Я замялась. Зря начала, я не хотела этого рассказывать. Это личное.
— У тебя была прислуга? — спросил Альдек.
— Нет. У меня была стиральная машина, посудомоечная машина, пылесос, мультиварка, микроволновка и кафе под окнами, куда я могла заскочить пообедать. Ничего не нужно делать самой.
— Машина, — задумчиво произнес Альдек. Вряд ли он понимал. — Тебе, наверно, нелегко здесь.
— Не легко, — согласилась я. — Но я пришла люда по своей воле.
— За этим… за Иваром?
— Да.
— Почему?
— Я люблю его, — сказала я.
Что еще надо? Это так просто. Какой бы удобной не была жизнь, но без любви она пуста, и пустота эта гложет изнутри постоянно. И постоянно живешь с чувством, что тебе чего-то не хватает. Ведь объективно — все хорошо. Я старалась не обращать внимание тогда, списывала на усталость, была занята работой, чем-то еще… но пустота не дает покоя.
Как объяснить, что я умудрилась дожить до двадцати семи лет, не понимая, что такое любовь. А потом вдруг накрыло.
Нужно ли объяснять? Такие вещи нужно понять самому.
Альдек не требовал объяснений. Он шел молча. Его тяжелые сапоги со шпорами и стальной подбивкой гулко стучали по мостовой.
— Я же принес тебе кое-что, — вдруг вспомнил он. — Подарок.
И достал небольшой мешочек, развязал тесемочки…
— Не нужно было, — сказала я. Не нужно никаких подарков.
— Нет-нет, — Альдек покачал головой. — Это небольшая безделушка. Просто, на память… — он вытащил свой подарок, наконец. — Ничего серьезного, специально, чтобы у тебя не было повода отказаться. Возьми.
На его ладони лежал цветок.
Мне сначала показалось — настоящий, такая большая махровая хризантема. Но нет. Тоненькие узенькие лепесточки из расписного шелка — все прожилки выведены кистью, словно живые, прозрачные. А листочек и зеленая розетка из мягкой кожи, окантованы узкой полоской серебра.
— Ух ты… — не удержалась я.
Альдек заулыбался.
— Нравится?
— Да. Невероятная красота, — сказала я честно. — Просто удивительно!
— Возьми, — сказал он. — Цветок из Шайнара, с юга. Это тебе. Можно приколоть на волосы, а можно на платье.
Да уж, на платье…
— Я буду чудесно смотреться с цветком в волосах за работой. Вся в грязи, мыле и цветах.
— Ну, что ты… — Альдек, кажется, слегка смутился, вздохнул. — Аня, думаю, ты достойна другой жизни.
— Думаю, я достойна сама решать, какая жизнь мне нужна, — резко сказала я.
Хотела было отвернуться, уйти, но он поймал меня за руку.
— Подожди. Возьми, прошу тебя. Это просто цветок из шелка…
Я поджала губы.
Альдек все так же стоял передо мной с цветком на ладони, ветер трепал невесомые лепестки. Такая фантастическая красота.
— Возьми, — попросил он. — Если захочешь, можешь потом кому-то отдать, хоть подружке своей. Или выкинуть. Но сейчас возьми, пожалуйста. Я так долго его для тебя искал.
Мне стало немного стыдно.
— Хорошо, — согласилась я.
Я действительно хотела подарить цветок Коре, но передумала. Жалко. Кто подарит мне другой такой? Пусть будет, пусть останется… он мне действительно очень понравился.
Положила на стол, хотела все честно рассказать Ивару. Но Ивар пришел уже под утро… чувствуется, хорошо они там погуляли. И, конечно, не заметил никакого цветка, завалился спать.
А потом я подумала, и цветок спрятала.
Глава 9
Звон мечей со двора.
Я едва открываю глаза и слышу его снова. Как бы поздно Ивар не вернулся, каким бы не был предыдущий день — просыпаясь, я слышу этот звон. Я знаю, что выйдя во двор — увижу Ивара там.
Спал ли он вообще? Или просто полежал полчасика и ушел?
В этом было удивительное постоянство.
Невысокий худой человек во дворе. У него узкое лицо, волосы уложены аккуратными волнами, узкий камзол по последней моде, тонкие пальцы. На вид ему лет сорок или чуть больше. Холодный, деловой взгляд, ясно дающий понять — никаких поблажек, никаких вольностей.
Лорд Сиан. Настоящий лорд.
Капитан Харвен рядом с ним смотрится огромным диким медведем, чуть сутулится, словно смущаясь своего роста, и даже неловко мнется.
Лорду нужны люди. Причем, не зеленые новобранцы, таких можно набрать где угодно. Ему нужны проверенные и опытные, умеющие держать оружие в руках. Проблема в том, что Харвену такие люди нужны тоже. Но спорить с лордом непросто, это понимаю даже я.
Лорд привык брать свое и не привык, чтобы с ним спорили. Он наблюдает, оценивает бойцов во дворе.
Потом позывает Ивара. Спрашивает у него что-то, тихо и вкрадчиво.
— Да, милорд. Я был сотником, — говорит Ивар.
Вот и все — понимаю я.
Я видела, как Ивар изо всех сил старался состроить серьезное лицо, но его так и распирало от радости.
И, конечно, он знал, что мне это не понравится. Но лорд Сиан приказал, деваться некуда.
— Неужели нельзя отказаться? — спросила я.
— Нет, нельзя. Это приказ.
— Но ты обещал, помнишь? Ты говорил, что не пойдешь в армию, туда… я…
Конечно, я понимала, как глупо это звучит. И, пожалуй, несправедливо по отношению к нему. Я даже понимаю, что от Ивара в этой ситуации вообще ничего не зависит. Если лорд велел, если капитан подтвердил приказ, то неповиновение равно дезертирству.
Но я…
Я видела, как радость в глазах Ивара сменяется напряжением. Это его жизнь… это вся его жизнь! А я тут словно наседка. Он не мальчик, чтобы его куда-то не пускать. Он взрослый мужик. У меня даже нет возможности не пустить его по-настоящему, все, что я могу — это вынести мозг своим упрямством.
Но смириться так сразу я не могу тоже. Я не привыкла, когда все решают за меня.
— Я обещал не уходить от тебя, — сухо говорит Ивар, спокойно и тихо, но где-то там, в глубине, начинает закипать. — Не уходить на войну, не оставлять тебя. Но сейчас война пришла сюда, к нам. Сюда пришла, ты видишь? Мне что, сидеть и смотреть, как дорны будут брать город? Сейчас я могу быть там, где я действительно могу что-то сделать. Смогу помешать.
— Ты и так сможешь.
Он скрипит зубами. Я вижу, что говорить спокойно стоит усилий.
— Городская стража — это резерв, — ровно говорит он. — Ей могут заткнуть дыры, в случае необходимости. Но никогда не пошлют простив врага напрямую.
— Напрямую? Ты хочешь умереть?
— Если город возьмут, я с тем же успехом могу умереть, спрятавшись под кроватью.
Все так.
Я знаю, что он прав.
Я боюсь за него. Слишком боюсь. Я понимаю, но все равно…
— Ты обещал…
Вдох-выдох… он облизывает губы.
— Аня… — и пытается зайти с другой стороны. — Ты ведь хочешь лучшей жизни? Хочешь свой дом, новые платья, которые будешь выбирать сама, на свой вкус…
— Нет, — говорю я, прерывая, не давая ему договорить. — Не хочу, Ивар. Если с тобой что-то случится, мне все это не будет нужно. У меня все это было, там… Я отказалась от всего этого и пошла за тобой.
Я вижу, как темнеют его глаза, вижу раздражение и злость. Он не просил, чтобы я от всего отказывалась, ему не нужны мои жертвы.
Сейчас он скажет, что не надо было за ним ходить, и я… я дам ему в рожу, черт побери!
Вдох-выдох.
— Я ценю это, Аня, — почти спокойно говорит он. Почти. Ему удается держать себя в руках. — Ты пошла за мной, ты поверила мне. Поверь мне и сейчас. Так будет лучше. Для всех. Мое место там. Я солдат, Аня, я умею убивать, а не ловить за руку карманников на площади. Сейчас самое время. Просто верь мне.
Я верю ему. Конечно, верю. Иначе, зачем я здесь.
— Нет, — упрямо говорю я. — Не могу. Я слишком хорошо тебя знаю. Ты полезешь в самое пекло. Если тебя убьют…
Кажется, еще немного, и он сам свернет мне шею.
Но Ивар смотрит мне в глаза и молчит.
— Скажи, ведь еще можно отказаться?
— Отказаться? — глухо говорит он. — Оказаться? И что сказать? Что моя жена против? Она боится меня отпускать? Так?
Бред, я понимаю сама.
— Сказать, что ты не можешь. Что твой долг…
— Мой долг? — его голос, словно натянутая струна, сейчас сорвется. — Мой долг — защитить людей. Защитить город. Всеми силами. Любой ценой.
— Ивар…
Я понимаю, что мне его не остановить. Что он прав.
— Ивар, я боюсь за тебя…
— Ты не понимаешь, что такое война, Аня. Безопасного места нет нигде.
— Нет, но это не значит…
— Значит!
Он устал спорить со мной.
— Ивар…
— Боишься, значит молись! — резко говорит он, поворачивая ко мне спиной. — И хватит.
— Что это?
Ивар пришел забрать вещи. Вещей совсем мало, но все равно. Скорее повод. Скорее попрощаться. Сегодня вечером он уходит за стену, в лагерь лорда Сиана. А я… черт побери! Я так плохо и неуклюже спрятала. Тот цветок выпал к его ногам.
— Цветок, — глупо говорю я.
— Понятно, — холодно говорит Ивар. — Это твой рыцарь подарил?
Можно было даже не спрашивать.
— Да, — я изо всех сил стараюсь говорить твердо. — Рыцарь. Его зовут Альдек.
— Альдек… — говорит он, словно пробуя имя на вкус, и на вкус оно отвратительно. — Он дарит тебе подарки…
— Дарит! — я устала, я боюсь, и я страшно зла не него. — А почему бы ему не дарить? Почему бы благородному рыцарю не подарить цветок даме сердца?
— Даме сердца? Ты… — Ивар запинается, он хочет сказать что-то еще, но только беззвучно движутся губы. Может быть, он проклинает меня. Я даже не хочу знать.
Я так устала, что вдруг накатывает и прорывает.
— Я тебе не жена! — говорю я. — Никаких церемоний, никаких клятв. Ты забыл? Я просто пошла за тобой. Захотела, и пошла. А если захочу…
Нет, я тоже умолкаю. Так нельзя.
Мне стыдно, но прямо сейчас я готова его убить.
Ивар смотрит мне в глаза и молчит. У него больше выдержки, я так не смогу. Иногда мне кажется, что это не человек, а камень.
— Хорошо, — тихо говорит он. — Я помню. Ты свободна, и вправе идти куда захочешь.