— Супротив них, да…
— А при чем здесь я, — не понял Волков, — и какие-то бабки?
Клавдия Ивановна, чувствуя, что разговор будет длинным, вздохнула:
— Видишь ли, Максим… Наши молодые сегодня днем ушли гулять, а когда вернулись, то обнаружили пропажу денег.
— Ммм, понятно… И много пропало?
— Это ты скажи, много тебе или мало! — взвизгнула из коридора Маргарита. — Или предлагаешь еще добавить, гаденыш⁈
Клавдия Ивановна поморщилась от очередной матерной тирады и сообщила:
— Десять тысяч!
— Надеюсь, не одной купюрой? — насмешливо фыркнул Макс и, понимая, куда клонит соседка, предвосхитил события: — И вы думаете, это я деньги украл. Ясно. Потому и комнату мою разгромили. Искали, видимо.
— А кто еще мог взять, Максим? — удивилась баба Клава. — Отродясь такого не было, а как ты заехал, так на тебе — обворовали!
— Хорошо еще, что основная сумма на карточках лежит, иначе остались бы без гроша в чужом городе, — начала кому-то жаловаться блондинка и попробовала протиснуться мимо Клавдии Ивановны: — Отдавай бабки, крысеныш, или я ментам звоню!
— Риточка, солнышко, — остановила ее соседка, — сходите пока с Валентином на кухню, чайку попейте с крендельками… Я уверена, — приложила она руки к груди, — скоро это недоразумение разрешится, и Максим не только вернет украденные деньги, но и добавит своих — в качестве компенсации.
— Но компенсация должна быть большой! Тогда я согласна! — смилостивилась Маргарита и, скомандовав: «Валя, пошли пить чай!», скрылась в коридоре.
— То есть вы решили, что вор — я, и другие варианты даже не рассматриваете? — усмехнулся Волков.
— А нет никаких других вариантов! Нет, не было и не будет! Так шо предлагаю по-хорошему отдать Ритке…
— Меня с самого утра дома не было, — невозмутимо перебил Макс. — А ваших «молодых», судя по всему, обворовали днем.
Клавдия Ивановна изменилась в лице — выверенная теория-глыба о новом соседе-воришке вдруг дала глубокую трещину.
— Так ты в обед домой вернулся, когда все по делам разошлись, и украл… — неуверенно предположила она.
— Вернулся и украл, значит, да? — задумался Волков и принялся рассуждать: — Я, человек с высокой стабильной зарплатой, рискнул… даже не знаю, чем… репутацией? Честью? И украл… сколько? Десять тысяч? Смешно, не находите?
Баба Клава пожала плечами:
— Деньги они и в Африке…
— А может, — продолжил говорить Макс, — это Нинка и-и… черт, забыл, как мужа зовут…
— Петька, — подсказала Клавдия Ивановна. — Только не муж, а хахаль.
— Точно, Петька… Так, может, они и взяли? Петька и Нинка? Питерские Бонни и Клайд?
— Нет, не могли, — замотала головой соседка.
— Да? А на какие шиши они постоянно бухают? Сдают комнату? Бутылки? Кровь?
Но ответить баба Клава не успела.
— Эй ты! — нетрезвым голосом возмутился из коридора Петька. — Я тебе сейчас за такие предъявы руки переломаю! Нинка, ты слышала, в чем нас обвиняют⁈
— Рот закрой, дурень, — зашипела сожительница. — Там мужик-то крепкий, в отличие от тебя, дрыща пропитого. Как даст по лбу, так и уедешь в больничку!
— Нет, ты слышала? Слышала? — не унимался Петька. — Нинка, пусти! Дай я с ним по-мужски поговорю! За такие-то обвинения!
Раздался шлепок, затем еще один — Нинке надоело выслушивать бредни хахаля и она съездила тому по физиономии. Гаркнула:
— А ну, марш спать! Живо!
Переругиваясь, «алкашнаяпарочка» прошла в свою комнату и закрыла дверь. Коммуналка погрузилась в тишину.
— Ежели честно, — поглядывая в коридор, призналась Клавдия Ивановна, — на Петьку с Нинкой мы как-то и не подумали — сколько лет они с нами живут и отродясь ничего не брали…
— Так давайте проверим!
— Как? У них в комнате вещей-то поболе будет, нежели у тебя. Замучаемся проверять! Да ежели и найдем чего, то как доказать, шо это те самые, ворованные, деньги?
— А когда вы громили мою комнату — доказательная база была идеальной, да?
— Так с тобой проще, — пояснила баба Клава. — У тебя все деньги где? Правильно, на карточке. А значит — что? Наличка — краденая. А ежели б и сумма совпала…
Пока она разглагольствовала, в голове Волкова созрела довольно очевидная мысль, как поймать воришку.
— Знаете, Клавдия Ивановна, — понизив голос, заговорил ведьмак, — не желал особо распространяться, но я ведь в какой-то степени экстрасенс. Медиум! Прям как из телевизора. Если хотите, могу с помощью телепатических способностей найти и деньги, и того, кто их взял.
— Медиум, говоришь? — Одна из бровей соседки скептически поползла вверх. — Брешешь, поди, лишь бы похищенное не отдавать?
— Что вы!
— Ладно, екстрасекс, давай покажи свои телемагические способности. Но ежели деньги не обнаружатся — вернешь Ритке двойную сумму! Безо всяких выкрутасов!
— Договорились, — согласился Волков — перспектива «поиграть» в сыщика-медиума и найти вора представлялась крайне занятной!
Найти настоящего вора… Макс задумался: а кто бы мог им оказаться?
Алкаши Нинка и Петька, которым не хватало на выпивку?
Студентик арт-колледжа Степка, которому не хватало стипендии?
Неработающая Клавдия Ивановна, которой не хватало пенсии старого и больного отца — Ивана Кузьмича?
Или сам Иван Кузьмич, которому не хватало… чего? Острых ощущений на склоне лет?
Или вора не было в принципе, а Рита разыграла незатейливую сценку с «похищением», чтобы под угрозой вызова полиции стрясти с Макса денег? Как знать, вдруг за обманчивой внешностью девчонки скрывается прожженная мошенница?
— Клавдия Ивановна! — повернулся к соседке Волков. — Требуется ваша помощь — нужно со всех проживающих в квартире собрать по волоску и принести их мне. Всего семь штук.
— Зачем? — округлила глаза баба Клава.
— Иначе я не смогу начать экстрасенсорить!
Такой ответ Клавдию Ивановну полностью удовлетворил.
— Жди! — кивнула она и вышла в коридор.
Глава 19
Желающих поглазеть на «настоящего живого медиума» насобиралось — не пересчитать. Переминаясь с ногина ногу, в коридоре столпились не только жильцы коммунальной квартиры — кроме лежачего Ивана Кузьмича и таинственного Валентина, которого Макс так ни разу и не увидел, — но и с десяток соседей по лестничной клетке. Их, как предположил Волков, зачем-то пригласила Клавдия Ивановна.
Косясь на громко перешептывающихся зрителей, ведьмак вздохнул. Судя по всему, в своей комнате ему спокойно поработать не дадут — распахнутая настежь дверь категорически отказывалась закрываться на сломанный соседями замок.
Собрав ведьмачьи принадлежности, Макс вышел в коридор. Как нож сквозь зрительское масло, прошагал к соседней комнате — где жил почивший Пахом.
— Духи праотцов сообщают, — как истинный экстрасенс закатив глаза в эпилептическом припадке, загробным голосом провыл он, — что в углу под ковриком лежат ключи! — И, нагнувшись, вытащил из малозаметной щели связку, положенную туда ночью.
Жильцы коммуналки непроизвольно ахнули — о ключах они не знали.
Отперев замки, Волков прошел в комнату и с удовольствием захлопнул дверь прямо перед дотошными лицами.
— Ура, блин, тишина и покой, — пробормотал он.
Но понаслаждаться одиночеством не удалось.
— Что случилось, ведьмак Максим? — «соткался» на диване Жуткий-ужас-из-под-Кровати.
— Я слышала, что он украл деньги! — вместо Макса сказала Демоническая Кукла.
— Но это ложь!
— Я знаю!
— Его даже не было дома!
— Не было!
— Значит, не он?
— Получается, не он!
Краем уха слушая короткие рассуждения нечисти, Макс взял с дивана подушку. Кинув ее на середину комнаты, разложил карту. Уселся рядом.
— Ужас, Кукла, требуется ваша помощь, — так, чтобы не услышали притаившиеся в коридоре соседи, прошептал он.
— Все что угодно! — воодушевился Ужас.
— Все, что в наших силах! — уточнила Кукла.
— Постарайтесь вспомнить — сегодня днем, когда туристы свалили по своим туристическим делам, в их комнате никто не ходил? Не гремел? Не разговаривал?
Нечисть дружно задумалась.
— Мне кажется, было дело, — потряс цепями Жуткий-ужас-из-под-Кровати. — Кукла, помнишь, как мы слышали тихий-тихий скрип, будто открывается дверца шкафа? Мы тогда удивились — показалось или нет?
— Помню! Минут через пять еще студентик завалился и в коридоре на какую-то Ларису орал. По телефону. Громко. Матом.
— То, что надо! Спасибо за полезную информацию. — Волков встал. — Скоро вернусь!
Пройдя по комнате, он открыл дверь и среди дюжины знакомых и незнакомых лиц отыскал Степку. Поманил пальцем:
— Подь сюды!
Степка побледнел.
— Я… Я не брал ничего, мамой клянусь, — зачастил он и начал отступать. — Не знаю, что вам там духи праотцов и прочие призраки наговорили, но…
— Да я тебя не из-за этого зову, Степан!
— А из-за чего?
Волков, понимая, что студентик сейчас даст деру, вздохнул:
— Не хотел при посторонних обсуждать твою личную жизнь, но раз настаиваешь… Скажи, ты во сколько сегодня домой пришел?
Степка пожал плечами:
— Я помню, что ли? Хотя… — задумался он, — дополнительные занятия у Вазгена Вазгеновича заканчиваются в половину второго, значит… Где-то в два пятнадцать я уже был дома. Плюс-минус. — И прищурился: — А что?
— На Ларису по телефону орал? Матерился? — вопросом на вопрос ответил Волков.
Лицо парня покраснело, а глаза — забегали.
— Ну… да… — выдавил он. — А откуда вы знаете?
— Экстрасенсорика! — снисходительно пояснил Волков. — Глянь в телефоне, во сколько точно был звонок?
Степка полез в карман. Сообщил:
— С двух ноль восьми до двух восемнадцати.
— Замечательно! — кивнул Макс и закрыл дверь.
Вернувшись к путеводителю, он выставил на печати времени нужное значение. Положив на нее первый попавшийся волосок из принесенных Клавдией Ивановной, воткнул булавку в карту.
Перед глазами помутнело, и тело ведьмака тряпичной куклой стало заваливаться вперед.