корее всего, больше.
— Фиксирую неподчинение приказам командира звена, — произнёс я фразу для наблюдателей.
Эти два придурка провалили миссию. Но у нас ещё был шанс спасти положение.
— Винс, — начал я, — на тебе реакторный. Никого к нему не подпускай, кроме меня.
Я услышал недоумённый возглас, но не стал ничего объяснять. Мне нужно было спешить.
Глава 14
К той точке, где исчезли метки Яго и Пьера, я подходить не стал. Не было никакого смысла ломиться в одиночку туда, где только что положили половину моего звена. Я просканировал местность, жалея, что АЛ недоступен, убедился, что коридор впереди кишит красными муравьями, и пошёл в обход.
Дело было не в количестве. Я не знал, каких мехов выдал основной части противника ИИ. Эти головотяпы не успели мне сообщить. А выяснять это, подставляясь под огонь на «Виконте», мне совершенно не хотелось.
В моём распоряжении были дублирующие терминалы, если их, конечно, ещё не отключили. Не имеет значения, сколько там собралось врагов, если заслонки ещё работали, и протокол экстренных действий при разгерметизации оставался в силе.
Был, конечно, риск, что столько закупоренных отсеков сразу могут повлиять на логику искусственного интеллекта, и тот выкинет какой-нибудь непредусмотренный фортель, но проблемы я решил устранять по мере их поступления.
Сейчас такой проблемой были рейдеры на мехах.
Я только теперь осознал, на что с таким удивлением отреагировал Винс.
Я приказал ему не подпускать к реактору никого, кроме меня. Но кто ещё тут мог быть? Это же тренажёр…
Восприятие вернулось к нормальному. Я рассмотрел вариант, в котором Пьер вырубил Яго, отключил систему опознавания «свой-чужой» и теперь направляется к реакторному, чтобы перегрузить реактор и окончательно завалить миссию, издевательски хохоча. Сморгнул, чтобы отогнать это видение.
Будет такая нелепость, если он так и поступит, и Винс его вырубит, выполняя мой приказ…
Я добрался до очередной панели, сорвал крышку, установил контакт, но теперь не торопился, просматривая прилегающие к КЦ коридоры. Вот здесь, рядом с самим командным центром, кучка мурашей. Я туда не доберусь, но заслонки опустить это мне не помешает.
Что я и сделал, расстреляв тех, кто успел выскочить, и перекрыв всей остальной группе все входы и выходы. Таймер не остановился, миссия не закончилась. Значит, не всей.
Ну да, мехов там не было… Сканеров «Виконта» хватало только на прилегающий сектор, всю станцию я просмотреть не мог. В КЦ должен был иметься доступ ко всем системам, но у меня не было доступа к самому КЦ.
— Ведьмак, — прорезался голос Винса, — на сканерах мехи. «Ратники», полное звено. Идут к реакторному.
Я всерьёз задумался о том, чтобы пробить проход к командному центру. Несколько дыр в переборках — не критическое повреждение. А вот рванувший реактор — очень даже критическое…
И там уже опущены заслонки. «Ратников» останавливать нечем.
И некем.
Винс оставил свой пост, его метка сейчас двигалась в сторону командного центра.
— Принц, назад! Держи оборону!
— Ну нет, — я услышал нехороший азарт в его голосе. — Оборона — это не мой стиль!
Звёзды, как я бежал…
Я опоздал. Он остановился, когда столкнулся с противником. Я успел пересчитать их — четверо, да, полное звено. А потом его метка исчезла. Вместе с двумя противниками. Красные фигурки двух мехов беспрепятственно пошли по коридору, ведущему к реакторному отсеку.
Это был прямой, как стрела, тоннель, который пересекался с внутренним кольцевым. Дальше вёл более узкий, но ещё доступный проход. Он упирался в опущенную заслонку. Если они туда пойдут — я смогу их остановить. Если бы Винс остался там, он тоже смог бы.
Достаточно было положить хотя бы одного, чтобы все остальные застряли. Но они бы старались добраться до него, и он продержал бы их, пока я не зайду им в тыл…
Тыл всё ещё оставался в моём распоряжении. Мехи более уязвимы сзади, чем спереди, проблема в том, чтобы до этого зада добраться. А у меня он скоро замаячит перед глазами. Правда, если меня засекут, то развернутся навстречу новой угрозе…
Я перешёл с бега на быстрый шаг и включил генератор помех. Понятия не имея, сработает ли он для системы распознавания, но очень надеясь, что это прокатит.
Если бы «Ратниками» управляли настоящие пилоты, наверное, они бы очень удивились, обнаружив, что за ними по коридору движется метеорит. Железокаменный…
На канале звена послышался издевательский смешок. Голос я узнал. Пьер. Веселится, гад…
Я вдруг понял, что он на это и рассчитывает. На то, что я разозлюсь, сорвусь, начну делать ошибки. Ну да, это должно быть весело — смотреть, как «Виконт» идёт на пару основных боевых мехов, когда «Монарх» справился только с двумя и погиб…
Я не стал ничего ему отвечать. Выкинул с канала. Открыл личный канал с Винсентом.
— Ты ведь понимаешь, что он сейчас позорит не только себя, но и тебя?
Он не ответил. Но я и не нуждался в его ответе. Просто отрубил всю связь с внешним миром, чтобы никто меня не отвлекал. Сосредоточился на задаче.
И позволил себе уйти глубже, на другой уровень боевого режима.
«Палача» по-прежнему катастрофически не хватало, но я уже более-менее приноровился к «Виконту». Этого должно было хватить.
Сейчас всё зависело от того, куда пойдут «Ратники» — прямо, или свернут по кольцу к другому проходу? Если прямо — они мои. Если свернут — я доберусь до вскрытого терминала, перекрою все проходы заслонками, и они всё равно мои. Только на это потребуется немного больше времени…
Они не свернули.
На просмотрах записей боя мехов сражения обычно выглядят эффектно. Красиво даже. Огромные боевые машины с тяжеловесной грацией кружат друг вокруг друга, атакуют и отражают атаки, взлетают, приседают, уворачиваются…
Когда будут разбирать этот бой, никакой красоты в нём не будет. Одна голая эффективность…
Как только оба «Ратника» скрылись в проходе, который им почти жал в плечах, я снова ускорился. Нужно было, чтобы они не успели дойти до заслонки и развернуться. Так они будут уязвимее…
Я вылетел из тоннеля, затормозил, упал на колено, наводя прицел на ноги заднего меха. Самое уязвимое место — коленные суставы… Если он упадёт — второй окажется заблокирован, даже если сможет развернуться. Поверх поверженного напарника ему не протиснуться. А я позабочусь о том, чтобы и вытолкать не смог.
Огонь.
«Миссия завершена».
Я не торопился вылезать из капсулы. Сделал несколько медленных вдохов и выдохов с закрытыми глазами. Переключился в нормальный для человека режим. И только тогда откинул колпак тренажёра и выбрался наружу.
Откуда-то явился Люциус, которого я не видел в аудитории до начала занятия. Сидел в первом ряду и задумчиво играл какой-то безделушкой.
Моё звено уже вернулось на места. Винсент смотрел хмуро. Недоволен результатом или тем, что так глупо попал в ловушку?
Яго и Пьер сидели рядом, шушукались и пересмеивались вполголоса. Выглядели неуместно довольными. Я молча прошёл на своё место, сел и приготовился наблюдать за разбором полётов. В аудитории было двадцать пилотов, пять звеньев. Пять разборов. Это не очень много.
Я не рассчитывал увидеть удачное прохождение миссии. Всё же в моём звене были два топа — первый и бывший первый, и два не самых плохих в плане умений пилота. Вот в плане умения работать в команде… Мда.
Ожидания оправдались в полной мере.
Звено, которое пошло вторым, решило работать по стандартной схеме, смогло пройти до КЦ, станцию сохранило, но потеряло персонал, расстреляв командный центр, у которого им встретились «Ратники».
Третье звено сохранило персонал, но вот станция получила слишком серьёзные повреждения.
Четвёртое полегло в полном составе.
Пятое потеряло половину состава, получило полуразрушенную изнутри станции и задохнувшийся персонал.
— Победителей нет, — радостно сообщил всем Пьер.
— Позволю себе возразить, молодой человек, — преподаватель, который с непроницаемым видом следил за записью прохождений и делал пометки на планшете.
Чем-то он мне нравился. То ли невозмутимостью, то ли вдумчивостью, с которой разбирал наши выходки. Я задумался о том, что мои планы, возможно, стоит пересмотреть и расширить. В конце концов, такие люди очень даже пригодятся, когда дойдёт до дела…
Он начал с самой провальной миссии, с четвёртой. Анализ был абсолютно справедлив, беспристрастен, разгромен… и совершенно не обиден. Редкий талант.
До моего звена очередь дошла последней.
— Вы меня удивили, молодой человек, — преподаватель нацелился в меня стилом. — Я даже не знаю, обрадован я или огорчён тем, как закончилась ваша миссия. По сути, у вас первое место. Вы сохранили станцию и персонал, и у вас погибли не все. Но ваш способ действий… Вы ведь понимаете, что в реальном бою против реальных преступников ваш способ не сработает? Даже ИИ сообразил, что вы делаете, и у тех, кто попытался взять с вас пример, ничего не получилось. Реальные люди сориентируются гораздо быстрее.
— В реальном бою я буду действовать иначе, — возразил я. — Мне не ставили задачи действовать как в реальном бою. Мне поставили задачу, которую в заданных условиях можно выполнить другим способом, максимально эффективно, и с минимальными затратами сил и ресурсов. И я бы её выполнил…
— И вы бы её, возможно, выполнили, — поправил меня преподаватель. — Однако, что мы имеем на деле? Компания безвозвратно потеряла три боевых машины. Система выставила вам оценку, хуже которой только полный провал миссии. У вас есть какие-то замечания к анализу?
— Пьер Сатин Жан де Грейли, — произнёс я. — Неподчинение приказу, игнорирование угрозы жизни напарника и высокопоставленных членов правления, потеря имущества компании… Он считает, что ему сойдёт с рук любая выходка, пока у него есть влиятельный покровитель. Который, кстати, по его милости оказался один на один со значительно превосходящим по силе противником… Винсент Мигель Гарсия Реал, — надо же, я его запомнил-таки… — Самовольное оставление вверенного поста ради возможности лобовой атаки. Его позиция позволяла продержаться до моего прихода, вместе мы бы справились. Последствия выходки Пьера де Грейли устранить было уже невозможно, но «Монарха» мы могли сохранить.