– Дела… – задумалась я. – Никогда не слышала, чтобы нежить сама силы лишалась, тем более условно-полезная нежить. Больше условная, конечно…
– Хватит оскорблять, – распрямился Овин-ник. – Я много чего хорошего для земли делаю! А по поводу остального – я ж не виноват, что они сами приходят и зады оголяют! Кто ж добровольно от такого откажется? Мужиков вон вообще не трогаю!
И так я в этот момент глаза округлила, что он поспешил добавить:
– В смысле не жду от них кровавых жертвоприношений, как некоторые мои сородичи. Они без свежей крови вообще за работу не принимаются.
– И много их таких осталось? – хмыкнула я. – Кровавых?
– Нет, – буркнул Овинник и отвернулся.
– Маги кого хочешь уговорят хорошо себя вести, да?
– И не поспоришь, – развел руками хозяин сарая.
Я вздохнула. Почесалась под платьем, тихо выругавшись.
– Чего делать-то со мной будешь? – повернулся ко мне Овинник. – Если бить не хочешь.
Я наморщила нос, раздумывая, а потом рукой махнула. Ну а что теперь? Мне ж даже посоветоваться не с кем!
– Глупость.
И когда он не понял, я повторила:
– Я собираюсь делать глупость.
Подойдя к опешившему Овиннику, я взяла его за руки, и потекла к нему моя сила лесная, совсем немного успевшая за ночь восстановиться. Если мы лешим можем силу передавать, то, может, и теперь получится?
– Ведьма, ты что творишь-то? – округлил глаза он. – Что же это делается-то, а? Это ж не по правилам!
– Ага, – отпустила я его ладони, а следом и сама, ослабев, на землю опустилась. Если бы в самом конце незапланированного мероприятия я не почувствовала, как к нежити моя наследственная сила, проклятая, не потекла, все бы было отлично. Теперь вот не было. Кажется, мой Овинник случайно начал оживать.
– И что теперь? – Овинник смотрел на свои руки, с которых сходила мертвенная бледность. – Ты же знаешь, что выглядеть покойниками – это наша отличительная черта? М-м-м? Что мы, по сути, и есть покойники?..
А я смотрела, как розовеют его щеки, и нервно хихикала. Я прямо представила, как вытягивается породистое лицо господина мага, и начала смеяться сильнее. А был бы тут леший – точно за хворостину схватился бы. Шутки шутками, но в этот раз я реально перегнула. И на что способен оживший Овинник, не знала не то что я или ученые маги, он и сам теперь не знал!
– Сердце забилось, – флегматично сообщил мне подопытный, закатил глаза и самым бесстыдным образом упал в обморок.
– Ну вот, – поднялась я, кряхтя. – А я предупреждала, что глупость!
Огляделась по сторонам, в углу, где раньше нежить обитала, нашла подстилку, полностью усыпанную шерстью, и миску с молоком. Интересно, у Овинника сохранится возможность принимать форму кота? Пока укладывала на эту подстилку пребывающую в беспамятстве жертву ведьминых экспериментов, думала, что, если я доживу до диплома, обязательно надо будет его профессорам из Ковена показать – только сказать, что он сам как-нибудь оживился. Совсем без моего участия. Вообще.
Ладно! Я выпрямилась, утерла вспотевший лоб. Ждать, пока он тут очнется, мне было некогда. Сила Овинника была мне нужна, чтобы найти лешего. Но пока он окукливается, можно успеть добежать до водяного. Я выскочила из сарая и столкнулась опять с Зарянкой.
Глава 7
– Чего тебе, убогая? – ласково спросила, поправляя платье. Кожа под ним горела огнем. Единственное, чего мне хотелось – это сорвать его зубами и тут же сжечь, как самое запрещенное пыточное орудие, но в стенах города я на такое пока не решалась.
– Чего сразу убогая? – обиделась девка. – Я хотела сказать, что вас господин Гостомысл очень ждет.
– Где? – рыкнула на нее.
– Да там, дома, – махнула Зарянка рукой. – Я провожу.
Я запрокинула голову, стараясь успокоиться. Сколько у меня было времени? Вдруг лешего мучают? Сжала зубы.
– Что-то очень срочное, – добавила девка.
– Ладно, веди, – сдалась я, – только быстро.
Зарянка не подвела: довела меня до двухэтажного синего дома в рекордные сроки, я только и успевала, что головой крутить по сторонам.
– Вон тудашеньки вам! – открыла она мне калитку и пропустила вперед, указывая на крыльцо.
– Угу, – кивнула я, подходя к входной двери, и повернулась к оставшейся стоять за оградкой девке. – А ты?
– А меня не звали, – ответила она. – А вы это… Того…
– Чего? – нетерпеливо уточнила я.
– У нас на всех домах охрана магическая, осторожнее надо двери открывать. Силу там включите или как у вас делается?
Хорошо сказать – силу включи, особенно если я ее опять всю подрастеряла. Приглядевшись к двери, я ничего особенного на ней не заметила. Это что же за охрана такая? Не слышала никогда! Повернулась к Зарянке – она стояла у калитки, сложив руки, и внимательно на меня смотрела, ждала, стало быть.
– Ну что ж, – я криво улыбнулась, – охрана так охрана, будем разбираться на месте.
Вжала голову в плечи и взялась за дверную ручку. Ничего не случилось, и я, ободренная, потянула дверь на себя. Только потом уж подумала, что господин Гостомысл мог мне и сам открыть, если ждал. Запахло жареной курочкой и немножко сгоревшими пирогами, перед глазами засверкали яркие круги, и я свалилась кулем в открывшийся проход, теряя сознание. Нормальная такая защита, действенная.
– Вас что, не предупредили, что ко мне нельзя заходить без моего ведома? Как вы вообще узнали, где я живу?
Противный голос нудел над ухом, и я отмахнулась, попав по кому-то рукой.
Голос зашипел, замолк, а потом я поднялась в воздух и весьма чувствительно приземлилась на что-то мягкое и теплое.
– Не понимаю, как вы не погибли… Чудо, не иначе. Вас должно было поджарить сразу на пороге!
Перед глазами так и стояли яркие круги, и я старательно заморгала, стараясь их прогнать.
– Вам, госпожа Забава, никто не говорил, что ведьмы умеют точно также умирать, как и остальные?
– Говорили, – прохрипела я, – только я не очень обычная ведьма…
– Это я уже, к сожалению, понял.
Я сильно зажмурилась и, когда снова открыла глаза, увидела вполне себе настоящего Айвена, который у стола наливал в красивый стеклянный бокал что-то густое и мерзкое даже на вид.
– А что вы, господин маг, забыли в доме господина градоначальника и где он сам?
Айвен на секунду прервался, посмотрел на меня, подняв бровь, а потом вернулся к своему делу:
– А вы, значит, к своему… кхм… близкому приятелю шли?
– Приятелю? – от неожиданного заявления я приподнялась с мягкой кровати, на которую меня господин маг и уложил. А потом вспомнила, что рабочие отношения мне с Гостомыслом раскрывать никак нельзя, поэтому для мага у нас с господином градоначальником роман. – Ну да, к нему.
Я надулась, скрестив руки на груди.
– Домом ошиблись, – пожал плечами маг, подошел ко мне ближе и сунул под нос стакан, в котором булькала отвратительная жижа: – Пейте! Или мое охранное заклятие вас будет укладывать спать еще несколько дней, пока вы уже насовсем не заснете.
– Научите такую защиту ставить? В Ковене нам не показывали, – попросила я, взяла стакан в руки и понюхала зелье. Пахло лесными ягодами и немножко отдавало конским навозом. – Ой, а вам, что ли, можно смертельные заклятия накладывать? Я думала, всем запрещено, вы же сами мне тут сразу по приезде заявили…
– Это неважно! – отрезал маг, сердито на меня глядя. – И учить я вас не буду. Давайте договоримся: я закрываю глаза на ваши… кхм… приключения, а вы никому не говорите, что я использовал что-то подобное. После проблем с прошлой ведьмой мне просто пришлось пойти на крайние меры.
Я задумчиво покивала.
– Ладно, тогда вы закроете глаза еще на десять моих будущих… приключений. Я пока не знаю, каких именно, но вы же понимаете, как это происходит. А я никогда и никому, – я зажала рот двумя руками.
Айвен даже опешил на мгновение.
– На одно!
– На три!
– Договорились! Пейте и выметайтесь. Дом господина Гостомысла – следующий по улице.
– Да ладно вам, – я отпила жижу и скривилась: ну до чего же гадкая на вкус! – Если вы обиделись, что я не к вам пришла, так я ж просто не знала, что вы вернулись!
– Вернулся, – ответил маг, отошел от кровати и, видно, потерял ко мне всякий интерес. – Приходите в себя, вставайте и оставьте меня уже одного. – Он ушел в другую комнату, чем-то гремя и сквозь зубы ругаясь.
Ну что ж. Я тихо поднялась, подождала, пока уймется головокружение, и со стоном стала чесаться под ненавистным платьем. Хоть голой иди, честное слово! Кожа под ним там, где не закрывалась нательной рубахой, горела огнем. Надо попросить у мага что-нибудь надеть и до гостиничного дома добежать. Надеюсь, они там мой сарафан и плащ не потеряли. Хотя под действием зелья даже чесотка стала отступать. Голова прояснялась, и тело наливалось силой.
– И как это понимать? – прорычал за стеной Айвен, и я подскочила на месте. – Зачем вы его забрали? Вы за этим пришли?
Маг появился в проходе, играя желваками.
– Отдайте сейчас же! Это, по-вашему, шутки?
– Вы о чем?
Маг недобро на меня посмотрел, резко выдохнул, и я, пролетев полкомнаты, снова упала спиной на кровать.
– Где артефакт? – тихо и медленно проговорил он, пока я, потирая поясницу, пыталась подняться.
– Какой артефакт-то? – хмурясь, спросила я. – Мало ли у вас этой дряни! Сами потеряли, а потом еще и кидаетесь!
– Забава, вы одна тут были, когда я пришел!
– Откуда я знаю, куда вы его положили! – я встала и по стеночке стала подбираться к выходу. Если магу крышу снесло, мне никакая сила не поможет. – И вообще, я как бы и была, а как бы и нет! Шарахнули меня своим запрещенным заклинанием…
Айвен резко втянул носом воздух:
– Если вы его взяли…
Я насупилась:
– Ну, обыщите меня, что ли. Я даже не знаю, что именно вы потеряли.
– Магово кольцо, – сжав зубы, ответил он.
– О! – я, честно говоря, не знала, что сказать. Маговы кольца сильно отличались от ведьминых. Если наши были зациклены на хозяйке, черпали из нее силу и помогали по мере возможности, то их были накопителями и являлись достоянием всего Ковена. В одно такое колечко сотни магов на протяжении десятилетий сливали силу, берегли для особых случаев. Вот только и воспользоваться этой силой потом мог абсолютно любой. Даже человек. Даже нежить. Даже ведьма! Надо ли говорить, что таких колец было очень-очень мало в нашем мире, и охранялись они магами почище собственных голов?