— Да нет, Светлый. С тобой лучше сейчас разобраться, — ответил я, принимая вызов. — Если хочешь бой призраков, будет тебе бой призраков.
Выдав обещание, я оценил количество накопившейся энергии и понял: моего теневика, в его боевой форме, хватит не больше чем на минуту. Правда, судя по пышущему силой астральному аватару светлого, мой теневик и полминуты не продержится под лучами солнца.
— Светлый, перед боем я хочу кое-что узнать о планах твоих товарищей.
— Зачем тебе это?
— Просто любопытно. Тем более, если ты победишь, эта информация умрёт вместе со мной.
— Хорошо. Я отвечу на один любой твой вопрос. Но потом ты будешь обязан исполнить обещанное и выпустить на волю свою серую сущность.
— Как скажешь. Скажи, когда и как ваша компашка, собирается осуществить слияние разлома с этой реальностью?
Выслушав вопрос, призрачный аватар ярко засиял, превратившись в подобие хрустального человека, ставшего похожим на статую из чистого света.
— Через два дня у нас появится возможность совершить слияние. Для этого мы используем человека, пришедшего из-за пределов этой реальности. Ритуал состоится прямо здесь, в Кабуле. И ему никто не сможет помешать, — произнёс Светлый, и в эти мгновения его голос звучал торжественно.
— Светлый, значит, ради того, чтобы вернуть свою истинную сущность, ты готов обречь миллионы людей насмерть? — спросил я, желая понять мотивации того, кто обычно не должен желать подобного.
— Это не смерть, а очищение. Через него должны пройти все жители этого грязного мирка. Лишь только праведники выживут и перейдут на другой уровень существования, — слова светлого, были полны фанатизма.
— Ох, как же светлые любят находить красивые оправдания для своих грязных поступков, — усмехнулся я. — А по итогу это всего лишь оправдания.
Мои слова явно не понравились иному.
— Всё, хватит разговоров. Шайтан, выпускай свою мерзкую тень на поединок, — приказал он, и за спиной аватара начали распускаться потоки энергии, похожие на настоящие крылья, словно у падшего ангела.
— Как скажешь, ангелочек — ответил я, но вместо порождения теневого призрака, сунул пальцы в рукав. Крутанувшись на месте, я метнул в аватара с крылышками трофейный обломок клинка, ранее принадлежавший красному властелину.
После превращения пожирателя миров в призрачную сущность, артефакт не проявлял никаких признаков активности. Видимо, поэтому Светлый не заметил его присутствия, словно слепой, не видящий солнца. Я не был уверен, что мой фокус сработает, но понимал: не имея огромного запаса энергии в хранилище, справиться со светлым всё равно не смогу.
Поблёкший клинок прошёл сквозь переливающееся на солнце тело призрака без какой-либо задержки и воткнулся между дорожными колеями, словно в щель между мирами. Поначалу ничего не произошло, но, когда я подумал, что фокус не удался, по светящемуся аватару начали расползаться трещинки. А потом из них закапала настоящая кровь.
Не знаю, что за процесс я запустил, но, когда трещины покрыли аватар, он начал буквально распадаться на части, как плохо склеенный конструктор. Одновременно с этим, на месте отпавших кусков, начали материализоваться кусочки плоти, вырванные из человеческой оболочки иного.
В какой-то момент, вокруг собирающегося воедино, словно пазл, изломанного тела, начала рождаться ветвистая молния, сотканная из высвободившейся энергии. Это заставило меня спрыгнуть с брони.
Правда, вместо того чтобы ударить по ближайшей цели, вырвавшаяся на свободу стихия в один миг слилась с торчавшим из каменистой земли обломком клинка, словно в нём был спрятан громоотвод.
Через несколько секунд со светлым подселенцем и его оболочкой было покончено. Причём я почувствовал, что на этот раз иной не просто ушёл из этого мира в серые пределы, он реально перестал существовать, словно его стёрли.
Глава 33Подготовка
— Похоже, светлый явился покарать меня за предательство, — предположил Карзай, когда мы с напарницей опустились на ковёр напротив него.
Женщины из его рода тут же засуетились, разнося яства, приготовленные за тонкой перегородкой. Убранством это угощение, конечно, уступало пирам джиннов, с их, ломящимися от диковинных деликатесов столами, но и здесь всё дышало восточной щедростью и ароматами.
— Полковник, надеюсь, вы хоть сами себя предателем не считаете? — спросил я.
Карзай отрицательно качнул головой.
— Нет. Я просто человек, осознавший, что мне с компанией чужаков не по пути. Жаль, что президент Амин и его окружение к такому выводу никогда не придут.
— На Амина давят со всех сторон. Он чувствует, что в любой момент его могут убрать. Догадывается, что им напрямую управляют силы извне. В такой ситуации любой политик возжаждет всевластия, чтобы расставить всех по своим местам, — кратко обрисовал я ситуацию.
В ответ полковник горестно вздохнул.
— Ведьмак, Хафизулла Амин далеко не безгрешен. Его руки по локоть в крови друзей и врагов. Когда-то моя служба очистки занималась отловом светлых и тёмных паразитов. А после того, как президент заключил с ними сделку, мои солдаты стали устранять политических оппонентов и бывших соратников Амина, — признался Карзай.
— Такова судьба любого лидера революции. Придя к власти, он вынужден зачищать пространство вокруг себя от врагов. Разумеется, под раздачу попадают и те, кто ему помогал. Так что ваш Амин не исключение.
— Порой мне его жаль, а порой самому хочется оказаться на его месте, — неожиданно признался Карзай.
— Тяжела доля правителя в государстве, раздираемом соседями и противоречиями. И если ничего не изменится, Афганистан надолго погрязнет в этой трясине.
Едва я договорил, как почувствовал, сама атмосфера внутри аномалии резко изменилась. Незримая плотина перекрыла поступление энергии в моё личное хранилище.
Мгновенно среагировав, я подскочил к ближайшей стрелковой бойнице и увидел, как со стороны дороги внутрь заезжает большая группа вооружённых всадников, весьма бандитской наружности. Их вёл тот самый предводитель, что сначала выкрал, а потом вернул в лапы заговорщиков доктора Каца.
— А вот и мой брат Джаббар пожаловал, — сказал Карзай и направился к запертой створке железных ворот.
— Полковник, не спешите открывать. Мне кажется, ваш брат настроен чересчур агрессивно.
Рассредоточившись вокруг кирпичного форта, душманы замерли, ожидая приказа броситься на штурм. Сам Джаббар подъехал к воротам, спрыгнул с коня и принялся барабанить по створке кулаком.
— Брат Карзай, ты там? Почему не открываешь? — требовательно спросил он.
Я чувствовал, Джаббар не просто так перекрыл канал поступления энергии. Он явно знал о моём присутствии и, скорее всего, приготовился разыграть настоящий спектакль.
Не позволив Карзаю ответить, я заговорил сам:
— Джаббар, твой брат, ваши с ним жёны, родители и дети — они все здесь. Так что скажи своим, чтобы не вздумали стрелять.
— Русский шайтан, это ты⁈
Моё потустороннее зрение было активно, так что я видел, как Джаббар деланно удивился. А ещё я понял, он меня тоже видит сквозь стену.
— Мой брат Карзай слаб и позволил взять нашу родню в заложники. Но знай, русский, теперь ты за всё ответишь.
— Джаббар, ты ошибаешься, здесь нет заложников. Если пожелаешь, прямо сейчас всех баб и детей выгоню наружу. А потом мы поговорим, — предложил я.
— Хорошо, сначала выпускай. Потом поговорим, — согласился Джаббар, явно пытаясь подловить меня на слове.
Я приказал полковнику организовать вывод родни из убежища. А когда все вышли, обескураженный Джаббар с Карзаем принялись спорить прямо на пороге.
Джаббар требовал объяснить, почему брат, который всё время уговаривал его подчиниться правительству Афганистана и не мешать иным подготавливать материализацию разлома, теперь сам решил переметнуться. В ответ Карзай рассказал историю про засаду на дороге, провал в осколок иной реальности и наши злоключения.
Судя по выражению, с каким говорил полковник, увиденное в осколке его потрясло. И подобной судьбы для своей страны Карзай точно не желал. В ответ Джаббар продолжал спорить и сыпать аргументами, суть которых сводилась к тому, что им, как названым братьям, никому верить нельзя.
— Брат Карзай, материализация разлома впустит в наш мир океан энергии. Каждый из способных обращаться с силой сможет творить чудеса. Представь, что я смогу дать нашим близким? — изрёк Джаббар.
— Недавно я увидел лично, к чему приводят эти чудеса и океаны энергии. Если нас не уничтожат получившие небывалую мощь иные, то мы сами себя уничтожим. А если мы с этой миссией не справимся, из серых пределов хлынут полчища паразитов, жаждущих получить новые человеческие оболочки. Джаббар, они разорвут на куски наш неподготовленный к вторжению мир.
Я видел, что слова Карзая действуют на Джаббара, но он всё равно по инерции продолжал сопротивляться.
— Брат, зачем ты позволил проникнуть себе в мозг русскому шайтану? Чужак вкладывает в твои уста чужие мысли. А сам выпускает свою мерзкую тень на волю, разнюхивает и вредит нашим людям. Каждый день всё новые и новые военные подразделения неверных из Союза заходят на нашу территорию. Их генерал признался, они готовят переворот. Хотят посадить на место Амина кого-то из своих советских марионеток.
— Англичане, с которыми мы связались, тоже для нас чужаки. Неужели ты думаешь, что они желают нам добра? Джаббар, на самом деле, я не верю никому. Но если судить по поступкам, то лучше русские, строящие больницы и электростанции, чем те, кто жаждет откупорить опасную аномалию, пролить на нашей земле море крови и втравить нас в священный джихад против СССР.
Я чувствовал, как колеблется маятник дискуссии под влиянием противоречивой аргументации спорщиков. В какой-то момент Карзай сумел переломить упорство брата. А добило Джаббара сообщение о развоплощении светлого подселенца, пришедшего в аномалию, чтобы покарать Карзая.