– Сонми… – позвал он ее, поднимаясь.
Сонми остановилась как вкопанная. Магия ведьмы начала действовать.
Так и закончилась история Сонми.
Она и Сонхо снова стали встречаться; после конфетно-букетного периода, полного любви и тепла, они поженились; у них родились сын и дочка; и жили они долго и счастливо.
Что, не поверили? Правильно, мы же тут не сказки рассказываем. А если убрать слова «любовь и тепло» и «счастливо»? Или поменять главную героиню, чтобы стал возможным сиквел?
Ладно, просто расскажу, как было.
Сонхо бросился на колени и стал молить о прощении:
– Я, видно, сошел с ума. Слишком много учился, вот и тронулся умом. Но, Сонми, ты же понимаешь, что я чувствую, правда? Знаешь, как я люблю тебя? После того как мы расстались, я ни секунды не…
Что ж, это было настолько неловко, что детали лучше опустить. Тираду Сонхо можно свести к трем основным пунктам: «Я был не прав», «Прости меня», «Давай снова будем вместе». Казалось бы, Сонми должна прослезиться от радости, но она почему-то думала совсем о другом: «Какой же он уродливый».
В слезах и соплях Сонхо, никогда не отличавшийся красотой, выглядел просто отвратительно. Сонми не могла поверить, что встречалась с таким уродом, шепталась с ним о любви, обедала с ним вместе и целовала его.
«Похоже, у меня весьма специфический вкус», – пыталась дать этому какое-то рациональное объяснение Сонми. В таких случаях люди говорят, что с них спали розовые очки, но Сонми так и не поняла, что раньше влюбленность мешала ей разглядеть настоящего Сонхо. Она простила его, и они снова стали встречаться. Однако теперь Сонми все реже смотрела на него любящим взглядом, а когда они вместе обедали, и вовсе предпочитала изучать стол. Когда Сонхо наклонялся, чтобы поцеловать ее, она крепко зажмуривалась.
И все же, несмотря ни на что, Сонми была счастлива. Вернее, убеждала себя, что счастлива. Она ведь с таким трудом заполучила этот шанс.
Когда они впервые после долгого перерыва лежали вместе в одной кровати, Сонми спросила:
– Милый, ты собираешься на мне жениться?
– Конечно!
– Тогда, раз уж ты наконец сдал свой экзамен, стоит поторопиться?
– А? Экзамен? Милая, да я ведь… снова провалился.
Сонми и Сонхо удивленно уставились друг на друга.
– Как это – провалился?
– Да я и сам рад бы сдать. Но увы. – Сонхо угрюмо опустил голову. – Сейчас многие срезаются на собеседованиях. А я, видно, и на письменном экзамене мало баллов набрал…
– Выходит, ты решил вернуться ко мне, когда узнал, что опять провалился? Та девушка тебя бросила?
– Нет-нет, что ты! Ты так говоришь, как будто я тебе изменял. Я просто пару раз виделся с другой, это же не измена, – бесстыдно отмахнулся он.
Сонми сжала кулаки, нижнее веко у нее задергалось. Она была готова ударить Сонхо, и он, почувствовав это, наконец смутился и опустил взгляд.
Через некоторое время он спросил:
– Я жалок, да?
– Да, – резко ответила Сонми.
– Можно подумать, я специально проваливаю экзамены.
– Ты жалок не потому, что не можешь сдать экзамен, а потому, что за десять лет не сделал ничего полезного, оправдывая себя подготовкой. Ничто не извиняет мужчину под сорок, который ни разу не пытался заработать себе на жизнь.
Однако даже после этих слов Сонхо продолжал выдумывать нелепые отговорки: у него просто такой период, ему не везет, после сорока все наладится. Сонми заткнула уши и стала напевать себе под нос мелодию из мюзикла. Он зря сотрясал воздух.
Проводить время одной оказалось гораздо приятнее, чем думала Сонми. По будням после работы она занималась спортом, по выходным ходила по ресторанам, делала фотографии в красивых кафе, читала книги. Она чувствовала гордость оттого, что тратит деньги и время, которые раньше уходили на Сонхо, только на себя. Она даже стала посещать курсы разговорного английского языка. Бывало, Сонхо присылал ей по утрам сообщения, спрашивая: «Ты проснулась?» или «Ты счастлива?» – совсем как делал раньше, но она не отвечала.
Может, она слишком наслаждалась одиночеством? Однажды – в тот день с самого утра без остановки шел дождь – Сонми, порядком уставшая, легла в кровать сразу после возвращения с работы. Она смотрела, как темнеет за окном, и постепенно проваливалась в сон. Во сне появилась черная тень и стала медленно приближаться. Сонми не боялась ее. Во сне она понимала, что тень существовала с древности и всегда была рядом, хотя обычно люди не замечали ее существования. Она чувствовала, что тень не была доброй или злой. Но от нее нельзя было убежать. Сонми лежала в полудреме и ждала, когда тень окажется совсем близко.
Как и положено тени, она была бесплотна, не имела запаха и не издавала звуков. Приблизившись, тень села на кровать. Сонми открыла рот, чувствуя, что должна сделать именно это. Тень поднесла к ее рту небольшую стеклянную бутылочку, которая легко поместилась бы в руке. В груди Сонми странно заклокотало. Точно пена, которая поднимается, когда открываешь банку кока-колы, нечто бурлящее вышло из сердца, прошло по гортани и вырвалось изо рта. Это нечто было газообразным, точно туман, и нежно светилось в темноте. Субстанция быстро втянулась в бутылочку, как будто с самого начала должна была находиться именно там. Бурление в груди Сонми прекратилось, и тень закупорила бутылочку. Рот Сонми закрылся сам собой.
Сонми проснулась на рассвете, солнце уже светило. Почувствовав внезапный озноб, она достала из шкафа теплый плед и завернулась в него. Ее мучал кашель, в горле скопилась мокрота. Сонми казалось, что у нее в легких образовалась дыра.
Тяжелая фаза простуды прошла, но голос не восстанавливался. Это не мешало разговаривать, горло у нее не болело, только голос оставался хриплым. Даже становился все хуже и скоро зазвучал как металлический скрип.
«Это и есть цена, о которой говорила ведьма?» – думала Сонми.
Ей было обидно: голос она отдала, но все равно осталась одна. Желание сбылось, Сонхо вернулся, и, так как теперь Сонми сама его бросила, она не могла потребовать отмены сделки. Да ведьма бы и не согласилась.
Хорошо понимая, что голос не восстановится, она все же решила на всякий случай сходить в больницу. После регистрации у недружелюбной медсестры она дождалась своей очереди. В кабинете за компьютером сидел красивый молодой врач и изучал данные пациентов. Он казался очень умным, и сердце Сонми вдруг забилось чаще. Впервые за десять лет она почувствовала волнение при виде незнакомого мужчины.
Не отрываясь от монитора, врач спросил:
– На что жалуетесь?
Голос у него был глубокий и низкий, просто музыка для ушей.
– У-у меня… проблемы с голосом. – Она постаралась произнести эти слова как можно мягче, но врач тут же повернулся к ней.
– Похоже, дело серьезное. Голос очень глухой и хриплый…
Он вдруг умолк на полуслове, пристально разглядывая Сонми. Она смутилась еще больше. Из-за того, что этот привлекательный мужчина рассматривал ее, сердце колотилось все громче. Раньше Сонми смотрела только на обезьянье лицо Сонхо и, похоже, отвыкла видеть красивых людей.
Наконец, врач заговорил:
– Чин Сонми. Вы ведь Чин Сонми, верно?
Сонми кивнула. Имя есть в медицинской карте, почему он спрашивает? Сонми неловко улыбнулась. На лице доктора тоже появилась улыбка, отчего он стал еще привлекательнее.
– Вы меня не помните? Я сидел в первом ряду во время вашего выступления.
В немом вопросе Сонми склонила голову набок.
– Мой друг занимается в вашем музыкальном клубе. Он позвал меня посмотреть представление, там я вас и увидел. Я даже осмелился пойти на вечеринку после спектакля, но вы меня, судя по всему, не запомнили.
Сонми безуспешно напрягала память. Учитывая ее психологическое состояние в день выступления, было бы удивительно, если бы она запомнила хоть кого-то.
– Признаться, раньше и я мечтал стать актером мюзиклов. Так уж вышло, что я выбрал другую профессию, и мечта осталась лишь мечтой. Ваше выступление меня вдохновило! Я впервые слышал такой чистый и красивый голос. В тот вечер я принес букет для своего друга, но решил подарить его вам. Цветы я оставил на вашем столе, вы не видели?
Сонми вдруг вспомнила букет фрезий в гримерке. Тогда она подумала, что цветы оставили по ошибке.
– О… Я вспомнила. Спасибо вам.
Сонми попыталась улыбнуться. Она была напряжена, и, возможно, поэтому улыбка вышла неловкой.
Врач слегка покраснел, будто тоже смутившись, и продолжил:
– С тех пор я стал заходить в ваш клуб, но вас почему-то больше не видел. Что-то случилось?
Вместо ответа Сонми неопределенно улыбнулась. Она перестала ходить в клуб. Сначала потому, что сходила с ума из-за Сонхо, а потом у нее пропал голос.
Врач, подумав, что она не отвечает из-за боли в горле, сказал:
– Простите, вам же, наверное, тяжело разговаривать. Я тогда даже узнал номер вашего телефона, но мне стало неловко. Подумал, что звонить будет не очень вежливо, поэтому ждал, когда вы появитесь на репетиции.
Мир внезапно стал розовым, как будто в объективе сменили линзу. Сонми подумала, что ей не помешает проверить еще и глаза, раз уж она в больнице.
– Не ожидал встретить вас вот так… Я не религиозен, но сейчас хотел бы поблагодарить высшие силы за нашу встречу! Ох, что-то я совсем заболтался. Давайте посмотрю ваше горло. Скажите «А», пожалуйста.
Сонми раскрыла рот. Ее сердце билось так сильно, что казалось, вот-вот выпрыгнет из горла наружу.
– Несмотря на проблемы с голосом, состояние горла в пределах нормы. Возможно, причина в психологических факторах. Старайтесь уменьшить количество стресса и больше отдыхайте. Также пейте побольше воды. Я выпишу лекарство, которое нужно принимать один раз в день. Приходите завтра на повторный прием. У вас ведь нет аллергии на лекарства? Хронических заболеваний? Вы принимаете какие-либо препараты?
– Нет.
Услышав хриплый голос Сонми, доктор чуть нахмурил брови, но затем опять улыбнулся: