Мне даже как-то нехорошо стало.
Это сон, сказала я себе. Это ведь просто сон! Чего я так переживаю? Ну и что, что так реально, все равно ведь сон!
Впервые мне стало страшно. Словно не луну увидела, а столкнулась нос к носу с чудовищем. До дрожи.
Зажмурилась, крепко-крепко. Домой! Я срочно хочу домой! Прямо сейчас!
Даже всхлипнула.
И очнулась в своей кровати.
Но на следующий день попала в поля снова.
Посмотрела на небо — точно, две луны. Все по-старому, только на этот раз небо не такое ясное. Звезды мерцают, ветерок прохладный такой…
Страха больше не было, улетучился, может уже немного начала привыкать. Люди ко всему привыкают.
Ну, раз я снова тут, надо все осмотреть. По полям я уже нагулялась, надо сходить к реке, может, там хоть что-то интересное. Решила даже, что в следующий раз надену перед сном тапочки, чтоб ходить тут было удобней — вдруг поможет. Бред, конечно. Но, с другой стороны…
Речушка оказалось маленькой, с чистой прозрачной водой, даже в лунном свете было видно камешки на дне. Совсем неглубоко. За рекой холмы, а совсем вдали, мне показалось, даже какие-то дома. Огоньки мерцают. Но отсюда не разобрать, я вглядывалась до рези в глазах. Надо бы посмотреть.
Берега крутые, хоть и не очень высокие, прыгать в воду неудобно.
Я долго шла вдоль берега, пока не вышла на широкий плес. Ну вот, пожалуй, попробую тут.
Осторожно потрогала ногой воду.
Теплая!
Не поняла… Потрогала еще.
Странно. Мне всегда казалось, что вода в таких речках должна быть холодной. Показалось? Закатала до колен пижамные штаны. Потрогала еще раз. Зашла в воду, чуть-чуть, так, что вода даже ступни не накрывала… Теплая! И с каждой секундой кажется все горячее. И покалывает ноги. Не понимаю.
Выскочила, в какой-то момент показалось, что еще немного и будет ожог.
Но ведь в воде ясно видны растения, даже рыбка мелькнула. Не может же рыба плавать в кипятке? Не может. И я не могу. На тот берег мне не попасть.
Что же мне, так и сидеть тут каждую ночь?
Мои размышления прервали утки. Или не совсем утки… Крупные, серые птицы, похожие на уток с оранжевой грудкой, они плыли по речке, деловито покрякивая. Вот значит… Та моя птица на подушке — отсюда.
Со стрелой.
Кто-то ее подстрелил.
Бред.
Это же сон сейчас. Просто сон. Не было никакой птицы. Не было. И даже царапина на лбу появилась как-то не так, не рогатый жук ее оставил.
Не хочу я все это… хочу домой… Не нравится мне эта история.
Я попятилась, споткнулась, зацепившись за что-то, и с размаху грохнулась на попу.
Очнулась дома, сидя в кровати. Рука еще пыталась уцепиться за что-то, чтоб не упасть. В руке…
В руке был песок.
Крупный, речной, чуть влажноватый.
Ааа!
Вскрикнула, дернулась, рассыпала все по одеялу.
Я притащила песок из сна? Может быть, я сплю до сих пор?
Немного отдышалась, стряхнула все на пол. Хотела сначала заварить чайку, попить, успокоиться. Потом вспомнила, что у меня в шкафу есть бутылка водки, даже нераспечатанная. Точно. Это как раз то, что мне сейчас надо. Главное не напиться, а то завтра на работу, по субботам я традиционно работаю…
Оставшуюся часть ночи спала на кухне. Притащила одеяло, подушку, постелила прямо на полу среди строительного мусора (у меня ремонт), накрылась махровым халатиком. Не пойду больше в кровать, там как-то очень неспокойно.
В воскресенье ходили с Мишкой к друзьям.
Молодая семейная пара, ужасно милая.
Глядя на такие пары, мне всегда казалось, что они так стараются исключительно для нас, и как только мы уйдем, тут же начнут убивать друг друга сковородками. Не могут же люди на самом деле быть такими мимишными.
Они угощали нас какими-то диетическими салатиками без калорий и майонеза, овощным рагу без соли и запеченной в фольге рыбой. Все жутко полезно и отвратительно. Хотя рыбу, надо признать, есть все-таки можно.
Они рассказывали нам, какие мы счастливые и как они за нас рады. Мы послушно кивали.
Они ждали ребеночка, только об этом и говорили, и очень хотели знать, планируем ли мы.
Мы планируем?
Я даже растерялась. Я планировала, конечно, понимала, что без этого не обойтись рано или поздно… Раз семья, значит дети. Я не против. Но не сейчас. Сейчас я не готова. Это значило поставить крест на работе, на всем, к чему я так долго шла. Нет, я, конечно, смогу работать, если найду хорошую няню или Мишкина мама согласится сидеть с внуками, а потом можно в детский сад. Но я не смогу больше сидеть ночами и выходными, не смогу прибегать на работу в любой момент и заниматься делами до победного конца. Значит, я не смогу вести крупные проекты самостоятельно. Это откат назад.
Готова ли я?
Мишка внимательно смотрел на меня.
— Мы собираемся, — осторожно сказала я, — но чуть попозже.
Это отговорка, я прекрасно понимала, что тяну время. И Мишка это понимал тоже. И не возражал. Он хороший, он всегда готов меня поддержать…
А, может быть, сам не очень-то был готов к детям.
Иногда я не могла понять…
Мишка никогда не давил на меня, ничего не требовал. Мог предложить, но не настаивал на своем. Всегда был так внимателен. Он радовался, когда я приезжала к нему, но не обижался, если я была слишком занята. Он все понимал. Он такой хороший, что мне иногда становилось стыдно. А иногда, я готова была его убить.
Я не понимала.
Как это возможно? Может быть, я не очень-то ему и нужна? Словно ему все равно.
Может быть, и он мне не слишком нужен?
Ему — тридцать пять, мне — двадцать семь, пора устраивать личную жизнь. Мы очень удачно подвернулись друг другу, действительно удачно, нам друг с другом хорошо. Удобно.
Он мне нравится. Но любовь — это как-то иначе?
— Ань, тебе салатик еще положить?
— Что? — задумавшись, я начала ковырять вилкой пустую тарелку.
— Салатик?
— Да, спасибо.
После салатика был низкокалорийный торт, зеленый чай и кофе без кофеина. Страшная дрянь.
Вечером я подбросила Мишку домой и поехала к себе.
Совсем забыла про то, что нельзя спать на кровати, пришла и завалилась, даже в душ не пошла. Что-то устала, и надоело все.
И вот они — поля!
Подо мной, в том месте, где я появляюсь, круг сухой травы. Кажется, еще немного, и она начнет выгорать у меня под ногами.
В прошлый раз я притащила домой песок. Интересно, получится ли снова?
Оглянулась — что бы такое взять? Вокруг трава и какие-то цветочки, похожие на ромашки, только помельче. Ромашка, так ромашка. Сорвала одну, зажала в кулак.
Теперь надо попасть домой. У меня уже получалось, надо крепко зажмуриться, представить, что ты дома. Вот так: р-раз! Нет… Еще р-раз!
Мучилась я минут двадцать, даже заболела голова. Но, в конце концов, удалось!
Я оказалась дома, в кровати.
А на ладошке у меня цветок, похожий на желтенькую ромашку.
Без паники.
Тот мир — реальность, хоть это и не укладывается в голове. Невозможно. Противоречит всему. Мне проще и удобнее верить в то, что едет крыша, чем в то, что из моей кровати открывается портал в другой мир.
Интересно, если переставить кровать — портал закроется? А если убрать кровать и спать на этом месте на раскладушке?
Попробовать оба варианта?
Я начинала чувствовать себя психом со стажем.
Пока наверно, буду спать на кухне. Главное, не забыть опять.
Хотя, с другой стороны, ничего страшного не происходит, даже интересно.
Глава 2
— Ты ведьма?
Голос заставил меня подпрыгнуть и едва ли не завизжать. Я успела привыкнуть, что в полях тихо и пусто, а тут!
Передо мной стоял лысый и бородатый мужик. Левая рука его лежала на ремне, мне даже сначала показалось, там у него меч. Но меча не было, я не видела никакого оружия. Луна светила ему в спину, в темноте я почти не могла разглядеть лицо, и уж намерений точно не понимала.
— Что? — пискнула я, голос подвел.
— Ты ведьма? — равнодушно повторил он.
Голос у него был низкий, чуть хрипловатый, но молодой. Угрозы я не слышала, и то хорошо.
— Нет, не ведьма, — сказала я. — А ты кто?
Он хмыкнул.
— Ивар Деррик с Красных Холмов. Я служу лорду Олттару.
Ого, подумала я. Целому лорду! Хорошо не королю.
Надо, наверно, тоже что-то сказать.
— Меня зовут Анна…
Что еще? «Меня зовут Анна, я архитектор…» — звучит, словно выступление в кружке анонимных алкоголиков. «Впервые я попала сюда случайно, потом втянулась». Ага.
Ивар разглядывал меня, оценивал, слегка склонив голову на бок. Я как-то странно чувствовала себя под его взглядом, неловко. В пижаме… Поймала себя на том, что пытаюсь поправить волосы.
Потом он шагнул вперед. Я непроизвольно попятилась.
— Не бойся, — он чуть поднял руки, ладонями вперед, остановился. — Я ничего тебе не сделаю.
На правой руке не хватало указательного пальца, через всю ладонь рваный шрам.
— Я не боюсь.
— Хорошо, — сказал он. — Кто ты?
Кто я? Откуда и что здесь делаю?
— Я не понимаю, как попадаю сюда, — сказала честно. — Я засыпаю в своей кровати и просыпаюсь здесь.
Ивар кивнул, словно и ожидал чего-то такого.
— Понятно, — сказал он, — бывает. Говорят, на пустоши временами приходят существа из других миров.
— Существа?
— Да.
Я плохо видела его лицо, но поняла, что он улыбается.
— Я не существо. Я такой же человек, как и ты.
— Как я? — удивился он. — Что ты обо мне знаешь?
Вот тут я слегка зависла… В каком смысле что? То есть, он может быть не человек? Попыталась приглядеться… сложно разобрать, еще борода мешает. Я уже была готова ко всему, наверно, не удивилась бы, окажись он страшным оборотнем или вампиром.
— Ничего не знаю, — сказала я.
— Хорошо, — сказал он. — А как ты попадаешь обратно?
Я пожала плечами.
— Иногда будильник… ну, такой громкий звук в моем мире. И я просыпаюсь. Иногда могу просто крепко зажмурить глаза и сильно захотеть домой.