— Любезный эльф, — едко ответствовал Пард. — Во-первых, ваши методы не блещут не только разнообразием, но и сколько-нибудь успешными результатами. А мои пока оправдывались. А во-вторых, я с радостью выслушаю любые предложения. Итак?
Халькдафф насупился.
— Что? — ехидно спросила Иней. — Съел, лапоть старый?
Впрочем, сказала это она без злости, как испытанному другу, которому много чего можно говорить безнаказанно.
Эльф что-то неразборчиво пробурчал в ответ.
— Я всегда утверждал, что люди берут не столько знанием, сколько наглостью, — вздохнул Вольво. — Не хмурься, Халькдафф, они правы. У нас пока нет ни единой альтернативы. А лезть наобум под огонь торпедников — уволь. Я готов, конечно, рискнуть, но предпочту погибнуть не так тупо и бесславно.
— Да я понимаю в общем-то, что альтернатив нет, — уныло пояснил Халькдафф. — Я другого понять не могу: ну почему тривиальная мысль с радиоперехватом снова пришла в голову этому настырному щенку, а не мне? Ведь дважды — уже дважды — похожий метод применялся и срабатывал. Неужели я настолько слеп? И ты, Вольво? Нет, ты не отворачивайся, ты ответь!
— Значит, слеп. — Вольво пожал плечами. — И ты слеп, и я. И вообще — хватит об этом… Лаптем тебя уже обозвали, так что не усугубляй…
— Слушать будем по очереди, — предложил Пард, разглядывая рацию. — Интересно, а тут автопоиск есть?
— По очереди? — хмыкнул Халькдафф. — А теперь послушай старого лаптя, о лапоть юный. Неизвестно, сколько нам придется слушать эфир, а источник техники у нас всего один. Ну два, два, я видел запасной в чемоданчике. Не перебивай, дорогая, я видел и большую батарею, но к ней мы подключим ноутбук, потому что перехваченный сигнал все равно придется, записать — уж это-то сообразить и такие старые лапти, как мы с Вольво, в состоянии. И если мы зря посадим источники, не записав сигнала, — считайте, что визит в Крым в худшем случае откладывается…
— Да, — сказал Пард спокойно и с достоинством. — Ты совершенно прав, Халькдафф. Технику надо беречь, а я об этом не подумал. Я преклоняюсь перед твоим опытом и твоими знаниями. Спасибо за науку — в очередной раз.
— Вот! — Халькдафф поднял указательный палец к небу. — Слышишь, дерзкая девчонка? Вот! Уважение — уважение к старшим, вот чего не хватает вашей… гм… расе. Старших нужно всего-навсего уважать и выслушивать, а не нарекать с порога старыми лаптями…
— Ну, прости, Халькдафф. — Иней пожала плечами. — Я же не всерьез…
Иней виновато вздохнула, но не выдержала и засмеялась, глядя на Халькдаффа, седого старого ворчуна.
«А ведь и эльфы бывают старыми, — неожиданно подумал Пард. — Именно старыми… Неужели Халькдафф старше Иланда?»
Иланд вовсе не казался стариком.
— Ладно. Ну а за морем в бинокль следить нам ничто ведь не помешает? А при виде катера включать рацию и ноутбук, чтоб, чего доброго, не прозевать сигнал? А? — Пард вопросительно взглянул на Халькдаффа и Вольво.
— Я послежу пока. — Халькдафф потянулся за биноклем. — Всегда мечтал последить в бинокль за морем. А вы пока все к записи приготовьте.
Они сделали всего несколько шагов, когда Иней заметила:
— Жизнь! Как приятно глядеть на мужчин, когда у них появляется цель! Передать не могу.
35Чо-Ойо — Джаулагири
Через день они перехватили все радиопередачи с борта маленькой моторки, направлявшейся в Крым со стороны Тамани. Радиопередача, строго говоря, была одна и крошечная — сгусток коротких импульсов, похожий на замысловатый код. Вольво и Халькдафф поколдовали над ним пару часов и беспомощно развели руками: слишком мало статистики.
Еще через три дня мимо острова прошел довольно большой катер-теплоход, явно со множеством живых на борту. У этого передача оказалась столь же короткой и кодированной; от перехваченной ранее она отличалась. Потом состоялся разговор с охраной в обычном голосовом режиме — разговор пустой, односложный, а о том, что он ведется именно с охраной, догадаться было нетрудно, потому что ключевое слово прозвучало в эфире.
— Охрана?
— Ну?
— Я «Пион»…
— Ну?
— В Керчь иду.
— Ну иди.
— Ага… Куда обычно?
— Да. Позывные с позавчера не менялись.
— Понял, конец…
— Конец…
Вольво с Халькдаффом снова развели руками — по-прежнему не хватало статистики, чтобы истолковать передачи.
К рыбакам-кормильцам Иланду и Вахмистру присоединились еще орк Вася, Зеппелин и даже Гонза. Пард за неделю под солнышком изрядно прожарил кожу и стал сначала красным, а потом коричневым. Он приучил всех (кроме гномов и хольфингов) по утрам купаться и заплывал довольно далеко в море, так что коса почти терялась из виду. Конечно, плавал он не в сторону Крыма, а на юг, где досягаемой вплавь земли просто не было. Торпедники на столь ничтожную цель внимания не обращали.
Как выяснилось, из Крыма и к Крыму следовало немало всяких судов — от небольших лодчонок до того самого теплохода «Пион» — даже странно, почему внешний мир столь мало знал о Крыме при таких оживленных связях. И все суда, приближаясь к некой условной черте, бросали в эфир короткий кодированный радиоимпульс — начинающийся для всех одинаково, а заканчивающийся у каждой посудины по-своему. Когда «Пион» и небольшой катерок, зовущийся «Янтарный», проходили мимо косы вторично, техники быстро поняли, что каждый корабль имеет собственный позывной, и по этому позывному береговая охрана Крыма отличает своих от чужих.
Такой простой и незамысловатый способ мог таить какие-нибудь коварные особенности за кажущейся простотой, и решили подождать, накопить побольше статистики, чтобы, чего доброго, не сесть в лужу — ведь лужа у берегов Крыма была достаточно глубокая, а третье купание в черноморских волнах могло завершиться плачевно. В конце концов любое везение не вечно. А заряд батарей позволял вести наблюдение еще не меньше двух-трех месяцев. От задержки Пард чуть волком из Голосеевского парка не выл — привычка долгоживущих готовиться неоправданно долго и с поражающей воображение тщательностью могла свести с ума любого человека, а особенно человека увлеченного. Впрочем, головой-то Пард понимал: чем дольше они станут слушать эфир, тем выше шансы прикинуться своими для береговой охраны. Но врожденная людская торопливость короткоживущего гнала и гнала его вперед — и это звучал в нем голос сердца, к которому люди почему-то прислушиваются не в пример чаще. Глас рассудка — удел тех, кому спешить некуда, а Парду было, было куда спешить…
Но не зря Вольво и Халькдафф тянули. Вскоре выяснилось, например, что каждые двенадцать суток позывные всех катеров и лодок меняются. Пересидев три смены — целый месяц, даже больше! — Иней раскусила и принцип образования нового позывного: он был основан на законах счетной науки-математики, в которой Иней разбиралась лучше всех в Большом Киеве. В тонкости Пард вникать не стал, когда узнал, что для осознания принципа изменения контрольной суммы числа-позывного сначала придется пару лет корпеть над учебниками. Только убедился, что Иней может быстро и точно предсказать новый позывной для любого корабля — при условии, если знает старые два. Впрочем, нужные позывные легко было вычислить по формуле обычного калькулятора — все равно, компьютерного или автономного. Иней же умела вести подобные подсчеты без всяких компьютеров — лишь при помощи карандаша и листка бумаги.
Это не замедлили проверить — и позывной, выведенный Иней для того же «Пиона», совпал с тем, который «Пион» отослал на следующей неделе в эфир.
Ну а план действий у Парда вырисовался уже дней десять как.
Каждый вторник и каждую пятницу с юго-востока в сторону Керчи проходил десятиметровый катер, выкрашенный в веселенький желтый колер. Два раза в неделю, с регулярностью качающегося маятника, он полз мимо острова — утром, часов в десять, — к Керчи, вечером, часов в пять, — в обратную сторону. Катерок звался «Василий Аксенов», не воспользоваться этой желтой посудиной — просто-напросто преступно.
Ну а наглости Парду, как человеку, было не занимать.
Как-то утром он сказал Вольво, отведя вирга на пляжик и усевшись рядом с ним на не успевший еще как следует прогреться песок:
— Видишь этого желтобортника?
— Ну? — Наверное, Вольво наслушался переговоров охраны с судами, раз отвечал коротким «Ну?».
— Давайте его захватим.
Вольво округлил глаза:
— То есть?
— Захватим. Возьмем на абордаж с нашего плота. Кто подумает, что на плоте десяток вооруженных живых?
Вольво приоткрыл рот, являя миру замечательные клыки.
— Но… Вахмистра ведь на плоту не отпускали далеко от косы!
— А нам далеко и не нужно. К тому же «Аксенова» захватить надо еще в таманском проливе, а там охрана Крыма почти не появляется. И вот еще что: нужно захватить его в ближайшее утро после смены позывных. Мне так кажется…
Вольво задумчиво поскреб в затылке.
— Смело! Черт возьми, смело и просто! Пард, я готов признать — ты гений. — Вольво впечатленно развел руки, словно хотел обнять весь мир.
Пард хмыкнул; впрочем, слышать подобное от вирга было очень приятно. Кому неприятна похвала от уважаемого и опытного живого?
— Ну, хватил, гений… Этот пароходик так часто шастает вдоль косы, что мысль его попользовать сама просится в голову.
Вольво, похоже, уже просчитывал возможные варианты операции.
— Выйти в пролив, живых со стволами положить вдоль бортов и под крышей… Одного-двух оставить снаружи, чтоб жалобно изображали потерпевших кораблекрушение. Лучше Иней — ей в глаза кто взглянет, мысли сразу отшибет. Вместе с подозрениями. Блин, просто, как… ну, не знаю!
— Значит, ты считаешь, что это осуществимо? — спросил Пард.
— Еще как! Это так глупо, что наверняка сработает. Надо только засечь линию, от которой они бросают в эфир позывной.
— Я уже засек. Спасибо, бинокль есть…
Вольво кивнул и снова задумался.
— Ну ладно. Допустим, прорвемся мы к берегу. А дальше что? Ты знаешь, куда вести этот желтый кораблик?