До Очакова они домчали за час – как раз к рассвету. Геральт бывал здесь несколько раз, в том числе и по ведьмачьей службе, и в целом эту часть Большого Киева представлял достаточно неплохо. Однако в тех закоулках, куда уверенно и со знанием дела зарулил Ламберт, кроме аборигенов вряд ли кто-нибудь свободно ориентировался. Одно– и двухэтажные домишки с прилегающими крохотными двориками и садиками, извилистые узенькие улочки-переулочки, многие из которых даже асфальта сроду не знали, – осенью тут грязища, небось, трактора вязнут. По крыше джипа скребли вишневые, черешневые и абрикосовые ветви. С заборов-штакетников сыпалась облупившаяся краска.
– Ну и дебри, шахнуш тодд! – не выдержал Геральт. – Ты куда меня привез, Лам?
– Куда надо! – хохотнул Ламберт и притормозил у приметного двухэтажного дома, похожего на гигантскую коробку из-под обуви, с веселенькой салатной расцветкой и громадным, небрежно намалеванным на стене ботинком.
Невзирая на ранний час, Ламберт безо всяких церемоний побибикал – а «фа-фа» у него на «Случи» стояло чуть ли не от тепловоза, весь квартал услышал. В соседнем дворике закудахтали перепуганные куры, а чуть дальше по улице зашелся простуженным лаем сторожевой пес. Куры успокоились быстро, а пес долго еще сипло кашлял и недовольно гремел цепью.
Потом тихо хлопнула невидимая с улицы дверь, и к калитке вышли два обещанных Ламбертом вирга-аборигена. Геральт невольно протер глаза.
Вирги были абсолютно одинаковыми, как с лица, так и по одежке.
– Тьфу! Надо было предупредить, что они близнецы! – проворчал Геральт. – Я уж решил, в глазах двоится…
Ламберт с готовностью заржал и махнул рукой из окна, приглашая виргов грузиться на заднее сидение. Те не стали мешкать, быстренько запрыгнули в «Случь», хором поздоровались, и Ламберт немедля рванул дальше по улице. Простуженный пес храбро кинулся на штакетник, когда они пронеслись мимо.
– На гидроузел? – уточнил Ламберт, глянув над правым плечом.
– Ага, – хором отозвались вирги.
– Это мой напарник, – примерно через минуту соизволил представить Геральта Ламберт. – А это братья Кропы, Хорс и Ярик. Где кто – можешь не выяснять, они не обижаются, если их путают. Собсно, их вообще мало кто различает. Я – различаю!
Ламберт напустил на себя горделивый вид и сам же первый засмеялся.
Тем временем джип выбрался из лабиринта переулочков на сравнительно широкую улицу и помчал на восток, навстречу солнцу.
Гидроузел располагался на самом отшибе – дальше него даже строений не было видно, только голая степь да море по правую руку. Спустившись по микросерпантину к самой воде, Ламберт притормозил у похожего на лабаз серого здания. За металлическими воротами виднелись пирсы и несколько ржаво-серых корабликов-рыбачков, приткнувшихся к берегу.
– Приехали! – бодро объявил Ламберт и заглушил дизель.
Братья сразу же ушли за ворота, ведьмаки задержались – нужно было вынуть снаряжение из багажника. Навьючив баулы с аквалангами и чехлы с оружием, они протиснулись в калитку и наконец ступили на территорию гидроузла.
Помимо рыбацких посудин здесь базировались несколько десятков катеров, моторных лодок и пяток яхт. К внешнему молу прямо над водой тянулся ажурный металлический мостик без перил. Швертбот братьев Кропов лениво покачивался на воде самого у мола. С виду он смахивал на небольшую яхту, однако, в отличие от яхт, легко мог ходить по самым зловредным мелям и при необходимости утыкаться форштевнем чуть ли не в самый берег – а все благодаря подъемному перу на днище. У яхт перо стационарное, несъемное. Длина его как раз и определяет минимально возможную для хождения яхты глубину. Подъемное перо – совсем иной коленкор, если надо – поднял и мотайся себе по мелководью сколько влезет. Это полезное свойство швертботов не раз использовал любой ведьмак, которому приходилось иметь дело с водными механизмами.
Швертбот принадлежал к серии «Орияна-21» и звался «Спокуса», во всяком случае, так было написано на скошенном транце. Братья уже вовсю хозяйничали на борту – один поднимал парус, второй возился с подвесным мотором. Ламберт прыгнул на корму «Спокусы», и Геральт мигом перебросал ему всю поклажу.
– Ну чего? – оторвался от мотора Хорс, а может, Ярик. – Уже отходить?
– Если у вас все готово – стартуем! – сказал Ламберт.
– У нас-то готово… – буркнул вирг и повернулся к брату. – Давай на якорный!
Кормовой швартов был уже отдан; через минуту выбран якорь и запущен двигатель, а через две «Спокуса» резво выскочила из-за мола в море.
Траверз Очакова как раз был границей Днепро-Бугского лимана и Черного моря. Лиман простирался левее на восток, море открывалось на западе и юго-западе. Точно на юге виднелась низкая бровка Кинбурнской косы, которая примерно напротив Очакова и обрывалась. Остров Майский располагался еще в лимане, довольно близко от кинбурнского берега, и от гидроузла был прекрасно виден. Но братья правили не к острову, а левее, поперек лимана – непосредственно к Майскому не отваживалось подходить ни одно судно.
Это было все, что знали об острове местные жители. Ведьмаки, понятное дело, знали несколько больше.
Например то, что остров имеет удивительно правильные очертания и береговую линию, состоящую из совершенно прямых отрезков, стыкующихся между собой под строго определенными углами. Сначала остров Майский тянется почти точно с севера на юг, потом отклоняется на юго-восток, и самый хвостик отворачивает точно на восток. На этом хвостике расположены два самых больших здания. По периметру остров окружен защитным бетонным молом, препятствующим подходу любых судов, от мелкой лодчонки до танкера включительно; в моле есть две бреши – одна немного восточнее северного оголовка, вторая точно на востоке, поблизости от хвостика со зданиями.
А вот того, что ждет их за молом, не знали даже ведьмаки.
Брат Кроп – то ли Хорс, то ли Ярик – правил к кинбурнскому берегу. Майский оставался далеко справа. Второй вирг отладил парус, чтобы помогал мирно тарахтящему моторчику, – когда в работу включился ветер, «Спокуса» заскользила по лиманским волнам заметно шустрее, хотя и слегка прикренилась.
– Облачайтесь! – сказал рулевой уверенно. – Мигом дойдем!
Пока ведьмаки упаковались в гидрокостюмы, навесили баллоны и надели маски, швертбот успел пересечь лиман более чем наполовину.
– Мы вон там встанем, – рулевой показал, где именно. – Бычка потягаем пока.
– Угу, – промычал в ответ Ламберт. – Сбрось-ка ход, друже.
«Спокуса» ненадолго замедлилась; ведьмаки попрыгали за борт, а затем синхронно ушли в глубину.
Вода была мутноватая, однако ориентироваться это почти не мешало. Что делать – оба прекрасно знали, где предстоит снять акваланги с ластами и притопить до возвращения – тоже давно обсудили. Поэтому заплыв представлялся Геральту не слишком привлекательной, но неизбежной частью сегодняшней затеи.
Проем в защитном моле они преодолели на задержке дыхания уже без масок, ласт и громоздких баллонов. Прежде чем соваться за мол, некоторое время понаблюдали за берегом: ничего настораживающего не отметили. На Майском вовсю хозяйничали птицы – чайки, глосеры, бакланы, реликтовые кулики с Кинбурна. Живых ведьмаки и не рассчитывали здесь встретить. Опасались только дикой военной машинерии. Если она на острове и сохранилась, то пока ничем своего присутствия не выдала.
Первым на сушу выбрался Геральт. Пока напарник страховал стволом из воды, Геральт подтянулся и выкатился на бетонную набережную. Вскочил, метнулся к торцу ближайшей двухэтажки. Вжался в стену у двери, взял на ствол пятачок перед набережной, кивнул Ламберту. Через полминуты тот был уже рядом, с противоположной стороны от двери.
Двухэтажку они прошерстили минуты за четыре. Никого, разумеется, – запустение, пыль и тлен. На втором этаже (судя по всему – еще зимой) побило стекла, поэтому птичьего помета хватало и в помещениях, а не только на подоконниках. Если здесь и было что красть, все было украдено давным-давно, лет двадцать-тридцать назад, и с тех пор здание приходило во все больший и больший упадок.
Во втором здании картина ничем кардинально не отличалась. Если первое когда-то явно было административным – в нем и посейчас угадывались кабинеты и аудитории, – то второе прежде служило жильем, казармой. Ничего примечательного ведьмаки не отыскали и тут.
Меньше чем за час они прочесали весь остров. Ни во вспомогательных постройках, ни в зарослях колючих трав – нигде не крылось ничего опасного. Остров Майский, возможно, когда-то и был местом, куда не стоило соваться. Но эти времена давно прошли. Теперь это был просто остров-пугало, пустой, унылый и совершенно безобидный.
Честно говоря, Геральт морально оказался не готов к такому повороту событий. Дурная слава не возникает на пустом месте, да и причины дурной славы никогда не исчезают бесследно. «Наверняка мы что-то проглядели, – думал Геральт слегка растерянно. – Кстати, а ведь в подвалы мы не спускались!»
– Позвоню-ка я Весемиру, – решил вдруг Ламберт. – По-моему, самое время.
Геральт не нашел что возразить. Ситуация действительно складывалась щекотливая: третий день они с Ламбертом ковыряются на объекте и ближайших окрестностях, и ни на шаг не продвинулись к заключению контракта. Ничего подобного Геральт не мог припомнить, хотя пытался – никто из коллег доселе не сталкивался с неведомым.
Точнее, никто из выживших. С чем сталкивались некоторые из погибших ведьмаков, узнать уже никогда не удастся.
– Фигня какая-то, – озадаченно сообщил Ламберт, глядя на мобильник. – Вроде сеть есть…
Геральт поглядел – мобильник Ламберта действительно видел сеть, хотя индикатор показывал всего одно деление из четырех.
– А не звонит! – Ламберт показушно утопил ногтем кнопку вызова.
«Сеть недоступна», – тут же высветилось на экране.
Заранее зная, чем это закончится, Геральт попробовал набрать Весемира со своей трубки:
«Сеть недоступна».
– Не отголоски ли это былой славы Майского? – спросил Геральт глухо.