– Ах да, я же «тьма тьмущая»… – и цокнула языком. – Получилось?
– Нет, – признал он, просмотрев несколько фоток с пустой стеной. – Блокнот есть?
Я нашла в рюкзаке необходимое, взобралась на диван и, водя по карте тростью, пустилась в объяснения: здесь мы зайдём, вот так должны пройти, а вот тут выйти.
– Я неисправимый топографический кретин, когда дело касается тесных замкнутых пространств и бесконечных коридоров. Узнала об этом ещё в наблюдательских архивах, но так и не смогла исправить. Вести тебе, – заключила я. – Примерное время перехода – полтора дня. И ещё. Там обитает нечисть. Незарегистрированная. Катакомбы полны тьмы. «Наешься» на год вперёд, но смотри, чтобы никто из твоих подопытных не очнулся на радостях. Заодно и «археологии» глотнёшь.
– Зачем столько сложностей? – он снова поднял брови.
– Затем, что в городе сейчас слишком много чужих глаз, ушей и рук, – я поморщилась. – Лучше подраться с нечистью, чем с наблюдателями. Первые к гостям не готовы, в отличие от вторых. Плюс в катакомбах ты будешь подмогой, а не объектом защиты. Чувствуешь разницу?
– А то, – согласился Илья и протянул мне руку, помогая слезть на пол. – Эти катакомбы похожи на подземный город. Для чего он?
– Для работы, конечно. Подземелье глушит проявления любой магии, и там ставились самые страшные опыты, проводились самые жестокие эксперименты – с кровью, с жертвоприношениями, – я осторожно спустилась с диванной спинки. – Это была вотчина ведьм сферы смерти, и кого там только не резали… Людей, нечисть, колдунов и неперспективных ведьм за компанию. Там появились знания о том, как продлять себе жизнь с помощью чужой силы и пересаживать «угли», как делать зелья из крови нечисти и утрамбовывать её в амулеты… и многое другое. Жуткое и безумное. Пельмени готовы?
– Угу… А сейчас? Всё вынесли?
– Да, сейчас там только память – я отправилась на кухню, прихватив рюкзак. – Что-то ведьмы сами уничтожили во время охоты, что-то припрятали, а что-то наблюдатели к рукам прибрали. А когда истлела защита, к древнему месту смерти притянулась нечисть. Нынче отдельные районы – это еётерритория. Но пройти можно. Мы иногда именно там и залегали на дно, чтобы скрыться с наблюдательских глаз и перевести дух. Главное – соблюсти меры предосторожности.
– Если ты опять обвешаешься своими амулетами, как новогодняя ёлка, то эффект будет непредсказуемым, – заметил Илья, накладывая пельмени. – Слабых такое количество тьмы в крови отпугнет, а в сильных вызовет агрессию и спровоцирует на защиту территории. Кто там обитает?
– Понятия не имею, – я плюхнула в свою порцию ложку сметаны. – Но свою «ящерку», например, я именно там и подобрала. Город большой, места много, и там как мелочь обитает, так и высшие. Всякие разные.
– И почему мы, заклинатели, об этом не знаем? – он сел за стол и посмотрел на меня. – Под городом, считай, мина замедленного действия, а мы…
– …не одиноки в своём незнании, – «утешила» я. – Ведьмы Круга тоже не в курсе. Планы подземелий я нашла в одном из наблюдательских архивов. А карту мне знакомая нечисть нарисовала в обмен на приют.
– «Ящерицу» не используешь? – приятель кивнул на прислонённую к стене трость.
– Стараюсь. В катакомбах она спит. От неё же, как от работающего источника, излучение силы похлеще, чем от беса. Я вообще редко её бужу.
Засим мы молча поели и взялись за подготовку к дороге – бутерброды, чай, вода. Я резала, Илья подсовывал продукты и упаковывал готовое.
– После стародавних всегда остаётся какая-нибудь особенная дрянь, – озабоченно произнёс он, когда мы почти закончили. – Уверена, что там только нечисть? И никаких хуфий, хушей, перерождённых, мстящих мыслеформ и прочих результатов лабораторных опытов?
– То, что ты перечислил, – это ещё не все итоги жертвоприношений, – я отложила нож и выпрямилась, поводя затёкшими плечами. – И, нет, не уверена. Когда дело касается стародавних, нельзя быть уверенным ни в чём. Но если оно есть, то сидит тихо и в компании не нуждается. Мы пойдём самым коротким и проверенным маршрутом. Собственно, именно этим путём мы приходим и уходим из города, и уже давно. Поменьше магии, побольше осторожности.
Я отодвинулась, поставила на колени рюкзак и убрала продукты, уверяя, что он «не тяжёлый, там уйма пространственно-временных карманов». В общем, «не отдам, привыкла». Заодно проверила «пейджер» и наткнулась на сообщение: «Готово. Забирай посылку». И меня снова накрыло ощущением правильности. Обычно «сонные царства» готовятся долго из-за редкости ингредиентов, но Ужка – это Ужка, это ведьма живой природы со знаниями отступников. Она вырастит что угодно, где угодно и когда угодно. Да и с нечистью договорится, чтобы подпитать травку допсилой.
Написав в ответ «принято», я закрыла рюкзак, ощущая очередной наплыв правильности. В катакомбах отступницы давно оборудовали несколько «почтовых» карманов для передачи необходимого, и они как раз по дороге. Но зелья, скорее всего, спрячут ближе к концу нашего пути.
Убежище Удавки мы покидали спокойно и собранно. Покопались перед выходом каждый в своих заначках – я в рюкзаке, Илья в старом серванте и комоде, – переглянулись и вооружились личинами плюс пара «окровавленных» амулетов для полноты картины. Приятель ни о чём не спрашивал, и я молчала. Всё прояснится очень скоро и естественным образом.
Через полчаса по ночному микрорайону бодро шагала пара хохочущих и поддатых подростков с пивом, то жалуясь друг другу на «предков», то возбуждённо обсуждая какие-то «прибамбасы», то просто кокетничая. Редкие собаководы провожали «ребят» неодобрительным взглядами, а спортсмены в наушниках молча пробегали мимо. Каждый встречный попадал под шепоток из дурашливых комментариев, но проучить хулиганов никто не успевал – они скрывались в ночной тьме.
А к остановке из оранжевого сумрака городского освещения вышла уже вполне приличная парочка, трезвая, но странно хихикающая. И, пройдя мимо пустого павильона, отправилась вдоль неспящих домов и шуршащих тополей по автобусному маршруту, к следующей остановке.
– Эф, а личины ты сама конструировала? – весело спросил Илья.
– Ясно дело, – я хмыкнула. – Что, ностальгия по дурному прошлому?
– Да не только, – он посмотрел по сторонам и неожиданно признался: – по тебе. Если ты была такой… очень жаль, что мы встретились так поздно и с такими ограничениями. Я бы с тобой… замутил.
– И я с тобой, – я отпустила на разведку пару заготовленных «змеек». – Я, кстати, собиралась, но наставница запретила. Не хотела тебе очередных проблем от очередной отступницы, да и на меня у неё были глобальные планы, в которые романтические и физиологические бредни не входили. А потом и мне стало не до них, – я вздохнула и искренне добавила: – к сожалению.
– Ну, раз так, – воодушевился приятель, – то когда ты закончишь свои таинственные дела, я сдам тебя Анатолю Михайловичу на лечение. Чтобы у тебя не было причин для отказа… от внимания. И прочих приятных глупостей. А на отступничество мне давно поровну. Я сам в нём по уши.
– Рискни, – фыркнула я, рассеянно посматривая по сторонам. – Но имей в виду, что сонные зелья и амулеты, как и всякие сыворотки правды, на меня не действуют. Искусственный иммунитет. Единственное, что возьмёт, – это хвост «ящерицы», с которым сбрасывается когда яд, когда снотворное. Правда, она не в курсе, какое именно зелье получится… Отравите случайно – и я обижусь.
– И придёшь хуфией мстить? – предположил он.
– Нет, я зачарована твоей бабушкой на перерождение при насильственной смерти и обязательную месть, – безмятежно улыбнулась я. – И тогда вы оба так огребёте… Что, рискнешь?
– Вообще-то я заклинатель, – посерьёзнев, напомнил Илья, – и могу заклясть «ящерицу» на необходимые действия и результаты.
Мы дошли до остановки, и я огляделась. Всё те же шуршащие тополя, ряды неспящих многоэтажек и тёплый оранжевый сумрак. И неповторимый горький запах наступающей осени. И скорого дела.
– Доживём – увидим… Нам сюда.
Мы пересекли один двор, обогнули многоэтажку и оказались во втором. Длинные дома квадратом, небольшой дворик с горкой, каруселью и песочницей, пара краснеющих рябин и кустов, чахлый газон.
– Да ладно… – недоверчиво протянул приятель.
– Хочешь спрятать – положи на видное место, – я отпустила его локоть и целенаправленно зашагала через площадку к сиреневому кусту, рядом с которым темнел обычный диск колодца.
«Змейки» ждали нас у входа. Я подставила трость, и разведчицы одна за другой взобрались по ней, сообщая, что всё чисто. Я спрятала их обратно в карман и очертила тростью диск по кругу, шепча наговор. Секунда – и диск провалился под землю, открывая тесный и узкий лаз.
– Илюх, – я сняла кольцо и бросила вниз зеленоватый огонёк, освещая лестницу, – иди вперёд.
Он послушно скрылся в лазе, но почти сразу высунулся оттуда по плечи.
– Эф… – приятель помялся, но озвучил свои сомнения: – А ты уверена? Что потянешь? Тут такие ступени… И потом – полтора дня перехода…
– Ты со мной никогда не работал, так откуда тебе знать, на что я способна? – я обезоруживающе улыбнулась. – Видишь калеку и жалеешь, но понятия не имеешь, что я такое. Иди.
Глава 5
Наука – это колдовство, которое действует.
Курт Воннегут «Колыбель для кошки»
Зелёный светляк медленно плыл над нашими головами, озаряя путь. Длинный узкий коридор, утопающий во тьме, не оставлял пространства для манёвра, и я шла первой, а Илья – следом. Дело началось, и шутки кончились. Мы шли молча и неторопливо, избавившись от личин и занятый каждый своими мыслями.
У развилки я остановилась, чтобы пустить на разведку новых «змеек», приятель уверенно указал на правый коридор, и мы прежним темпом отправились дальше, сопровождаемые лишь кривыми тенями, скользящими по шершавым стенам, да светляком. Его силы едва хватало на десяток шагов и не доставало до потолка, и мрак вокруг нас то сжимался, то разжимался, пульсируя, дышал заплесневелыми сквозняками.