– Папа, мама! Я так без вас соскучился, я очень ждал, когда же вы придете.
Алексей никогда бы не поверил, что годовалый ребенок способен произнести столь развернутое, сложноподчиненное предложение – но он слышал его собственными ушами.
А Варя не рассуждала – она подхватила сыночка на руки и крепко-накрепко прижала его к себе. В то же время скомандовала подбежавшим лейтенанту и Петренко:
– Надо осмотреть дом.
Они втроем – Варя, Леша и Сеня на руках у мамы – вышли на открытый воздух.
– Ты в порядке? – принялась тревожно расспрашивать Кононова сына. – Как ты чувствуешь себя? У тебя ничего не болит?
Малыш только отрицательно замотал головой – казалось, он исчерпал предыдущей фразой все свое красноречие и не хочет больше общаться.
К дому подрулили скорая и две полицейские машины.
Из подъезда вышли лейтенант и Петренко.
Полковник подошел к Варе с Даниловым.
– Все квартиры внутри здания закрыты и опечатаны. Равно как лазы в подвал и на чердак. Пломбы не нарушены. Никаких видимых следов. Но со злоумышленниками мы разберемся потом. Главное – это здоровье Арсения и твое, Алеша. Я договорился в нашем ведомственном госпитале. Сейчас условимся со скорой, и поедем туда вместе.
– Да я чувствую себя норм.
– Леша! – оборвала Данилова Варвара.
Петренко подошел к врачу скорой помощи, продемонстрировал удостоверение (он, разумеется, тоже имел «корочки» тайной полиции со званием полковника) и поманил семью Даниловых.
Сеня на ручках у Вари с любопытством озирал происходящее. Казалось, он ничуть не пострадал, ни физически, ни морально.
Петренко проговорил:
– В госпитале вас встретит доктор Пастухов Иннокентий Владимирович. Не знаю, знакома ты с ним, Варя, или нет, но это неважно. Главное, он вас ждет. А я позволю себе откланяться. Если буду нужен, немедленно звоните.
Варя вошла с малышом в машину и стала устраиваться внутри. Данилов задержался. Подошел к Петренко вплотную.
– Во-первых, спасибо вам за помощь. А во‑вторых, хочу рассказать вам: когда я в своем мысленном путешествии искал Сеню, увидел с ним на руках, в районе этого дома по улице Вешних Вод не кого-нибудь, а вашего подчиненного, капитана Вежнева. И наяву, в момент похищения, – хоть я наблюдал его сзади и в бесформенном одеянии, но фигурой мне один из похитителей капитана вашего напоминал. Да и второй злоумышленник. Возможно, я фантазирую, но вдруг это Любовь Андриянова?
– Вот как? – поднял бровь полковник.
– Это ничего не значит, наверное, особенно мое «видение», но, может, вы у капитана алиби проверите?
– Трудно представить, зачем ему…
– Мне тоже трудно поверить, но тем не менее…
– Я прокачаю этот вопрос.
– А вы лично – займетесь поиском тех, кто это сделал? Если честно, на полицию у меня немного надежды. А Варя ваша сотрудница, хоть и бывшая.
– Мог бы мне не напоминать. Конечно, я все, что в моих силах, сделаю.
Данилов пожал сухую и твердую руку Петренко и тоже залез в чрево скорой. Варя глянула на него вопросительно, но вслух ничего не сказала. Он решил, что расскажет ей детали – но позже, когда они останутся наедине.
Варя и Данилов
В госпитале, который находился посреди Лосиного острова, – в нем и Варя, и Данилов лежали, когда вернулись из своего путешествия в прошлое, – за Алексея и Сеню взялись всерьез. Сделали МРТ, КТ, УЗИ. Взяли анализы.
Для Вари с малышом принесли с кухни паровые котлетки с пюре и кисель. Истомленный множеством впечатлений, сыночек поел и уснул. Вырубился накрепко, так что и пушкой не разбудишь.
Наконец к ним вышел врач, тот самый Иннокентий Владимирович Пастухов.
– Насколько я могу судить, – обратился он к Данилову, – с вами все в порядке. Давление на верхнем пределе нормы, пульс повышенный, но это отнесем к реакции на стресс. Холестерин тоже высоковат, хотя укладывается в дозволенные пределы, но советую вам меньше есть жирного и на яйца с сырами особенно не налегать. И вы ведь не мальчик, поэтому советую вам также регулярно сдавать анализ на ПСА и подобрать очки для чтения.
– Да что с Арсением?! – хором вопросили Данилов с Кононовой.
– В целом тоже абсолютно здоровый младенец.
– В целом? – быстро переспросила Варя. – Но есть и частности?
Доктор достал из стопки бумаг компьютерное изображение головы сына.
– Во время осмотра поверхности тела нами был выявлен свежий след от укола, расположенный вот здесь, под волосяным покровом в затылочной части кожи головы. А затем, во время КТ мы увидели, что приблизительно посредине затылочной кости, на глубине примерно двух миллиметров внутри данной кости находится посторонний инфильтрат прямоугольной формы размером два на полтора и на два миллиметра.
Врач показал на снимке: жгуче-черный крошечный след на затылке малыша.
– Что это? – побелевшими губами сдавленно вопросила Варя.
– Мы не знаем, – развел руками медик. – Судя по плотности объекта, это, возможно, нечто металлическое. Если бы я знал, что ребенок подвергался внешнему воздействию, мы могли бы сказать, что это крошечный осколок. Или обломок иглы. Скажите, ранее вашему сыну рентгеновское исследование головы делали? Или КТ? МРТ?
– Нет, никогда.
– Он не жаловался на боли или неприятные ощущения в этом месте?
– Нет.
– Не могу сказать, – продолжил доктор, – возможно ли связывать нахождение подобного объекта со свежим следом от укола. Или данный инфильтрат давно находится у ребенка в кости?
– Есть способы установить это?
– Полагаю со всей определенностью – нет.
– Оно двигается? Растет? – требовательно проговорила Кононова.
– Насколько нам удалось увидеть, нет. Находится в покое, на одном месте и никак ребенка, насколько можно судить, не беспокоит.
– Что это может быть?
– Надо наблюдать. Давайте оставим малыша в стационаре и завтра повторим компьютерное исследование.
– Нет-нет, я хочу, чтобы он сегодня вернулся домой. Сын и так слишком много перенес. Если это необходимо или последует ухудшение, мы снова приедем к вам завтра.
В тот вечер из всей невеликой семьи Даниловых единственным, кто чувствовал себя и выглядел как ни в чем не бывало, оказался Арсений. Словно и не похищали его и не пробыл он неизвестно где и с кем несколько часов; словно обычным для него делом было встретиться в совершенно непонятном месте с мамочкой и папочкой; словно и не мучили его эскулапы рентгенами, анализами и КТ. В такси на обратной дороге он опять глубоко и сладко уснул.
Начались вечерние пробки, и они пробивались к своей Краснопролетарской улице от Лосиного острова больше часа. Летнее солнце все висело и висело над горизонтом. Варя на заднем сиденье крепко сжимала малыша в руках. Данилов иногда гладил его крошечную безвольную ручонку.
Дома Арсений с огромным аппетитом поужинал, покатал в манеже, под непрерывным присмотром матери, машинки. Потом Варя исполнила заведенный ежевечерний ритуал: почитала сыночку книжку, попела песенки – он снова уснул благостно в своей кроватке.
Когда жена наконец вышла на кухню, Данилов полез в морозильник и вытащил бутылку ледяной водки. Они оба сроду ее не пили, но держали в холодильнике пол-литра на случай, если кто-то умрет и надо будет срочно помянуть. Теперь же Алексей чувствовал, что им обоим надо снять напряжение, и сухим вином тут не обойдешься.
Варя не стала возражать. Он молча налил им обоим по запотелой рюмке и разложил на тарелочке колбасу. Не говоря ни слова, чокнулись и махнули. Непривычный напиток обжег рот, горло и пищевод. На глазах выступили слезы – но напряжение и усталость сегодняшнего дня стали отступать, будто растворяться в огненной жидкости.
Данилов налил еще по одной, и снова жахнули.
– Последний раз я водку пила два года назад, – проговорила Кононова, – когда с Петренко обмывала свой орден в том же госпитале.
– А я не припомню когда. И дай бог, чтоб подобных оказий было меньше.
Он разлил по третьей, но Варя запротестовала:
– Мне половиночку. Не хочу ничего обсуждать, ни о чем говорить.
Леша кивнул:
– Я тоже. Утро вечера мудренее.
Они улеглись и немедленно заснули.
Но не прошло и двух часов, на улице то ли еще толком не стемнело, то ли начало светать, как Варя резко пробудилась, словно от толчка, и явственно вспомнила, где ей доводилось видеть в кости человека инфильтраты, подобные тому, что показал ей врач на КТ в кости ее собственного ребенка.
Варя
Когда Варя пришла служить в КОМКОН, ее, под особую подписку, ознакомили с одним из величайших секретов нашей страны – и всей цивилизации: о Посещении.
Очевидных и зафиксированных Посещений случилось к тому времени два. Оба они происходили в тот момент, когда военное противостояние советского блока и американской военщины достигло пика. Когда казалось, что, если все будет идти как идет, вот-вот начнется Третья мировая война и вся планета погибнет в огне апокалипсиса.
Посещения (как показали впоследствии сведения, полученные советской внешней разведкой) имели строго симметричный, двусторонний характер. В один и тот же день они случились и в СССР, и в США.
Это произошло во время Карибского кризиса, осенью 1962 года, когда (почти одновременно) на орбите Земли к советскому «Зениту-два» и (соответственно) к американскому спутнику-шпиону «Корона» пристроился неопознанный летающий объект и световыми сигналами, двоичным кодом передал сообщение для (в первом случае) председателя Совмина Хрущева и (во втором) президента Кеннеди о том, что дальнейшая эскалация конфликта вокруг Кубы и расположенных там советских ракет угрожает существованию всего человечества. И тот и другой спутник-шпион сообщения услышали, записали.
А главное, к ним прислушались руководители. Оба лидера сдали назад: американский пообещал не начинать интервенцию против свободолюбивой Кубы, а наш – вывести с «Острова свободы» советские ракеты и убрать оттуда ядерные боеголовки.