«Чем гнить на ветках – лучше сгореть на ветру», писал Есенин. Но когда начнешь «гореть», то невольно задумаешься...
Как я заснула за работой – сама не заметила. Но проснулась резко, от боя старинных часов... которых у меня в комнате не было. Выпрямившись и отцепив от щеки кожаный шнур, я чутко прислушалась. Отголоски боя эхом гуляли по коридору, а в моей комнате царила тишина. Звенящая. Вибрирующая. Нарушенная. И темнота. Густая. Непроницаемая. Плотная. Кто потушил свет?.. Руна снова лежала на столе и смотрела на меня в упор, не мигая. Во тьме ее расширенные зрачки искрили белым.
Повернувшись, я быстро осмотрелась, но ничего странного не заметила. Если не считать тишины. Характерной. Указующей. Такая повисает в комнате после оживленного и внезапно прерванного разговора. Только что двое обсуждали нечто важное, но внезапно появился третий – нежелательный собеседник, и...
Я здесь не одна.
– Выходи, – я встала, вглядываясь во мрак. – Покажись.
Глава 5
Ты никогда не умрешь.
Ты – ведьма, а ведьмы живут вечно.
Кристос Циолкас «Пощечина»
Она вышла из шкафа как обычное привидение – пройдя сквозь запертую дверцу. Измученное худое лицо, глубоко запавшие черные глаза, распухшие темные губы, светлые волосы неопрятным гнездом, синюшная кожа, мятое платье с порванным подолом, босые ноги. И очень блеклое призрачное сияние. Руна встревоженно заурчала, спрыгнула со стола, метнулась к хозяйке. Ведьма слабо улыбнулась, кошка потерлась о ее ноги, и сияние стало чуть ярче.
Она смогла задержаться в этом мире только благодаря питомице...
Я смотрела на ведьму с состраданием и страхом. Призраки магов и ведьм отличаются от людских – способностью к материализации. Сила пропитывает дух так, что и после смерти он сохраняет способность говорить, работать с предметами и открывать двери. А дух Карины Александровы был этого лишен. Наклонившись, она гладила кошку, но призрачная рука проходила сквозь урчащее полосатое тельце. Словно перед смертью из нее высосали всю силу. Как – не знаю. Я не слышала ни об одном подобном случае. На такое не были способны даже ведьмы прошлого. Даже сильная нечисть. И это... страшно.
– Доброй… ночи, Карина, – я неловко кашлянула, подумав, что ничего подобного – ни ночи, ни доброты – нет и в помине.
Ведьма выпрямилась. Взгляд усталый, беспокойный. Потрескавшиеся губы открывались, как у выброшенной на берег рыбы – часто, но безрезультатно, беззвучно. Даже на пару слов сил нет... Мне стало жутко. Кто?.. Какая сволочь способна на такое?.. Какая мразь сотворила с ведьмой это?..
– Наблюдатели? – спросила я сипло.
Она сначала отрицательно качнула головой, а потом кивнула. И как это понимать?
– И они – и не они? – я озадаченно нахмурилась.
Карина снова кивнула. И сделала приглашающий жест – дескать, идем. Я молча обулась, понимая, куда она зовет, вышла в коридор, привычно закрыв на ключ дверь, и отправилась за призраком в ее комнату. Дух прошел сквозь стену, а я отворила незапертую дверь. Руна уже сидела на столе, тихо урча. Ведьма замерла у кресла. Я тихо закрыла дверь, добралась до стола и включила лампу.
– Вы что-то нашли? – уточнила шепотом. – И спрятали?
Она снова кивнула и указала на спинку кресла. Кошка подтверждающе мяукнула. Я села на корточки, перебрала платья и вопросительно посмотрела на Карину. Она отрицательно качнула головой. Значит, кресло... Освободив его от платьев, я чутко ощупывала жесткую ткань, пока не добралась до щели между «подушками» спинки и сиденья. Осторожно просунула в щель пальцы и резко одернула руку, уколовшись. Возмущенно посмотрела на ведьму, а она слабо улыбнулась и кивнула.
Ладно... Я снова запустила пальцы в щель, подцепила колючий предмет и вытащила его наружу. И поняла, что кололась магия. Предмет-то – на первый взгляд, ничего особенного: бронзовая подковка, изрисованная символами, и каждый из них вспыхивал колючей серебристой звездой, едва я проводила по теплому металлу пальцем. Но восемь лет назад такая же штучка познакомила меня с Альбертом. Два месяца я рыла носом землю, ища для наблюдателей некий артефакт, когда-то где-то кем-то неизвестным спрятанный. И нашла в пространственно-временном слое начала двадцатого века, когда подковку, собственно, и схоронили, в подвале здания, который снесли в восьмидесятых годах. Но для меня любое прошлое – это еще существующее... было.
Что же это за артефакт, осталось загадкой. Верховная на мой вопрос ответила пожатием плеч, Альберт – красноречивым молчанием, всегда переводившимся как «это-великая-тайна-наблюдателей», а архивы – тишиной. Я положила подковку на стол под лампой и склонилась, изучая. А впрочем, я не очень-то упиралась, ища. Но если сейчас полезу в архивы, сдам себя с потрохами.
Да, не будь я такой ду... гордой, сохрани я старые связи... Вероятно, под страхом смерти – собственной – удалось бы сунуть нос даже в «великую тайну».
– Из-за нее вас убили? – спросив наобум, я посмотрела на Карину.
Ведьма кивнула и скривилась. Обвела рукам комнату, изобразила на пальцах бардак – мол, искали.
– А где вы взяли артефакт?
Она ткнула пальцем в пол и показала на Руну. Значит, кошка нашла. А внизу, кроме первого этажа, обычно есть...
– Подвалы?
Карина снова кивнула.
– А не знаете, для чего это?
Моя призрачная собеседница пожала плечами.
– Зачем вы вообще сюда приехали?
Ведьма вышла из-за кресла, склонилась над своими платьями и указала на одно из них. Получив разрешение, я без стеснения порылась в карманах и нашла письмо. Без конверта, старомодно рукописное. В котором одна подруга просила другую приехать и помочь разобраться «со странностями». А по подписи я опознала одну из ведьм, чье дело лежало в стопке с остальными, пропавшими.
– Вы не встретились? – я сдвинула в сторону открытую косметичку, села на стол и снова присмотрелась к подковке. Как бы в архив-то пролезть да не наследить... Дело принимает очень опасный оборот.
Карина отрицательно качнула головой и показала на пальцах, что приехала, искала, но нашла совсем не то и совершенно случайно. А потом нашли и ее.
Я внутренне поежилась и снова вспомнила все случаи лишения силы. Ведьмы-отступницы умели вырезать чужие «угли» и впитывать их силу, увеличивая собственную мощь. Плюс на ведьминой крови можно сделать артефакт, который хранил частичку силы и давал возможность ее использовать – как тот браслет, переданный мне Верховной. А в незапамятные времена стародавние умели жертвоприношениями переливать силу из одной ведьмы в другую. Вот и всё. Насчет последнего случая не скажу – эти знания давным-давно утеряны, – но первые два затрагивали лишь треть или две трети силы носительницы. Даже кража «угля» или его прижигание оставляли ведьме крохи силы. А так, чтобы высосать всё и даже больше...
– Кто это сделал? – спросила я снова. – И зачем?
Карина подошла к столу и указала на зеркальце. Я взяла его и раскрыла, посмотрелась зачем-то. Ведьма зашла мне за спину, «отразившись» рядом, и указала сначала на призрачную себя, потом на меня, потом на свое отражение, потом опять на меня. Глянула выразительно и снова повторила жесты. И я поняла.
– Убийца стал... вами? – и от нового подозрения стало совсем страшно. – Даже... силу для этого забрал?
Ведьма серьезно кивнула.
– Твою мать, а... – не сдержалась я.
Карина опять кивнула.
– Вы потому и сказали, что и наблюдатели, и не наблюдатели? – я посмотрела на нее внимательно. – Потому что внешне человек был знаком, а кто таился под личиной, непонятно?
Снова кивок. Твою ж мать...
– Кто способен на такие перевоплощения? – я интересовалась скорее у себя. – Кто? Чтобы даже силу... И «уголь»? И сферу силы тоже? Не только облик, но и вашу способность управлять живой природой?
Очередному кивку я не удивилась, но от подтверждения стало жутко до дрожи. Это же невозможно... Немыслимо... И даже зацепиться не за что. Не было в истории подобных случаев – ни одного. Остается только подковка... и пропавшие ведьмы со сферой Смерти.
– Ваша подруга рассказывала о странностях города? Она... осталась здесь или?..
Карина поджала синие губы и с сожалением покачала головой. Других призраков ведьм, вероятно, здесь нет, а в их смерти я уже не сомневалась. Опытная природная ведьма, усиленная питомцем, не нашла в крошечном городишке свою подругу – это всё. Финиш. Полный.
– Зачем же здесь собираются именно ведьмы со сферой Смерти?..
Почему именно наказанные, объяснить можно: полные сил на странную некроприманку не клюнут. Неужто и из них, как из Карины, высасывают остатки магии... для чего-то? Да, например, чтобы открыть дверь в мир мертвых и выпустить оттуда особо одаренную нечисть.
Я нахмурилась, обдумывая очередное дурное предположение. Наш мир скрывает немало тайников и закладок знаний от стародавних ведьм – знаний утерянных, страшных по силе и воздействию. И по власти, которую обретет тот, кто до них доберется. Но эти закладки сторожат и наблюдатели, и древние охранные заклятья стародавних. Помощь нечисти в таком случае крайне необходима.
Может, здесь есть тайник? Черт, как в этой проклятой истории много всяких «может быть»... Но он реально может быть. А подковка – ключ к нему. Или ключ-карта. А сила смерти нужна, чтобы открыть портал. С миру по нитке – с каждой наказанной по капле, и сначала пробудить поток и подтянуть побольше ведьм, а потом подготовить ковровую дорожку для «гостей-помощников». А наблюдатели... видимо, выжидают. Даже если не они убили Карину... Не верю, что не в курсе. Эти сволочи всегда в курсе.
Карина вдруг снова указала на зеркало. Я подняла его, глядя на наши отражения, а ведьма указала на них, а сама отстранилась и посмотрела на меня взволнованно. Потом опять «отразилась», ткнула пальцем в свое отражение и сразу же отодвинулась.
– Не понимаю, – призналась я и устало тряхнула головой.
И немудрено, время-то поди... В коридоре снова пробили странные часы. Карина глянула виновато и метнулась к шкафу. А я встала со стола... и проснулась.