Я нежно погладила Вячеслава по щеке.
Помоги нам всем, Господи!
Сосредоточилась и зашептала:
— Закрою двери на тяжелые замки, запру ворота на железные засовы. Встанет вал стеной, не пропустит чужака. Вернется хозяин, обрушит заслоны, отворит двери, сравняет валы. Что дано одному, другой не получит…
Повторяла эти слова раз за разом и буквально воочию наблюдала, как тело некромага оплетает тонкая полупрозрачная паутина. Когда мне показалось, что сеть достаточно прочная, я отошла от Славы и вернулась к Илье.
— Оплетись корнями, врасти в землю, не смей вставать, не смей шевелиться. Руки — из камня, ноги — из железа, голова — чугунный котел…
Искренне надеюсь, что от моей ворожбы будет хоть какой-нибудь толк.
Я осторожно проверила у каждого из мужчин пульс.
«Они еще живы?»
— Да, — я уселась на землю возле Вячеслава, вынула из его кармана мобильный телефон. — Теперь попробуем вызвать подмогу.
Я отыскала номер Николая Егоровича, нажала кнопку вызова. Почти минуту слушала гудки, сбросила вызов, набрала снова. Трубку Клюев-старший почему-то не брал.
По памяти набрала номер своей бабушки, но и она отвечать совсем не торопилась.
Я снова сбросила дозвон и опять набрала старшего некромага.
После седьмого звонка дождалась, когда механический голос предложит мне отправить абоненту голосовое сообщение, и, в двух словах обрисовав ситуацию, отправила зов о помощи.
Несколько следующих минут прошли в тишине, и это здорово давило мне на нервы. Лучше бы тут сверкали молнии, летали камни и звучали проклятия!
«Беспокоишься?»
— Ты еще спрашиваешь, — я обхватила голову руками. — Меня убивает эта неизвестность! Слушай, может, ты слетаешь в Волховское и приведешь сюда кого-нибудь? Николая Егоровича или дядю Игната с дядей Мишей?
«Ладно. Но только, если ты отправишься туда вместе со мной».
— С ума сошел? — возмутилась я. — Я Славу не брошу!
«А я не брошу тебя. И не возражай, это не обсуждается».
— Чудно. И что же нам делать?
«Ждать. Ты и так уже сделала все, что только могла».
Я покачала головой. От одной мысли, что в неизвестности и этой жуткой тишине мне придется провести еще какое-то время, становилось по-настоящему плохо.
— Ганс, помнишь, ты когда-то обещал рассказать мне, как стал вороном?
«Помню. Думаешь, моя история поможет тебе вернуть Славу на землю?»
— Думаю, она поможет немного скоротать время. Расскажи, пожалуйста.
«Ладно. Только в ней все равно нет ничего интересно. Я, видишь ли, умным и мудрым стал только, когда обзавелся крыльями и полетал вслед за своими спутниками по свету. А до этого был редкостным балбесом. Так уж вышло, что мои родители являлись весьма состоятельными людьми, я же в их семье был младшим ребенком, а потому мне разрешалось делать все, что заблагорассудится».
— Ты был «золотым мальчиком»?
«Что ты! Я был гордостью своей семьи, ведь родительские денежки, которыми меня снабжал отец, шли не на выпивку и продажных девок, а на научные эксперименты».
— Так ты — ученый?
«Я заклинатель, Люся. С наукой моя настоящая деятельность была связана мало. В своей семье я оказался единственным чародеем, а потому никому не рассказывал, чем на самом деле занимаюсь. Я действительно экспериментировал, но — с магией. Мне было интересно, на что может быть способен человек, умеющий управлять волшебными потоками. Еще у меня была куча друзей-колдунов самых разных направлений, с которыми мы проводили магические опыты. Иногда эти опыты оказывались весьма интересными».
— Почему же ты считаешь, что был балбесом?
«Потому что всегда плыл по течению. Не пытался найти себе конкретного дела и совершенно не заморачивался по поводу завтрашнего дня. Наши эксперименты зачастую не несли практического смысла, а проводились для удовольствия. Вот какой может быть смысл в том, чтобы отрастить кошке рога?»
— Эээ…
«Правильно, никакого. Зато это так интересно и весело! Всем, кроме самой кошки. Я был очень легкомысленным человеком, Люся, неуклюжим и недотепистым. Сейчас я понимаю, что многие прежние знакомые просто пользовались моей безалаберностью и тянули деньги, которые использовали для собственных нужд. Я ведь денег не считал, причем, даже тогда, когда стал зарабатывать сам».
— У тебя была жена? Дети?
«Нет. Зато имелась собственная лаборатория, куча друзей и подопытных животных. Ах да, за несколько лет до своей физической смерти у меня и моих исследований даже появилась цель. От долгой болезни умерла моя мать, и я задумался о том, как при помощи магии можно продлить жизнь простым людям. Вместе со своим знакомым некромагом, я провел целый ряд экспериментов. Их главный результат ты видишь перед собой».
Я удивленно моргнула.
— Ганс, ты ставил опыты на себе?
«Вот еще, — мне показалось, что ворон фыркнул. — Все было гораздо банальнее и совсем не героично. Я просто полез туда, куда не следовало. Моим главным рабочим инструментом, как, собственно, и твоим, была речь. Скромничать не буду — ею я владел виртуозно, и заклинатель из меня вышел очень толковый. Однако все, что касалось ручного труда, мне не давалось вообще. Помнится, Зина таких людей, как я, называла грубым, но очень верным словом — рукожоп. Я как раз был одним из них — чтобы не взял в руки, обязательно или ломал, или терял, или наносил себе какое-нибудь мелкое увечье».
Ганс немного помолчал.
«Знаешь, а ведь все получилось очень глупо. У меня в тот день был выходной, но я зачем-то пошел в лабораторию. Не помню зачем. Наверное, нужно было что-то обсудить с Альбертом — тем самым некромагом, с которым мы вели исследования. Он был на месте, мы с ним поговорили, выпили по чашке чаю. А потом он пожаловался на одного из ассистентов — парень то ли уволился, то ли заболел, а Альберту была нужна помощь. Ну я и решил ему помочь. Самое смешное, что ничего особенного от меня не требовалось — что-то подержать, что-то смешать… Плохо помню, что было потом. Альберт рассказывал: я оступился и пролил на себя какой-то раствор. В моей же памяти осталась только жуткая боль и резкий запах неведомой дряни. Когда пришел в себя, оказалось, что я больше не человек. Тот раствор должен был меня убить, и друг в некотором роде спас мне жизнь. По его словам, идея переселить меня в другое тело возникла у него спонтанно: он просто швырнул меня на лабораторный стол, посыпал специальным порошком (через несколько дней я подробно изучил его состав), а потом бросился в наш мини-виварий и приволок оттуда клетку с первым попавшимся животным. Повезло еще, что в ней сидел именно ворон, а не лягушка или крыса. Таким образом, мой организм погиб, однако, я сам все еще тут».
Я глубоко вздохнула.
— И как тебе такая жизнь, Ганс? — тихо спросила у него.
«Нормально, за 58 лет привык. Хотя поначалу было… мм… некомфортно. К новому телу я приспособился сравнительно быстро, однако, психологически все оказалось сложнее. Моя жизнь круто изменилась, и некоторое время я искренне жалел, что не умер. В один миг я лишился всего. Вообще всего. Домой вернуться не мог — родные бы этого не поняли, друзья, хоть и относились ко мне доброжелательно, всерьез больше не воспринимали, заниматься исследованиями я был не способен. Все привычки и пристрастия тоже оказались перечеркнуты. При мне остались, разве что накопленные знания, но и только. Прибавь к этому магическую зависимость от спутника, и получится очень печальная картина».
— Так недолго впасть в уныние.
«Может быть. Однако с новым телом появились и новые возможности. Переоценка ценностей, опять же. Люди, межличностные отношения, природные явления, магия — все стало восприниматься по-другому. И знаешь, мне это нравится».
Я покачала головой. По мне, так все это просто ужасно. За полвека, конечно, можно привыкнуть ко всему, однако…
Лично я совершенно не представляю, как смогла бы жить при столь крутом повороте судьбы.
«Люда, внимание! Кажется, наши бойцы возвращаются!»
Глава 12
Я вскочила на ноги. В тот же миг по телу Вячеслава пробежала судорога. Сразу после этого он широко распахнул глаза и задышал — хрипло и прерывисто. С другой стороны алтаря тоже послышался слабый вздох и едва слышная возня.
О, мальчики вернулись вместе. Вот только кто из них сейчас кто?..
Я осторожно склонилась над своим некромагом.
— Слава? Это ты?
Он растерянно моргал глазами, пытаясь сфокусировать взгляд, но ему все никак не удавалось это сделать.
— Слава?!..
Он открыл рот и попытался что-то сказать, но из его губ вылетел только хриплый стон.
— Ганс, что с ним?!
«Приходит в себя. Похоже, это было его первое путешествие в астрал».
— Так он — наш?
«Посмотри на его ауру. Если она дымчато-серая, значит, наш».
Легко сказать!
— Я не знаю, как это сделать!
«Господи, Люда! Попроси свои глаза увидеть чуть больше, чем они видят всегда. Думаю, они не станут возражать. Только поторопись, Илюша тоже пришел в себя. И выглядит он гораздо бодрее, чем наш некромаг».
Я бросила взгляд через камень. Бывший филолог смотрел прямо на меня, при этом взгляд его был вполне осмысленным и очень злобным. Судя по выражению его лица, единственным, что мешало ему встать и свернуть нам всем шеи, было мое недавнее заклинание.
Я повернулась к Славе.
— Пелена — долой, вся суть твоя — передо мной.
Воздух вокруг чародея тут же засверкал блестящими огоньками.
«Чары даются тебе все лучше и лучше. Вот что значит постоянная практика!»
— Ганс, его аура серебристо-серая. Не темная.
«Это нормально, ведь человек только что вернулся в собственное тело. К вечеру биополе потемнеет».
Понятно.
Снова перегнулась через камень. А вот в ауре Ильи не было и намека на серебристый свет, только сплошная серо-коричневая хмарь.
Что ж, теперь все встало на свои места.
Я обогнула «волчий дуб», подобрала большую палку и изо всех сил ударила Илью по голове. Начавший было подниматься, парень упал обратно на землю.