Его взгляд смягчился. Руки обвили мою талию, притянули к себе, в теплые объятия.
– Да ты ж мой недолюбленный Кексик. Пошли чего-нибудь съедим и расскажешь, что у тебя там за коварные планы меня бросить.
– Ты будешь злиться?
– Нет.
Моих губ коснулся невесомый поцелуй.
– Я не буду на тебя злиться. Пойдем вниз, а не то фрейлина опять съест что-нибудь неподходящее.
В лавке вряд ли было что-то несъедобное. После сорвавшегося праздника у нас были просто кучи сладостей. При взгляде на них хотелось мяса, причем Мяса с большой буквы. Марк с Дрэвом хоть и раздали часть угощения, все равно не смогли сплавить все – многие после нападения умбрин предпочли отсиживаться по домам. Отдельные паникеры и вовсе мчали на всех парах из города, явно думая, что началась война.
Леди Марибет внизу действительно сделала чай, разложила подогретые булочки на большом блюде и стала ждать нас. А когда мы спустились и расселись, взяла все в свои руки.
– Дрэвис, как вы уже, наверное, знаете, Дейзи – моя дочь. Я закончила свою службу королеве и отныне вольна сама решать, где жить. Я предложила Дейзи переехать в Азор-град.
– Понимаю, – кивнул Дрэвис. – Хотя и не могу сказать, что женщина, двадцать лет не интересовавшаяся ребенком, имеет право на участие в его жизни.
Мама залилась краской, я как-то тоже почувствовала себя неуютно. Но она все же была фрейлиной и владела собой идеально.
– У меня были обязательства, Дрэвис. Долг перед короной и Граддерфелом намного важнее долга материнского. Тебе не понять, ты делец.
– Вы вправе ставить для себя любые приоритеты, леди, но, как бы то ни было, Дейзи росла без родных и любви.
– Ой, можно подумать, ты меня прямо обожал, – закатила я глаза.
Они оба на меня уставились.
– Не ссорьтесь. Какая разница, что было? Если я начну припоминать все обиды, буду пересчитывать их до конца жизни! Мне хватает того, что мой отец в тюрьме, мать внезапно стала мачехой. А парень, с которым я ходила на свидание, – темный бог, пытавшийся уничтожить мир. Меня предала ведьминская шляпа – кстати, куда-то потерялась в пылу драки, и, до кучи, я фамильярничала с Крином, который вообще-то жутко древнее существо. Так что я устала искать виноватых.
Хорошо сказала, аж самой понравилось. Сунула в рот кусочек булочки и с наслаждением прожевала. Когда начала болеть, есть не хотелось, а вот едва подействовали зелья, с удовольствием бы хорошенько пообедала.
– Я так понимаю, ты не хочешь ехать в Азор-град, хочешь остаться с Дрэвисом? – спросила мама.
Признаться честно, этим вопросом она меня обескуражила. Я совсем не была готова на него отвечать, и даже булочка как-то не пошла в связи с этим.
Что я должна была ответить?
Все внутри кричало вцепиться в Дрэвиса и не отпускать, но говорить об этом вслух было страшно. Я до сих пор не верила, что он оставил Сару. Зачем ему я? Младше лет на десять, безответственная, вредная, совсем чуть-чуть симпатичная и вечно влипающая в неприятности.
Нет, серьезно, если у меня не сложилось ни с родителями, ни со свиданиями – это показатель.
А еще очень не хотелось терять связь с мамой, которую я совсем недавно встретила. Впереди замаячила надежда на нормальную семью, и вот – снова надо выбирать.
Две пары глаз уставились на меня в напряженном молчании. Я вознесла короткую молитву к светлейшей, чтобы она избавила меня от такого нелегкого выбора!
И она избавила.
Фея спасения вновь расправила надо мной крылья. А еще – распахнула дверь в лавку и с порога потребовала:
– Милая девушка, а можно ли у вас заказать тортик на мой праздник?
– Третий день диеты? – буркнул себе под нос раздосадованный Фолкрит.
Вот как можно поругаться с покупательницей в собственной лавке, да так, чтобы друг друга ненавидеть месяцами? Я дала фее бланк заказа торта и шикнула на Дрэва.
– Кексик, ну разве ты найдешь в Азор-граде таких благодарных покупателей?
– Дейзи вряд ли захочет вообще искать каких-либо покупателей там, – парировала мама. – Она будет учиться, взрослеть и восстанавливать силы после всех этих… шоколадных приключений.
– Вы собираетесь в Азор-град? – оживилась фея. – О, чудесный город! Вам непременно там понравится, а какой вид на горы.
Позади нее Фолкрит медленно начал свирепеть.
– А сколько достойных мужчин. Знаете, северные парни – самые лучшие мужья и отцы!
Тут Фолкрит уже не выдержал:
– Ведьма, чтоб тебя, выходи за меня замуж!
– Что?! – ахнула я. – А… Сара?
– Плевать на Сару!
– А… помолвка?
– Плевать на помолвку!
– А…
– Плевать на «А»!
Дрэв, кажется, разозлился. А тут еще, к его неудовольствию. вылезла фея, которая безмятежно произнесла:
– Я бы на вашем месте не торопилась с решением. Мужчины приходят и уходят, а вот…
Дрэв сгреб с прилавка все свертки с шоколадом и буквально всучил их бедной женщине.
– Вот! За счет лавки, подарок как оптовому покупателю. Кушайте на здоровье!
Может, она и пыталась что-то возразить, но мужчина не оставил шансов. Сверху на шоколад еще поставил огромный пакет булочек так, чтобы из-за него фее ничего не было видно.
– Кексик, я требую согласия! Я… я тебе лабораторию в доме выделю!
А вот это уже интереснее… Заметив в моих глазах промелькнувшую надежду, Дрэвис вкрадчиво продолжил:
– Большую. С огромными окнами, чтобы было светло. С отдельным входом. С… э-э-э…
– Дымоходом? – подсказала я.
На миг мужчина побледнел, но решительно кивнул. А потом решил добить:
– И с кабинетом. Будешь учиться, проводить эксперименты. И все рядом с домом.
Огромными глазами я смотрела на Дрэвиса, не очень понимая, что вообще он предлагает. Кабинет? Лаборатория? Нет, он предлагал дом, в котором никто не станет злиться, что я занимаюсь алхимией. Сам факт того, что Дрэвис не имел ничего против лаборатории в доме, ставил его над теми, с кем я прожила столько лет. Он понимал, как это было важно.
Фея под шумок куда-то унеслась, леди Марибет тоже тактично вышла, не став мешать нам выяснять отношения. Мужчина протянул мне руку, на которую я ошеломленно уставилась.
– Ты мне нужна, Кексик. Я тебя люблю. И если хочешь, перестану называть Кексиком.
Я медленно вложила свою руку в его.
– Не хочу. Называй, – слабо улыбнулась.
Оказалась в объятиях, засмеялась – неуверенно и совсем даже не зловеще. Уже не хотелось никому мстить и пакостить.
– Пойдем смотреть дом? – предложил Дрэвис. – Выберешь комнату, в которой будем жить. И вообще… примешь горячую ванну, поспишь в настоящей постели. Буду тебя отогревать. И лечить. И… нет, об этом я тебе не скажу, а то не поедешь.
– А мама? – Я неуверенно закусила губу. – Она так радовалась нашей встрече, и я хочу узнать ее поближе.
– Маму мы уболтаем остаться с нами. Всю жизнь мечтал, чтобы теща жила этажом выше. Закрывай лавку, пока никого нет. Ты еще болеешь, тебе нужен постельный режим.
– Хорошо.
В душе разливалось ликование. Нежиться в заботе, чувствовать, как о тебе беспокоятся и выполняют твои капризы, было очень приятно. Совсем не хотелось сыпать соль в карамель или перец в шоколад. И даже наоборот – хотелось возвращать полученную ласку. Думалось, что после этого ее станет еще больше.
– Бери вещи, какие нужно. Жду снаружи, – кивнул Дрэв. – Наконец-то я заберу тебя в нормальный дом и в нормальную постель.
А мне вдруг стало так жалко лавку, свое спальное место среди кучи хлама и винтовую лесенку на первый этаж, где всегда так сладко и вкусно пахло, что я чуть не разревелась. И чтобы новоявленный жених не увидел позорных слез, быстро рванула к лестнице.
– Дейзи, – вдруг раздалось от зеркала. – Ты чего?
– Ничего.
Все-таки шмыгнула носом.
– Слушай, ты же не лавку продаешь. Ты переезжаешь, семью заводишь. Разве ты не этого хотела?
– Я просто буду скуча-а-ать. Кстати, а почему ты снова в зеркале? Я думала, у вас с королем счастье и взаимопонимание.
– А, – Крин махнул рукой, – привычка. Я решил, что буду жить в зеркале, а придворный архимаг дал мне возможность ходить по любым зеркалам. К слову, как по мне, на редкость идиотская мысль. Им повезло, что я не извращенец, который любит подглядывать за другими из зеркала. Но если будет свободная минутка, я буду приходить к тебе. Хочешь?
– Хочу! Конечно, хочу!
– Тогда прекрати ныть, собирай вещи и химичь себе счастливое будущее. Ты заслужила.
Я улыбнулась. Осторожно, будто привыкая к этой новой улыбке. Не приправленной ехидцей, совершенно искренне счастливой. Что ж, пожалуй, можно снять панцирь и снова вылезти на свет. Стать привычной Дейзи Гринвильд… нет, Дейзи Фолкрит.
Выйти замуж, познакомиться с недавно обретенной матерью, следовать за призванием и магией. У меня ведь может получиться!
Я вдруг решила не забирать вещи из лавки. По крайней мере, не сразу. Я не покидаю «Ведьму в шоколаде» и уже завтра снова открою двери, чтобы впустить в лавку покупателей. Тех самых, что капризничают, привередничают и достают. А еще приходят ради ведьмы, которая раз за разом умудряется всех веселить.
Взяла сумку и погасила везде свет. Но едва схватилась за ручку двери, услышала странное жалобное попискивание.
Под прилавком валялась шляпа. Та самая, что шляпник принес в мой первый день работы в лавке. Шляпа, хоть и был подослана Уиллторном, в последний момент все же решила мне помочь. Оставлять ее в полной темноте было как-то жалко.
– Простишь, что ли? – хмыкнул Крин.
Я тяжело вздохнула:
– Прощу. – И, уже поднимая шляпу, строго объявила: – Но еще один косяк – сделаю из тебя кулек для семечек, понятно?
Шляпа аж затряслась, пытаясь выразить, до какой степени она все поняла. Крин, улыбаясь, медленно исчезал в зеркале.
А ведьма в шоколаде нахлобучила шляпу, на голову и, снова погасив свет, вышла. Чтобы завтра, в положенное время, сюда вернуться.
Солнце садилось на фоне суетливого взбудораженного Градда. Там, где еще недавно планировались концерты и гуляния, мельтешила стража. Торжественная арка не подсвечивалась цветами флага, а вместо того, чтобы чествовать новорожденного принца, народ бурно обсуждал произошедшее утром.