– Карамель.
– Ту самую, которая про тебя статейку написала?
Ах во-о-от почему меня так раздражает это слово.
Из совершенно бессмысленной вредности я сунула руку в жестяную баночку, зачерпнула белый порошок и бросила в кипящую массу:
– Вот чтоб у всех кое-что слиплось, нате вам сахару побольше!
– Вообще-то это была соль…
Сон как рукой сняло. Я подскочила к кастрюле и сунула туда нос. Белые гранулы, которые я приняла за сахар, уже растворились в ароматной карамели.
– Кхм… – ехидно ухмыльнулся Крин. – Снова упс?
– Авторский рецепт?
– Жалобнее, ведьма, жалобнее. Хозяин не поверит.
– Хозяину так и надо. Он меня вчера хотел унизить на своем дурацком приеме? Вот, получите гадость. Соленая карамель. О! Идея!
Когда масса закончила вариться, я вытащила еще теплую пластичную карамель и нарезала на множество маленьких кубиков. Потом магией, чтобы не тратить время, заставила их застыть, а потом покрыла темным шоколадом. С виду – конфеты конфетами, а пробовать я даже не стала.
Бегающий изюм, пляшущие кексики – ерунда. После такого Дрэвис совершенно точно меня или выгонит, или… в общем, о плохом старалась не думать.
Когда часы пробили нужное время, двери лавки снова открылись для посетителей. Которые, к счастью, не слишком ко мне спешили. Сначала это показалось странным – обычно с утра кто-то да приходил. Потом начало пугать – может, я проспала конец света? Но выходить проверять, что там на улице, было слишком лень.
Криков нет, земля не трясется. Мало ли, почему сегодня никто не хочет шоколада?
– Может, мои усилия наконец дали плоды, – задумчиво протянула я. – Или приехала тележка мороженщика.
Но раз такое дело, решила почитать кое-что по учебе. Наказана я или нет, а бросать алхимию не стоило. Пока наверху я искала нужную книгу, снизу послышались голоса. В одном из них я сразу узнала Дрэвиса и возвела глаза к потолку.
Светлейшая, ну почему он приходит так не вовремя? Готова шляпой поклясться – сейчас получу выговор за то, что ушла с рабочего места.
Я направилась было к лестнице, как вдруг замерла и прислушалась: Фолкрит был не один.
– Наша управляющая, Дейзи, приготовила карамель! – донеслось снизу. – Леди Марибет, угощайтесь, рецепт оригинальный и очень старый…
– Кексик! – прошептал Крин. – У нас там фрейлина карамель жрет! Ее же сейчас унесут, а вместе с ней и нас!
– Фрейлина?! В смысле… королевская? Всамделишная?
– Что ни на есть.
Я сначала побледнела, а потом покраснела и понеслась на первый этаж. Я хотела напакостить Фолкриту, но травить фрейлину было как-то неловко.
Но было поздно. Закатив глаза, фрейлина уже травилась. Вернее, медленно посасывала кусок карамели. Фолкрит вместе с гостьей пробовать не стал, отчего у меня зародилось сомнение – уж не испытывал ли он мою стряпню на подопытных. Вот лучше бы невесту угощал.
– О-о-о… – протянула леди Марибет.
Я изготовилась делать непрямой массаж сердца. А может и прямой, тут где-то нож был для тортиков…
– Какой необычный вкус! – воскликнула фрейлина. – Потрясающе! Соленая карамель!
– Какая-какая карамель? – поперхнулся Дрэвис и повернулся ко мне.
Ножкой я могла проковырять в полу хорошую дыру. Главное – делать невинный вид. Зеркало, вон, вообще куда-то смылось, безответственное непонятное существо.
– Невероятно! – счастливо объявила фрейлина. – Я прошу вас упаковать для меня всю эту чудесную карамель! И я вас уверяю, отныне ваша лавка получит рекомендации королевского уровня!
– Благодарю, леди Марибет, – нашелся Дрэвис. – Так что, мы получим одобрение ее величества?
– Я думаю, у вас есть все шансы.
Пока они мило беседовали, я рассматривала женщину, ибо никогда еще не видела настоящих фрейлин. Что ж, она была ничуть не хуже королевы. Невысокая, но очень яркая и величественная. Шоколадного цвета волосы, собранные в сложную прическу, украшала небольшая диадема со сверкающими в солнечных лучах рубинами. Тяжелое красное платье было идеально подогнано по фигуре.
От женщины исходила очень странная, доселе неведомая мне магия. Даже руки немного дрожали, когда я упаковывала карамель. А может, это оттого, что Дрэвис все время буравил меня взглядом.
– Как тебя зовут, детка? – ласково улыбнулась леди Марибет.
– Дейзи Гринвильд, миледи.
По ее лицу вдруг пробежала тень.
– Гринвильд? О… я знала вашего отца, должно быть. Вы старшая девочка…
– Младшая, – поправила я. – Старшую зовут Сара.
– Сара… Простите, Дейзи. Я, должно быть, ошиблась.
Она не сводила с меня глаз. Напряженный, изучающий взгляд, а когда фрейлина принимала из моих рук сверток с карамелью, едва уловимо скользнула ледяными пальцами по моей ладони.
– Благодарю.
– Будем рады видеть вас снова, – дежурно ответила я.
– Позвольте проводить вас до экипажа, миледи.
Дрэвис учтиво подал ей руку.
– Опять пронесло? – усмехнулся Крин. – Везучая ты, ведьма.
– Наверное, чтобы напакостить Фолкриту, мне эту лавку надо спалить, – пробурчала я. – Еще и знакомая отца. Теперь все высшие круги будут знать, что младшая дочка Гринвильдов работает в лавке.
– И это все, что тебя смутило? – уточнил Крин.
Но прежде, чем я ответила, вернулся Фолкрит.
– Кексик! Вот что ты за человек?
На такое я даже не нашлась, что ответить.
– Когда ты поймешь, что бессмысленно делать мне гадости? Когда ты перестанешь вести себя, как маленькая избалованная девочка, у которой отняли конфету?
Дурное настроение, недосып, странный визит фрейлины – все это доконало меня окончательно и стало последней каплей.
Я вышла из-за прилавка и с силой ткнула пальцем в грудь этого напыщенного болвана.
– Конфету?! Вы отобрали у меня самостоятельную жизнь! Единственное, что принадлежало мне, что досталось от бабушки, которая меня любила! А потом, решив поиздеваться, засунули в это убожество, именуемое шоколадной лавкой! И ждете, что я буду встречать вас с лепестками роз?
Он обхватил мое запястье и дернул несильно, но от неожиданности я не удержалась на ногах и оказалась прижата к белоснежной накрахмаленной рубашке. Дрэвис был выше, так что приходилось задирать голову, чтобы смотреть в наглые, бесстыжие глаза.
Темные, как шоколад.
– Самостоятельности? – протянул он. – Тебе не нужна самостоятельность, Кексик. Тебя надо воспитывать.
Я возмущенно дернулась, но куда там – хватка была железная! Пока он наклонялся, смакуя каждую секунду моего отчаяния, я прокляла все на свете и пожелала на голову Дрэвиса Фолкрита таких кар, что самой страшно стало. Его губы остановились в паре миллиметров от моих, грели дыханием и… бесили.
– Думаешь, что сможешь достать меня своими милыми проделками? Напрасно, Кексик. Чем больше стараешься, тем интереснее тебя доставать. Если бы ты работала тихо и честно, давно бы уже была свободна.
Я все придумывала, как извернуться, чтобы наподдать Дрэвису как следует.
– И я совершенно не против, если ты и дальше будешь добавлять в мои серые будни немного веселья, – улыбнулся мужчина. – Жги, ведьма!
Меня вдруг неожиданно выпустили на волю вольную. Растерявшись, окончательно обалдев, я смотрела, как сестричкин жених, насвистывая веселую мелодию, неспешно двигается к выходу.
Губы отчего-то покалывало.
– Весьма… впечатляюще, – прокомментировал Крин. – Должен признаться, в какой-то миг я за тебя испугался. Может, он прав, и лучше отработать тихо-мирно свое наказание? А потом уехать на все четыре стороны, не вспоминать больше об этом городе, сестре, родителях…
– Жги? – словно не слыша зеркало, повторила я. – Ладно, буду жечь.
– Дейзи, может, не надо?
– Надо, зеркало, надо.
Я открыла шкафчик со специями и задумалась. Соль была, зелье жизни было. О!
– Перца еще не было.
Я хихикнула, доставая из шкафа большую баночку со жгучим красным перцем. Такой обычно добавляли в соус к мясу, делая его таким острым, что не каждый решался попробовать.
– Как говорили охотники на ведьм: мы начинаем жечь! – воскликнула я.
– Это определенно будет последний год твоей жизни, Кексик, – тяжело вздохнул Крин.
Да и плевать, зато Дрэвис надолго запомнит мою работу. И, возможно, это убережет его от ошибок в будущем. Зря он не воспринял слухи про темную ведьму всерьез, ибо если бы чуть-чуть поверил, то понял, что темных ведьм обижать нельзя. Себе дороже.
А отпечаток помады я ему на рубашке все-таки оставила. Просто из вредности.
Перца не жалела, шоколад получался густой, ароматный, темный. Даже попробовать хотелось, но красные вкрапления напоминали о сладкой жгучей мести, и я держалась, закусывая печеньками. Со стороны, наверное, казалось, что я варю какое-то жутко темное зелье. Даже руки дрожали от нетерпения.
Выходка Дрэвиса вывела меня из себя. И хоть я повторяла себе едва ли не ежеминутно, что мстить нужно с холодной головой, все равно до ужаса хотелось оттаскать его за волосы и как следует покусать.
А заодно и себя – за то, что растерялась, перепугалась и проявила неуверенность. Которой мужчина явно воспользуется.
– Кексик, отвлекись от плана захвата мира, – позвал Крин. – Поднимись наверх, и я кое-что тебе покажу.
– А это не может подождать? Надо разлить шоколад по формочкам.
– Увы, потом будет поздно. Давай-давай, поднимайся. Там твоя месть начала реализовываться.
После такого заявления я никак не могла оставаться на кухне. Побросав готовку, стремглав помчалась наверх.
– Ну? – остановилась перед зеркалом Крина.
– Смотри.
Зеркальная поверхность пошла мутной рябью, и на ней медленно проступила картинка небольшой, но очень приятно обставленной комнаты. Мебель из темного дерева, тяжелые ткани – это был какой-то богатый большой дом.
– Раньше я висел на чердаке в доме Фолкритов, – пояснил Крин. – Потом переехал в эту лавку. Ну, а пока висел там, наладил связь с некоторыми зеркалами и периодически могу их связывать. Смотри, в общем.