Ведьмин корень — страница 20 из 51

– Ну, что, везём его в участок? Или после обысков?

– Пусть пока здесь побудет, – ответил Яр. – Может, что всплывёт, тогда нажмём на него.

На кухню неожиданно вошла ловисса, за ней секретарь. Яр сразу почувствовал перемену в настроении Длит, лицо больше не было бесстрастным, взгляд стал колючим.

– Прорвались-таки. Что вам? – спросил Яр грубо.

Длит проигнорировала его недовольство.

– Ничего не нашли?! – Она быстро обшаривала кухню глазами и вдруг прищурилась. – А это? – Её внимание привлёк графин. Длит достала из кармана плаща белый носовой платок, аккуратно обернула им горлышко и, поворачивая графин вокруг оси, рассмотрела его. – Есть!

Яр наклонился. По сверкающим бокам графина, то теряясь между хрустальными гранями, то наползая на них, вилась деликатная, едва заметная гравировка в виде цветка с пятью лепестками. Длит положила графин на бок – на дне открылось изображение корешка, похожего на человеческое тело…

Яр медленно выпрямился.

– И что это?

– Демонстрация власти. Ведьма любит оставлять следы своего присутствия. – Она протянула ему графин. – Ищите знаки. Фанни Монца увидела в Спящей кружку с таким цветком, и это привело нас сюда.

– Почему сразу не сказали про рисунок?

– Чтобы не спугнуть. Она слушает.

…Яр поставил хрустальный графин на старый деревянный столик у стены, смахнув с него какие-то тряпки.

– Понятые, подойдите и рассмотрите изображение на этом предмете. Руками не трогать.

Староста и женщина склонились над графином. Яр показал им и рисунок на дне.

Трюга, увидев графин, сник, но чем дольше смотрел на него, тем более расслабленным становился, на губах блуждала гадкая улыбка, и наконец какие-то нахлынувшие воспоминания заставили его с ухмылкой развалиться на стуле.

– Ведьмин цветок? И так нагло… Поставил на самом виду, никого не стесняясь? Ты и вправду путаешься с ведьмой, что таскает детей? – недоверчиво спрашивал староста. Женщина с ужасом смотрела на лавочника. – Господин начальник, а вы не забирайте его, оставьте нам, мы тут с ним разберёмся…

– С вами самими нужно разбираться, – неприязненно сказал Яр и взглянул на Трюгу. – Верен своей королеве, да? Подарки от неё принимаешь?

Взгляд у лавочника затуманился. Он облизнулся.

– Хороший первач. На чём надо настоянный. Крепкую мужскую силу даёт.

У Мира сдали нервы. Всё это время он молчал, а тут всхлипнул и сел на корточки, прислонившись к стене и спрятав лицо в ладонях.

Ге Пард был гипертоником, лицо у него сделалось багровым.

– Я сейчас этот графин о твою башку разобью, гнус… хочешь?

– Ге, – мрачно проронил Яр. – Вывести людей из домов и начать обыски. Чердаки, погреба, тайные закутки – всё проверить. Тщательно осмотреть посуду, искать изображение ведьмина цветка или корня. Срочно вызовите сюда подкрепление… и ещё – экспертов из других районов. Понятых посадить в машину, и – никаких посторонних контактов, чтобы никому не сболтнули, что мы ищем ведьмины знаки.

– Господин начальник, – со слезой в голосе сказал староста, – за что вы нам так не доверяете?!

– Мы были на вашей улице, каждого спросили… и хоть бы кто-нибудь… хоть бы одна душа… Сколько ещё за две недели погибло детей? Уроды вы. И веры вам нет.

– Весь город боялся, а мы виноваты?! Нам дома пожгут?! –Староста от волнения так трясся, что у него стучали зубы.

– Не жалься тут, – зло сказал Яр. – Забыл правила? Сосед за соседа отвечает. Знали, что он якшается с ведьмой, и затихарились по углам!

– Да мы не знали… не знали! – заплакала женщина.

– Вот сейчас и проверим.

Понятых вывели, ушёл Ге, забрав с собой Мира.

– Выйдите все. Я с ним поговорю, – сказала Длит.

– Что? – не понял Яр.

– Оставьте меня с ним наедине, и мы узнаем все имена, какие ему известны.

– Говорите при мне. Остальные выйдут, а я останусь.

– Всё равно ничего не скажу! – выкрикнул лавочник.

– Мы в одной лодке, Порох, – сказала Длит, раздражённая несговорчивостью Яра.

– Откуда мне знать?

Он действительно не знал её целей, не мог ей доверять, был вынужден осторожничать. А если она на другой стороне и убьёт лавочника? Такая может. Он машинально прикидывал, есть ли у неё под плащом оружие.

– Просто поверь, – настаивала Длит. – Разве ты не видишь? Она завладела им, он её раб, его трясёт при одной мысли о ней. Твои парни забьют его до смерти, но он ничего не скажет.

– А тебе скажет?

– Да. Допустим, мне смешны ваши полицейские ритуалы, с понятыми и протоколами, когда мы на территории ведьмы. Но мы вас позвали. Почему бы просто не позволить мне сыграть по моим правилам? В качестве компромисса?

– Нет, – после короткого раздумья сказал Яр.

Она побелела от ярости, еле сдерживалась, чтобы не… что? Яр оторопел, не понимая, чего ждать. Остальные тоже почувствовали исходящую от неё угрозу, – и секретарь, который слушал, опустив глаза, и оцепеневший лавочник; следователь перестал вести протокол, напрягся боец с автоматом.

Ловисса взглянула на секретаря, как бы ища совета, – он едва заметно мотнул головой: не надо.

– Нет так нет. Но больше я не совершу такой ошибки, Яр Порох, – сказала она и вышла.

Показав Яру средний палец, секретарь последовал за ней.

Лавочник загоготал.

– Уводите, – хмуро приказал Яр. – Продолжим в участке.

Боец со следователем подхватили Трюгу под мышки и повели к двери. Проходя мимо Яра, он с усмешкой сказал:

– А графинчик-то… и в прошлый раз здесь стоял, начальник.

Лавочника вывели, за дверью шумела толпа, а Яр застрял в доме с графином в руках. Ему нужна была минутная передышка, чтобы привести мысли в порядок. Правильно ли он поступил, не доверившись Госпоже Самонадеянность? Госпоже Уйди-с-дороги? Да, подозрительная, странная, но ведь пришла от Хозяйки, а не с улицы… На душе было муторно. Возможно, он перестраховался, слишком много думал о ней по пути сюда, нафантазировал лишнего. Плюс многодневная усталость, от которой временами всё плывёт перед глазами, и тогда плохо соображаешь. Нет, надо прекратить самоедство… что сделано, то сделано… главное, выбить из лавочника имена… Яр стряхнул с себя оцепенение и направился к двери. Шум снаружи внезапно усилился. Что-то случилось.

…Перед крыльцом, казалось, собралась вся слобода. Как ветром, разнесло весть о том, что Трюга водился с ведьмой, кравшей детей, и теперь полиция считает, что все в Холодной к этому причастны. Чем это грозило, и коту было понятно. Полицейские оказались лицом к лицу с волновавшейся толпой. Чтобы провести арестованного к автомобилю, пришлось прорываться, расталкивая всех и уворачиваясь от полетевших в лавочника камней.

Трюга двигался в каком-то трансе, с застывшей улыбкой на губах, не реагируя на тычки и удары. Полицейские прикрывали его и проталкивали вперёд, он безвольно болтался в их руках, как мешок с тряпьём. Последнее, что он увидел, была слетевшая с дерева через дорогу неказистая серая птица. С каждым взмахом её крылья росли, удлинялись острыми заточенными перьями; она спикировала на него, вцепившись когтями в голову, клюв вырос и, как кинжал, гладко вошёл в темя. Лавочник осел без единого звука. Жёсткие хлопающие крылья задели полицейских, острые как бритва края порезали кому лицо, кому руки. Всё произошло на удивление быстро.

– Злейка!

Началась паника. Люди бросились в разные стороны, давя друг друга. В этот момент, зажав под мышкой графин, Яр выскочил на крыльцо. Какой-то парень, застрявший перед крыльцом, с безумным видом погрозил ему пальцем. Птица низко скользила над толпой, высматривая очередную жертву, убила ещё одного мужчину, потом напала на бежавшую к дому молодую женщину в красном пальто. Женщина упала с пробитой головой, из-под распахнувшегося пальто покатился в грязь хрустальный графин, такой же, как у Трюги.

Длит с Лунгом наблюдали за нападением злейки из окна полицейского автомобиля, и Длит вскрикнула от досады, увидев, что лавочник убит. Но они с Лунгом не сделали попытки выйти и помешать железной птице. Яр тоже не сошёл с крыльца – отсюда было удобнее следить за происходящим. Он достал из кобуры пистолет, но, как и другие полицейские, не мог стрелять по злейке из-за риска попасть в людей.

Словно завершая миссию, птица сделала круг над разбегающейся толпой, уменьшаясь в размерах, пока снова не стала походить на голубя странной расцветки. Случайно или нет, она изменила траекторию полёта, и Яр вдруг увидел, что она летит прямо на него. Он сунул пистолет за пояс, схватил графин и, размахнувшись, отбил её, как мяч, а когда она, кувыркнувшись в воздухе, выровнялась и взвилась над крышами, выстрелил в неё с колена. Началась пальба, но через мгновение птица исчезла, слившись с тучами, – серая в сером свете дня.

2

Время от времени звонил Лунг. Нашли связанного с ведьмой человека, лавочника, но не успели выведать что-нибудь полезное – злейка убила его и ещё двоих, и всё потому, что Яр Порох не пошёл на уступки Длит.

Айлин ругала себя. Надо было раньше их познакомить. Недавно Яр спросил, кто такая её ловисса, а она ответила вопросом на вопрос: на кого похожа? Он пожал плечами, и, промолчав, Айлин закрыла тему.

Снова новости от Лунга. Люди боятся, что пожгут слободу, когда полиция закончит обыски и уедет. Злой как чёрт Порох, стоя перед толпой, сказал, что об этом надо было думать раньше, а его личное мнение таково. За вещи не держитесь, на них никто не позарится, а людей разозлите. Возьмите деньги, документы и уходите, лучше прямо сейчас, пока не занялось. Не бегите, не провоцируйте, иначе догонят и убьют. Устраивайтесь сами, а потом всех опросят и решат, кто получит субсидию как погорелец. Но если выяснится, что в Холодной ни одного ребёнка ведьма не тронула, руки в ноги и бегите из Дубъюка. Все. Не от полиции. Раздав советы, Яр Порох вернулся к розыскной группе, подытожил Лунг.

Айлин выпила успокоительных капель и созвонилась с главой копов, тот заверил, что полчаса назад выслал в Холодную два подразделения, чтобы изъять всех животных. Потом Айлин позвонила Лео Парду.