ему ни одну из этих тайн.
– Давай тут остановимся? – спрашивает Кирилл, кивая на поваленное дерево, на которое действительно удобно было бы присесть.
Мы раскладываем вещи, он достает шоколадку и, пока я рисую, постоянно меня подкармливает.
А рисую я тот пейзаж, который открывается перед моими глазами. Уже почти зеленая поляна, синее озеро, хвойный лес вокруг и красивое голубое небо.
Только небо рисую серым, добавляя к картине дождь и разводы от падающих капель на водной глади озера. Не знаю, почему. Так чувствую.
– Почему дождь? – спрашивает Кирилл сразу, как я проговариваю это у себя в голове.
– Не знаю, – пожимаю плечами, – так кажется атмосфернее.
Слово «романтичнее» чуть не срывается с моих губ, но я вовремя прикусываю язык. Какая романтика? Он мой друг, что за мысли…
Пока дорисовываю картину, добавляя к ней детали и всякие нужные на мой взгляд мелочи, мы без остановки болтаем. И это совершенно не отвлекает от занятия, наоборот, картина получается гораздо живее, чем любая из тех, что я рисовала ранее.
Чувствую первую каплю дождя, которая падает мне на лоб, и хмурюсь. Ну серьезно?
– Кажется, Аделька, ты экстрасенс, – смеется Кирилл, поднимая голову к небу. – Дождь начинается, ты как чувствовала.
– Да ведьма я просто, – хихикаю и прячу от прохладных капель картину, понимая, что эти шутки стали уже просто частью моей жизни.
Мы быстро собираем вещи и сбегаем с поляны, потому что дождь усиливается с каждой секундой, примерно на середине пути превращаясь в настоящий ливень.
– Прости, – кричит Кирилл сквозь пелену дождя, крепко держа меня за руку. Он бежит чуть впереди меня, но руку не отпускает. – Я смотрел прогноз, такого не должно было быть. Надеялся, что мы нормально погуляем.
– Да ладно тебе, – мне почему-то становится очень весело. Я что, правда вызвала дождь? От смеха не могу бежать дальше и просто останавливаюсь и громко смеюсь. Какой смысл уже бежать домой, если мы и так насквозь промокли? – Так даже веселее! Смотри, как здорово!
Задираю голову наверх и подставляю лицо удивительно теплым каплям. В голове носится мысль, что это самый романтичный момент в моей жизни. Потому что руку мою Кирилл так и не отпускает, а еще поддерживает веселье, и я кожей чувствую, как пристально смотрит он в мою сторону.
«Поцелуй меня», – верчу мысль в голове, хотя знаю, что с ним мои ведьминские уловки почему-то никогда не срабатывают. Ни мысли, ни рисунки. Только заговоренные напитки, и то не удивлюсь, если там сработал сам Кирилл, а не мой дар.
Но, видимо, здесь не нужно никакое колдовство. Потому что наши мысли сходятся на все сто процентов.
Я чувствую, как он берет пальцами мой подбородок, чуть опуская лицо, и прижимается мокрыми от дождя губами к моим, стирая отныне все глупые мысли, оставляя в них только себя.
Решаю не рассказывать ничего Кириллу. Хотя бы в ближайшее время. Просто… пусть какое-то время это будет моим. Пока я еще осваиваюсь, учусь, узнаю что-то новое, набиваю шишки.
Да и он не требует объяснений, когда уезжаю каждую субботу куда-то, ведь обещаю, что когда-нибудь обязательно расскажу, но сейчас мне нужно это время наедине с самой собой.
Он понимает все прекрасно, кивает, улыбается, обнимает, целует и даже провожает меня на автобус.
А я каждую субботу провожу в доме прабабушки. И каждую субботу она приходит ко мне.
Поначалу это было страшновато, но потом… Я все чаще стала замечать, что мы словно одно целое. И это очень помогает общаться с ней.
Она многому меня учит. Рассказывает истории из молодости, вспоминает, как впервые узнала о своем даре и как сильно боялась этого в первое время.
Рассказывает, как познакомилась с прадедушкой Кириллом, и говорит о нем с такой теплотой и любовью, что у меня спирает дыхание и чересчур быстро колотится сердце.
– Ты ведь тоже встретила его, – хмыкает прабабушка в какой-то момент, когда мы ведем очередной разговор о ее любви с мужем. – Он всегда говорил, что найдет пути быть нам вместе в каждой из жизней. Видимо, нашел…
– Да. Я видела фото и рисунки прадедушки. И они одинаковые. Хочешь, покажу фото? У меня есть.
Достаю телефон и показываю прабабушке фотографию, которую сделала на днях. После уроков мы гуляли на природе, и я решила запечатлеть момент.
Аделина замирает, глядя на нас. Несложно догадаться, почему. Молчит пару минут, а потом протягивает руку и касается пальцем экрана телефона, словно поглаживая фото. Так искренне… По ее щеке бежит слеза, словно она не просто воображение, точнее частичка души, а реальный человек.
– Он влюблен в тебя, – говорит она с придыханием. – Ваши души тянутся друг к другу, потому что в прошлой жизни они были невероятно счастливы.
– Получается, он и есть моя судьба? – задаю логичный вопрос.
– Решать тебе, – ба пожимает плечами. – Несмотря ни на что, это новая жизнь, ваша собственная. И если ты не готова быть с этим человеком всю жизнь, то не нужно думать о том, что с ним было в прошлом. Настоящее может перевернуть сознание, это очень серьезный шаг.
Я не решаюсь что-то ответить. Но в груди екает.
Мы еще долго болтаем обо всем на свете. А еще бабушка учит меня новому, как обычно. Я умею уже очень многое. Но раскрывать свои секреты, конечно, не буду.
Складываю в рюкзак записи, которые сделала за день со слов Аделины, прежде чем уйти.
– Я поеду, пока не стемнело, да и Кирилл ждет. До субботы? – говорю, стоя уже в дверях.
– Нет, милая. Я не приду больше, – отвечает прабабушка, и моя душа больно-больно сжимается. Я так свыклась с ней…
– Что? Но как? Почему?
– Мне не страшно больше уйти. Насовсем, как и полагается. За домом ты присмотришь, людям поможешь и меня вспоминать будешь. Ты умеешь все и даже больше, а остальное с опытом придет. Главное – не отказывай людям в помощи и думай всегда холодной головой, прежде чем что-то сделать. И тогда будешь счастлива.
По щекам текут слезы от ее слов. Не верю, что она не появится больше, хотя какой-то месяц назад я чуть не умерла от страха, когда впервые ее увидела.
– Можно тебя обнять? – спрашиваю сквозь слезы, не желая прощаться.
– Ну как же ты обнимешь меня, если я просто часть твоей души?
Она произносит эти слова с невозможно искренней улыбкой, а потом задорно подмигивает мне и исчезает. И с этого момента я чувствую, что на моих плечах еще больше ответственности. Но я справлюсь. Обещаю.
В следующую субботу приезжаю сюда с Кириллом. Всю неделю я обдумывала правильность своего решения и поняла, что хочу начать делиться с ним всем, что происходит со мной.
Начинаю издалека: сначала просто говорю, что это дом моей прабабушки, и даже не завожу внутрь, наслаждаясь красотой двора.
Тут правда очень красиво: на дворе конец мая и жара, цветы распустились, создавая невозможную атмосферу и окутывая весь двор сладким запахом. Я уже знаю, что большинство из них здесь растут не только для украшений и что один из этих лепесточков может помочь кому-то решиться сделать самый важный шаг в его жизни.
Именно поэтому сама выпиваю такой отвар, прежде чем привести Кирилла сюда. И я знаю, что на меня они не действуют, но так просто немного спокойнее.
Мы сидим на лавке и болтаем о предстоящих экзаменах, о будущем, о планах на жизнь, когда к Кириллу подходит красивый черный котенок и трется о его ногу.
– Смотри, – говорит он, поднимая животное на руки. Тот мурлычет и ластится, а смотрит так пронзительно, что мурашки по коже… Глаза зеленые-зеленые, как изумруд, и когда я вижу в них свое отражение, то улыбаюсь так широко, как никогда раньше.
Я все поняла.
– Мне кажется, эта кошка похожа на тебя как две капли воды, – посмеивается парень, а я тянусь почесать малышку за ушком. На меня, да. Или на мою прабабушку.
– Оставим ее себе? Она, кажется, нас выбрала.
– Я только хотел тебе предложить. Поживет первое время у тебя, а потом поступим, съедемся и заберем ее себе, да?
– Да, – шепчу тихо, ощущая себя невозможно счастливой.
– Знаешь, я давно хотел тебе сказать, – начинает Кирилл, не отпуская кошку с рук. – У меня такое ощущение, что мы знакомы с тобой не пару месяцев, а целую жизнь. А то и пять жизней. А может, и больше. Я не знаю, как объяснить это чувство.
– Я понимаю тебя, – говорю негромко и кладу голову ему на плечо. – Я чувствую то же самое. Правда.
– Интересно, такое возможно? Что когда-то в прошлой жизни мы были вместе?
– Мяу, – доносится тихонько от котенка, словно служа ответом на его вопрос.
Я тянусь к своему рюкзаку, достаю оттуда коробочку и протягиваю ее Кириллу. У меня больше нет сомнений по поводу того, кому хочу отдать этот кулон и с кем окончательно связать души.
– Это что?
– Это талисман. Прабабушка завещала подарить его своему любимому, чтобы жизнь вместе была счастливой.
– Из чего он? – спрашивает, крутя в руках кулон в виде розы и сердца.
– Из мечт. Из мечт, воспоминаний и ярких моментов в жизни. Мы наполним его своими, чтобы в следующих жизнях наши души тоже встретились.
– Звучит здорово, – улыбается Кирилл и оставляет на моей щеке поцелуй.
– А знаешь… пойдем, я тебе кое-что покажу, – решаюсь сделать этот шаг и рассказать ему все, о чем он знать должен.
– Не могу, – тот хихикает, кивая на свои руки. – Придется ждать, пока проснется, чтобы не будить ее.
Кошка на руках Кирилла громко замурлыкала, скрутившись в комок. Кажется, теперь она обрела настоящее спокойствие.
– Ты нравишься Адель, – говорю негромко, намекая на уснувшую кошку.
– Ты назвала животное в свою честь?
– Эм… скорее, в честь своей прабабушки. Правда, Адель?
– Мр-р-р…
Светлана ПоделинскаяМайские костры
1. Пять ассоциаций со словом «ведьма»?
Шабаш, метла, чары, зелье, травы.
2. Существует ли в жизни настоящая любовь?
Конечно, существует! Мы с мужем живем вместе уже тринадцать лет, бывало между нами всякое, но несмотря ни на что не расстаемся.