Во рту пересохло, а по телу прокатился жар, будто у меня резко поднялась температура. Я сделала глубокий вдох, но стало только хуже: в животе будто разгорелось пламя.
– Саш? – с опаской поинтересовался Сёма, все еще сидящий на коленях у Иниры. – Ты в курсе, что в твоих волосах сверкают искры? И они шевелятся, будто у нас тут ураган.
– Что? – я поднесла ладонь к голове, и между моих пальцев проскочили крохотные молнии.
– Ведьмовская натура берет над тобой верх, – тихо и ласково, словно ребенку, сказал Этьен. – Постарайся дышать глубже.
Шандор не вмешивался, но не сводил с меня пристального взгляда, в котором отчетливо плескалось беспокойство.
– Я пытаюсь! – выдавила я из себя.
Пожар в животе набирал силу, и теперь меня слегка потряхивало. Что это за магия такая? Разве ведьмы не живут в согласии с природой, тихо и мирно собирая травы и варя зелья? Да меня сейчас разорвет!
Встревоженные лица мужчин и Иниры только пугали, и я зажмурилась, пытаясь воззвать к голосу рассудка. Если я не удержу молнию – от зала ничего не останется! И еще не известно, как на это отреагирует сама таверна, она ведь обладает собственным сознанием. А уж о людях, которые могут пострадать, я и вовсе боялась думать.
– Семён, попробуй успокоить ее, – словно сквозь вату, услышала я голос Этьена.
– Я?! – возмутился кот, – я тоже ее боюсь!
– Но ты ее фамильяр, – настаивал Этьен. – Ее магия не причинит тебе вреда. Ну, давай же!
Послышался горестный вздох и осторожные шаги. Я открыла глаза, ожидая увидеть кота, но передо мной оказался Шандор.
– Стой! – выдохнула я и выставила ладонь перед собой. Крохотная молния сорвалась с пальцев и угодила прямо в грудь вампира. – Что ты делаешь?!
– Вампиры менее чувствительны к молниям, – Шандор безбашенно улыбнулся и сгреб меня в охапку. – И ты ведь не станешь убивать меня, правда, Саша?
– Идиот! – прошипела я. Если я его покалечу, то даже не буду чувствовать себя виноватой. – Отпусти!
Я дернулась раз-другой, но безуспешно: Шандор намертво спеленал меня, вынудив уткнуться носом в его грудь. Я возмущенно запыхтела, и три молнии вырвались и впечатались в содрогнувшегося вампира. Он с шумом выдохнул и еще крепче сжал меня в объятиях. Кажется, ему было куда больнее, чем он заявлял.
Я замерла и почувствовала, как пожар внутри стихает, будто испугавшись того, что натворил. Приподняв голову, я встретилась взглядом с Шандором.
– Зачем?.. – выдохнула я.
– Я крепкий, – по обыкновению усмехнулся он. – А вот если бы ты угробила фамильяра или таверну, было бы намного хуже.
Он отодвинулся, и я с ужасом увидела на его рубашке дыры, прожжённые молнией, а под ними – красную, местами обуглившуюся кожу. Я тихо застонала:
– Не стоило…
Шепот позади привлек внимание, я обернулась. Этьен стоял у окна, мрачно взирая на меня и Шандора, Инира отбежала к дверям, в которых столпилась нечисть, вероятно, привлеченная нашими криками.
А Сёма обнаружился совсем рядом, и, кажется, я впервые видела на его пушистой мордахе нечто, похожее на стыд.
Как давно нечисть наблюдает за нами? Лица многих постояльцев были не на шутку встревожены, и меня кольнула совесть.
– Простите, произошло небольшое недоразумение, – кашлянула я. – Я едва не потеряла контроль над силой – все-таки ведьма я еще не очень опытная…
– Как будто кого-то удивит ведьма, вышедшая из себя! – фыркнула госпожа Аэйрдойл, держащая под мышкой свою форлу. – Лучше расскажи, зачем сюда явился инспектор из Управления?
Я взглянула на невозмутимого мага. Похоже, многие здесь его знали и до меня. Этьен вышел вперед и коротко кивнул постояльцам.
– К сожалению, в деревне неподалеку пропала женщина, и законники подозревают, что к этому причастна нечисть.
– Снова?! – Фибила замерцала раздраженно-красным и закатила глаза. – В прошлом году нас уже проверяли, но не нашли, к чему придраться. А сейчас все заново?!
– Почему всегда во всем всегда виновата нечисть? – возмутился обычно молчаливый оборотень.
Он с такой силой вцепился в перила, что я всерьез заволновалась о лестнице.
Постояльцы возмущенно загалдели, перекрикивая друг друга. Их можно было понять: мало приятного в том, что тебя вечно хотят сделать крайним. Я обвела их растерянным взглядом:
– Уверена, что это недоразумение, которое обязательно разрешится. А чтобы это произошло как можно скорее, нам с вами стоит оказать помощь и следствию, и Управлению. Мастер Дэрон хочет остановиться в таверне, чтобы помочь нам. Но он человек, а таверна принадлежит нечисти. За вами последнее слово.
Этьен бросил на меня удивленный взгляд, но я сделала вид, что не заметила этого. Только сейчас до меня дошло, что я не вправе решать подобные вопросы самостоятельно. Пусть в Кафаре ведьм и не причисляли к людям, но я-то считала себя человеком. Соседство с Этьеном не доставит мне беспокойства, а моим постояльцам?
Один из рогачей по-лошадиному фыркнул, тролль выругался, и в зале снова поднялся гвалт. Я беспомощно посмотрела на них, с опаской прикидывая, стоит ли мне вмешаться. Вот где пригодилась бы магия! Только нормальная, а не дурацкие молнии.
– Давайте сохранять спокойствие! – внезапно рявкнул вампир, и в таверне воцарилась тишина. – Я думаю, что все мы в состоянии потерпеть некоторые неудобства. Главное, чтобы нас не связали с похищением в деревне.
– Особенно накануне Дебатов, – тихо добавила госпожа Аэрдойл.
– Верно, – пробулькал торфейник.
– Пусть остается, – вздохнул Ураг, и остальные тролли тоже закивали.
– Я сделаю все возможное, – пообещала я, испытав приступ благодарности вампиру.
Постояльцы, тихонько ворча, постепенно разошлись, и я немного расслабилась. Пригладила растрепавшиеся волосы и, остановила взгляд на груди Шандора:
– Нужно обработать твои ожоги.
– Пустяки, – отмахнулся вампир. – К утру всё заживет само собой.
– И все-таки я должна, – настаивала я, упрямо вскинув подбородок.
Когда же обернулась к Этьену, увидела только его напряженную спину – маг поспешил наверх вслед за нечистью. Сёма тоже куда-то исчез. Инира, стоявшая неподалеку, кивнула мне:
– Я закончу уборку на кухне.
– Идем, – велела я Шандору, и тот, закатив глаза, смирился. Однако чем дольше мы шли, тем сильнее он оживлялся. В конце концов он не выдержал и спросил:
– Ты ведешь меня в свою спальню?
Я кивнула и толкнула дверь.
– Тебя что-то смущает?
Шандор не ответил, а я тут же пожалела о своем решении – в комнате царил жуткий кавардак. Скелеты исправно протирали пыль и мыли полы, но не трогали вещи, которых было слишком много для этой спальни.
– Будешь лечить меня ведьмовскими примочками? – уточнил Шандор.
– Вот уж точно нет, – фыркнула я. – Сам видишь, к чему привела моя ведьмовская сила! Есть более надежный способ.
Я подошла к комоду и выдвинула верхний ящик. Где-то здесь должны быть лекарства, которые Этьен переправил в Кафару вместе с моими вещами… Или я унесла их в ванную комнату?
– Присядь куда-нибудь и расстегни рубашку, – попросила я, не глядя на вампира.
Наконец я нащупала коробочку с лекарствами и достала нужный тюбик. Обернувшись, я с шумом выдохнула: Шандор избавился от рубашки и с комфортом устроился на моей неприбранной постели. Сердце заколотилось где-то в горле, и я мысленно велела себе захлопнуть рот.
Я и прежде считала Шандора красавчиком, но сейчас убедилась в этом окончательно. Его торс с весьма развитой мускулатурой был вылеплен идеально.
Шандор, прищурившись, посмотрел на меня, и я наконец очнулась. Кашлянув, подошла к кровати, но садиться на нее не стала – пододвинула стул. Как будто это обезопасит меня от обаяния вампира!
Я выдавила из тюбика немного геля, и, помедлив мгновение, нанесла на обожженную кожу. Повезло еще, что разряды молний были слабыми…
– Больше никогда так не делай, – насупившись, попросила я. – Не бросайся под мою магию!
– Саша, ты волнуешься? – дразняще улыбнулся Шандор, обнажив клыки. Я отметила их взглядом, но внутри не екнуло, как прежде. Похоже, я начинаю привыкать к ним. Скоро они станут такой же частью облика Шандора, как сережка в ухе.
Я чувствовала биение сердца вампира под своими ладонями, и оно звучало точно так же, как и мое.
– Не хотелось бы стать причиной твоей преждевременной кончины, – пожала плечами я. – У тебя впереди тысячи лет, будет глупо лишиться их из-за неумехи-ведьмы.
– Тысячи? Ты преувеличиваешь нашу живучесть. Вампиры живут всего три-четыре сотни лет. Впрочем, как и ведьмы.
Мои пальцы замерли, и я подняла взгляд.
– Я и не знала… А если я вернусь в свой мир?
Шандор пожал плечами.
– Не знаю. А ты хочешь вернуться?
Он пристально посмотрел на меня, и его зеленые глаза заставили меня смутиться. Встрепенувшись, я закончила обрабатывать раны и нарочито бодро ответила:
– Конечно! Кафара не для меня, а дома меня ждут родители.
Шандор хотел что-то сказать, но в этот момент в дверь постучали. Вздохнув, я поднялась, уже зная, кого увижу на пороге. Этьен решительно вошел внутрь. Завидев полураздетого Шандора, сидящего на моей постели, он изменился в лице.
– Простите, что помешал, – его голубые глаза будто подернулись коркой льда. – Я закончил осмотр таверны.
Он что действительно ревнует меня или попросту не выносит вампира?
– Я всего лишь обработала раны Шандора, которые оставила моя магия, – излишне поспешно отрапортовала я. – И каковы результаты?
– Я заглянул в каждую комнату таверны – везде фон в пределах нормы.
– О чем это ты? – непонимающе нахмурилась я. – Какой фон?
– Любой маг ощущает присутствие нечисти на уровне инстинктов – нечисть влияет на наше восприятие и мешает магическому зрению…
– Как будто создает помехи? – предположила я.
– Можно и так сказать, – кивнул Этьен. – Но нечисть, которая не просто удовлетворяет свои потребности в человеческой крови, магии или энергии, а убивает людей, ощущается иначе.