь перехватить. Странно, что тебя вообще засунули в Тур Ариен. – Она искоса посмотрела на меня, стараясь понять мою реакцию. – Мне показалось, ты здесь не добровольно.
– А ты? – спросила я.
– Я с детства знала, что здесь окажусь, – сказала она, как будто это все проясняло.
– Знать – одно, а хотеть – совсем другое, – возразила я.
Губы Лил скривились:
– С одной стороны, попасть в Тур Ариен – это большая честь. Что может быть почетнее, чем борьба с демонами?
На мой взгляд, все что угодно. Но это мнение я оставила при себе.
– А, все равно узнаешь! – Ведьма закусила губу, на лице проступили красные пятна. Видимо, она волновалась. – Моя семья скомпрометировала себя. Так что я должна постоянно доказывать, что не пойду по стопам своей матери. Она… помогла демону.