– Что? – Васька от любопытства даже поднялась на лапках.
– Что-то! – Я сдвинула брови. – Ты уж, будь добра, язык свой самостоятельный приструни. Если сегодня что не так пойдет, не видать нам с тобой свободы всю оставшуюся жизнь!
– Я-то тут причем? – удивилась жаба. – Я куда захочу, туда и пойду. Мне твои родственники не указ.
– Это ты пока так думаешь, – обнадежила я, раскладывая на кровати стиранные платья. Знала бы, что все так скоро случится, попросила бы вчера Эльку что-нибудь подходящее принести.
Взяла то, что менее всего пострадало от лиховской посылки. Понюхала – запах, конечно, не выветрился, но в нос сильно не бил. Если близко ни к кому не подходить, может, и ничего.
Причесалась тщательно, посмотрела на черную краску для волос и отложила. Не ведьма я больше. Можно сильно не стараться. Огладила подол, положила жабу в карман и направилась вниз.
– Я не хочу никуда ехать, – нахмурился Корвус.
– Так не едь, – бросила я через плечо.
Он только зло рыкнул и поплелся следом. А куда ему от меня теперь деваться?
Бакуня, улыбаясь во весь рот, махнул из-за стойки, и я насторожилась. С чего он вдруг такой счастливый?
Наконец я вышла на улицу. Летнее солнце радостно осветило золоченую крышу кареты, заставив меня скривиться. Нет, чтобы попроще чего прислать, но бабушка была в своем репертуаре. А потому я наклонила голову, прикрываясь ладонью, чтобы никто из знакомых не увидел, и юркнула внутрь.
– Молодец, быстро, – похвалил Чащоба, закрывая дверь. – А я тут с чудем белоглазым пообщаться успел. Хороший мужик, правильный.
– Угу, – буркнула я, отворачиваясь.
– Теперь тебе, молодая хозяйка, нет нужды на кухне работать. Я заплатил за комнату и за еду. А бабушке мы не скажем.
Я сжала кулаки и заскрипела зубами, но смолчала. Ничего. Другой трактир найду.
– Не сердись, – погладил меня по плечу леший, – я не могу иначе.
– Я сама бы… – начала я сердито.
– Сама-то сама, но ты же внучка мне почти, с пеленок на моих глазах. – Он улыбнулся. – Как я тебя в беде оставлю?
– Если бы я в беде была, сама бы попросила.
– Ой ли? – покачал головой Чащоба, но дальше развивать тему не стал.
Оно и правильно. Мне требовалось сосредоточиться и собраться с мыслями.
Карета остановилась у самых ворот Ковена, и я, застонав, прикрыла глаза. Стоило бы догадаться. Бабушка тихо приезжать не умела, ей непременно надо было поставить всех на уши. А я-то надеялась, что она где-нибудь в хорошей гостинице захочет пожить.
Народищу на улице собралась тьма, галдели, кто во что горазд. Чащоба выбрался из кареты первым, а я за его спиной тихонько выскочила и в сторону отошла, затерявшись в толпе. Вроде как не при делах, не знаю никакой кареты. Никому не говорила, кто у меня бабушка и, если получится, планировала никому не говорить. А ректор с Верховной сами язык за зубами держали, им с нашей семьей тоже ссориться не с руки.
– Чего стоим? – спросила у мага-первокурсника, который едва не подпрыгивал от нетерпения.
Он повернулся и широко улыбнулся, демонстрируя дырку между зубами. Первокурсники мне даже нравились, это они потом приобретали все необходимые для магов черты характера: надменность, упертость и самодовольство. Видно, магия у них была порченная, не то, что у нас, ведьм. Мы из года в год только лучше становились: злее, вреднее и ехиднее. А пока мальчишка, радостно махнув рукой, показал в сторону главной башни.
– Так сама госпожа Гордана приехала! Представляешь! Легенда! Даром, что ведьма!
– Представляю, – кисло пробормотала я, стараясь не попадаться на глаза ищущему меня Чащобе.
– Это ж первый раз за столько лет она в столице! И что такого могло случиться, чтобы она из лесов своих выбралась?
– Действительно, что бы такого могло произойти? – вздохнула я.
– Говорят, сам Верховный маг Айвен ее вызвал, чтобы она восстание демонов предотвратила, как в прошлый раз!
– Ну да, ну да. – Я провела носком туфли по земле и только потом насторожилась, сообразив. – В какой прошлый раз?
– Ой, да ну тебя, иди историю учи! – отмахнулся первокурсник. – Вот бы хоть глазочком…
– Не советовала бы тебе это, парень, так можно и без глаза остаться, – произнесла я, похлопав его по плечу.
А вот про прошлый раз я действительно не поняла. Не то чтобы я подвигов бабушкиных, совершенных ей по молодости, не знала, но чтобы демоны… не припоминала такого. И, кстати, куда запропастился мой собственный демон?
– Корвус? – позвала шепотом, оглядываясь по сторонам.
– Он за каретой прячется от лешего, – ответила из кармана Васька. – Какой-то нам с тобой трусливый демон попался. Только и знает, что зубами щелкать, а толку-то…
– Ну хоть так. – Я прижала ее рукой. – Не вылезай пока, тут слишком много магов на одну тебя.
– Как сама меня магам перед экзаменом отдала, так нормально! – проворчала жаба, высунув мордочку.
– Я не магам, я Дину, – пожала я плечами. – Он нормальный. – И, подумав, поправилась: – Во всяком случае был, пока они демона не собрались вызывать.
– А то, что они меня целовать пытались? – возмутилась жаба.
– Ну так девицу расколдовывали, – хмыкнула я. – Честно говоря, до сих пор считаю это своей лучшей заслугой за все время учебы. Когда я эту новость запустила, столько лягушек по окрестностям было перецеловано…
Я мечтательно вздохнула. Только когда новость добралась до ректора, он это дело быстренько прекратил, обозвав негуманным отношением к животным. Жалко лягушек никто не спросил, им, может, и нравилось.
– Иди давай, даже отсюда вижу, как Чащоба злится!
– Иду. – Я оправила платье, вытерла ладони о ткань и отправилась сдаваться. – Все равно выбора у меня особо нет.
Протиснулась сквозь толпу, приблизилась к лешему со спины и попросила:
– Ты уж сделай вид, что меня не знаешь, ладно?
Чащоба только головой покачал, но зашагал вперед, не оглядываясь. Пусть он и не одобрял моего поведения, но всегда помогал.
– Слушай, а поцелуй мага из меня действительно девицу сделает? – снова высунулась из кармана Васька, и я закашлялась. – Ну а что? – возмутилась она. – Сама ведь сказала!
– Это шутка была!
– Так себе шутка вообще-то, – пропыхтела она, а я даже остановилась на мгновение. Вот ведь!
Леший вел меня прямо к главной башне, обходя гомонящих магов и ведьм. Похоже, в это утро все решили выйти во двор, чтобы, как говорится, хоть глазком. Это они просто бабушке под горячую руку никогда не попадали. Вон преподаватели – те умные, осторожно из окон выглядывали, не совались.
Мы зашли в башню, поднялись по винтовой лестнице и остановились возле высоких железных дверей в парадный зал. Сюда никого больше не пускали, и я попросила Чащобу:
– Погляди, меня не очень от волнения перекосило?
– Ты всегда косая, – буркнул за спиной Корвус.
А леший обернулся, мазнув пустым взглядом по демону, и нахмурился. Потом посмотрел на меня и улыбнулся в усы.
– Не очень. В самый раз.
– Спасибочки, – обреченно ответила я и потянула на себя двери, которые как-то легко поддались и выпустили бледного Лихо.
– О! – воскликнула я, замерев на пороге, и уже тише поинтересовалась: – А ты чего тут?
– Допрос, – буркнул он, отодвигаясь в сторону.
– Какой допрос? – нахмурилась я.
– Настоящий! – не выдержав, повысил голос Лихо. – Жуть какая-то! А ты чего?
– И я на допрос, – погрустнев, ответила я.
– А… – протянул Лихо, настороженно покосившись на лешего. А потом взял меня за локоть и отвел в сторонку. – Там лютая ведьма, лютая! Но краси-и-ивая! Не знаю, зачем ты ей понадобилась. Видимо, по поводу того дела с демонами или по Владиславину душу.
– Видимо, – снова вздохнула я.
Создавалось впечатление, что я уже навздыхала тут на всю оставшуюся жизнь.
– Много не говори и только по существу, а то она злится.
– Надо думать, – кивнула я и нахмурилась. – А тебя-то чего вызвали?
– Сам не знаю. Спрашивала, где родился, что делал, как силу скрывал, потом про ту давнишнюю историю нашу, когда мы от ведьмы отбивались.
– А ты? – Я прижала руки к груди. – Все рассказал? И обо мне?
– Ну а как я не расскажу? – взвыл он. – Ей попробуй чего не сказать! Но я о тебе особо не трепался. Только что там ведьма молодая была, всех победила, даже помощи ни у кого просить не стала. Может, тебе зачтется?
– Ой, мне зачтется. – Я сглотнула. – Так зачтется, что хоть удавись. Лучше бы сказал, что я там сидела тихонько и училась, пока Айвен все дела разгребал.
– Так Айвен тоже там! Он ей о проклятии своем рассказал и очень тебя хвалил, что ты это проклятие сумела снять.
– Мамочки!
Кажется, у меня коленки подкосились, поскольку Чащоба, решив, что разговор окончен, подхватил меня подмышки и впихнул в открытые двери, напоследок наградив шлепком по заду. Что, как ни странно, очень даже взбодрило. И закрыл за мной дверь, непостижимым образом оставив демона снаружи.
– Брусничинка, ну наконец-то, – устало произнесла бабушка, улыбаясь и вставая с места. – Я уж думала, надо самой ехать. Иди сюда, горюшко непутевое.
Я покосилась на Айвена, который стоял у стола, вытянувшись в струнку, подошла к бабушке и крепко-крепко обняла ее.
– Ну все, молодой человек, вы свободны, – заявила она, откинув за спину длинные темные волосы, в которых до сих пор не было ни единого седого волоска.
А господин Верховный маг даже «молодого человека» стерпел, поклонился и вышел за дверь, на прощание одарив меня встревоженным взглядом.
– Милый мальчик, – заметила бабушка, отпуская меня и указывая на стул рядом. – Жаль, что маг.
– У всех свои недостатки, – пожала я плечами.
– Завтракала? – Она придвинула ко мне тарелку с пирогом и кружку с крепким чаем, чуть подержав над ней ладонь, чтобы подогреть.
– Не успела, Чащоба разбудил, сразу сюда повез.
– Да, я уж сама хотела прямо с утра, но он отговорил. – Бабушка откинулась на стуле, сложила руки перед собой и прищурила глаза. – Ну рассказывай.