— Ты знаешь меня, Волдо-меткий, — повторил брат Флегонт. — Я никогда не лгу и сейчас не стану.
— Вы нарушаете все законы, и земные, и небесные!
— Я действую так, как подсказывает мне совесть, во благо Заступника и людей! Мой отец хотел выдать Нору за старика, я дам ей молодого мужа! Отец хотел взвалить на неё бремя власти, я подарю ей почести без обязанностей! Я распорядился её судьбой лучше, чем он! И я остановлю беззаконие и бесчестье, которое творится на землях моего отца! Здесь будет царить закон Заступника, высший закон, а не двусмысленные человеческие обычаи! Откройте ворота!
— Вы привезли её сюда силой!
— Отец силой удерживал её при себе, но никто не говорил ни слова! Я её старший брат, я имею право распоряжаться!
— Против воли вашего отца!
— Он потерял свои права, когда пустил на свои земли проклятых!
— Не тебе его судить, мальчишка!
— Мне! Я служитель Заступника и Он озаряет мой путь, Он указывает мне дорогу! Я послан остановить проклятие, которое, как язва, расползается на этой земле. Откройте ворота или мы уедем! Грех Норы падёт на ваши головы.
— Ты требуешь сдать замок банде разбойников!
Среди захватчиков раздались возмущённые голоса, но брат Флегонт поднял руку и все смолкли.
— Клянусь Заступником! Клянусь душой своей матери! Клянусь своей душой! Те, кто покинет замок, сдав оружие, не будут преследоваться, а будут отпущены целыми и невредимыми. Женщины и дети, а также всё имущество жителей замка останется в неприкосновенности. Каждый, кто нападёт на женщину или ребёнка, отберёт силой хотя бы лоскут ткани, хотя бы кусок хлеба, будет повешен вниз головой и бит железными прутами до смерти. Взамен мы ждём еды и одежды, корма для коней и всего, чем замок обеспечивает своих защитников, включая стирку, починку одежды и всего необходимого. Мы не разбойники! Мы — люди Дюка, законного властителя страны. Каждый, кто желает, волен остаться. Люди незнатного происхождения будут посвящены в рыцари после коронации.
На этот раз молчание было долгим. Очень долгим. Но, видимо, в замке действительно хорошо знали брата Флегонта. Заскрипели ворота, запели трубы. Замок был взят без боя. Всё было кончено.
Глава шестаяСпасение
Вейма сидела и смотрела, как враги входят в замок. Последними вошли те, кто стоял вокруг холма. Заскрипели ворота, закрываясь за захватчиками. Обострённый слух вампирши с усилием ловил за шумом и гамом то единственное, что было важно: «Взять ведьму!». Последняя надежда, что Магда успеет скрыться, была потеряна. Что теперь? Суд? Или сразу казнь? А может, брат-заступник захочет «приберечь» ведьму для того, чтобы она дала ему желанные сведения о «беззакониях» барона?
Вейма устало уронила голову на руки.
Суд.
Церковный суд.
Когда-то она изучала богословие…
Вампирша вскочила на ноги. В голове немного звенело — от усталости, от голода и недосыпа. Плохо. Для того, что она задумала, нужны силы. Силы…
Вампирша бросилась вокруг холма. Слава Заступ… Освободителю, брат Флегонт не вспомнил о виноградаре!
Вейма добежала до жалкой хижины, в которой жил Йаган, и с размаху ударилась о дверь. Хижина покачнулась, но устояла. Вампирша потрясла головой, не сразу понимая, что происходит, но быстро сообразила:
— Йаган! Ты здесь? Впусти меня!
И тут же отпрянула, почуяв, кто скрывается внутри. Сами собой обнажились зубы. Девушка злобно зашипела. Но уходить было поздно: вот уже виноградарь отворил дверь.
— Приблизим Освобождение, братья, — выдавила вампирша, совладав со своими чувствами.
— Приблизим, сестра, — отозвался из глубины хижины Липп.
— Верю в Освобождение, сестра, — приветливо улыбнулся виноградарь. — Входи.
Липп сидел на полу, на старой облезлой овчине, которая, похоже, заменяла виноградарю постель, и держал в руках знакомую флягу. Глаза девушки метнулись к Йагану. На его поясе фляги не было… он отдал её Липпу…
— Ты за этим, сестричка? — хихикнул вампирёныш, встряхнув флягой. — Не обессудь. Ты опоздала.
— Зачем ты сюда пришёл? — хрипло спросила Вейма. Последняя надежда умерла у неё на глазах.
— А куда мне идти? — пожал плечами Липп и помахал рукой с повязанной белой ленточкой. — С этой-то штукой? Извёлся от голода. Ты хоть коров доить можешь вволю. А я что? Попробуй-ка наесться, никому не причиняя вреда!
— Зачем ты отдал ему флягу?! — возмутилась Вейма, повернувшись к Йагану. — Как ты мог?!
— Он мой брат, — недоуменно отозвался виноградарь. — Освободитель завещал нам помогать братьям и сёстрам.
— Но… — начала было вампирша, но осеклась. Что она могла возразить? Что Липп — негодяй, лжец и предатель, потому что все вампиры — негодяи, лжецы и предатели? Что остатки хорошего вина ей нужнее, чем ему?
— А ты решила нашу ведьмочку спасать, а, сестричка? — спросил из своего угла вампирёныш.
— Не твоё дело! — огрызнулась Вейма.
— Как знаешь, как знаешь, — протянул Липп. — А вот если ты ленточку с меня снимешь, так, может, и моё будет… помогу… если самому рисковать не потребуешь.
— С чего ты взял, что я сумею?!
— Во-первых, не сумеешь, разговора не будет. А во-вторых… ты ведь снимала с себя. Вот и попробуешь.
— Ты думаешь, я настолько спятила — освободить тебя, чтобы ты снова нападал на детей?
— Приблизим Освобождение, сестра, — очень серьёзно отозвался вампир и протянул руку. — Клянусь, что покину эти земли, когда ты перестанешь во мне нуждаться.
Вейма сделала шаг, но остановилась. Виноградарь молча смотрел на них, не вмешиваясь в разговор.
— И поклянись, что поможешь! И что не причинишь ни мне, ни Магде, ни здешним жителям вреда!
— Да клянусь я, клянусь, — проворчал Липп. — Снимай поскорее.
Вейма оглянулась на виноградаря. Тот пожал плечами.
— Ты свидетель клятвы, — ткнула она в него пальцем. — Кстати, ты знаешь, что брат Флегонт тебя ищет, чтобы обвинить в том, что ты опаиваешь жителей Ранога?
— Я ему уже говорил, — ответил вместо Йагана вампир. — А он говорит, что без виноградника всё равно жить не станет. А ещё прозревший!
Вейма вздохнула. По уму, стоило бы выбираться отсюда, пока брат Флегонт не вспомнил про виноградник. Она шагнула к собрату, осторожно коснулась руками ленточки. Ничего не произошло, ленточка как ленточка. В тот раз, когда она прилетала к Виринее и Лонгину, она тоже ничего не почувствовала.
— Так я и думал, — оскалился Липп. — Эта дрянь жжётся, а тебе хоть бы что! Снимай!
Вейма потянула за кончик ленточки и легко распустила узел. Раздался мягкий хлопок — и волшебный предмет растаял в воздухе. Лип с наслаждением потёр освободившееся запястье и оскалился.
— Приблизим Освобождение! — возгласил он. — Как же хорошо стало!
Вейма попятилась. Сейчас перед ней был собрат — а для вампиров это то же самое, что и недруг — полностью владеющий собой и своей волей. В любое мгновение он мог убить её, подчинить себе, сделать что угодно. Кто бы ему помешал теперь?
— Эй, сестричка! — рассмеялся вампирёныш. — Ты, что, боишься меня? А ну, брось! Я ничего тебе не сделаю… пока сама не попросишь.
— Что ты имеешь в виду? — недоверчиво покосилась вампирша.
— Ничего, — пожал плечами Липп. — Лучше поговорим о деле.
— А чего говорить? — удивилась Вейма. — Ты же вампир. Усыпишь всех в замке и вытащишь Магду. Тебе это ничего не будет стоить.
— Э, нет! — запротестовал Липп. — Вампиры не вмешиваются в дела людей. Я думал, Ватар тебе это объяснял!
— Но Магда ведь ведьма!
— Во-первых, уже нет, — оскалился мальчишка. — А во-вторых, всё равно человек. А мы — нет. Если я её вытащу, братья-заступники заголосят о происках Врага.
— Ну и что? — вскинулась вампирша.
— На тебя давно охотились люди?
— Недавно!
— Вижу, тебе не хватило!
Они застыли нос к носу, разъярённые едва ли не до драки. Йаган выразительно кашлянул и оба недобро на него покосились.
— Брат, сестра, — мягко произнёс виноградарь. — Это ветхая хижина, но она защищает меня от дождя и снега. Не надо в ней драться. Вы в моём доме.
Вампиры дружно фыркнули.
— Ладно! — первым взял себя в руки Липп. — Давай поговорим спокойно.
— Ты напал на деревню, — не пожелала успокаиваться Вейма. — Ты пил кровь младенцев и упивался своей безнаказанностью. А теперь ты — именно ты! — говоришь мне о безопасности.
— Я поступал так, как поступают вампиры, — отозвался Липп. — А ты хочешь, чтобы я поступил так, как поступают люди. Мы не вмешиваемся в их дела. Они видят нас чудовищами, стараются отогнать тех, кто на них нападает. Если мы начнём спасать людей, они будут искать нас повсюду, как бы осторожно мы себя ни вели.
— Ты и есть чудовище, — буркнула Вейма. Липп говорил как все. Этому учил старый Ватар. Это была позиция клана. Не привязываться к людям, не ценить их — и не пытаться их спасти, если придёт беда. Вампиры сами по себе — все остальные проклятые сами по себе. А на прочих людей и вовсе плевать.
— Я не отказываюсь помочь, — мягко произнёс Липп. — Неужели ты ничего не придумала?
Вейма удержалась от напоминания, что вампиры не способны к выдумке. План у неё действительно был, тот план, ради которого она пришла к Йагану за увеличивающим силы хорошим вином.
Магду поместили в дровяной сарай у самой замковой стены. Окон в нём не было, дверь немедленно заколотили. Доски стен не прилегали друг к другу, и изнутри можно было увидеть, что творится вокруг. Например, что рядом прохаживаются два человека с мечами наголо. Стерегут… Магда отступила от стенки и улеглась на охапку соломы. По случаю лета в замке требовалось меньше дров и этот сарай стоял пустым, так что места бывшей ведьме хватало. Почему её не поволокли в подвал или не увезли отсюда в монастырь ордена братьев-заступников — Магда не понимала. Да и не хотела