– А ведь Игорь нам не даст сегодня ночью ничего сделать, – мрачно сказал он, – наверняка он будет охранять тело Прасковьи не на жизнь, а на смерть.
– Скорей всего, – не могла она не согласиться, – он же сам сказал, что не может ее ослушаться, даже после того как увидел, что она сделала с матерью.
– Ты должна его перевербовать, – отложил ложку в сторону Егорша и без тени улыбки посмотрел ей в глаза.
– Это как? – спросила Энджи, хотя уже и сама догадывалась, что он имеет в виду.
– Когда душа Игоря была в теле собаки, он был вполне тебе послушен, так что изменилось, когда она переселилась в человека?
– Ты сам видел, он служит Прасковье, – пожала она плечами.
– Ты сейчас действующая ведьма, именно у тебя настоящая сила, возможно, сейчас ты более могущественна, чем она. В любом случае стоит попробовать. Мне, конечно, неловко тебе это говорить, но ты посмотри на меня и на Федора. Если дело дойдет до потасовки, на кого бы ты поставила?
– Хм, – смутилась девушка, – на тебя бы я не поставила, это точно. Тем более если учесть, что в теле этого богатыря сидит безжалостная душа Игоря. Ему убить человека что комара прихлопнуть. – Она обреченно вздохнула: – Да, надо попробовать.
Доедали они уже молча. Когда с ужином было покончено, Энджи встала и налила в тарелку еще супа.
– Я пойду предложу ей поесть.
– Конечно, – согласился Егорша, кроша хлеб и выливая остатки в миску для Ярого, с нетерпением ожидавшего свою порцию.
Зайдя в комнату, она подсела к матери:
– Мама, я принесла тебе поесть, ты, наверное, голодная, – тронула она за плечо придремавшую Валентину.
Та открыла глаза:
– Спасибо, Энджи, но мне не хочется.
– Тебе надо поесть, – начала настаивать та, – сегодня ночью мы сожжем тело Прасковьи, и я остановлю заклятье.
– Почему ты со мной так добра? – спросила Валентина. – Я ведь действительно это заслужила. То, как я поступила с тобой, – чудовищно, а ты беспокоишься о том, не голодна ли я.
Энджи пожала плечами.
– Я очень злилась на тебя, мама, мне было больно от твоего предательства, ведь ты была для меня самым дорогим человеком, но сейчас…
Ее глаза наполнились слезами. Лицо Валентины исказилось, как от боли.
– Ты сможешь меня простить? – тихо спросила она.
Дочь не успела ответить, дверь вдруг распахнулась и в комнату заглянул Егорша.
– Энджи, Федор идет, – сказал он, многозначительно глядя ей в глаза.
Глава 39
Выйдя на крыльцо, Энджи увидела стремительно приближающегося к дому Федора. Он явно был настроен очень решительно – широкий шаг, мрачное нахмуренное лицо, взгляд исподлобья.
Ярый, стоявший рядом с Егоршей, почувствовал исходящую от него угрозу, подобрался и глухо, предупреждающе зарычал. Молодой человек инстинктивно сделал шаг вперед, заслоняя собою Энджи.
Не дойдя до крыльца несколько шагов, Федор свернул к поленнице и, выбрав полено покрепче, направился к ним. Сердце Энджи забилось где-то в районе горла. Ярый зарычал громче, шерсть на загривке поднялась, густая слюна потекла из пасти. Федор, увидев приготовившегося к нападению крупного пса, как будто споткнулся и, остановившись, отступил на пару шагов. Не спуская глаз с собаки, но стараясь при этом не смотреть ей в глаза, он глухо сказал:
– Убери собаку!
– Не вижу необходимости. Чего тебе надо? – спросил Егорша.
– Вот, – показал тот на полено.
– И что?
– Стукни меня по голове и свяжи покрепче, – ответил Федор.
– Зачем? – искренне удивился Егорша.
– Иначе я тебя убью!
– А ты этого не делай, – предложил тот разумную альтернативу.
– Если вы попытаетесь навредить Прасковье, я это сделаю.
– А ты не хочешь?
– Нет, но я должен.
Егорша с Энджи переглянулись. Ярый, видимо, почувствовал, что Федор не собирается на них нападать, и опустил шерсть на загривке, но глухое, еле слышное рычание и настороженный взгляд говорили, что он готов в любой момент кинуться в бой.
– А если Энджи попробует избавить тебя от необходимости служить Прасковье? – спросил Егорша.
– Она не сможет, – уверенно ответил тот.
– Но когда ты был собакой, ей это удавалось.
– Сейчас все по-другому, – упрямо мотнул головой Федор.
– Уверен?
– Да.
– А может, попробуем?
– Я бы не рисковал, – хмыкнул тот и, показав на полено, добавил: – Это надежней.
– Почему?
– Что «почему»?
– Почему ты не хочешь ей больше служить?
– Я и не хотел никогда, но мне приходится. Вы хотите ее убить, здесь я с вами заодно. Я бы сам с ней покончил за то, что она сделала с Валентиной Сергеевной, но не могу. Значит, мне нужно хотя бы не мешать вам. Так что давай! – кинул он полено к ногам Егорши.
Подняв внушительную деревяшку, тот неуверенно покрутил ее в руках.
– Хм, – промычал он, – это как-то странно.
– Он прав, – поддержала Федора-Игоря Энджи, – и ты это знаешь.
– Хорошо, – без большого энтузиазма, но все же согласился Егорша, – пойдем в сарай, там я тебя и привяжу, а то ведь мне такого бугая будет отсюда не дотащить.
– Хорошо, – кивнул Федор, – только вяжи покрепче, чтобы я точно не смог освободиться. – И направился к сараю. Егорша двинулся за ним.
Проводив их глазами, Энджи, поглаживая собаку, села на скамейку. Она чутко прислушивалась к тому, что происходит в сарае, но оттуда не доносилось ни звука.
«Странно, – подумала она, – что они там делают?»
Минуты проходили за минутой, а из сарая никто не выходил.
«Что-то мне это уже не нравится», – начала беспокоиться она.
Встав со скамейки, Энджи с бьющимся сердцем направилась к сараю. Заглянув в приоткрытую дверь, увидела, как Егорша, склонившись над привязанным к столбу Федором, заканчивает вязать узел на веревке.
– Все в порядке? – спросила она.
– Да, все отлично, – не оборачиваясь, ответил тот.
Вдруг Федор поднял голову. Увидев стоявшую на пороге Энджи, он заерзал, пытаясь освободиться от опутывающих его тело пут.
– Энджи, – выкрикнул он, – будь осторожна, это не…
Но удар поленом по голове не дал ему закончить фразу.
– Я же сказал, все в порядке, – обернулся к ней Егорша.
– Я думала, ты сначала его стукнешь, а потом уже привяжешь, – удивилась девушка.
– Мы решили, что так будет проще.
– Ну да, наверное, – согласилась она, – а что он мне хотел сказать? Почему ты не дал ему договорить?
– Почему не дал? – немного смутился Егорша. – С чего ты взяла?
– Он хотел меня о чем-то предупредить, а ты его в этот момент ударил.
– Прости, – пожал он плечами, – я, видимо, не понял. Пойдем отсюда.
Они уже почти успели выйти из сарая, как услышали сзади мычание Федора, начавшего приходить в себя. Егорша отреагировал быстро, увесистым поленом отправив того снова в бессознательное состояние.
– Ты зачем его так сильно ударил? – возмутилась девушка. – Ты забыл, что это тело твоего друга?
– Да, это я немного погорячился, – явно не испытывая особых сожалений, ответил тот, – но он сам просил.
– Я понимаю, что просил, – нахмурилась Энджи, – но мне бы хотелось вернуть Ксении мужа в целости и сохранности, а не с напрочь отбитыми мозгами.
– Ксении? – удивленно воскликнул Егорша, но тут же поправился: – Ах да, Ксении.
Тяжелое подозрение закралось в душу Энджи, но она приложила все усилия, чтобы выдержать испытующий взгляд, который кинул на нее Егорша. Почувствовав страх и отчаяние, она все же постаралась взять себя в руки и не показывать, насколько напугана.
– Ладно, Егор, – беспечно сказала она, – надо немного поспать. Я, наверное, пойду к маме.
И, не дожидаясь его согласия или возражений, она решительно направилась к дому. Ей хотелось остаться одной и обдумать сложившуюся ситуацию, а главное, понять, что же делать дальше. Не спеша двигаясь к крыльцу, Энджи пришлось с трудом сдерживать себя, чтобы не сорваться в бег. Она уже почти дошла до заветной двери, когда услышала сзади гневный рык Ярого и отчаянный, истошный крик Егорши. Обернувшись, увидела, как собака, отпустив правую руку, которую до этого сжимала в крепких челюстях, прыгнула и повалила парня на спину. Встав передними лапами ему на грудь, пес был готов вцепиться поверженной жертве прямо в горло.
– Ярый, нет! – крикнула Энджи.
Тот, ворча, закрыл пасть, но лап с груди Егорши не убрал, удерживая его на земле.
– Убери его от меня! – чуть не плакал тот, в голосе его слышался неподдельный страх.
Но Энджи решила не спешить. Подойдя ближе, она увидела рядом с ним оброненное полено.
– Зачем ты шел за мной с поленом? – спросила она.
Его замешательство длилось всего секунду, но обостренное подозрениями сознание Энджи этого не пропустило.
– Я хотел вернуть его на поленницу, – ответил он.
– А…. на поленницу вернуть, ну надо же, какой ты хозяйственный, – не смогла она сдержать язвительных интонаций. – Скажи-ка мне, а почему Ярый вдруг бросился на тебя? Он же признавал тебя за хозяина?
– Откуда я знаю, взбесился, наверное, – боясь пошевелиться, ответил он. – Убери его с меня, пожалуйста.
– Не знаешь, значит, – промычала Энджи, игнорируя его просьбу и поднимая полено с земли.
– Что ты собираешься делать? – заволновался Егорша, глядя на нее с нарастающим страхом.
– А ты сам-то что думаешь? Как раз то, о чем ты просил, Игорек. – замахнувшись, она ударила его по голове. – Прости, Егор.
Глаза Егорши закрылись, тело обмякло. Знджи опустилась на колени, чтобы проверить, не перестаралась ли она. Удостоверившись, что тот дышит, она подхватила его за подмышки.
– Спасибо, Ярый, дальше я сама.
Тот убрал лапы с груди Егорши и, жалобно поскуливая, начал обнюхивать его лицо.
– Не волнуйся, малыш, мы обязательно вернем Егора, но сначала нужно разобраться с моей дорогой прапрабабкой. Если она, будучи «личинкой», наворотила столько дел, то что же она натворит, когда станет самой могущественной и притом еще и бессмертной ведьмой?