– А тебя потом оттуда не вытащишь, – решительно отказала я. – Ты, конечно, под бабушкиной защитой, но чем меньше людей знает о местонахождении тайника, тем лучше. Наблюдатели давно на него слюни пускают.
Я быстро обдумала очередное срочное дело и добавила:
– Но хоть одного безымянного я всё равно отловлю и отдам Анатолю Михайловичу для нужд науки. С верхушкой примерно определились – стародавние «насекомые» в телах колдунов… Но, нутром чую, и в исполнителях есть гнильца. Исполнители – просто люди: колдун плюс заклинатель плюс капля разбуженной ведьминой силы для мумификации и прочей мелочи. Плюс что-то еще, «медузное». Уж эти-то точно не способны подселяться. Точно?
Илья согласно кивнул.
– И нечисть не будет при ритуальных убийствах ведьм использовать стандартные заклинательские изгнания – современные и общеизвестные. У высших иной навык управления нечистью и иная сила – природное старшинство, а не ваш искусственный «уголёк». Это люди без подселённых.
– И они всяко подставляют нас, чтобы мы рассорились с ведьмами и пошли за помощью и советом к наблюдателям, – приятель хмуро поджал губы. – Наблюдатели и на нас давно слюни пускают, но мы слишком хорошо помним, откуда взялись.
И, кстати, чёрт… А ведь если Круг заклинателей пошлёт, то иного выхода у них не будет. А приют держится на защите «китёнка»…
– Если… – я вздохнула и встала. – Как я не люблю это слово…
– Эф, – Илья тоже встал, – бабушка рассказывала тебе, как контролировать «клеща»? Это единственный пробел в моей теории, и он не даёт мне покоя. Способ есть, но она всегда считала, что мне о нём знать опасно.
– И правильно считала. Ты бы сорвался в эксперименты при первом же удобном случае. Есть способ. Даже два. Первый – смешанная кровь и связующее заклятье, чтобы управлять силой «клеща», перекрывая ему доступ к ней при непослушании. А второй… – я оперлась на трость. – Второй ещё неприятнее. Это обещание. Награда за верную службу. И, если честно, я боюсь его больше первого. Ты же понимаешь, что может потребовать вечно голодное до силы существо.
Мы побрели обратно к дому.
– Даже не знаю, что неприятнее, – я мрачно смотрела перед собой. – Мумифицируешь случайно очередного исполнителя – а вдруг он окажется «кровником»? И «клещ» сорвётся. А уж это обещание… Если им пообещали нас, силу наших даров и всю тьму Верховных… Не уверена, что защиты «китёнка» хватит против стародавней нечисти, особенно если к безымянным «вдруг» присоединятся опытные заклинатели. Пока в мире ещё остаются ведьмы с даром, время есть, а потом… – я устало ссутулилась.
– Ты слишком пессимистично мыслишь, Эф.
– Я была ученицей Вещей видящей, – напомнила я. – Активное видение ушло вместе с выжженным «углём», но опыт остался. Худшие предположения много раз спасали мне жизнь. У нас осталось мало времени.
Мы гуськом добрались до крыльца, минуя кусты, и я первой зашла в дом, чтобы убрать голограммы и закрыть хранилище.
– А можно вопрос не по теме? – Илья остался стоять в дверном проёме.
– Угу.
– Ты говорила, что «угли» можно пересаживать. Ты же можешь опять вернуть себе утраченную силу и в случае чего скрыться в приюте.
– Могу, – я вручила ему пустые кружки, – но это невыгодно. Чужой «уголь» никогда не заработает как родной, и я не смогу быстро настроить его на смешанную силу. Сейчас мне удобнее иметь пять искусственных «углей» и «смешанку», чем один пересаженный настоящий. Но, – я выудила из-под майки два «глаза». – Заготовку имею. Это природные «угли» в спячке. Их силу я не трогаю и к источнику своей «ящерицы» не подключаю. Мало ли. Жизнь непредсказуема.
Ему хватило такта не спрашивать, где и как я добыла природные «угли». И деловитости – напомнить о том заклинателе, который бывший наблюдатель, чтобы поговорить о свойствах одержимых. Я, найдя нужный камень, показала фото и короткое досье. Илья, глянув лишь раз, сообщил, что видел, но лично не знаком. То бишь пора.
– И как мосты наведёшь? – я убрала портрет.
– Как известный помешанный на духах нечисти шаман, – он усмехнулся. – Подселённые в любом виде – это же моя прямая специальность. Послушаю, что об этом парне коллеги говорят, пособираю сплетни, и тема для общения найдётся. А ты… Допустим, повезёт, и ты выследишь кого-то из верхушки. Что ты будешь делать с «клещом» или той же «мухой»? Не препарировать же.
Я проверила, всё ли убрано, прихватила рюкзак и жестом выпроводила Илью за порог. Заперла дом, спустилась с крыльца и наконец ответила:
– Идеи есть. Осталось выбрать удачную.
– Но наука ещё не придумала ничего лучше изгнания или договора.
– Ты не в курсе всех её стародавних достижений, – я улыбнулась. – Ещё есть зелье, которое наблюдатели называют «сонным царством» – оно берёт даже перерождённых, загоняет сущность в бутылку, как джинна. В нашем случае надо только разрушить человеческое тело и… Варится зелье трудно, но в приюте как раз нечем заняться. Скажу Ужке, пусть сготовит и знакомых подключит. А дальше всё просто: заманить, поймать, убить тело и сковать зельем дух… Оно лишает нечисть силы, связывает по рукам и ногам.
К лестнице мы брели медленно, минуя засыпающие дома и размышляя каждый о своём. Я выстраивала простейший до невозможности план действий: для начала разыскать начальство и понять, что с ним случилось, потом – к Гюрзе: выпросить нечисть с хорошим нюхом, а после…
После – проверять догадку Ильи и ловить безымянных собственно на себя. И ради этого можно снова обзавестись «углём» и пустить слух, что ко мне вернулась Вещая видящая. Или ограничиться слухом. Я и сама по себе хорошая приманка – давняя и вредная заноза в наблюдательской заднице. А дальше… Дальше будем действовать по обстоятельствам.
– Кстати, – протянул приятель с намёком, когда впереди замаячил лестничный парапет, – а восприятие-то изменилось.
– Ай, да брось, – я достала метлу. – Моя история мало чем отличается от истории любой вынужденной отступницы. Дар проснулся – крыша едва не уехала – наломала дров и сбежала. Только вместо архивов кто-то наблюдательские мозги потрошил, а кто-то – тела. И кто-то в итоге рехнулся, а кто-то удержался на краю. У меня осталась семья, и я удержалась. Как и все те, кто живёт в приюте, – я устроилась на метле-матрасе и вспомнила: – Кстати, до города не подбросишь?
– Когда? – Илья уже поднимался по лестнице.
– Часика через два-три. Соберусь, кое-что доделаю… Да всё равно ж в одном доме обитаем. Постучусь. А остальное обсудим по дороге.
Он обернулся, кивнул и энергично зашагал наверх. Я пролетела мимо него и через минуту уже крадучись заходила в дом. Пока мы беседовали о насущном, стемнело, и Ужка отправилась спать. На плите в чугунке ждала тёплая картошка с грибами, а на столе стояли две литровые банки с запиской: «По глотку три раза в день. Обезболивает, лечит и привыкания не вызывает. Время рассчитай сама. Удачи. Возвращайся».
Я достала «пейджер», снова убедилась в отсутствии сообщений от начальства и, вытянув из-под блокнотной пружинки огрызок карандаша, написала под Ужкиным пояснением: «Спасибо. Нужны «сонные царства». Как можно больше. Береги себя и девочек». Прихватила банки и отправилась в свою комнату. Перелить зелье в подходящие флаконы, прихватить кое-что из давних заначек, перебрать амулеты и подумать, не добавить ли Ужке работы…
На кухне зашуршал оголодавший Илья. Да, поесть на дорожку – и…
– Эфа?..
В дверном проёме маленьким привидением возникла Руся. Длинная белая футболка, растрёпанные косички, ни следа сна. Невидящие глаза – два огромных темных пятна на напряжённом личике.
– Наставница говорит, всё правильно. Лови бабочек, – произнесла она медленно. – И ищи реликвии в гробницах. И жди её. Придёт и поможет. Она не сердится. Ворчит, что зря отдала «уголь», но ведь дар навсегда в тебе. И она тоже всегда рядом, тенью тени.
Значит, «бабочки»… А реликвии и гробницы стародавних – да, приманка получше моей дурной персоны. И пусть их не могут найти уже сотни лет. Я, ясно дело, тоже не найду. Но вот изобразить поиски в состоянии. Я всё отступничество что-то изображаю – иную личность, иное дело. Пока успешно.
Руся тряхнула головой, избавляясь от наваждения, взлетела и попросила:
– Можно?..
Я села на постель и протянула к ней руки:
– Конечно.
Девочка привычно «сбросилась» и обняла меня:
– Ты же ещё не уходишь, нет? А расскажи сказку.
– Какую? – мягко спросила я, перебирая растрёпанные косички.
– Про светящие окошки, по которым люди разговаривают, – решила Руся, – и про дороги под землей. И большие летучие шары в небе. И…
…ладно, дар, а давай сейчас, когда всё так удачно складывается, мы вместе сделаем одно крайне нужное дело… Такое, чтобы наши детки не просили сказок о чудесах человеческой техники, а постигали их наравне с чудесами стародавних. А раз уж ты, дружище, до сих пор во мне – соберись, тряпка. Нутром чую, мы на верном пути. Да, медленно шли – с остановками, передышками, робкими надеждами на чудо. И добрались. Остался последний, самый сложный перевал.
– Ну, Русь, слушай…
Часть 2: Наследие стародавних
Глава 1
Ведьмы сегодня осуществляют то,
о чём мечтали алхимики.
Жак Бержье, Луи Повель «Утро магов»
Илья подбросил меня до ближайшего «ракушечно»-гаражного пятачка, за которым начинался городской спальный микрорайон. И, когда мы остановились, я снова спросила:
– Уверен, что хочешь влезть в дело безымянных?
– Эф, я начинаю подозревать, что о самом интересном ты умалчиваешь, – лениво отозвался он, – и категорически не хочешь, чтобы я в этом участвовал. Осторожнее. Не то реально заинтересуюсь, и не только той стороной, которая связана с подставой заклинателей. И так влезу, что ввек не отвяжешься. Не интригуй.
Я промолчала, расстегивая внешний карман рюкзака и выгребая оттуда амулеты. Приятель скорчил недовольную рожицу – он презирал «побрякушки».