Мы с родителями на даче, жарим шашлыки. Папа стоит у мангала, раздувает угли, мама накрывает на стол.
Наша первая большая гулянка в институте после сессии. И еще одна институтская — летний пленер, я стою на склоне холма в Коломенском, с этюдником, с палитрой в одной руке и кистью в другой, даже берет у кого-то отняла и нацепила — настоящий художник. Весело и легко.
Мы с Мишкой в Испании, гуляем по узким старым улочкам, солнце светит во всю, и у меня уже обгорел нос, я забыла намазать кремом. Мишка держит меня за руку. Мы только начали тогда встречаться, и были почти влюблены и почти счастливы.
И вдруг за окном у кого-то ревет сигнализация.
Я просыпаюсь, вскакиваю на кровати.
Ивар на ногах, одевается, он уже готов бежать. Не сигнализация, конечно, там снова тревога, на нас напали.
Снова.
Я больше не могу.
Не могу так. Мне страшно. Мне плохо… У меня нет сил. Слезы льются из глаз.
— Аня, Анечка, ты чего? — Ивар на минутку садится рядом, обнимает. — Не плачь. Не волнуйся, все будет хорошо.
— Я не могу больше, — всхлипываю я, у меня действительно больше нет сил. — Не могу! Я хочу домой.
— Аня… — Ивар меняется в лице. — Не бойся, все будет хорошо, — его голос дрожит. — Я вернусь, и мы что-нибудь придумаем. Все будет хорошо. Подожди немного, ладно.
Я спохватываюсь, с опозданием понимаю, что такого никак нельзя было говорить. Это не честно. Хочу объяснить. Но у Ивара уже нет времени на объяснения.
Ему действительно надо бежать. Тревога.
А я рыдаю в подушку.
Ивар сидел рядом такой серьезный, такой сосредоточенный.
Мне было страшно стыдно за ту минутную ночную слабость, за слезы. Я поплакала и забыла, но он не забыл.
Я пыталась ему объяснить — я устала, мне приснился сон… Ведь все будет хорошо, правда? Все наладится. Это ничего не значит. Не нужно обращать внимание, просто дурные сны…
Ивар соглашался со мной, он все понимал.
Но я видела, как он на меня смотрит.
Мне все казалось, он строил планы, как спровадить меня домой. Это невозможно, город в осаде. Но все равно.
— Забудь об этом, пожалуйста, — просила я.
Он кивал.
— Ты права, Аня, — говорил он. — Тут слишком опасно и слишком страшно для тебя.
Я не знала, что ответить. А где не опасно?
В городе говорили — дорнов за стенами стало больше. И должны были подойти еще.
А король Регнар где-то там, далеко. Мне уже казалось, наш король — это какое-то мифическое существо. Все говорят о нем, но никто не видел. Мы все ждем его помощи, только он может спасти, но он все никак не явится к нам.
Существует ли он на самом деле? Есть ли ему какое-то дело до нас?
Еще немного, и городские стены рухнут.
Мы все умрем?
Они пришли вдвоем. Вместе.
У меня аж сердце в пятки ушло, я не знала, что думать.
Что-то случилось?
— Аня, нам нужно поговорить, — серьезно сказал Ивар.
— Да?
Я уже была готова ко всему.
— Сегодня ночью сэр Альдек отправляется с донесением для короля Регнара. И ты поедешь с ним.
— Что?
Да, я ожидала всего что угодно, только не этого.
Альдек стоял хмуро и молча за спиной Ивара, не лез.
— Ты поедешь с ним, — твердо повторил Ивар.
— Да вы что? — не поверила я. — Нет. Город в осаде, никто не выпустит.
Я вообще не могла поверить, что действительно это слышу. Мне это снится? Как можно взять и уехать. Ивар собирается отослать меня? А он сам?
— Есть тайный ход, выходящий далеко к побережью, — сказал Альдек. — Там нас будет ждать лодка, до Йорвинга. Уже обо всем договорились. А потом верхом. Ты ведь умеешь сидеть в седле?
— Умею.
Альдек неуверенно улыбнулся.
Ехать с ним?
Ивар…
— Хорошо, — сказал Ивар. — Тогда собирайся. Возьми вещи, если что-то нужно, и… и иди.
Я смотрела на него и не могла понять. Он так спокоен. Как же так можно? Уйти и оставить его тут?
Он… он не смотрел мне в глаза. Не отворачивался, но все равно отводил взгляд чуть в сторону. Словно не решался.
— А как же ты?
Ивар пожал плечами.
— Я не могу уйти, — сказал он. — Ты же понимаешь.
— Я не понимаю… Ты хочешь, чтобы я ушла без тебя?
Немыслимо. Как же я без него?
— Ты ведь хотела домой, Аня, — он, наконец, собрался с силами, и теперь смотрел прямо, холодная решимость в его глазах. — Тебе ведь тяжело здесь. Ты не сможешь… Аня, лучше не будет. Будет только хуже. Да, я хочу, чтобы ты пошла с ним.
— С ним? Ты готов вот так отдать меня?
— Аня, сейчас речь прежде всего о твоей жизни.
Он стоял совсем неподвижно, с каменным, ничего не выражающим лицом. Я только чувствовала, как колотится его сердце. Тук-тук-тук. Не слышала, а просто чувствовала. Я видела его взгляд — он уже сделал выбор. Только жизнь имеет значение.
— Я никуда не пойду.
— Аня, — он судорожно сглотнул, ему не легко, — не говори глупости. Ты соберешься и поедешь сейчас. Другой такой возможности не будет. Готовится очередной штурм, и король, скорее всего, не успеет. Если ты останешься здесь, то умрешь. Я не могу… Не могу пойти с тобой и не могу позволить остаться. Так будет лучше. Мне будет спокойнее, если ты будешь в безопасности.
— Тебе спокойнее?
Он кивнул.
Я видела, у него нет ни желания, ни сил спорить со мной. Он хотел лишь побыстрее разделаться. Чтобы все решилось быстрее. И с глаз долой.
Нет.
Я никуда не пойду.
Как же я…
— Аня, можно мне поговорить с тобой наедине? — попросил Альдек.
— Не стоит, — сказала я.
— Подожди, — Ивар шагнул вперед, его голос вдруг такой жесткий и резкий, я испугалась, он никогда не говорил со мной так. — Сначала я кажу. Аня, ты должна понять. Ты очень дорога мне. И мне с тобой очень хорошо. Ты изменила мою жизнь. Если бы не ты, я сейчас сражался бы на другой стороне, за стенами, под командованием лорда Олттара. Я благодарен тебе. Ты просто невероятна, но… — ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с силами. — У нас с тобой ничего не получится. Не стоит цепляться за то, чего нет, и…
— Да что ты говоришь! — у меня это вырвалось само, на глаза навернулись слезы. — Это не правда!
— Аня, дай мне закончить, ладно? — попросил он. — Ты не хочешь уходить, потому что думаешь, что все закончится, а потом будет иначе. Будет хорошо. Что-то изменится. Только ничего не изменится, Аня. Даже если забыть про армию, стоящую у ворот, если представить, что мы уже победили и ничего больше не грозит. У нас тобой ничего не изменится. Если ты останешься со мной, то вечно будешь жить в этой дыре, едва сводя концы с концами, ходить в обносках и мерзнуть от холода зимой. Сначала ты еще будешь думать, что справишься, что привыкнешь, что может быть что-то произойдет… Но только ничего не произойдет. Жизнь — это не мечты. На самом деле все иначе. Потом, со временем, ты поймешь, что была неправа. Я буду уходить, а ты будешь плакать в подушку. Сначала ты будешь прятать от меня слезы, потом начнешь сожалеть открыто. Ты будешь просить, потом требовать, чтобы я что-то сделал. Может быть, ты даже пойдешь к каким-нибудь высоким лордам, вылечишь пару их детишек, чтобы они потом наградили меня должностью получше. Ты ведь не хочешь всю жизнь жить так, да? Как Эльда, например? Не сможешь так жить. А мне не прыгнуть выше головы, даже ради тебя. Я простой мужик из деревни, а тебе нужен лорд, рыцарь.
Ивар перевел дыхание, облизал губы.
У меня тряслись ноги. Я понимала что все это… все вдруг рушится. Совсем, бесповоротно. Я не могла даже ничего возразить, и не соврать при этом. Он прав. Так и будет.
— А знаешь, как еще будет? — сказал Ивар, так спокойно и ровно, что стало совсем страшно. — Мы слишком разные люди, Аня. Мы привыкли к разной жизни. И я хочу просто жить, как все, у меня нет сил постоянно что-то доказывать. Лично меня и так все устраивает. Мне не нужно большего. Я не смогу, это не для меня. Ты будешь жалеть, что осталась со мной. Потом я начну напиваться каждый вечер, чтобы приходя домой не видеть, как ты мучаешься, не слышать о том, как тебе плохо, и все это из-за меня…
Его голос чуть дрогнул, он замолчал.
Честно. Искренне. Я буду жалеть…
Я хотела сказать — нет. Хотела сказать — мне ничего не надо. Но не могла, совсем не могла ничего сказать. Только почала головой.
Ивар собрался с силами.
— А еще, Аня, к тебе будут ходить люди. Они будут просить, чтобы ты спасла их, или их детей, их любимых. Кого-то из них ты вылечишь, кому-то я набью рожу и выставлю за дверь. Но я не могу драться с каждым. А они будут идти все равно. Да, это твоя жизнь, ты имеешь право решать сама. Но я не хочу в этом участвовать. У меня нет сил смотреть, как они высасывают из тебя жизнь. Я лучше сдохну, чем позволю им это. Я не смогу помочь тебе, и не смогу оправдать твои мечты. Лучше понять это сейчас, чем спустя пять лет, когда у тебя будут дети, когда ты окончательно устанешь и постареешь отдавая жизнь другим. Тогда поменять все будет намного сложнее. Давай сейчас. Так будет честнее. Для нас обоих.
У меня ком встал в горле.
Ради него.
Ему будет легче без меня?
Наверно, нужно было что-то сказать, но не выходило. Даже слез не было. Все рушилось. Земля уходила из-под ног. Я просто смотрела на него. И Ивар смотрел мне в глаза. Мне все казалось…
Он прав. И не прав одновременно.
Да, мне тяжело.
Но я не могу без него…
— Хватит, — глухо сказал Ивар, отвернулся. — Давай, собирайся и иди. Я уже не могу…
Он резко развернулся на месте и вышел, хлопнув дверью.
Тук-тук-тук — стучало сердце. Так отчаянно.
Я осталась.
Альдек тихо стоял в углу.
— Аня… — осторожно начал он.
— Помолчи, пожалуйста, — выдохнула я. — Не надо ничего говорить. Не сейчас. Прости…
— Хорошо, — сказал он, протянул мне руку. — Идем.
Был ли у меня выбор?
Как остаться, когда тебя гонят прочь?