Геральт привстал, до рези в глазах вглядываясь сквозь переплетение ветвей.
Слева, в кустах, Конрад с хрустом передернул затвор помповухи и мгновенно переместился на несколько метров левее.
Вовремя: парой секунд позже раздалось уже знакомое "ши-и-иххххх!", а по кустам, где Конрад только что находился, словно плетью хлестнули.
На всякий случай и Геральт перекатился на новое место. Отсюда стали видны еще два "лунохода" на дороге помимо поврежденного. Один стоял неподвижно, хищно шевеля спаренными рельсами, словно выцеливая, второй медленно полз в направлении мангала и домика. Но неповрежденными они оставались недолго: Конрад выстрелил во второй раз и ближний к нему "луноход", неподвижный, тоже взорвался, хотя и не так мощно, как первый. Зато ему отчекрыжило одно из передних колес, а соседнее явно повредило, потому что оно вывернулось под немыслимым углом, словно сорвалось с шарового крепления.
"Знатный боеприпас!" - подумал Геральт с уважением.
Он хорошо помнил, что Конрад носил с собой практически такую же помповуху, как и Геральт. А вот патронташ его рассмотреть не удосужился.
У самого Геральта прямо сейчас было заряжено дробью - удобно палить по мелким беспилотникам и дронам, а вот против мало-мальски бронированной машинерии дробь не годилась.
Зато у него были гранаты. Три штуки. Если метнуть правильно - легкий танк можно остановить.
Геральт уронил бесполезную помповуху, сорвал первую гранату с пояса, сжал в правой руке и продел палец левой в кольцо. Он уже прикинул как надо вскочить, как метнуть, чтобы задело только "луноход" и не посекло, например Аща, оцепеневшего за столом, и даже уже сделал первое движение, но тут Конрад затеял очередное перемещение, раздалось очередное "ши-и-ихххх!", из кустов взметнулись зеленые клочки листьев, а потом Конрад вдруг охнул, захрипел и упал.
Нехорошо упал. Геральт судорожно сглотнул, но почти сразу же рассмотрел, что голова у напарника цела и пока на законном месте.
Конрад упал на спину, голова была откинута назад, рот раскрыт, словно ему не хватало воздуха. Правда, он тут же перевернулся набок и схватился левой рукой за правое плечо.
Очень, очень красное плечо.
Тем временем, на сцене появилось новое действующее лицо.
- Fuckin' mechkiller! - услышал Геральт.
Около лунохода стоял живой в камуфляжном костюме и такой же кепке, с чем-то вроде пульта для игрушечных гоночных машинок в руках. Некоторое время он глядел на кусты, за которыми валялся раненый Конрад, по всей видимости не подозревая, что на самом деле ведьмаков в кустах двое.
Потом он перевел взгляд на Аща, все еще сидящего, где сидел. И шевельнул джойстиком на пульте.
Единственный уцелевший "луноход" в тот же миг повел башенкой, направляя рельсы на Аща.
- Молись, если умеешь, - посоветовал живой без малейшего западного акцента.
Геральт похолодел. Он, конечно, может попытаться подхватить ружье и пристрелить оператора. Или метнуть гранату и, может быть, вывести из строя "луноход". Но вероятнее всего, не успеет ни того, ни другого. Раздастся проклятое "ши-и-ихххх!" и вместо головы у Аща станет кровавый ком.
Но произошло то, чего не ожидал ни, Геральт, ни оператор - никто на свете.
Ащ вдруг вскочил, легко и ловко, словно и не носил никогда на себе лишних килограммов. Сначала на лавку, на которой до сих пор сидел. Потом одну ногу поставил на край стола, театральным жестом отвел руку и хорошо поставленным голосом громко продекламировал:
- Отправили в ракете гуся и трех котят! Котята похмелились, и весело летят!
Живой в камуфляже опешил. Он даже пульт опустил, оторвав большие пальцы рук от джойстиков.
- Чего? - протянул он недоуменно.
- А гусь на них гогочет, а гусь лететь не хочет! - не менее артистично продолжал Ащ. - Его ссадили на Луне, весь экипа...
Дальнейшее никто не расслышал потому что Геральт сначала выстрелил из помповухи, а потом метнул гранату. Оператора смело с дороги за секунду до того, как разворотило борт последнему "луноходу".
Новая граната в одной руке, помповуха, словно это не помповуха, а пистолет-переросток в другой - таким Геральт вырвался на дорогу перед домиком. Один из "луноходов", наименее пострадавший дернул было башенкой, но Геральт угостил его гранатой раньше, рухнув у жидкого штакетника, словно тот мог защитить от осколков.
Пронесло, не задело. С последней гранатой в руке и со все той же помповухой Геральт сиганул через заборчик. Все три "лунохода" нещадно чадили. Оператор, стеклянным взглядом уставившись в небо, валялся по ту сторону дороги. Грудь у него была разворочена дробью. Неповрежденный пульт валялся метрах в трех, в дальней от домика колее.
"Похоже, финиш", - подумал Геральт зло.
Горячка схватки еще не отпустила его, но этот момент был уже близок.
Из-за кустов, хромая и по-прежнему держась за раненое плечо, ковылял Конрад. Ащ, тяжело дыша и так и не опустив руки в сценическом жесте, стоял одной ногой на лавке, второй на столе. Глаза у него были безумные. А из-за угла с опаской выглядывали Топтыга и еще кто-то из местных.
Только тут Геральт сообразил, что к запаху чадящих "луноходов" с некоторых пор подмешался запах горелой органики.
Но это оказался просто передержанный шашлык на забытом всеми мангале.
*** *** ***
Самое смешное, что вертолеты со специально обученными живыми, а заодно с Римом и Матвеем на борту, опоздали всего на двадцать минут. Геральт даже не успел толком промыть рану Конрада - его мягко отстранили двое медиков с чемоданчиками. "Луноходы" потушили и обнесли участок дороги перед домиком полосатой лентой на столбиках, за которой толпились любопытствующие станичники.
Геральт как-то незаметно оказался сидящим на ступеньках крылечка - сбоку там, где не было крови. Убитого станичника с крыльца уже унесли. Рядом сидел Ащ, немедленно наливший полстакана водки, а потом, когда подошел Конрад со свежей повязкой во всю правую руку, наливший вторично. Геральт вяло подумал, что, наверное, нужно будет какое-то его участие в происходившей перед домиком суете, но мимо пробежал Рим, обронил на бегу: "Пейте, пейте, тут есть кому работать..."
И убежал.
Они выпили, Геральт, Ащ и Конрад. Не чокаясь. Не потому, что недавно погибли люди, хотя и поэтому тоже. После боя всегда непонятно - вместе пьют те, кто выжил, или поодиночке. Как киевские ведьмаки или как московские.
Геральт подумал, что впервые в ведьмачьей карьере помимо опасных механизмов убил на задании еще и живого, который ими управлял.
Аща накрыл неизбежный нервный отходняк. А Конраду вкатили обезболивающего и он погрузился в блаженный транс, который накрывает всех раненах после того, как им помогли и пролечили.
Вертолеты продолжали и продолжали прибывать. Ближайший сел совсем недалеко от оцепленного полосатой лентой пространства. Зевак-станичников оттеснили вправо, за пределы видимости, а из пузатой камуфлированной туши о двух несущих винтах по очереди выпрыгивали вооруженные и снаряженные молодчики армейской наружности. Судя по всему, базе террористов осталось существовать совсем недолго.
- Отправили в ракете, - глядя на вертолет тихо пробормотал Ащ - меня и трех котят...
- Конечно наливай! - ответил ему Конрад и подставил стакан.
© август 2022 - октябрь 2024
Ялта.
Гензель и Гретель Мценского уезда 1
Мопед впервые чихнул когда закатное солнце коснулось ветхих шиферных крыш.
Чихнул раз, чихнул другой, потом зашелся неровным и нездоровым механическим кашлем.
Геральт сбросил газ, но это не помогло. Мопед покашлял еще секунд двадцать и заглох.
Настроение Геральта, и так далеко не праздничное, пало еще ниже, хотя всего пару часов назад казалось - куда уж ниже?
В который раз за последние дни он присел, держась за раму, сунул палец свободной руки за кожух движка, нащупал головку подсоса топлива и несколько раз нажал на нее. Остро запахло бензином, несколько капель расползлись на асфальте темными пятнышками.
Геральт встал в полный рост, выдохнул, поиграл ручкой газа и несколько раз энергично рванул педаль кикстартера, аж нога заныла.
Мопед чихнул, заперхал, но не завелся.
- Холера, - пробормотал Геральт.
Он возился с газом, кикстартером и подсосом еще минут пять-семь, но безрезультатно. Солнце скрылось за заборами и строениями больше, чем наполовину. На мир стремительно накатывались сумерки.
Мопед занемог очень не вовремя. Во-первых, Геральт и так опаздывал. А во-вторых, гигантская промзона, в сердце которой угораздило застрять, навевала самые дурные мысли.
Что до дурных предчувствий, так они одолевали Геральта с самого утра, еще когда мопед исправно катил по щербатому асфальту более-менее жилых орловских районов. В придорожном кафе, где Геральт не так давно поужинал, ему советовали объехать эту промзону с востока, там, якобы, и спокойнее, и дорога получше.
Но Геральт опаздывал. Поэтому пришлось удушить все нехорошие предчувствия, оседлать мопед и погнать его строго на юго-запад, а не на восток. И целых два часа все шло сравнительно неплохо: не встретились ведьмаку ни зловредные живые, ни агрессивные машины. Однако на закате мопед подвел.
Все-таки подвел, старичок. Дважды за день глох, но потом с грехом пополам заводился. А на третий не завелся.
Геральт выпрямился и прогнулся назад, разминая весь день согбенную спину. В позвоночнике негромко хрустнуло.
- Холера, - повторил Геральт и с грустью подумал, что в его битом-перебитом ведьмачьей жизнью организме тоже далеко не все в порядке, и с каждым годом хруста и болячек будет все больше.
Солнце стремительно закатывалось. Пожалуй, следовало дать отдохнуть и спине, и замлевшей от жесткого сиденья заднице, и глазам, да и несчастному мопеду тоже. Может, остынет за ночь, а поутру все же заведется. До промежуточной цели - любой используемой пристани на северном берегу реки Зуши - оставалось еще порядочно, но не сказать, чтобы запредельно далеко. Если повезет, завтра к полудню можно и добраться. Можно даже попробовать взять правее и выбраться прямо к Оке, чуть севернее устья Зуши.