– Было в ее голосе что-то, заставившее Арину насторожиться.
Блэк никогда не воет без причины…
Арина сунула ноги в туфли, поверх пижамы набросила куртку, достала из-под подушки веретено. Блэк сидел у двери и смотрел очень внимательно.
–Покажешь мне?– спросила она, открывая замок.– Что ты видел?
–Яс тобой!– Марго спрыгнула с подоконника, черепушка покатилась по полу, и она подхватила ее на ходу.
Блэк привел их к старой вишне– самой кряжистой, самой древней во всем саду,– замер в стойке.
–Что? Яничего не вижу.– Марго вертела по сторонам головой.– Аты?
Она видела!
Покрытая мхом и потеками смолы ветка была изломана на мелкие кусочки. Прошлой ночью кто-то стоял под старой вишней и наблюдал за домом. Унего зудели пальцы и зудело в голове. Чтобы хоть как-то унять этот зуд, он крушил то, что подвернулось под руку,– старую ветку.
–Что тут такое?– спросила Марго.– Это зверь какой-то сделал, да?
–Именно. Тот самый, который всех убивает.
Марго испуганно ахнула и, прижав к груди черепушку, сказала чуть виновато:
–Кдому он не подходил. Честное слово.
–Ятебе верю. Убийца просто… сидел в засаде.
Предупреждающе зарычал Блэк, и обе они разом обернулись.
По мокрой от дождя дорожке стремительной походкой шла Анук.
–Доброе утро! Смотрю, ты уже на ногах!– Она приветственно взмахнула рукой.
–Как вы меня…– Арина хотела сказать «нашли», но Анук ее опередила:
–По запаху.– Из рукава она достала свой особенный нож и понюхала лезвие.– Ачто ты делаешь на улице в таком виде?
–Он был здесь прошлой ночью.– Арина указала на изломанную ветку.
Анук молча подняла с земли кусочек, понюхала, покачала головой:
–Ничего особенного не чувствую. Кажется, у него что-то болело.
–Зудело. Унего зудело в голове и руках. Он так успокаивался.– Носком туфли Арина поддела обломок ветки.– Ему все время хочется уничтожать, крушить.
–Он не пытался войти в дом?
–Марго говорит, что нет. Она дежурила у окна всю ночь. ИБлэк тоже сторожил.
–Тебе говорили, что ты странная?– Анук усмехнулась.– Даже по нашим нестандартным меркам. Мертвый домашний питомец…
–Это его пес. Он мне Блэка оставил.
–Необычный подарок, очень… оригинальный. Ты готова ехать?
–Куда?
–ККсении. Она незаменима в сборе информации.
–Мне нужно собраться. Вы завтракали?
–Я– да, а ты поешь. Неизвестно, когда в следующий раз получится.– Анук направилась к дому, бросив уже на ходу:– Но вот от кофе я не откажусь.
Ксения Анатольевна, похоже, единственная из всех, жила не в собственном доме, а в квартире, в старой панельной пятиэтажке, на самом верхнем этаже. Дверь она открыла, стоило им с Анук только ступить на лестничную площадку. Как почувствовала. Аможет, просто увидела их машину в окно.
–Доброе утро,– сказала она со светской чопорностью и отступила в глубь прихожей, приглашая их войти.
Несмотря на ранний час, одета Ксения Анатольевна была в строгий брючный костюм, даже на ногах ее вместо домашних тапочек красовались туфли. Училка…
–Проходите в гостиную,– велела она и скрылась за дверью кухни, из которой потянуло приторно-сладким травяным духом.– Чай будете?– послышался ее приглушенный голос.
–Нет,– за них обеих ответила Анук и нетерпеливо спросила:– Ты что-нибудь узнала?
–Да.– Ксения Анатольевна поставила на журнальный столик поднос с дымящейся чашкой темного стекла. Травяной дух усилился в разы.– Только я не понимаю, к чему такая спешка.
–Ктому, что троих из нас уже нет на этом свете.– Анук неодобрительно посмотрела на чашку.
–Мертвым уже не помочь.– Ксения Анатольевна по-девчоночьи легкомысленно пожала плечами.
–Ты уверена, что не станешь следующей?
–Я?!– Она, казалось, искренне удивилась.– Видишь ли, Анук, я– не они! Яне легкомысленная дурочка, которая не видит дальше своего носа. Яне зарвавшаяся спонтанная, которая вдруг решила, что ей все позволено. Иуж точно не жирная корова, вздумавшая поиграть в детектива. Яумная и осторожная.
Все-таки она не нравилась Арине. Вот этим своим гонором, уверенностью в собственной непогрешимости и особенно– особенно!– равнодушием.
–Конечно, Ксения, ты другая.– Голос Анук звучал ровно, он был лишен всякой интонации, но в черных глазах Арина успела заметить брезгливость.– Поэтому мы к тебе и пришли. Так что ты узнала?
–Кое-что…– Рядом с чашкой Ксения Анатольевна поставила включенный ноутбук, развернула его так, чтобы Анук и Арине был хорошо виден экран.
Смонитора на них смотрели два разных человека. Совершенно разных!
На первой фотографии был изображен высокий стройный парень во фраке, с чуть сбившейся на сторону бабочкой. Он белозубо улыбался, в золотых, до плеч, кудрях плясали блики, руки с аристократически тонкими запястьями и длинными пальцами нежно сжимали гриф альта.
Со второго снимка на Арину смотрел мужчина, почти старик. Короткий ежик серых, точно пеплом припорошенных волос, сизая щетина на ввалившихся щеках, по-волчьи настороженный взгляд. Руки спрятаны в карманы не по размеру большой куртки. Иэти руки были со сбитыми в кровь костяшками, с обгрызенными до мяса ногтями. Арина не видела их, но откуда-то знала– так и есть. Аеще она знала, что на обоих снимках один и тот же человек.
–Познакомьтесь! Вот он– ваш маньяк!– Ксения Анатольевна опустилась на диван между Ариной и Анук.– Альберт Бабаев, сводный брат нашей Флоры, которая, как вы уже, наверное, догадались, вовсе не Флора.– Ксения Анатольевна презрительно фыркнула и на долю секунды стала похожа на крысу– умную, хитрую и злую.– Любят, знаете ли, некоторые девицы присваивать себе чужие имена.
–Не всем же повезло родиться Ксенией Анатольевной,– сказала Анук, не отрывая взгляда от монитора.
–Какая редкостная выдра эта Ксения,– вздохнула пристроившаяся в кресле Марго.– Неудивительно, что она живет в такой… норе.
Аведь Марго права: комната Ксении Анатольевны в самом деле похожа на нору– узкую, пыльную, забитую мебелью и вещами.
–Ичто там с этим сводным братом?– спросила Анук.– Почему с ним произошли такие разительные перемены?
–Сначала все было замечательно и шоколадно.– Ксения Анатольевна сделала глоток из своей чашки и даже зажмурилась от удовольствия. Что же это за чай такой?– Талантливый альтист, подающий большие надежды, лауреат какой-то там престижной международной премии– одним словом, очень и очень перспективный. Ивсе бы у него было хорошо, если б не одно «но».– Ксения Анатольевна сделала драматическую паузу, наслаждаясь всеобщим вниманием. Наверное, на работе ее этим не баловали.
–Какое «но»?– спросила Анук довольно резко, и Ксения Анатольевна дернулась, как от пощечины.
–Проблемы с психикой,– сказала, как выплюнула.– Творческий человек, тонкая внутренняя организация…– Она поморщилась, отрицая саму возможность такого феномена.– Ая вам скажу– отягощенная наследственность! Их с Флорой матушка страдала шизофренией, перепилила себе вены прямо на глазах у бедных малюток. Вот где тонкая душевная организация, вот где хваленый материнский инстинкт!
Ксения Анатольевна придирчиво осмотрела свои руки, словно на собственных запястьях рассчитывала увидеть следы от порезов. Руки у нее были красивые. Всамом деле красивые: с изящными пальцами и французским маникюром. На среднем пальце тускло поблескивал массивный перстень. Родовая вещь?..
–После самоубийства матери детей забрала к себе бабка. Она же их и растила. Истранности в поведении внучка начала замечать первой именно бабка.
–Какие странности?– спросила Арина и получила в ответ полный презрения взгляд. Ее Ксения Анатольевна, безусловно, тоже отнесла к молодым и глупым выскочкам.
–Атакие, милочка.– Она отхлебнула из чашки, снова блаженно зажмурившись.– Обычно тихий и спокойный мальчик временами срывался, делался агрессивным, крушил все, что попадалось под руку. Однажды бабка испугалась по-настоящему или просто устала от таких выкрутасов и сдала внучка в сумасшедший дом. Но ненадолго, спустя пару месяцев передумала и забрала обратно. Пожалела, что ли?– Она недоуменно пожала плечами, и сразу стало понятно– жалость и сострадание ей не ведомы.– После сумасшедшего дома мальчишка присмирел, с головой ушел в музыку, заделался гением и лауреатом. Но время от времени у врачей наблюдался. Только не у психиатров– он же не псих!– а у психотерапевтов, потому что тонко организован. Видимо, уже тогда готовил пути к отступлению.
–Какие пути, Ксения?– Анук достала свой портсигар. Душная атмосфера этой комнаты, должно быть, действовала на нее особенно угнетающе.
–Уменя не курят,– сказала Ксения Анатольевна.– Вотличие от некоторых я свое здоровье берегу.
Анук молча захлопнула портсигар и произнесла ледяным тоном:
–Так что там с отступлением? Кчему он готовился?
–Кубийству!– Ксения Анатольевна хищно улыбнулась:– Наш тонко организованный гений готовился убивать. Иубил!
Вкомнате повисла тишина. На сей раз Ксению Анатольевну никто не торопил, и та смогла наконец насладиться моментом.
–Четыре обезображенных трупа.– Она щелкнула мышкой, и на экране стали появляться снимки один другого страшнее.
ААрина не видела ничего, кроме забрызганных кровью белоснежных манжет. Альберт Бабаев пришел убивать свою первую жертву прямо в концертном костюме. Альт, старинный, купленный за большие деньги, остался лежать на заднем сиденье автомобиля поверх вороха живых цветов, подарка от поклонников. На мониторе ноутбука сменялись фотографии, а Аринин мозг подсовывал ей раскадровку из чужого прошлого. Еще одно видение?
–Они были его ровесниками. Все из хороших, уважаемых семей. Содним из них этот урод даже дружил. Оцените глубину цинизма: зверски убить собственного друга.
–Он убил их всех в один день?– спросила Арина.
–Нет. Втечение нескольких месяцев. Сумасшедшие иногда очень терпеливы и весьма изворотливы, а он ко всему прочему был гением. Кто же заподозрит в гении маньяка?