Кто-то закричал издалека что-то про погреб и вино и про то, что там проще стеречь. Ему ответили грубой руганью. Потом охранники переговорили между собой и один ушёл. Магда вскользь прислушивалась, не вернётся ли, но он всё не шёл, тогда второй охранник тоже выругался и побежал куда-то в сторону давешнего окрика. Возле ведьмы стало тихо, а издалека донеслась пьяная песня. Магда пожала плечами. Торопятся выпить, пока хозяин не прикрикнул. Потом раздались знакомые шаги и бывшая ведьма чуть не взвыла. Ну, что ему неймётся!
— Маглейн! — шёпотом позвал Виль-батрак, присаживаясь у двери. Магда не ответила. — Маглейн, ты там спишь, что ли?
— Не надоело издеваться? — так же шёпотом разозлилась бывшая ведьма.
— Не-а, — засмеялся батрак. — Никогда не надоест. Послушай-ка — все пьют, всем весело. Я один тут. Что скажешь, а?
Магда не ответила.
— Гордая, да? — не унимался Виль. — Ну и сиди тут, раз такая гордая. Потом гореть будешь, пожалеешь о своей гордости, да поздно!
— Отстань!
— Ничего мне сказать не хочешь? — настаивал батрак. — В любви там признаться, в грехах покаяться, нет? Посулить чего не хочешь, а, Маглейн?
— Чего ты от меня хочешь? — устало вздохнула бывшая ведьма. — Это пытка такая, что ли? Дай хоть перед смертью от твоей рожи отдохнуть паскудной.
— Зря ты так, Маглейн, — ничуть не обиделся батрак. — Я, можно сказать, твой единственный друг на всей земле, а ты обзываешься. Другая бы в ножки кланялась, пятки лизала, а ты…
— Друг, как же. Пришёл поглумиться напоследок.
— А то нет. Ты умишком своим прикинь, Маглейн. Ты внутри. Я снаружи. Все пьют или спят. А я знаю — ты слушаешь, Маглейн, а? — где тут топор валяется. Ну и кто твой друг, Маглейн?
— Ты гнусный…
У Магды вырвалось ругательство, какого она никогда в жизни ещё себе не позволяла. Батрак засмеялся.
— Скучно с тобой, Маглейн, — сообщил он. — Я к тебе со всей душой, а ты… Ну, сиди в сарае, коли так.
Он поднялся и сделал несколько шагов прочь. Магда не выдержала.
— Стой! — выдохнула она. Бешено заколотилось сердце. Жить! Дышать! Ходить! Бегать! Быть свободной! — Вернись! Вернись, прошу тебя!
— Ага, сообразила, наконец. Ну, так кто твой друг?
— Ты! Ты, только выпусти!
— Не передумаешь, а, Маглейн?
— Выпусти меня! — взмолилась бывшая ведьма.
— Давно бы так. Теперь скажи, как ты жалеешь о том, что меня предала, Маглейн.
— Жалею! — выдохнула бывшая ведьма. Сейчас она сказала бы что угодно. — Очень жалею.
— Будешь ещё меня травить?
— Не бу… — истово пообещала ведьма и вдруг осеклась. К ней вернулась уснувшая было гордость. — Ты что это… Нарочно? Ты издеваешься, так? Ты вовсе не собирался… так будь же ты…
— Заткнись, Маглейн, — оборвал её Виль-батрак. — Уже и пошутить нельзя. Выпущу тебя, выпущу. А извинения ты мне после доскажешь. Доскажешь же, так, Маглейн?
— Выпустишь — доскажу, — посулила Магда. От пережитой надежды, подозрения, отчаяния и новой надежды её колотила крупная дрожь.
Батрак же не заставил себя долго ждать. Едва перестав глумиться, он в два счёта проломил доски, освобождая дыру, в которую с трудом протиснулась девушка, и потащил её вдоль замковой стены туда, где ещё раньше приготовил верёвку.
Магде ещё ни разу не приходилось перебираться через замковые стены, да ещё и с таким товарищем, который торопил её, тихо ворча себе под нос что-то угрожающее. Едва они оказались снаружи, как он требовательно дёрнул бывшую ведьму за рукав и потащил дальше, к подножью холма, не давая ей перевести дыхание и страшно раздражаясь, стоило девушке споткнуться.
— Погоди, — взмолилась бывшая ведьма, когда уже едва могла дышать от спешки. — Не могу больше. Ты, что, меня убить хочешь?
— Ага, — хмыкнул батрак, наконец, останавливаясь. — Хорошо придумано, а, Маглейн? Прикончить тебя тут — и на допросе не наболтаешь. Вот только найду, где прикопать удобней. Отдышалась? Пошли дальше, пока там не спохватились.
Ведьма не стронулась с места.
— Ты… шутишь? Или издеваешься? Или ты…
— Выбирай, — предложил батрак. — Или я, быстро, или те — медленно. Пошли давай, не стой. Стоило тебя вытаскивать, если нас обратно поймают. Пошли давай.
Он снова потянул ведьму за собой. Магда не сопротивлялась. Если бы у неё была волшебная сила, она могла бы понять, почувствовать, сколько угрозы в словах её страшного спутника. Хотя… Он, наверное, и сам не знал.
— Куда мы идём? — спросила Магда, когда молчание стало невмоготу.
— Тебе лучше не знать, — фыркнул Виль. Магда разозлилась.
— Ты совсем меня за дуру держишь?! Я здесь все тропинки знаю и без тропинок куда хотела выходила, что ты скрыть тут можешь?!
— Погромче ори, глядишь, никуда не придём, — посоветовал батрак.
— Зачем мы идём в деревню? — не отставала ведьма, вполне узнавшая направление.
— Брата навещу, а там видно будет. Оставаться-то тебе тут нельзя, ещё к полудню найдут.
Магда задумалась. Раньше её бы спрятал лес — поди найди ведьму там, где кусты сами передвинутся, закрывая её дорогу. А сейчас? Далеко ли она уйдёт? Идти, конечно, всё равно надо по лесу. По лесу, да по бурелому лошадь не поскачет, а это поможет выиграть время. Но если они поймут, куда она пошла, да по дороге поскачут, чтобы перехватить там, где она к людям выйдет… Фирмин — не глухое место, вечно в лесах прятаться не будешь…
Они уже почти дошли до стоящей на отшибе пастушьей хижине, в окошке которой были видны отсветы огня. При мысли о том, чтобы куда-то сесть, согреться после ночной прохлады, у Магды ослабели ноги. Отдохнуть… поспать, может быть… нет, нельзя. Это — не убежище, в нём нет ничего безопасного.
— А ну, назад, — потянул её в сторону Виль. — Там засада.
— С чего ты взял? — удивилась его проницательности бывшая ведьма.
— Дверь, — коротко бросил батрак, продолжая обходить хижину по широкой дуге. — Натес отродясь дверь не закрывает, иначе задохнётся от вони, которую сам же развёл. Да и огонь летом не жжёт. Там кто-то чужой.
Магда молча кивнула. Да, если бы дверь была открыта, свет очага виднелся бы не только в окне. А тут…
— Магда! — раздался в ночной тишине такой родной, такой знакомый голос. Бывшая ведьма всё-таки не удержалась, у неё подкосились ноги. — Магда, иди к нам!
— Ты совсем чутьё потеряла, — возразил другой, хотя и тоже знакомый голос. Он вызывал куда меньше радости. — Она не одна.
— Пусть вдвоём идут. Магда!
— Или мы сами выйдем, — посулил Липп. — Вот тебе твоя ведьма, а мне добавка. Эй, вы! Не торчите на дворе! Оба!
Что-то заставило Магду встать и послушно сделать шаг в сторону хижины. А после её дёрнуло назад и что-то холодное прижалось к горлу.
— Эй, кровососы! — позвал за спиной Виль-батрак. — Вы быстрые, но я раньше успею её прирезать.
— Да ты!.. — задохнулась от возмущения, страха и усталости бывшая ведьма.
В хижине промолчали. Виль потащил девушку за собой прочь от дома своего брата, но вот Липп заговорил снова:
— Иди сюда, — предложил он. — Поговорим.
Виль не ответил.
— Приблизим Освобождение, брат! — позвала Вейма. — Иди к нам, прошу тебя!
— Приблизим Освобождение, — неохотно поддержал её второй вампир.
— Жду Освобождения, — подумав, ответил ритуальной фразой батрак и повёл ведьму обратно.
Он втолкнул Магду в хижину, не отводя ножа от её горла.
— Только не дёргайтесь, — предупредил он. — И без чар.
— Отпусти её! — немедленно потребовала Вейма. В свете очага в каких-то обносках она казалась зловещей тенью самой себя.
— И не подумаю, — отозвался Виль.
— Только кровь ей не пусти, — хмыкнул Липп, — а то Вейма в обморок грохнется, а я с тобой разговаривать не буду, мне ведьма без надобности.
Виль что-то проворчал себе под нос и Магда расслышала что-то насчёт «кровососов» и «дожили».
— У тебя есть то, что нам нужно, — вопреки собственным словам сообщил Липп. — Отпусти девушку и проваливай.
— Попробуй, забери, — предложил батрак. — Коли успеешь.
— Если ты её зарежешь, я тебя сразу убью, — предупредил вампир. — Даже не заметишь.
— А ты не запугивай, глядишь, ведьма жива останется, — не остался в долгу батрак.
— Стоило силы тратить, — повернулся вампир к Вейме, — всю деревню оплетать чарами, чтобы твою ненаглядную ведьмочку вытащил какой-то проходимец.
— Зачем ты это сделал? — не отвечая собрату, спросила батрака Вейма.
— Да, посмотрел, какой бардак там творится, в замке, и подумал — почему бы и нет. Это было даже забавно. Всего-то подкинул идею, что в погребе спокойнее стеречь и показал, где барон лучшие вина прячет.
— Так просто, — прошипел всё ещё уязвлённый вампир.
— Может быть, вы прекратите пререкаться? — предложила Магда, страшно уставшая от роли беспомощной жертвы. И просто страшно уставшая. — Может быть, обсудим что-нибудь другое?
— А что тут обсуждать? — удивился Липп. — Тебя надо спрятать от братьев-заступников и я наконец-то буду свободен от глупых человеческих дел. Может, даже попаду на встречу.
— На встречу? — переспросила Магда. — Но ты же не…
Липп торжествующе оскалился и помахал руками, свободными от прежде сковывающих его оков. Магда похолодела, осознав, что она находится нос к носу с хищником, от которого не спасёт ни оружие, ни смелость. Липп подметил её настроение и оскалился ещё пуще.
— Не пугайся, сестричка, — успокоил он. — Я здесь охотиться не стану.
— Ведьму искать будут, — напомнил Виль. — И в деревне и в доме её. Святоша-то сын баронский, помнит, небось, где охотничий дом стоит. А что там ведьма жила — любой скажет.
— Мне там делать нечего, — отозвалась Магда. — Вейма, ты можешь туда слетать? Заберёшь… сама знаешь что. Как бы дом не сожгли, когда меня не найдут. И козу…
— Коза давно в баронском стаде, — перебила Вейма. — Пса отгоню, а то жаль будет. А ты как же?
Магда почувствовала, как заколотилось сердце, когда она произнесла: