— Девочка моя, кровиночка моя… Она ведь одна у меня осталась, четверо было, но все померли… одна девочка… Я же хоть внуков надеялась понянчить. Что ж мне делать, если она умрет?
Женщина плакала.
Я не знала, что делать.
Здесь акушерка нужна опытная, но не я. Что я могу? У меня даже своих детей нет, я не знаю, как это бывает.
Я боюсь, в конце концов.
Одно дело — поддержать больного мальчика за ручку, другое — вот так. Я даже не уверена, что моя сила тут как-то поможет. Может, там другое нужно.
А если не выйдет?
— Наверно, я не смогу, — сказала осторожно. — Это слишком сложно для меня.
Женщина упала на колени, завыла в голос. Думаю, ее и на улице было слышно. Зачем же так?
Но ей было все равно, она рыдала и не слышала никакие мои доводы.
— Тише, тише, — попыталась было я. Попыталась поднять ее.
— Ты ведь поможешь мне, милая? Поможешь? Я так благодарна тебе!
Мне стало неловко.
Может, хоть попытаться?
В дом меня привели с черного хода.
— Если мой муж узнает, что я ходила к ведьме, то убьет нас, — с ужасом шепнула женщина.
Вот уж, час от часу не легче. Мужу, значит, внуки не нужны и дочь не жалко? Пусть лучше она умрет? Это не укладывалось в голове. Я могла понять ненависть чужих людей, но своих — это как-то слишком.
— А сейчас он где? — спросила я.
— Да… ушел он. Хорошо если к утру будет.
К утру.
Значит, надо быстро со всем разобраться и тихо уйти отсюда на своих ногах. Справлюсь?
Я уже пожалела, что вообще влезала в это дело. Как-то не нравилось мне. Если бы Ивар был рядом, то хотя бы о гневном муже можно было не думать. Что я буду делать, если он придет?
Может, еще не поздно…
Мы поднялись на второй этаж. Сразу видно, жили они неплохо. Большие светлые комнаты, просторный дом. Не удивлюсь, если и прислуга есть. Кухарка какая-нибудь. В камине потрескивали дрова — уже роскошь!
На кровати лежала девочка.
Совсем девочка еще.
Здесь, конечно, принято рано выходить замуж и рано рожать детей, но она казалась совсем юной.
Мне даже сначала показалось, она не дышит. Но нет… едва заметно.
Я подошла…
Девочка чуть приоткрыла глаза, глянула на меня и тут же закрыла. Ни радости, ни надежды, ни тревоги. У нее действительно не осталось сил.
— А почему нет повитухи? — спросила я. — Почему нет никого, кто может помочь?
Женщина испугалась вопроса, словно ее уличили в чем-то страшном. Заохала.
— Нельзя нам… нельзя…
Ладно.
К черту.
Я все равно уже здесь.
Сделаю, что смогу, а там будь, что будет. Первый раз, что ли.
Ивар меня убьет… да, я подумала об этом, и чуть не засмеялась. Да, меня тоже муж убьет, если узнает, мужья — они такие…
Я попросила стул, села. Взяла эту девочку за руку, другую руку положила на живот.
Будем надеяться — успеем, пока не вернулся хозяин.
— Хватит, — строго сказал Ивар. — Я больше не позволю тебе делать это.
— Как это не позволишь? — удивилась я. — Что ты сделаешь?
Спорить не хотелось, по крайней мере сейчас, но…
Он, конечно, прав. Меня до сих пор трясло.
Но ведь и я имею право решать сама, это моя жизнь. И то, что я делаю — не развлечение, не блажь.
В этот раз Ивар принес меня домой. Я даже идти не могла. Все силы ушли.
Да, мне, все-таки, удалось, мать и ребенок остались живы. Я помогла. Да, она родила, я еще успела услышат крик младенца и провалилась в забытье. Подумала только: «как хорошо!»
А очнулась в темной кладовке.
Там вернулся хозяин, пьяный вдребезги, и меня решили по-тихому спрятать. Я сидела без света, взаперти. Голова раскалывалась и хотелось пить. Я попыталась стучать, но тут же прибежала хозяйка. «Тише! — страшно шикнула она, недовольно. — Сейчас муж уснет, и тогда я выпущу тебя».
Было обидно до слез. Я пыталась помочь, я сделала все, что могла, я спасла его дочь и внучку. И теперь я должна прятаться? Несправедливо. Я сидела там, глотая слезы. Я не понимала, что теперь делать и чего ждать. Так и сидеть тут?
А потом за мной пришел Ивар. Как ему удалось найти, я даже не знаю.
Он даже не стал ждать, пока откроют дверь в кладовку, просто выломал, одним ударом. Поднял меня на руки.
Внизу, у лестницы, полулежал, полусидел у стены хозяин, здоровый такой боров, с разбитым лицом, подвывая тихо и жалобно. Хозяйка, та женщина, что позвала меня, хлопотала вокруг него. Она злобно глянула на меня, кажется, даже бормоча проклятья. Я уткнулась Ивару в плечо.
Раннее утро. Он так и тащил меня на руках через весь город.
Молча. Я видела — он злился. Страшно злится. То ли на меня, то ли вообще на все в целом.
И только дома, когда я немного пришла в себя, заявил…
— Это моя жизнь! — упрямо попыталась я.
Он заскрипел зубами.
— Еще немного, и твоя жизнь просто закончится!
— Не закончится. У меня хватит сил справиться самой. Я не просила меня спасать!
Я упрямая, я знаю. Если упрусь — уже не сдвинуть. До сих пор это помогало мне.
Ивар поджал губы. Осторожно вытянул прядь моих волос, показал.
— Смотри, — сказал он.
Я вздрогнула. Седина?
Или показалось?
Нет. Так и есть. Половина волос седые.
Затряслись руки.
Зеркала не было, чтобы рассмотреть себя, но волосы я видела и так. И руки — сухие и сморщенные.
Я так постарела?
Внутри все сжалось. Вот так? И все?
На самом деле, даже плакать не было сил. Закрыла руками лицо.
— Хватит, Аня, — тихо сказал Ивар. — Будь осторожней, хорошо. Не нужно лезть в это каждый раз. Я понимаю, очень хочется спасти жизнь ребенку. Но твои силы не бесконечны. Посмотри…
Он устало сморщился, снова вздохнул. Он пытался, но толком не мог подобрать слова.
— Посмотреть на себя? Я постарела? Тебе не нужна старая и уродливая жена, — буркнула я. — Тебе нужна молодая и красивая…
— Глупая, — фыркнул Ивар. — Мне нужна ты. И не важно, какие у тебя будут волосы, седые или темные. Совсем не важно. Мне нужна ты, я хочу прожить с тобой много-много лет, построить свой дом, родить детей. Много лет, понимаешь. Я боюсь за тебя. Я совсем не хочу тебя потерять. Да тебя могли просто убить там, без всякой магии. Сколько бы еще тебя продержали в кладовке?
Я неуверенно улыбнулась.
Надеюсь, в кладовке больше сидеть не придется.
Ивар вздохнул.
— Если что, зови меня в следующий раз с собой. Разберемся.
После этого раза я больше недели приходила в себя. Было тяжело даже вставать с постели. Все словно в тумане, одно резкое движение и темнеет в глазах. Даже Кора, глядя на меня, качала головой и тяжело вздыхала.
Никто больше не приходил. А, может, приходил, но их разворачивали еще во дворе, ничего не говоря мне. Я бы сейчас, даже если захотела, никому не смогла помочь. Просто не дошла бы. Какой от меня толк?
Тишина.
На город больше не нападали. Ждали чего-то. Может, собирали силы, а, может, готовили что-то еще. Или просто ждали, когда мы тут начнем дохнуть с голода.
Кора простудилась, постоянно чихала и кашляла. Такая жизнерадостная всегда, она сидела у огня, закутавшись в одеяло. Я бы, наверно, могла помочь… но совсем не было сил.
Ивар приходил так часто, как только мог. Чувство долга и желание быть со мной рядом — разрывали его.
Если б не он, я бы вообще не выдержала.
Он обнимал меня, и становилось легче и теплее. Не знаю, магия ли это? Если я засыпала, обнимая его, то утром просыпалась отдохнувшая и счастливая. Он предлагал поделиться своей силой, но сам, совсем сам, без меня — не мог, нужен был импульс… Без крови и без моей помощи не выходило. А я не хотела.
И так восстановится.
Волосы, конечно, не темнели, но скоро я уже чувствовала лучше. Нужно время.
Есть ли у нас оно? Реальна ли вообще эта долгая-долгая жизнь, ради которой нужно беречь силы?
Время шло, но освобождать город никто не торопился. Нас ведь не бросят?
Я даже слышала, что кто-то из состоятельных господ уже пытался сбежать морем.
Нам уж точно убежать не светит.
Наверно, должно быть страшно… но было уже почти все равно.
Глава 13
Зима. Холод и страх каждый день. Страх, что этот день последний, что ночью дорны снова пойдут на штурм и возьмут город. Говорят, к ним подошли еще войска, там что-то готовится. Говорят, нам не выстоять.
Я даже боюсь думать об этом. Боюсь думать о будущем, его словно нет вовсе.
А еще ночью снятся сны. Хотя прошлого для меня нет тоже.
Мне снится дом.
Иногда детство, иногда школьные годы, учеба в институте, работа… Все так реально. Там, во сне, я всегда счастлива, у меня много планов, много интересных дел, друзья, мы катаемся на велосипедах или на роликах в парке, сидим в кафе, идем в кино… я брожу по вечернему городу, и город сияет огнями. Спокойно и хорошо.
После таких снов не хочется просыпаться.
Я уже плакала несколько раз, стараясь тихо, чтобы Ивар не видел.
Он видел, конечно. От этого никуда не деться. Мне стыдно, мне обидно за себя и за него, но сделать я ничего не могу.
Однажды мне приснилось, как я прихожу домой, за окном уже темно, я снова задержалась на работе, но моя работа мне нравится, я только что сдала какой-то важный проект… разуваюсь, ставлю чайник на кухне, потом иду в душ, переодеваюсь в мягкую пижамку… завтра выходной…
Все так просто и так хорошо. Обычная жизнь. Привычная.
И на кухне наконец закончен ремонт, все так, как я и хотела… новые тарелки с котиками на полке. Кексики с вишней, зеленый чай…
Как мне не хватает всего этого. Боже мой, как же сильно может не хватать простых вещей, которых в обычной жизни даже не замечаешь. Все это осталось там, дома…
Во сне…
На стене почему-то висят фотографии, хотя раньше их там не было. Я со Светкой, подругой детства, нам по шесть лет, мы сидим на качелях во дворе, и вокруг полно одуванчиков. Светка в только что сплетенном венке, я с букетом в руках. Обе довольные…