В ушах зазвенело, перед глазами поплыли разноцветные круги, ноги стали ватными. Я опустилась на колени и ощутила под руками шершаво-зернистый камень, сжала бежевую трубочку в ладони. Племянник? Так этот черный дракон брат Ро Вуда, отец Гонда… А еще это он! Тот, кого я видела перед смертью родителей… Голос зазвенел от боли и ярости:
— Пожертвовала собой? — Посмотрела на черного дракона и крикнула: — Это ты убил ее!
Он замер, медленно раскрыл крылья и вытянул шею, раздался тонкий протяжный стон, глаза ящера замерцали еще более яркими цветами. Пусть злится! Я не отступлю. В руке моей зажата трубочка фулгарита, и еще больше рассыпано под ногами. Камень, образующийся от удара молнии, одни из самых необыкновенно сильных минералов.
А от чистоты этих даже руку покалывало. Если использовать камень правильно, можно укрепить связь души и тела… И именно в этот момент я поняла, почему отец не учил меня проклятиям. Потому что этому не нужно учить. Все, что требуется — развернуть энергию камня на уничтожение, использовать обратную сторону силы…
— Не помнишь меня? — прошипела я. — Девушка с метелкой на голове разговаривала с колесом. Тогда ты не увидел во мне маму… Спросил где живет слышащий Одхин Лэ, а потом спалил дом моих родителей.
Ледяная ясность пронзала меня: то ли действие вон того горного хрусталя, то ли решительность и близкая месть лишили сомнений. Посмотрела на неподвижного дракона и улыбнулась:
— Я убью тебя.
Глаза его потемнели, как грозовое небо, цвета ускользнули один за другим, оставив лишь грязно-мутный серый. Он не нападал, не сопротивлялся. Просто стоял и молча смотрел. Насмешливо приподняла бровь: не знаю, почему так спокойна, но мне нравится это состояние всемогущества и силы. Похожее испытала и в первый визит в сокровищницу рода Ли. Возможно, энергия камней усиливает меня, а может, это души моих предков-драконов. Даже то, что моя мама дракония, казалось сейчас совершенно нормальным.
Медленно развела руки в стороны, разжала кулак: трубочка фулгарита выпала. Не нужно касаться камней, чтобы активировать их. Более того! Сейчас даже необязательно прислушиваться к ним, минералы осыпали меня потоками, кружили вихрями, обрушивали лавину за лавиной таких сил, что, казалось, я могла повернуть мир. А уничтожить одного дракона движением пальца.
Серовато-бежевые кристаллы фулгарита поднялись в воздух, все вокруг заискрилось, как в грозу. Вихри ломаных вспышек окутали черного ящера, но дракон не шевельнулся. Запахло паленым, по пещере поползли клубы темного дыма. Удовлетворение я испытывала, но жаждала большего удовольствия. Почему он молчит? Кричи, дракон! Извивайся мучайся так же, как мои родители в пламени! И еще, еще, еще. Хотелось убить, уничтожить, раздавить, стереть с лица земли…
— Ари… ты не убийца…
Голос слабый, тихий. И такой родной, что сердце болезненно кольнуло. Фулгариты повалились на пол, парочка разлетелась вдребезги, молнии сверкали со всех сторон, жалили мою кожу. Теперь сила не слушалась меня, словно некто иной управлял ею… Некто, кем только что была я! Но этот голос. Откуда он? Побежала по задымленной сокровищнице, но в клубах ничего не было видно. Закашлявшись, прикрыла ладошкой рот и, судорожно вдохнув, закричала:
— Мама! Мама, ты где? Мамочка!
Сердце разрывалось от болезненной надежды: а что, если мама спаслась? Она же дракон! Они не горят в магическом пламени… Или горят? Остолбенела. Дрожащей рукой прикоснулась к маленькому невзрачному кулону на груди. Черный алмаз, бесчувственный и холодный, неожиданно отозвался. Под кончиками пальцев ощутила покалывающее тепло.
— Что это?
Упала на колени, сорвала цепочку с шеи и приблизила камень к глазам, словно могла видеть сквозь него. По рукам пробежались искристые змейки чужой силы. Темной, страшной, не моей… Металл рассыпался прахом, и в пальцах остался лишь камень. Он становился все горячей, обжигая, причиняя боль. Поддавшись интуиции, медленно поднялась и побрела обратно. С каждым шагом алмаз остывал, рядом с Кундом перестал жалить меня. Когда же подошла к задымленной части пещеры, ощутила покалывающий холод, будто держала не камень, а кусочек льда.
В дыму не могла рассмотреть силуэта дракона. Убила ли я его… Не я, а нечто с помощью меня. Что же это за камень такой? Вздрогнула: Кунд! Бросилась к дракону, но щиколотку кто-то обхватил. Взвизгнула и с ужасом посмотрела на черные пальцы, попыталась стряхнуть. И снова голос:
— Ари…
Встрепенулась и, едва не плача, прошептала:
— Мама! Это ты?.. Где ты?
Опустилась на колени и наклонилась над телом, но вместо лица, которое так хотелось снова увидеть, посмотрела в темные глаза того самого дракона, который спросил дорогу в дом отца. Только тогда радужка была изумрудной, а не напоминала клубы окружившего нас дыма. Но самое жуткое, что парон улыбался.
— Спасибо, дочь Ли Йи, — прошептал он и вложил что-то в мою руку: — Спасибо, что освободила меня.
То, что дракон умер, я не сомневалась: взгляд его опустел, клубящаяся в нем тьма, рассеялась, и брат повелителя Туманной долины встретил вечность изумрудной радужкой мертвых глаз. Я разжала пальцы: на ладони лежал такой же черный алмаз, который держала и в другой руке. И горка подобных возвышалась невдалеке.
Открыл глаза, уставился на лежащий на носу прозрачный кристалл, мотнул головой. Камень скатился, звякнул о золото. Приподнялся и осмотрел большую наполненную богатствами пещеру. Сомнений нет, — это та самая сокровищница, в которую так стремились попасть и повелитель долины, и Гонд… да и я.
Поднялся, стряхнул с бедер прилипшие монеты, усмехнулся при виде повязки из темно-коричневой ткани. Моя стеснительная Ари не пожалела форменного платья. Дотронулся до места, куда удавил черный дракон, под пальцами ощутил болезненный шрам, но раны не было. Удивился: неужели слышащая сумела исцелить меня? В груди похолодело от страха за невесту. Чем сильнее ведьма, тем короче ее век. Непреложный закон нашего мира…
Увидел прямую спину девушки, быстро подошел и обнял. Прижался щекой к плечу, прошептал:
— Моя сияющая Ари, я так рад, что ты невредима. Умница! Воспользовалась моей раной и сумела перенести меня в сокровищницу рода Ли. Удивительная сила…
— Не только тебя.
Голос ее прозвучал непривычно: отчужденно и равнодушно. Обычно Ари либо смущенно лепетала, либо возмущенно рычала. В груди скрутился ледяной змей страха за ведьму. Такая нежная, впечатлительная, хрупкая! Прижал сильнее, прошептал:
— О чем ты? Тебе страшно?
— Уже не страшно, — ровно ответила она и покачнула головой: — Я о том драконе.
Поднял глаза и вздрогнул при виде неподвижного тела на полу. Приближаться не требовалось: я и так ощутил, кто это.
— Отец прав, — растерянно проговорил я. — Дядя был жив. Но где же он скрывался?
— Не так далеко, — все тем же чужим голосом проговорила Ари. — А теперь, когда я убила дракона, стал еще ближе. — Она простерла ладони над горкой черных камней и добавила: — Это непростые алмазы, Кунд. Это сгустки энергии. Древней, окаменевшей. Мама… она в одном из них. Не знаю, как это возможно. И твой дядя теперь тоже. — Голос ее задрожал, бесчувственный лед растаял, Ари воскликнула: — Это ужасно!
Развернул ее к себе лицом, прижал к своему плечу, мрачно посмотрел на невзрачные камешки.
— О чем ты говоришь? Это же камни. Просто камни.
Ари отстранилась и посмотрела решительно:
— Рассказывай, что это за алтарь, Кунд! Немедленно иначе сойду с ума. Мною словно что-то руководит, я только что убила дракона, слышала мамин голос. Это жуткое ощущение! — Схватила его за плечи и потрясла: — Говори, что случилось с мамой?
Посмотрел на ее дрожащие губы, улыбнулся и провел по нижней пальцем, наклонился и прикоснулся так нежно, как только был способен. Слизнул со щеки прозрачную соленую каплю, зарылся пальцами в волосы, прижал любимую к груди.
— Ничего не утаю, моя сияющая Ари. — Ощутил, как ее плечики затряслись, и тише добавил: — И прошу о том же. Вместе мы справимся. Обещаю.
Пещера наполнилась шорохами и звоном монет, нас окружили фасмы рода Ли. Кивнул им на тело дракона:
— Уберите.
Но фасмы не двинулись с места. Ари подняла заплаканное лицо и обвела мрачным взглядом хранителей сокровищ.
— Один из вас! — глухо произнесла она. — Один из вас покинул это место, не так ли?
— О чем ты говоришь?
Ари подняла голову: во взгляде небесно-голубых глаз плескалась боль.
— В тот день встретила твоего дядю. Дракон спросил, где живет слышащий Одхин Лэ. Я показала. Из-за меня родители погибли в магическом пламени!
— Ты решила, что их убил мой дядя? — понимающе кивнул я и скривился: — Но это не так. Не знаю, как сказать правду, моя сияющая Ари. Боюсь, возненавидишь меня…
Ари не слушала. Глаза ее лихорадочно заблестели, рот приоткрылся.
— Почему на вас нет одежды? — воскликнула она. Вырвалась и подскочила к одному из фасмов, дотронулась до него: — Тот, кого я спасла, был в рубашке и штанах. И на боках — раны от драконьих когтей! Что вы на это скажете? — Подбежала к алмазам и упала перед горкой на колени: — А еще он оставил такой же камушек. Значит, фасм один из вас?
Палочные существа переминались с ноги на ногу, переглядывались, вперед вышел тот самый старик и произнес торжественно:
— Последняя из рода Ли, мы клянемся, что никто из нас не покидал сокровищницу!
— Отец вылечил фасма, — заметалась Ари, — но тот сбежал. Я думала, денег нет. Но при нем был алмаз! А еще фасм спрятался от дракона. — Посмотрела на меня: — Что все это значит?
Скривился. С одной стороны, испытал облегчение, что Ари отвлеклась от причин гибели Ли Йи, с другой — все равно придется рассказать об этом. Иначе все, что произошло потом, слышащая истолкует неверно.
— Ари, послушай, — решительно поднялся я. — долгое время все думали, что Ли Йи погибла на Черном алтаре. — С каждым шагом видела, как слышащая сжимается, словно ожидает нападения. Неужели, она так и не доверяет мне? — Не бойся меня…