– Втихаря? – с праведным возмущением воскликнула мать. – Ты так крепко спала, что тебя даже из пушки было не разбудить.
– И все же?
– Я решила, что будет лучше, если душа Игоря освободит тело твоего красавчика-брюнета. Он же тебе небезразличен? – Валентина заговорщически подмигнула дочери.
– И в кого же ты перекинула его душу? – проигнорировала та этот дружеский жест.
– Я решила, что Федор будет в самый раз.
– Значит, ты вытащила Егора из колодца и отправила его к Федору?
– Это же очевидно, – пожала плечами Валентина.
– Но у него семья, маленький сын! Чем ты думала?
– У меня не было других претендентов, – поджала та губы.
– Лучше бы ты его засунула в Ярого, он хотя бы меньше проблем создаст.
– Да, наверное, – протянула Валентина, – но как-то в голову не пришло. Да что говорить, у меня все равно теперь кольца нет.
Энджи обиженно молчала, но Валентину трудно было чем-то смутить:
– Я надеялась, что ты мне спасибо скажешь, ведь теперь твой любимый мужчина рядом с тобой.
– Какая забота! – фыркнула дочь. – Что-то раньше я не замечала за тобой такого внимания к моим чувствам.
– Знаешь ли, Энджи, когда за неделю ты стареешь на тридцать лет и тебе остается жить совсем ничего, на многие вещи начинаешь смотреть по-другому. То, что казалось важным, теряет свою ценность, и ты начинаешь понимать, как много ты пропустила. – Лицо Валентины потемнело, и она отвернулась в сторону, видимо, желая скрыть свои чувства.
Энджи стало стыдно.
– Мама, прости…
Валентина подняла на нее глаза.
– Сколько мне осталось? Позволь мне побыть для тебя матерью. – На морщинистую щеку скатилась чистая, как роса, слеза.
Такого сердце Энджи не могло выдержать, вскочив со скамейки, она подсела к матери и обняла ее, уткнувшись той в сухое плечо. На лице Валентины промелькнула самодовольная улыбка.
Глава 53
Прошло две недели. За это время Энджи так и не удалось покинуть дом Прасковьи, и не потому, что кто-то этому препятствовал. Поначалу они с Егоршей каждый вечер договаривались о том, что на следующий день, встав с утра пораньше, отправятся наконец восвояси и покинут это проклятое место. Но, проведя в бурных любовных утехах ночь, парочка просыпалась уже далеко за полдень. А сытно позавтракав очередным кулинарным изыском Валентины, они, не в силах оторваться друг от друга, снова возвращались в постель.
Иногда, прихватив с собою заботливо приготовленную Валентиной корзинку с едой, а также обязательный термос, наполненный вкуснейшим травяным чаем, парочка отправлялась в лес на пикник. Облюбованная ими полянка радовала глаз уединенностью и незамысловатой прелестью. Нежная трава манила мягкостью и нежным ароматом, приглашая влюбленных на зеленое ложе.
– Мы с тобою прямо как кролики, – сказала как-то Егорше Энджи, в изнеможении откидываясь на спину, – у меня никогда раньше такого не было.
– У меня тоже, – улыбнулся он, – но думаю, что мы заслужили немного счастья.
День проходил за днем, а их страсть не утихала. Все реже они вспоминали о своих планах уехать, о Федоре, о душе Игоря. Полностью отдавшись своей любви, Энджи с Егоршей потеряли счет времени. Место, которое раньше казалось проклятым, несущим в себе лишь зло и боль, стало кусочком рая, где они были счастливы.
Валентина не беспокоила влюбленную парочку и старалась не попадаться им лишний раз на глаза. То ли от скуки, то ли желая хоть немного искупить свою вину перед дочерью, она взяла на себя труд избавить ее от всех хозяйственных забот, проявляя при этом неожиданные таланты. Каким-то непонятным для Энджи образом ее белье всегда было неизменно чистым, простыни сверкали белизной, а блузки и юбки ласкали кожу невиданной мягкостью. Так же заботливо Валентина отнеслась и к одежде Егорши.
А уж что она вытворяла на кухне! Имея в своем распоряжении лишь старенькую плиту, воду из колодца и самые простые продукты, которые мог предложить районный рынок, Валентина, зная толк в приправах, умудрялась готовить такие кулинарные шедевры, которых не встретишь и в самом лучшем столичном ресторане.
– Господи, ну как вы это делаете! – вновь и вновь нахваливал ее готовку Егорша. – Это же вроде самая обычная курица?
– Ну да, – кивала Валентина.
– Нет, вы меня обманываете! Это, наверное, какая-нибудь райская птица! Мясо просто тает во рту, а вкус какой! Вы просто волшебница!
– Не без этого, – улыбалась та, подкладывая ему и дочери еще по кусочку, – все дело в приправах. А вот и чай поспел, – налила она в чашки свой фирменный травяной чай.
– О, ваш чай – это напиток богов! – вдыхая тонкий аромат, закатил он глаза.
Съев все до крошки, Егорша поднялся из-за стола:
– Благодарю! Очень все было вкусно.
Проводив глазами скрывшегося в доме молодого человека, Валентина шепнула дочери на ухо:
– Я очень рада за тебя. Твой Егор отличный парень – умный, красивый и, по-моему, очень порядочный и добрый. Прекрасная генетика! Именно от таких мужчин нужно рожать детей. Представляешь, какая у вас может родиться красавица дочь, ну… или сын.
– Мы об этом еще не думали, – смутилась та.
– О детях не думают, их делают, – усмехнулась Валентина.
– Мне очень неудобно перед тобой, – подняла сияющий взгляд на мать Энджи, – но я так счастлива! Понимаю, что нам пора уезжать, но…
– Ничего, не переживай, – наливая ей в чашку ароматный напиток, ответила та, – всему свое время. Считай, что это награда за все, что ты пережила.
– Но надо же искать Федора, – не слишком уверенно возразила Энджи.
– Найдешь, никуда он не денется, – успокаивала ее Валентина, – вон, смотри, твой Егор из окна выглядывает! Наверное, уже соскучился.
– Я пойду? – не спуская с любимого жадных глаз, Энджи привстала со скамейки.
– Иди, иди! Вот возьми для него. – Валентина сунула ей в руку чашку и, глядя на поспешно удаляющуюся дочь, тихо добавила: – Чай придаст ему сил.
Когда жена Федора приехала поговорить с Энджи о странностях своего мужа, парочка как раз отсутствовала, наслаждаясь друг другом на излюбленной полянке. Валентина, встретив Ксению, была с ней любезна и, выслушав расстроенную гостью, с грустью заметила, что люди со временем, к сожалению, меняются, и не в лучшую сторону. На вопрос, где можно найти Егора и Энджи, сообщила, что они не так давно уехали в Москву и вряд ли в ближайшее время вернутся.
– А на чем же они уехали? – показала Ксения на стоящую под старой липой машину.
– Да не едет она, – ни на секунду не задумываясь, ответила Валентина. – Что там с ней – неизвестно, ни Энджи, ни Егор в этом не разбираются. Вот и бросили ее здесь гнить.
– Жалко, машина-то какая хорошая, и крепкая с виду.
Та со вздохом пожала плечами.
– А что же они пешком пошли? – задала следующий вопрос Ксения.
– Егор попросил кого-то из деревни на телеге их подкинуть до автобуса, – самозабвенно сочиняла на ходу Валентина, не забывая при этом горестно вздыхать.
– Ясно, – печально закивала Ксения.
Поглощенная собственными проблемами, она не сильно вникала в нюансы услышанной версии, поэтому приняла слова почтенной пожилой женщины на веру. Ксения, решившись приехать сюда, надеялась, что ведьма-блондинка спасет ее дорогого Федю. Ведь в прошлый раз, когда с ним случилось нечто подобное, Энджи знала, как помочь, и тот хоть и не сразу, но вернулся к ним прежним: добрым и заботливым отцом и мужем. А что делать теперь?
Не в силах больше справиться с разочарованием, она разрыдалась. Валентина вначале несколько растерялась, но быстро взяла себя в руки. Надо было побыстрее сплавить отсюда эту курицу, пока не вернулись с пикника влюбленные голубки. Немного подумав, она решила, что, войдя в роль сердобольной старушки, сможет успокоить рыдавшую навзрыд женщину и отправить восвояси. Не имея опыта в утешении обиженных мужьями жен, она все же предположила, что следует проявить участие и сострадание. Не без усилий преодолев себя, Валентина подошла к плачущей Ксении и, обняв ее за плечи, зашептала на ухо:
– Ну, будет, будет, все наладится.
Та была благодарна и за эти крохи сочувствия, и минут через пять бурные рыдания затихли, сменившись на судорожные всхлипывания.
– Вот и хорошо, вот и умница, – поощрительно похлопывала ее по спине Валентина, – поезжай домой.
– Да, действительно, поеду, – встрепенулась Ксения. – А вы? Как же вы здесь будете одна? – смахнув слезу со щеки, воскликнула она, глядя на хрупкую, почти прозрачную старушку.
– За меня не волнуйся, они звали меня с собой, но… – Войдя во вкус актерской игры, Валентина судорожно сглотнула и тут же отвернулась, как бы скрывая уязвленные чувства. Затем, решительно повернувшись к собеседнице, со всем возможным мужеством заявила: – Я сама отказалась. Мне здесь нравится, к бытовым неудобствам я отношусь спокойно, да и что мне, старухе, надо.
– Ну как же, скоро зима, как вам одной-то? – Ксения почти забыла о собственной беде, ее сердце сжалось от сочувствия к брошенной в полном одиночестве старой женщине. – Может, поедете к нам? Вместе будет веселее.
– Ну что вы, это неудобно, – совсем смутилась старушка, – Не волнуйтесь, я не пропаду. Езжайте!
– Да вы вся дрожите! – Молодая женщина сняла с себя шерстяную шаль и накинула на хрупкие плечи: – Моя бабушка тоже все время мерзнет, даже летом, в жару. Так лучше?
– Спасибо, вы так добры, – поблагодарила та, кутаясь в шаль.
– Оставьте себе, у меня дома их целая куча, – улыбнулась Ксения. – Вы уверены, что хотите остаться здесь?
– Конечно, – решительно ответила упрямица.
– Ну хорошо, – вздохнула Ксения, – если что, мы всегда вам будем рады.
– Спасибо, – с достоинством кивнул та.
– Я поеду, – усаживаясь на телегу, сказала жена Федора, – до свиданья!
– До свиданья! – махал ей вслед «божий одуванчик», сияя светлой улыбкой на морщинистом личике.
– Берегите себя! – улыбнулась Ксения. – А ну, пошла! – тронула она лошадь и, не оборачиваясь, крикнула: – Я вас буду иногда навещать!