В окончании фразы промелькнула плохо скрытая надежда. Он уже практически мечтал о том, чтобы кто-то прибил этого идиота и избавил его от постоянной головной боли. Было ошибкой дать ему возможность поговорить с отцом.
Пьер окончательно стал неуправляемым, как только уверовал, что ему всё можно и всё сойдёт с рук. Ну ещё бы, сам король Родриго дал ему совет, как действовать.
Вот только Пьер — не король, и возможности у него не королевские. Да и характер, если начистоту, тоже.
— На тупых клинках. Пока кто-то из нас не запросит пощады, — усмешка девушки превратилась в оскал.
— Принято, — Винсент хлопнул ладонью о стол. Это пора было прекращать, пока придурок не наговорил такого, что на поединок вызовут уже самого принца. — А теперь, если ты не против, у нас дела.
Ведьма с безукоризненной вежливостью попрощалась с ним, развернулась и пошла к выходу, сама похожая на клинок, узкий и смертоносный.
Дверь за ней закрылась.
— Ну, можно считать, что я выиграл, — Пьер делано зевнул. — У меня второе место в топе фехтовальщиков на рапирах. А у этой плоскодонки что? Она ни разу ни в одном турнире не участвовала.
Винсент не ответил. Он слишком хорошо знал такие улыбки.
Правда, видел он их до сих пор не на хорошеньком девичьем личике, а на лице своего наставника по фехтованию. И улыбался смуглый до черноты, сухой и жилистый маэстро рапиры так только в одном случае — когда его ученик, ещё слишком самоуверенный, чтобы прислушиваться к собственным инстинктам, на полном ходу влетал в расставленную ловушку.
И наставник тоже никогда не участвовал ни в каких турнирах…
У Пьера не будет лёгкой победы. Если вообще будет. Но предупреждать его Винсент больше не собирался. Если делает такие глупости — пусть сам их разгребает, как хочет.
С Винсента было достаточно. Однако от булавочного укола он всё-таки не удержался:
— Только не забывай, что тебе пиздец от Гереги…
И с удовольствием отметил сквозь слегка разведённые пальцы, как перекосилось лицо у Пьера.
Ну ещё бы… Александра — не тот человек, которого иметь во врагах было полезно для здоровья…
Утро началось не с кофе.
Случилось невозможное — я проспал. Подорвался от звонка АЛа, торопливо оделся и помчался в учебный сектор.
Уже на бегу проверил переписку — моя невеста хранила гордое молчание. Я вспомнил, как вчера она шарахалась от меня, и всерьёз задумался, кого же она так боится — меня? Или себя?
Тренировки с парнями отпали, и я решил после занятий отловить Снежку и узнать ответ на этот животрепещущий вопрос. А пока нужно было успеть на занятия раньше, чем войдёт преподаватель.
У меня даже получилось. Но это оказалось всё, что у меня получилось. Сосредоточиться на лекции уже не выходило: спину непрерывно сверлил чей-нибудь тяжёлый взгляд. У всей «стаи» Комарова внезапно нашлись занятия в одной аудитории со мной, и они по двое, по трое оказывались сидящими позади меня.
Это раздражало. В конце концов, я позволил Касу съездить мне в челюсть не для того, чтобы теперь в моей спине сверлили дырки глазами. И отнюдь не для орденов.
Я решил прояснить этот момент, когда мы с Комаровым окажемся в одной аудитории, но даже этим планам не суждено было осуществиться: на перемене Маршал вызвал меня полетать, и закрутил такую карусель, что мне пришлось серьёзно выкладываться, чтобы сохранить паритет. Какое там поговорить — я дышать успевал через раз от напряжения.
У нас всё ещё была ничья, когда преподаватель принудительно прервал наши догонялки.
— Голубчики, — услышали мы, когда вылезли из капсул, роняя капли пота с волос, — меня безмерно радуют ваши таланты и энтузиазм, но хотелось бы, чтобы вы уделили немного внимания не столь, может быть, интересным, но от того не менее важным вещам, как моя лекция…
Пришлось уделить.
Гонял он нас в конце занятия в хвост и в гриву, к нашей чести — мы отбились.
Но меня это не спасло.
Едва я поднялся и направился к Комарову, мне преградила дорогу одна из его девиц. Мне её никто не представлял, но я помнил, что она вроде бы мелькала пару раз поблизости, когда я гулял со Снежкой по парковому лабиринту.
— Эй, Ведьмак! — она слегка толкнула меня кулаком в плечо. — Говорят, ты большой мастер драться. Сможешь меня победить?
На миг мелькнула мысль поднять руки, сообщить, что я сдаюсь в плен её красоты, и посмотреть, как она будет выгребать из этой ситуации. Но что-то мне подсказывало, что не прокатит, и драки не избежать. А бить девушку…
Нет, я совершенно серьёзно сказал вчера парням, что у противника нет пола. Но прекрасно понимал, как буду выглядеть в глазах остальных, если обойдусь с ней так же, как со своими парнями при первом знакомстве.
К моему большому облегчению, меня привели на площадку для рукопашных поединков. Работать предстояло в полной защите, это отдельно порадовало: я точно никого не покалечу.
На этом радости закончились и начались проблемы.
Защита не давала серьёзно пробить противника. Меня эта девица тоже пробить не могла, но она оказалась подвижной, как белка, которую опоили энергетиком. Поединок шёл с переменным успехом несколько минут, прежде чем я смог наконец выгнать её за пределы очерченного на площадке круга — это считалось техническим поражением.
Не успел я перевести дух, как получил ещё один вызов — опять от девушки. Ещё несколько минут непрерывных атак по ускользающему противнику, ещё одна победа после того, как девица заступила за черту — и меня перехватила Мара.
Бить эту рыжую мне было просто стыдно. Зато она совершенно не стеснялась демонстрировать мне превосходную растяжку, и пару раз я весьма ощутимо огрёб ногой по шлему.
Я уже начал думать, что быть мне битым, но спасло то, что рыжая Лиса оказалась азартна сверх всякой меры. В какой-то момент она так увлеклась, тесня меня, что когда я нырком ушёл от очередного удара ногой и подсёк ей опорную ногу, она упала, перекатилась и из переката вышла в прекрасную боевую стойку, но…
Одной ногой за пределами круга на целую стопу.
А за ней уже выстроилась целая очередь желающих пересчитать мне зубы и рёбра. Посмотреть на такое зрелище сбежалась целая толпа народу. Я заметил в толчее несколько эмблем «элементалей». В другое время это меня порадовало бы, но теперь у меня совершенно не было времени продвигать свои планы. Моя команда толкалась среди зрителей и явно за меня переживала, но моральная поддержка была совсем не тем, в чём я сейчас нуждался.
Я пытался перевести дух и попутно костерил про себя парней, ни один из которых что-то не горел желанием разделить ношу принимаемых мною пиздюлей, когда рядом раздался знакомый голос:
— Освободите на минутку место, пожалуйста.
Я оглянулся. Это оказалась Ведьма. Ещё и с ней драться, да что ж такое-то… Или…
Лита решительно отодвинула меня плечом за пределы площадки. Её взгляд был прикован к кому-то другому, и я невольно проследил за ним глазами.
Пьер?
Он вышел в круг с тяжёлой рапирой. На лице у него играла довольная усмешка. Он прохаживался, делая пробные взмахи, картинно менял стойки, выпады, разминал запястья, и я слышал, как свистел рассекаемый упругой сталью воздух.
Упс.
Кажется, у меня пытались отобрать мою законную добычу? Я так не договаривался! Хотя, если они дерутся не до смерти — то, пожалуй, я возражать не стану. Дамам надо уступать, и всё такое…
Я на всякий случай глянул в топ фехтовальщиков и очень удивился, обнаружив там Пьера на втором месте. Первое, между прочим, занимал Винсент Мигель Гарсия Реал. Вот же — запомнил, теперь не забудешь…
А Литы Рейвен в топе не было. Вообще.
Но не самоубийца же она — вызывать вторую шпагу Академии?.. Вторую рапиру, простите. Или это какой-то хитрый план Комарова?
Пьер ничем таким себе голову не забивал. Он уже считал себя победителем, распустил хвост и ворковал с поклонницами, которые у него неожиданно оказались.
Я, чуть сощурившись, следил за ним. Надо же, какое воздействие оказывает титул на некоторые неокрепшие девичьи мозги… Есть приставка «де» перед фамилией — и уже всё равно, что там под этой приставкой скрывается…
Ведьма дала ему вволю покрасоваться — а мне отдышаться — прежде чем шагнула в круг. И мне даже показалось на миг, что у неё вообще нет оружия, что руки у неё пустые.
Пьер совершил ту же ошибку — он не заметил у неё в руках ничего и остановился, удивлённо подняв брови и открыв рот.
Уж не знаю, что он собирался сказать, но тут Ведьма немного развела руки, и я заметил, как тускло блеснул металл вдоль её предплечий. Сзади стало видно, что она держит обратным хватом два…
Наверное, всё-таки тесака. Довольно длинные, около полуметра, парные ножи шириной почти в ладонь, с вполне приличным эфесом, который переходил в крюк, загнутый вверх вдоль спинки клинка. Они должны были весить не меньше килограмма каждый. Это было и оружие, и наручи — попробуй пробить, когда клинок лежит на предплечье, выставив крюк, готовый поймать вражеский меч…
Я оценил странный выбор оружия по достоинству. Прежде всего, Пьер наверняка впервые такое видел — и не умел работать против него.
Его рапира с чашкой для защиты руки и квиллоном для расклинивания вражеского меча была грозным оружием в умелых руках. А его руки уж наверняка были умелыми, если он вскарабкался на самый верх, уступая только своему патрону — и не исключено, что действительно уступая. Если ты зависишь от кого-то, опасно демонстрировать своё превосходство над ним…
Но вся техника, которую Пьер успел продемонстрировать, была заточена под меч.
На стороне Пьера была длина клинка. Насколько я мог прикинуть на глаз — метр десять — метр пятнадцать от острия до гарды. Всё как положено — одинаковой ширины, только в последней четверти сужается к острию…
Как ни крути, но рапиру, пожалуй, можно назвать вершиной эволюции меча. Длинный, лёгкий, манёвренный клинок, защита атакующей руки, возможность особого хвата, который улучшает контроль над оружием…