– Да, – процедил Андрей, сверкнув пожелтевшими глазами. – И не только насчет генномодифицированной пшеницы. Она там столько всего планировали наделать, что отец теперь от них камня на камне не оставит.
– А мой еще и добавит, – обнажил клыки вампир. – На местных фермах уже полыхают пожары, в офисах орудует ФСБ. Думаю, когда закончатся суды над руководителями компании, об «IT Pharmaseuticles» можно будет забыть.
Оборотень фыркнул.
– Глядя на них, я вот думаю: а зачем нам вообще сдались люди? Для чего мы скрываемся, дарим им иллюзию безопасности и храним статус-кво, если давным-давно могли бы поделить между собой весь мир, а от них и вовсе избавиться?
Я строго посмотрела на лиса.
– Но-но. Не сметь трогать человечество. Вам напомнить, кто для нас люди?
– Хорошая кормовая база? – оскалился вампир.
– Дешевая рабочая сила? – в тон ему предположил оборотень.
– Дураки вы оба, – неожиданно обиделась за простых смертных Алиса. – Люди – это единственный известный нам источник спонтанно проявляющейся магии. Именно из простых людей выходят колдуны, ведьмаки и…
– И ведьмы, – кивнула я. – Правильно. К тому же среди них время от времени рождаются не только маги, но и генетически совместимые с вами партнеры. Так что руки прочь от смертных, мальчики. И не забудьте, что с некоторых пор я тоже к ним отношусь.
Ребята одновременно вскинулись.
– Это ненадолго!
– Это временно!
– Вы обязательно поправитесь!
Я только усмехнулась.
Вот ведь дети… хотя беспокоятся они правильно. Для потомственной ведьмы нет ничего хуже, чем остаться без магии, поэтому мы все надеемся, что угасший дар – это временное явление. Но жизнь штука сложная. Обратного процесса может и не случиться. Я понимаю это, но по-прежнему не хочу в это верить. И именно поэтому сейчас мне так тяжело. Без магии я наполовину ослепла, оглохла и словно лишилась половины чувств, которые испытывала раньше. Ни магических потоков, ни аур, ни опутывающих клинику заклинаний… В новом для себя мире я открыта, беспомощна и до неприличия уязвима. Мои сережки-паучки мертвы. Моя заколка-змейка тоже осталась без магии. Уснувшие в драгоценностях заклинания могут больше никогда не отозваться. Но если бы у меня была возможность еще раз пережить те жуткие минуты и изменить прошлое, то я, даже зная о последствиях, все равно поступила бы так же.
В этот же самый момент в коридоре раздались шаги.
Я встрепенулась, парни испуганно притихли, а когда дверь в палату снова открылась, Алиса инстинктивно схватилась за мою руку и с тревогой уставилась на возникший на пороге массивный силуэт.
– Ольга? – с нескрываемым подозрением осведомился силуэт голосом шефа, а затем в коридорчике зажегся свет. – Так. А вы что тут делаете?! Да еще и в темноте! Я же велел ее не беспокоить!
– Мы уже уходим, – пробормотал вампир, подскочив со стула как ужаленный. – Простите, Ольга Николаевна. Поправляйтесь. Выздоравливайте. Всего хорошего.
Следом за Сергеем со стула поднялся Андрей и, бросив на меня извиняющийся взгляд, попятился к выходу. Одна Алиса задержалась на пару секунд, чтобы наклониться и торопливо чмокнуть меня в щеку. После чего тоже вспорхнула с постели и, подхватив брата под руку, бесшумно выскользнула в коридор.
Шеф посмотрел на меня с укором.
– Оля… ну что ты опять творишь? Ты же прекрасно знаешь, что в твоем случае необходим длительный отдых. И чтобы безо всяких эмоциональных потрясений.
– Юрий Иванович, насколько все плохо? – в лоб спросила я. Без магии я даже собственное состояние была оценить не в силах. А он-то видел все. Даже то, о чем я не хотела думать.
На мой вопрос шеф не ответил. Вместо этого он придвинул к постели стул, взял меня за руку, на несколько мгновений прикрыл глаза, явно изучая мое состояние с помощью диагностического заклинания. А когда снова на меня посмотрел, я поняла, что дело дрянь.
– Оль, ты очень сильно пострадала, – тихо сказала шеф, осторожно сжав мою кисть.
– Насколько сильно? Не юлите, Юрьиваныч. Я ведь все равно узнаю.
Некромант отвел взгляд.
– На тот момент, когда я тебя увидел, процент выгорания дара достиг отметки девяносто четыре. И сейчас… почти ничего не изменилось.
– Сколько прошло времени?
– Почти сутки.
– То есть сегодня уже четверг? – неестественно ровно осведомилась я.
– Да, Оль. Половина седьмого вечера.
Я снова посмотрела на часы над дверью и через мгновение вздрогнула.
– Боже мой! У нас же дежурство!
– Лежи, – придержал меня за плечи учитель. – Я вызвал все три бригады, так что мы справимся. Твоя помощь не понадобится.
Я прикусила с досады губу.
Тьфу ты. А ведь он прав: от меня там не будет никакого проку: без магии… без умения левитировать предметы и зашивать раны заклинанием… что я вообще могу?! Блин! Вот об этом-то я и не подумала: без магии я не смогу нормально работать в клинике! Без магии я даже не врач. Не хирург. Не руководитель. Разве что бумажки перебирать шеф меня тут оставит? Или полы мыть? Шваброй, как все обычные люди. А для моей карьеры это будет полная катастрофа.
– Сутки – недостаточный срок, чтобы с уверенностью судить о состоянии твоего дара и делать какие-то прогнозы, – тем временем добавил шеф, по-прежнему глядя в сторону. – Тебе нужно больше есть, спать и ни в коем случае не испытывать эмоциональных потрясений. Поэтому я тебя сейчас усыплю.
– Юрий Иванович!
– Да, Оль, – строго посмотрел на меня некромант. – Именно что усыплю, потому что в противном случае ты уже через пять минут помчишься в приемное и будешь пытаться кого-то спасать.
Я помрачнела.
Да. Побегу. И буду пытаться, потому что иначе просто не могу. А если у меня не получится… вернее, когда у меня не получится… что там говорил шеф по поводу эмоционального покоя?
– Ладно, усыпляйте, – неохотно согласилась я, еще неохотнее сползая с подушки и забираясь под одеяло. – Только ужин принесите сначала, что ли?
Шеф покачал головой.
– Сегодня через вену тебя покормим. И еще я попробую тебя насытить магией. Может, это подтолкнет твой дар к более быстрому восстановлению. А завтра с утра переведем тебя на обычный режим и повторим диагностику. Хорошо?
Я вместо ответа только вздохнула. А когда почувствовала, как на плечи с новой силой наваливается усталость, покорно закрыла глаза и провалилась в долгий целительный сон. К счастью, без сновидений.
Открыв глаза во второй раз, я с удивлением поняла, что чувствую себя гораздо лучше. Противная слабость почти ушла, голова работала ясно, мысли снова были четкими, хотя на магическом даре это никак не сказалось. К сожалению, ни одного, даже простенького, заклинания создать мне не удалось. Но отчаиваться было рано: за сутки можно было ожидать в лучшем случае сдвигов на один-два процента, не больше. А такие крохотные изменения я бы по-любому не смогла ощутить. Так что надо было дождаться обхода или подняться на третий этаж и попросить шефа еще раз использовать диагностическое заклинание.
За окном едва-едва рассвело, но часы в палате показывали девять.
Кажется, я и впрямь продрыхла остаток вечера и всю ночь. А судя по отсутствию шума в коридоре, еще и завтрак благополучно пропустила.
Ну и ладно.
Голода я особого не ощущала. Левый локтевой сгиб слегка саднило, но иголки там уже не было. Да и пустые бутылки из-под растворов нигде не стояли, из чего следовало заключить, что меня действительно бо́льшую часть ночи «капали», а сняли с иглы буквально полчаса назад. Или даже меньше.
Порывшись в шкафу и выудив на свет божий свою одежду, я достала из кармана телефон и радостно вздрогнула: на дисплее высветилась непросмотренная эсэмэска, начинающаяся словами: «Зачисление заработной платы».
Ура! Кажется, Юрий Иванович разрешил бухгалтеру начислить зарплату на пару дней раньше! Да оно и понятно – в понедельник уже тридцать первое, банки наверняка работать не будут, а оттягивать выплаты до девятого января было бы нечестно по отношению к сотрудникам!
На радостях даже не заглянув в сообщение и не выяснив, сколько денег у меня на счете, я быстренько переоделась, влезла в родные туфли, которые какая-то добрая душа притащила сюда из кабинета. А затем выглянула в коридор и, обнаружив, что там никого кроме дежурной медсестры нет, помчалась наверх в надежде услышать от шефа добрые вести. Ну и узнать заодно, не отпустит ли он меня из клиники на часок-другой, чтобы я могла, наконец, выкупить машинку со штрафстоянки и договориться с мастером о ремонте.
Ведь, наверное, после проявленного накануне героизма мне должны выдать больничный? Хотя бы на недельку. Ну, или отпуск хотя бы оформить. За это время я как раз успею разобраться с долгами, отпраздновать Новый год, а после праздников, надеюсь, все-таки вернусь на работу.
В кабинет шефа я летела как на крыльях. Почти бегом поднялась по лестнице, буквально промчалась через весь коридор, но, услышав из-за приоткрытой двери голоса, на всякий случай приостановилась.
У Юрия Ивановича посетитель?
Хм. Ладно, подожду.
Я нетерпеливо заметалась туда-сюда, будучи не в силах справиться с бурлящей во мне энергией и нетерпением. Сперва просто мерила шагами расстояние от стены до стены, а затем поняла, что раздающийся из кабинета голос мне подозрительно знаком, и на цыпочках подошла поближе.
– …Уволить, – сухо и жестко сообщил гость Юрия Ивановича, в котором я с тревогой признала Александра Лисовского. – Она исчерпала мое терпение и не соответствует занимаемой должности.
У меня что-то противно заныло в груди.
Проклятье! Он-то что здесь забыл?!
В ответ донеслось неразборчивое бормотание, шелест бумаг, а затем снова послышался ледяной голос лиса:
– Вы меня правильно поняли: уволить. Сегодня же оформить приказ… Да. По статье «Служебное несоответствие».
И снова невнятное бормотание, словно шеф в кои-то веки принялся перед кем-то оправдываться. Или же… защищать? Да нет! Не может быть!