Пристроенная на стол яичница оказалась лучшим средством для экстренной реанимации. Сначала громила поводил носом, старательно принюхиваясь, потом открыл глаза, попытался приподняться, и, застонав, рухнул обратно на тюфяк.
– Так, свободен, – поторопила кабатчика Анетте, – мы тебя больше не задерживаем.
– А? – не оценил он политесов.
– Проваливай! – «перевел» целитель, и того словно вымело за дверь, захлопнув ее следом.
Не пригодилось даже то маленькое, но колючее заклинание, которое Анет нашептала в нервах и подвесила на пальцы, чтобы в любой момент было чем поторопить непонятливого мужика. Хотя нет, пригодилось все же… Потому как далеко тот не ушел – судя по возне, остановился прямо за створкой и попытался заглянуть в замочную скважину. Туда она свою искру и отправила, с удовольствием выслушав короткий вскрик и длинную матерную тираду.
– Ведьма! – категорически не одобрил это целитель.
И легко, почти играючи, прикрыл их пологом тишины. Точно таким, который во время бегства по лесу стоил ему неимоверных усилий, а теперь встал словно сам собой.
– Ага, смотрю, пришел в себя, – одобрительно кивнула та, имея ввиду целителя и его силу, но тут же поправилась, глянув в сторону громилы: – Вернее, пришли. Оба.
Действительно, их добыча очухалась, сообразила в чьи руки попалась и положение свое полностью осознала:
– Э-э… – голос у налетчика оказался неожиданно тонким, то ли от страха, то ли по жизни такой. – Убивать будете?
– Угу, – издевательски кивнула ему Анетте. – Именно для этого в постель и притащили. Решили заняться гуманной эвтаназией.
Тот едва не сомлел обратно, услышав, какие страсти его ожидают, а Тибо заметался глазами по комнате, не иначе как в надежде найти что-нибудь подходящее для записывания. Лишь целитель продолжал укоризненно сверлить ее взглядом, совершенно точно не одобряя такие методы. Плевать! На Анет подобные вещи никогда впечатления не производили.
– Короче, – подошла она поближе к лежанке и мрачно уставилась на мужика, даже не попытавшегося сбежать. – Твой единственный шанс – это рассказать нам все и немедленно.
– Что рассказать? – в один голос и с одинаковым выражением выдали и мужик, и Тибо, после чего ошалело переглянулись.
– Балаган какой-то! – Анет сообразила, что еще чуть-чуть, и остановить этот цирк станет невозможно. – А ну цыц оба!
И в наступившей тишине первым делом пристально уставилась на Тибса:
– Угомонись и не лезь, если по делу сказать нечего. Совет, как за умного сойти, помнишь? Да?
И тут же развернулась к громиле:
– А ты наоборот – отвечай четко, честно и без раздумий. Ясно?
– Что-то вы мне больше сержанта напоминаете… – начал было тот, но развить тему не получилось:
– Эвтаназия, – напомнила она. – Поверь, в твоей ситуации самый гуманный выход.
Тот икнул и отрапортовал:
– Ясно.
– Кого вы ждали на въезде в город? – без паузы начала она, не давая ему опомнится.
– Так никого. Смотрели просто… На всякий случай.
– Его высматривали? Или его? – по очереди ткнула она в своих спутников.
– Нет, конечно. Про малого говорят, что сгорел давеча, вместе с доходягой своим. А второго вообще не знаю.
– И что, даже пепелище не проверили? Чтобы убедиться?
– Горячее пока, не подойдешь.
– Был там? Когда жгли? – и глядя, как тот замялся и забегал глазами, кивнула: – Вижу, был. Кто навел?
– Так никто…
– Отвечай, не зли меня! Ну?!
– Даглант нам стукнул, – отвел взгляд мужик. – Сказал, малой вот этот камушки приносил, которые ему явно не по чину. Толи спер где, то ли нашел, но по любому слишком жирный кус для него.
– Только поэтому палили? Других причин не было?
– Какие другие причины? – искренне удивился тот, не понимая, зачем искать еще что-то, если и так все понятно. – Золотишко мы хотели. А, может, и еще какие цацки нашлись бы.
– И никто не просил присмотреть, чтобы некий Тибс Скагелир точно не ушел оттуда живым?
– Н-нет…
– В глаза смотри!
– Нет, говорю!
– И про мэтра Сарневарда речи тоже не шло?
– Да не заказывали нам их! Точно! Иначе бы втихую сделали – угорели и все. Бывает. А так нам только деньги нужны были – камни ж наверняка не его…
– Не его, – Анетте уставилась на громилу тяжелым взглядом, которого когда-то удостаивались нерадивые студенты, завалившие экзамен. – Это. Были. Мои. Камни. И спалить в той хибаре вы тоже меня пытались. Ясно?
Мужик поежился и затравленно кивнул, потому как действительно понял:
– Значит, убьешь все-таки.
– Убью, – не стала она спорить. – Но не сейчас. Сначала хочу, чтобы ты рассказал каждому, кто там был, кого именно они пытались жечь. Всем до единого рассказал, понял? И передал, что к каждому я приду лично. С эвтаназией, ага. Пусть готовятся. А теперь пшел отсюда!
Второго приглашения не понадобилось – ломанувшись на волю, тот едва дверь не вынес. А заодно и хозяина забегаловки, притаившегося за ближайшим углом. Судя по воплям и очередному потоку мата, помяли его, прорываясь на выход, основательно.
– Не думал, что ты его все-таки отпустишь. – Тибс смотрел на нее с каким-то странным выражением.
– Почему? – дернула она плечом. – Иногда ожидание возмездия страшнее, чем оно само.
На этот раз парень лишь выдохнуть сумел, а ответил Янир:
– Да, похоже та грань, откуда ты явилась, от нашей здорово отличается. Когда собираешься их убивать?
– Никогда. Я вам, что, идейный борец с мировым злом, с каждой бандой вязаться? Если сами от стресса не сдохнут – жить будут. А вот кого мы навестим обязательно, – продолжила Анетте, глядя на Тибса. – Так это некоего Дагланта, большого специалиста постучать кому не следует. Знаешь такого?
– Угу, – мрачно кивнул парень. – Вот точно ты его приложила, тот еще барабанщик.
– Это к нему ты камушки мои отнес?
– К нему, – не стал тот спорить.
– Странно, что он тебя вообще из своей конторы выпустил, – очень задумчиво глянула на него Анет. – Да еще и заплатил как положено.
– Так репутация же. Такое пачкать нельзя, он ее годами полировал.
– Ясно. Тогда действительно, проще потом стукнуть кому надо, чем самому мараться.
– И что ты хочешь от него? – вступил в беседу молчавший до этого Янир.
– От него? Да ничего, пожалуй. А вот ему – да. Репутацию подрихтовать, заодно с мордой. Надеюсь, ты не против?
– Нет. Вот тут я точно против не буду. Да еще и от себя добавлю – пусть он все причитающееся огребет с горкой. Или всерьез думаешь, что я спущу ему то, что он сделал, просто потому, что светлый?
– Нет конечно, – ухмыльнулась она. – Во-первых, не забыл, сколько я тебя знаю? И уж насчет доброты не обманывалась никогда. Да и насчет светлых тоже. Просто методы у вас чуток другие, вот и все, а в остальном никакой разницы.
– Есть разница, ведьма. Но не здесь и не сейчас ее обсуждать.
– И то правда. Поэтому предлагаю позавтракать, пока совсем не остыло, и сделать ему визит. А то, глядишь, и то до той конторы слушок докатится – кабы не насторожился. Нам оно надо?
– Позавтракать? – вскинулся Тибо. – В третий раз, да?
– Но не поужинать же, – пожала та плечами и принюхалась: – А неплохо вроде… Ни тарелок, ни вилок нам тут не дадут, как я понимаю?
– Сейчас все найдется, – Янир решительно открыл дверь и вышел.
– Сдается, пора бы нашего лорда переодеть, – задумчиво глянула ему вслед Анетте. – Что-то не слишком органично он в крестьянских портках смотрится.
Тибс нервно вцепился в кошель:
– А мне сдается, что после его переодевания у нас ни медяшки не останется!
– О! – кивнула ему та. – Тоже породу почуял? Но что есть – то есть. В свое время в академии мало кто носил шмотье роскошнее, чем наш общий друг. Так что да, спустить на это он может много. Только кто ж ему даст?
В итоге лавке старьевщика Анетте все-таки предпочла портного, торговавшего готовым платьем. Но прежде чем визит к нему состоялся, пришлось выдержать целую битву с целителем, отчего-то не горевшим желанием приодеться за чужой счет. Анет с самого начала чувствовала, что именно так оно и будет, и завела разговор издали и осторожно, едва тот вернулся, конвоируя хорошенькую служанку, тащившую стопку тарелок и вилки. Сразу видно, что статус гостей в глазах хозяина забегаловки вырос до высот воистину неимоверных.
– Похоже, оклемался твой светлый, – выгнула она бровь, наблюдая, как Янир ловко и привычно выставляет девицу вон, получив от нее напоследок еще и многообещающую улыбку. – Прямо-таки в себя пришел. В себя прежнего, в смысле.
– Еще бы не прийти, к третьему-то по счету завтраку, – пробурчал Тибо, ловко расставляя на столе принесенную посуду.
Впрочем, парень, которому доверили разложить содержимое сковородки, и себя не обидел, оделив порцией ничуть не меньшей, чем у остальных.
Яниру, видать, надоело, что о нем разговаривают как о мебели, поэтому присев на табурет, он решительно подвинул поближе свою часть очередного завтрака и ответил сам:
– Да, ты правильно заметила. Именно, что в себя пришел – это прям в точку. Словно пелена какая-то слетела.
– Почему словно? – Анетте пожала плечами, устраиваясь напротив. – Пелена и была. Знаю, о чем говорю – сама снимала.
– Так и есть, наверное, – согласился тот, одобрительно наблюдая за учеником, уже наворачивающим яичницу.
– А не пора ли в таком случае вернуть миру лорда Янира Нодарри, похоронив мэтра Скагелира? – она тоже потянула к себе тарелку. – Тем более что все и так уверены в его безвременной кончине?
– Не все сразу, ведьма.
– Почему? Ты из тех, кто предпочитает резать хвост по кускам?
– Чей хвост? – озвучил вопрос Тибо, едва при этом не подавившись, но вытаращились на нее оба.
– Да какая разница? – отмахнулась она, накалывая на вилку кусочек окорока. – По сути-то есть что возразить?
Таких возражений не нашлось, и Анет принялась развить успех:
– Заметил, тот маргинальный элемент, что учесал отсюда, сшибая двери, тебя не опознал? Сказал, мол, вот этого вообще впервые вижу?