Но не настолько хорошая, чтобы перебить вкус разговора с Шанталь. Тем более что веры в этом вопросе веде Ликории не было никакой. Для нее скорее всего все были худышками.
– Ты поешь, – ласково сказала ведьма.
Я удивилась, что эта женщина, не задав ни единого вопроса, оценила мое состояние и проявила участие. Мне она всегда казалась суровой. На уроках веда Ликория обычно громко ворчала, когда кто-то недостаточно расторопно резал овощи, отдавала распоряжения с категоричностью генерала, не скупилась на ехидные замечания. Она царствовала на учебной кухне, перемещаясь среди кипящих котелков, наводила ужас на маленьких ведьмочек, которые в ее присутствии становились тише мышей, прячущихся от кошки.
Настоящий кухонный диктатор. Ее амбиции не могли уместиться в школе.
– Спасибо!
Кажется, ко мне медленно возвращается способность говорить.
Ведьма сложила руки, подперев могучий бюст.
– М-да, бывает… – сказала она. – Искры из глаз, волосы в разные стороны.
Я опустилась на лавку. Вот что чувствует шарик, из которого выпустили воздух. Как странно… Еще секунду назад во мне бурлила кипучая энергия, обуревала жажда борьбы… И вдруг – полная апатия.
– Хватит понапрасну силу лить, – ворчливо заметила веда и вложила в мою безвольную руку вилку.
Передо мной как по волшебству появилась тарелка, полная гастрономических шедевров.
– Нет, спасибо… Что-то нет аппетита, – попробовала отказаться.
За что немедленно получила хорошую затрещину.
– Не хочет она. Неужели ты дашь этой нудной мерзавке Элене себя довести?! – От праведного гнева толстые щеки веды затрепетали, от чего лицо ее приобрело упрямое бульдожье выражение.
Элена по сравнению с Шанталь – мелочь. Но я не стала говорить о грустном.
Ликория устроилась за столом напротив, опершись на него внушительным бюстом.
Я механически наколола на вилку кусочек острого сыра.
– Давай-давай! Руби! – грубовато сказала ведьма, наблюдая, как я медленно пробую еду. – А то так себя непонятно до чего можно довести. Если уж совсем плохо, лучше поговорить с покровителем всех ведьм.
– А что, есть такой? – скорее из желания поддержать беседу поинтересовалась я.
– Как же не быть… Вутик Терпеливый. Вот на платье его знак. – И она подергала за воротник, демонстрируя звезду.
– Это святой какой-то?
– Не понимаю, что это значит. – Она нахмурилась. – Лутадором он был. Слишком хитрым, за что и поплатился! Крутил с пятью ведьмами. От одной силу возьмет, от другой… И хвастался…
Ликория фыркнула, а потом хватила рукой по столу так, что моя тарелка подскочила.
– Прокляли его ведьмы. Теперь даже после своей смерти он должен всех ведьм выслушивать и помогать. Это, конечно, не официальная версия, но правдивая.
Она так строго посмотрела на меня, как будто готовилась дать отпор возражениям.
– Он что – призрак? – Я даже огляделась. Что-то воображение разыгралось.
– Нет. – Веда отмахнулась, как будто я сморозила редкостную глупость. – Официальный покровитель ведьм.
– Как же он помогает, если нас много, а он один? – резонно заметила я.
Ведьма воодушевилась, устроилась поудобнее.
– Хитрее нужно быть! – с кривоватой улыбкой объяснила она. – Вот, например, хочет ведьма заключить с лутадором союз. Но нет на примете подходящего. Зови Вутика со словами: «Быстро нашел мне лутадора!» А чтобы подкрепить, не лишним будет его фигурку положить в ночной горшок. Тогда он начнет быстрее шевелиться. Еще неплохо обмазать фигурку чем-нибудь сладким и положить в муравейник. Тоже, знаешь, хорошо работает.
– Понятно теперь, почему он «Терпеливый».
Ликория дала еще несколько советов. Похоже, это реально тяжелая работа: образ Вутика предлагалось топить, морозить, колоть булавкой… И это еще не самое худшее! Никаких тихих и смиренных просьб. Напор и бесцеремонность.
– Так какова официальная версия? Почему он называется покровителем?
– А, – махнула рукой ведьма, – совершил несколько подвигов, внедрил систему обучения ведьм. Оплатил строительство кучи школ…
Подумаешь, какая мелочь!
– И когда же его назначили?
У меня сложилось впечатление, что Ликория была свидетельницей скандальных похождений Вутика.
– Лет пятьсот назад. – Официальная версия не очень вдохновляла Ликорию на разговоры. – Так! Щеки-то порозовели! А теперь пошла отсюда, Майя…
Видно, чтобы я не похудела по дороге в свою комнату, веда положила мне еще еды «на вынос».
– Только не забудь вернуть тарелку и помыть ее! – донеслось вслед.
Первым, что я увидела, войдя к себе, был кекс, который лежал почему-то в самом центре кровати. Я поставила тарелку со стратегическим запасом еды на тумбочку и взяла кулинарный эксперимент маленьких ведьмочек. Взвесила в руке. Тяжелый, как граната, и твердый, как камень. Может, вместо муки при его изготовлении использовался цемент?
Я подбросила его вверх пару раз, в результате чего кекс с глухим стуком упал на пол и закатился под кровать. Оттуда донесся шорох. И звук… тр-р-р-р-ш-ш-ш-ш!
Без всякой задней мысли я опустилась на колени и заглянула под кровать. Из темноты на меня смотрели два больших горящих глаза. Я метнулась к двери со скоростью, превышающей человеческие возможности. В какую сторону открывается? Я дергала ручку в безуспешной попытке выбраться.
Тча-хлюп-р-ра-тча-хрю-м-м-м-м-м…
Очень медленно обернулась.
Опершись на тумбочку, нечто с энтузиазмом поедало мою еду. У существа было грушевидной формы тело с большим пузом, отлично видимым со спины. Оторвавшись от своего занятия, пришелец повернул узкую морду в складках. От сердца отлегло. Василиск, значительно подросший, смотрел на меня тяжелым немигающим взглядом. Раздвоенный язык быстро показался и скользнул по перепачканному носу.
– Хр-мр-р-р-ф?
В звуках мне послышалась вопросительная интонация.
Иффка опустился на четыре лапы и неспешно двинулся в мою сторону такой матросской походочкой, слегка покачиваясь из стороны в сторону. Я замерла в дверях. Котеночек стал размером с собаку средних размеров.
– Х-мр-р-фр. – Он сделал странное движение лопатками, словно хотел отряхнуться.
Я наблюдала, как на его спине разошлись две кожные складки, и из них показались… да, маленькие крылья. Очень тоненькие, почти прозрачные.
– Майя, а я тебя везде ищу! – Веда Элена уверенно вошла в комнату.
За долю секунды Василиск изменил траекторию движения, метнулся к двери и затаился за ней.
Моя руномучительница огляделась вокруг, сморщила носик, обозрев следы пиршества. Иффка был не особенно аккуратен, так что все было в пятнах от густого соуса. К овощам он отнесся не слишком благосклонно (видимо, был сыт) и поэтому расплевал салат по полу в радиусе метра.
Похоже, я еще сильнее упала в глазах Элены.
– Что это ты тут устроила?
Она стояла спиной к тому месту, где прятался Василиск.
– Да вот… эм… обедала.
Я увидела, как из-за двери медленно высунулась лапа. Очень плавно, словно в замедленной съемке, появились острые загнутые когти. Один осторожно коснулся подола платья веды. Я смотрела на это и не могла проронить ни слова.
– Это неслыханно! Это отвратительно! – Элена говорила с раздражением, распаляя себя все больше и больше.
Теперь из-за двери высунулась морда. Василиск поудобнее устроил лапу на платье и оскалился, демонстрируя два ряда внушительных зубов.
– Убери эту мерзость! Смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!
Зацепки на платье… Пять штук.
Я шикнула. Василиск втянул когти и скрылся за дверью.
– Что?
– Я немедленно все уберу, – с готовностью и рвением закивала я.
– Да. Сию же секунду. С рунами продолжим завтра, – процедила она и вышла, взмахнув подолом. То есть – почти вышла. Потому что столкнулась в дверях с радостным лутадором Михаэлем Котиком.
– Веда Элена. – Он вежливо кивнул. – Значит, вы уже закончили с рунами на сегодня? Я хотел бы забрать Майю.
Элена поджала губы:
– Конечно, – натянуто ответила она и поправила волосы.
У меня были другие планы. Я очень хотела попасть в дубраву, чтобы встретиться со своим демоном. Он мог бы мне подсказать, что делать с иффкой. Не хотелось, чтобы кто-нибудь пострадал. Да и с рунами мне бы пригодилась его помощь… Какого… Котику от меня надо? Успел соскучиться?
– Майя, сегодня нам удалось поймать демона. Я хочу, чтобы ты это увидела…
На секунду у меня потемнело в глазах. Так страшно мне еще не было.
– Идем. – Михаэль подал мне руку.
Глава 22
Очередное перемещение. Михаэль бережно прижимал меня к себе, постепенно мягко отпуская.
– Я хотел тебе это показать.
Мы стояли на уступе скалы. При взгляде вниз меня придавило к земле, и я опустилась на колени. Далеко-далеко у подножия катило бесконечные пенные волны темное море, из его глубины, как драконьи зубы, торчали острые камни. Круглое красное солнце на горизонте готовилось окунуться в бескрайние воды. Я ощутила привкус соли на губах.
Котик обошел меня и устроился рядом, свесив ноги в пропасть. Море внизу шумело и волновалось.
– А где демон? – не отрывая взгляд от пропасти, спросила я.
– Я это так просто сказал, чтобы беспрепятственно забрать тебя из школы, – отмахнулся Михаэль. – Ты же действительно ничего в этом мире не видела.
Его глаза лучились весельем.
Ветер с силой ударил в лицо. Мое положение казалось крайне шатким, поэтому я чуть отодвинулась от края и вцепилась в плечо Котика обеими руками.
– То есть ты соврал?
Он мотнул головой, а у меня возникло ощущение, что с плеч свалилась нереальная тяжесть.
То есть сейчас это романтический порыв? Я едва не захихикала. Нет, все-таки мужчины – странные существа. Но критиковать нельзя. Сиди, Майя, любуйся закатом…
Я постаралась придать лицу одухотворенно-восторженное выражение. Острые камни кололи коленки. Главное – вниз не смотреть, уж больно страшно. Котиковское плечо я так и не выпустила.