– Спокойно, все хорошо, ничего не бойся, пойдем, – и, слегка потянув за уздечку, пошла по тропе.
Дрожь волной пробежала под кожей лошади, но, сделав сначала один шаг, затем второй, она послушно пошла за девушкой.
– Ну, слава богу, – облегченно выдохнул Федор, – спасибо.
Минут через пятнадцать неспешного хода они наконец добрались до полянки, где ютился дом Прасковьи.
– Вот мы и пришли, – сказала Энджи, показывая рукой на нехитрое подворье ведьмы: небольшой двухкомнатный дом и старый, почти завалившийся сарай.
Ксения сразу же пошла в дом, чтобы определиться, куда можно положить мальчика. Пройдя через первую, проходную комнату, где раньше спала Энджи, она лишь приоткрыла дверь во вторую и, заглянув внутрь, сразу же ее захлопнула.
– Я думаю, – не глядя в глаза хозяйке, сказала она, – мальчика лучше положить здесь, – указала она пальцем на постель Энджи.
– Ну, может, лучше все же там? – слабо возразила та. – Здесь все будут мимо ходить, а там тихо, спокойно.
– Нет, спасибо, – отрезала Ксения, – ему будет лучше здесь, а та комната – твоя по праву.
Энджи стало не по себе от мысли, что придется спать в комнате старой ведьмы, и она хотела было возразить, но не стала, а лишь вздохнула:
– Ну, хорошо.
Пока Ксения устраивала сына на новом месте, Федор, Егорша и Энджи приступили к поиску заветной книги. Они тщательно обыскивали комнату Прасковьи, планомерно двигаясь по периметру и заглядывая в каждую щель, простукивая каждый сантиметр стен и пола и пытаясь обнаружить тайник, куда ведьма могла бы спрятать свой талмуд. Через час тщетных поисков они были вынуждены сдаться и перейти во вторую комнату, где лежал Максим. Но и в ней они тоже ничего не обнаружили.
– И что теперь? – спросила Энджи.
– Если ее нет в доме, значит, она спрятана где-то снаружи, – высказал предположение Федор.
– И где? – окинула она взглядом дремучий на десятки километров лес.
– А где твой верный пес? – оживился Егорша. – Я думаю, что он может знать, ведь он здесь постоянно тусовался. Позови-ка его.
– Что за пес? – поинтересовался Федор.
– Вопрос на миллион, кто бы мне сказал, что это теперь за пес.
Тот удивленно поднял брови:
– Не понял… Что за чушь ты несешь?
– Помнишь, я тебе рассказывал про неудачный эксперимент отца?
– Про ярчука? – уточнил Федор. – Что-то пошло не так, насколько я знаю.
– Ну да, ярчук оказался не ярчук. Прасковья его увела, и он тут у нее несколько лет ошивался.
– И что? – грустно усмехнулся Федор. – Пусть не ярчук, но он же собака. Даже если он видел, куда она прячет книгу, то как поймет, что нам от него нужно.
Егорша переглянулся с Энджи и, уловив ее кивок, означающий согласие, продолжил:
– Не все так просто, он теперь не «просто» собака. В него Прасковья переселила душу человека.
– Чего? – не поверил своим ушам Федор.
– Согласен, трудно поверить, но это факт.
– А что за человек?
– Верный охранник матери Энджи. Он приехал сюда ее искать и здесь умер от столбняка, ну а душа переселилась в Ярого. Он теперь даже отзывается на его имя.
– Ни фига себе…
– Так что мозги у этой собаки человеческие, – подвел итог Егорша.
– Да уж, не позавидуешь этому парню, – посочувствовал бывшему начальнику охраны Федор, – каково же это быть запертым в теле собаки.
– Должна сказать, что он это заслужил, – хмуро вставила Энджи, вспомнив кровавые сцены, показанные ей псом, – Игорь при жизни был той еще зверюгой.
– Ну, не знаю, – протянул Федор, – я думаю, ни один человек этого не заслуживает.
– Ладно, знает он или не знает, но попробовать стоит, – сказал Егорша и вопросительно уставился на девушку.
– Хорошо, давайте попробуем, – вздохнула она.
Энджи, встав лицом к лесу, сделала глубокий вдох и закрыла глаза. Представив черного пса, она мысленно позвала:
– Игорь, иди ко мне.
Повторив несколько раз эту фразу, она вернулась к мужчинам и села рядом.
– И что? – спросил с интересом наблюдавший за ней Федор.
– Теперь ждем, – вздохнула Энджи и обернулась к Егорше: – Что ты там насчет физического объекта говорил?
– Расстояние равно скорости, умноженной на время, – глухо ответил он.
– Вот-вот, – кивнула она.
– Ладно, пока ждем, пойду к Максимке. – Федор поднялся и ушел в дом.
Егорша достал курицу из телеги и занялся ее ощипыванием. Глядя, как быстро и ловко он это делает, Энджи не удержалась от комментария:
– Я смотрю, у тебя большой опыт.
– Да уж, – усмехнулся тот, – за последние годы своей никчемной жизни я много чему научился.
– Ты охотился? – удивилась она.
– Можно сказать и так, – тихо засмеялся Егорша, – силки ставил, ловил загулявших куриц, а иногда и утки попадались.
– Во как, – догадалась Энджи, – так ты воровал?
– А что делать, есть-то хочется… – вздохнул он. – Но я этим совсем не горжусь.
Ближайшие кусты затряслись и на поляну вышел черный пес. Судя по его высунутому языку и тяжелому дыханию, прибежал он издалека.
– А вот и Игорек, – кивнул Егорша на собаку.
Пес обернулся на его голос и тихо, утробно зарычал. Шерсть на загривке встала дыбом, тело напряглось, он явно был не расположен к фамильярности.
– Ну, извини, – решил не усугублять ситуацию Егорша, – Игорь… как там тебя по батюшке?
Шерсть на загривке у пса опустилась, но угроза из глаз не ушла.
– Так, ладно, мальчики, хватит. – Энджи решила пресечь ненужные разборки. – Игорь, мне нужна твоя помощь.
Пес перевел на нее взгляд, в котором не было угрозы, впрочем, как и особого желания помочь.
«Наверное, с ним надо пожестче, – подумала девушка, вспомнив его страх и покорность при первой их встрече после смерти Прасковьи, – а то он, похоже, слишком много о себе вообразил».
Решив быть строгой и непреклонной, Энджи сдвинула брови и, добавив металл в голос, сказала:
– Игорь, покажи мне, где Прасковья спрятала книгу заклинаний.
Пес вздрогнул, в его взгляде промелькнула растерянность, хвост непроизвольно опустился и прижался к животу. Он явно был не готов к такому неудобному вопросу.
«Он знает», – догадалась она.
Судя по выражению лица Егорши, застывшего с полуощипанной курицей в руке, он придерживался такого же мнения.
– Итак, где книга? – решила не отступать молодая ведьма.
Глава 26
Глаза пса забегали. Энджи с удивлением наблюдала за этим феноменом, присущим, как она раньше думала, только человеку. Пес мелко дрожал, уши прижались к голове, а из горла доносилось тихое, несмелое повизгивание. Судя по всему, чтобы избежать допроса, ему хотелось броситься наутек, но он не смел или не мог ослушаться ведьму.
Федор, услышавший «беседу» с собакой, вышел на крыльцо и тоже, как и Егорша, с изумлением наблюдал за происходящим. Энджи решила, что будет нелишним еще немного надавить на пса, чтобы избавить того от последних сомнений:
– Игорь, отвечай немедленно – где книга? – повысила она голос.
«Небольшой ураганчик сейчас бы не помешал», – промелькнуло в голове у новоиспеченной ведьмы.
Пес сдался – на полусогнутых ногах он приблизился к Энджи и обреченно склонил голову. Приложив ладонь, она закрыла глаза и постаралась настроиться на прием информации от собаки, но, как она ни пыталась, навести «резкость» не получалось. Кроме размытой картинки, она так и не смогла ничего увидеть.
– Он сопротивляется, – сказала она Егорше, – я ничего не могу разглядеть.
– Заставь его, пес должен тебе подчиниться.
– Как?
– Ну не знаю, ты же его госпожа, – пожал он плечами.
Энджи снова закрыла глаза и строго сказала:
– Игорь, покажи мне!
Силой мысли она из всех сил пыталась вытянуть из него информацию, и в конце концов ей это удалось. Картинка начала проясняться, вначале на доли секунды, затем на все более продолжительное время. Наконец Энджи отчетливо увидела огромный валун, а под ним, в яме, большую кованую шкатулку, в которой, по всей видимости, хранилась книга.
– Вижу! – обрадовалась она. – Вижу!
– Ура! – не смог сдержать эмоций Егорша.
– Где она? – сбежал с крыльца Федор.
– Отведи меня туда! – приказала Энджи черному псу.
Тот, немного поколебавшись, все же направился в лес, за ним поспешили и остальные. Пес углублялся все дальше, ныряя под опущенные тяжелые ветви и перепрыгивая через повалившиеся, почерневшие деревья. Люди еле поспевали за ним, продираясь сквозь густые заросли и спотыкаясь о торчащие из земли корни.
– Эй, не так быстро! – крикнул вдогонку псу вконец измученный Егорша.
Тот, на миг обернувшись, лишь глухо зарычал, глядя тому в глаза, и продолжил путь.
– Хочешь, переведу, что он тебе сказал? – усмехнулся Федор.
– Я и сам понял, не дурак, – отмахнулся тот.
– Я теперь верю, что в этой собаке душа человека, и, судя по всему, довольно поганая, – проворчал здоровяк, с досадой оглядываясь на лоскуток рубахи, оставленный на корявом сучке, – ну и бурелом.
Энджи, продираясь сквозь кусты, вдруг вспомнила свой сон в ночь смерти Прасковьи. В нем она искала выход из дремучего, непролазного леса, а затем, следуя за старухой, увидела, как тот расступается перед ней, давая дорогу.
«Вот бы этот сон был вещим», – подумала она, в очередной раз выпутывая прядь волос, зацепившуюся за корявую ветку.
Лес становился все гуще, все темнее. Несмотря на то что солнце было в зените, здесь под густым куполом ветвей и листвы, куда не мог пробиться ни один солнечный луч, царили сумрак, сырость и зловещая тишина. Ни одна птица не тревожила слух заливистым пением, ни одно животное не оставило след на промозглой почве, лишь в густых зарослях папоротника шуршали, скользя по палой листве, ядовитые змеи, да где-то вдали ухал перепутавший день с ночью старый филин.
– Судя по всему, мы на верном пути, пес не обманул, – пробормотал себе под нос Федор, – настоящее ведьминское царство.
– Да уж, миленькое местечко, – не мог не согласиться Егорша, с брезгливостью отряхивая руку от какой-то вонючей слизи, в которую вляпался, схватившись за дерево. – Интересно, мы сейчас лешего или кикимору здесь не встретим?