– Рамка – это особенно порадовало, это чтобы в сортире на гвоздик повесить? И заметь, они передо мной извиняются за мои же впечатления, а не за хамство Косинского и Вебера. Даже не знаю, выкинуть эту жуть или сохранить на память…
– Обычный бюрократический ответ, – сказала Анита. – Мне похожий прислали, когда я пожаловалась, что в участке не приняли мое заявление на Петера. Там тоже было про сожаления по поводу впечатлений и неукоснительное соответствие. Я сделала выводы и наняла охрану.
– О-о… Ну ничего себе! – изумленно пробормотала Ола, вскрыв второй конверт. – Каких галлюциногенных грибов они там всем складом дружно поели?!
– А что пишут?
– Зовут обратно на старую работу. В смысле, на склад. И раньше звали, но в этот раз такой проникновенный месседж, и подписей – как под какой-нибудь петицией за экологию или против коррупции! Все маги отметились, и смотри-ка, даже Франц Кунт, мой главный ненавистник – наверное, ему директор пригрозил, что иначе без премии оставит. Представляю себе его рожу, когда он свою закорючку тут выводил... Еще и бухгалтерия полным составом расписалась, но эти наверняка за еду – они за тортик или печенье на все согласны. И даже грузчики, с которыми я почти не общалась, только здоровались. Чем они все там обкурились?
– А чем ты занималась? – спросила Анита, глядя на нее с новым интересом – специфическим интересом работодателя, в поле зрения которого попал ценный кадр.
– Да тем же, чем занимаются все маги на складах – консервация продовольствия на зиму. У меня хорошо получается, но чтоб такой ажиотаж… Сама посмотри!
Ола не без тайной гордости вручила ей послание на двух скрепленных вместе складских бланках (на первом текст письма и размашистая директорская подпись, на втором столько подписей, что ни клочка свободного места), и тут из конверта выпал сложенный вдвое тетрадный листок в клеточку, который она раньше не заметила. Подобрала, развернула – и оторопело выдохнула:
– А вот это уже совсем ни фига себе…
«Олимпия, здравствуй! Хочу сказать, что я неправильно себя вел. Иногда я могу сказать что-то грубоватое, поэтому извини, если с моей стороны что-то было не так. Я тоже буду рад, если ты вернешься. А если надо сменой поменяться или 2-3 часа за тебя отработать, всегда обращайся, не вопрос. Здесь все тебя очень ждут. Ф. К.»
Извинения от Франца. И, похоже, по собственной инициативе Франца, в дополнение к директорскому почину. Каких только чудес на Новый год не бывает… Хотя Ола, конечно, понимала, откуда растут ноги у этого чуда.
«Портал на Долгую Землю входит в фазу схлопывания».
Поставив стаканчик с остатками кофе, она вскочила, схватила сумку. Бегом, иначе она застрянет здесь навсегда! Все это до странного напоминает приснившийся кошмар…
Это и есть приснившийся кошмар.
Бест ей снится. Она уже больше года живет на Долгой Земле, а сейчас находится в Дубаве, в особняке на улице Рондо, в шикарной гостевой спальне, на ортопедической кровати производства «Встроенной мебели Грофус». И в то же время она в Отхори – причем давно уже научилась сюда попадать, хотя сама об этом не догадывалась.
Ола огляделась в поисках Валеаса, но его рядом не было. Текусы, Изабеллы, Лепатры тоже не было. В кафетерии никого, кроме нее. В этот раз она очнулась сама, без посторонней помощи.
Первое желание – рвануться к двери, но она не рванулась, а пошла без спешки, оставив сумку на стуле. Ей нужен эскалатор, ведущий вниз, и он должен оказаться в ближайшем зале за поворотом. Это ее наваждение, поэтому как она решит, так и будет.
Эскалатор в наличии. И пусть только попробует завезти не туда… Нет, не так: он не может завезти ее не туда. Едем на первый этаж, прямо к выходу.
За прозрачными створками клубился зыбкий жемчужный туман и как будто виднелись цветущие деревья. Перед Олой створки послушно раздвинулись.
Отойдя на несколько шагов, она повернулась – и наконец-то увидела, как выглядит приснившийся «Бестмегаломаркет» снаружи.
2017 г.