— Рич! Боже, как странно называть тебя просто Ричем. Тебе тоже странно? — Она улыбалась от уха до уха, сверкая белоснежными зубами.
Я попыталась, но не смогла проигнорировать небольшой укол ревности. Незнакомка красива, и ей, вероятно, лет двадцать пять, отчего я мгновенно ощутила каждый год из своих тридцати шести.
— Рад видеть тебя, Челси. Как отец? Отставка сводит его с ума?
Она заливисто рассмеялась.
— Ох, ты же знаешь капитана. Всю зиму он был невыносим, пытался заняться столярными работами, но построил только один очень уродливый скворечник. Однако теперь, когда отец снова может играть в гольф, думаю, мы получим небольшую передышку от его неугомонной личности.
— Передавай ему привет и скажи, чтобы дал мне знать, если ему когда-нибудь понадобится приятель для гольфа, хорошо?
— Обязательно. — Ее взгляд впервые упал на меня, и я неловко улыбнулась, словно каким-то образом став третьим лишним на свидании, о котором не ведала.
— Я здесь, чтобы сдать отпечатки пальцев для сравнения? — Я сформулировала это как вопрос. — С убийства в особняке Уэзерли? — Прекрасный способ звучать уверенно и твердо, Фиби.
— Ох, конечно, секунду. Детектива Мартин сегодня нет, но детектив Ким на месте. Сейчас ему позвоню. — Она так и сделала, продолжая улыбаться Ричу все то время, пока в холле не появился напарник детектива Мартин, чтобы поприветствовать нас.
— Кван! — с энтузиазмом воскликнул Рич.
— Рич, боже мой. По ощущениям минула целая вечность. Как дела, приятель? — Мужчины сердечно похлопали друг друга по спине.
— Все отлично. Жизнь частного детектива бывает утомительна, но мне нравится. Ты ведь знаком с Фиби Винчестер, верно? — Он указал на меня.
Все это слишком сюрреалистично. Мы находились в полицейском участке, я приехала сдать отпечатки пальцев, но пока атмосфера напоминала встречу выпускников. Только сейчас до меня дошло, что, возможно, Рич работал именно в этом полицейском департаменте. Все это время я полагала, что он трудился в Рейвен Крик, но его тесная связь с окружавшими нас людьми заставляла в этом усомниться. Мне уже известно, что детективы одновременно работают в нескольких маленьких городах, так что вполне логично, что Рич мог расследовать дела в разных департаментах.
— Мисс Винчестер. Рад снова видеть вас. Мы очень ценим, что вы проделали такой путь. Знаю, что тем самым вызвали некоторые неудобства, но, поскольку расследование ведется здесь, нам гораздо проще собирать все улики в центральном штабе. Уверен, вы понимаете.
— Конечно. Я не против небольшой поездки, и Рич составил мне компанию. Ничего, если он останется со мной? — Это все равно что иметь адвоката — о чем я раньше даже не задумывалась, — но я предполагала, что друг не даст мне случайно навлечь на себя подозрения.
— Вовсе нет. Сегодня мы вас не допрашиваем. Простая формальность, ничего больше.
Означало ли это, что меня перестали считать подозреваемой, или же детектив Ким просто пытался усыпить мою бдительность, чтобы я проболталась? Оба варианта казались одинаково правдоподобными. Хотя, стоит признать, от него я не ощущала той же «мы-считаем-вас-подозреваемой» атмосферы, как от детектива Мартин.
Детектив Ким провел нас дальше в участок, мимо нескольких офицеров в форме и без нее, работающих за столами, к помещению, которое очень напоминало копировальную комнату, где хранились принтер и канцелярские принадлежности.
— Некоторые находят процедуру немного неприятной, но я обещаю, что она безболезненна. — Карие глаза мужчины тепло блестели, и, хотя я не пребывала в восторге от идеи сдавать отпечатки пальцев, он действительно из кожи вон лез, чтобы я чувствовала себя комфортно.
Детектив взял чистую карточку с обозначенными ячейками для каждого пальца и заполнил верхнюю часть, попросив назвать основные данные, например дату моего рождения и другую личную информацию. Затем он прижал каждый мой палец к чернильной подушечке и по очереди приложил их к карточке.
Детектив действовал аккуратно, но ему все равно пришлось приложить значительное усилие, перекатывая палец из стороны в сторону, чтобы получить хороший отпечаток. Когда мы закончили с обеими руками, мои пальцы выглядели так, будто я копалась в камине.
Детектив предложил мне пачку салфеток для снятия макияжа, и я принялась оттирать кончики пальцев, стараясь не смотреть на него, поскольку ощутила, как пылали щеки от неожиданно нахлынувшего смущения.
Рич спас меня, втянув детектива в беседу, пока я не отчистила пальцы, насколько это возможно без мытья с мылом. По крайней мере, я не выглядела так, будто у меня только что сняли отпечатки, а это уже кое-что.
— Фиби, ты должна рассказать детективу Киму о том, что произошло в твоем магазине в среду, — настойчиво посоветовал Рич, буквально не оставив мне выбора. Заставив чувствовать себя так, словно меня бросили под автобус. Я собиралась рассказать, но, поскольку он заговорил об этом первым, стало казаться, что вовсе и не собиралась. Я окинула его укоризненным взглядом.
— Райли Уэзерли заходил в мой магазин вместе с женой.
— Что ж, действительно интересно. Как вы узнали, кто он? — спросил Ким.
— Я видела его на аукционе, но тогда еще не знала, что он связан с семьей Уэзерли. На мероприятии они стояли позади меня. Когда я поняла, что это они, то заговорила об этом, тем самым немного… обострив ситуацию.
Я описала вспышку гнева Райли и пересказала все, что смогла вспомнить из разговора.
Детектив Ким сделал заметки и задал несколько вопросов о поведении Райли: показался ли он мне жестоким, встречала ли я его раньше. Когда мои ответы, казалось, его удовлетворили, он спросил:
— А вы уверены, что никогда не встречали и не разговаривали с ним или его женой?
— Точно нет. Мы и на аукционе не беседовали. Полагаю, они могли стоять поблизости, когда я рассказывала Мэдлин, где находится мой магазин, но они выглядели искренне удивленными, что я узнала их с дня распродажи. Не думаю, что они знали, кто я такая.
Ким несколько раз кивнул и сделал еще пару пометок в маленьком блокноте. Интересно, они сделаны специально для полицейских? Существовала ли целая серия маленьких блокнотов, созданных исключительно для копов? Меня всегда удивляло, что все они так похожи.
— Вы ведь дадите нам знать, если они снова придут? — спросил он.
— Конечно.
От меня не укрылось, что Рич не разгласил никакой другой информации, которую мы собрали во время нашего маленького исследования, — в частности, о Кили Моргенштерн. Хотя если Рич располагал этими данными, то, скорее всего, полиция тоже в курсе.
Мне нравилось чувствовать, что между нами есть маленький секрет, даже если это и не секрет вовсе.
На обратном пути из полицейского участка Рич остановился, желая поболтать еще с несколькими знакомыми, лишь подтверждая мои подозрения о том, что прежде он работал именно здесь. Я вышла на улицу, чтобы насладиться весенним солнцем, чувствуя себя третьей лишней. Пальцы все еще пульсировали от усердного оттирания чернил, поэтому я почти не услышала громкого голоса.
Только спустя мгновение осознала, что кто-то кричит, совсем рядом, хоть я и не видела источник звука.
— Нет, это нелепо. Почему я должна с кем-то беседовать? Я не виновата в смерти той женщины. — Голос определенно принадлежал девушке и звучал молодо. Я оглянулась через плечо на полицейский участок, но не увидела никаких признаков того, что Рич вышел за мной, поэтому двинулась в направлении голоса, который, судя по звуку, доносился с прилегающей парковки.
Обычно я не совала нос в чужие дела, но сама интонация и то, как незнакомка произнесла «той женщины», запустили несколько тревожных звоночков в голове и заставили задуматься о гипотетической связи с делом Мэдлин Морроу. В конце концов, сколько убийств регулярно расследуется в Рейвен Крик и Барнсвуде?
Я подошла к углу полицейского участка и заглянула за него, осматривая местность в поисках загадочной и громкой молодой женщины.
Прилично одетая блондинка в великолепном клетчатом пальто, в черных кожаных сапогах до колена и строгом красном платье с юбкой-карандашом, демонстрирующем каждый дюйм ее фигуры в лучшем свете, сидела на капоте своего «Мерседеса». На ней были большие солнцезащитные очки, но даже несмотря на то, что большая часть лица оказалась скрыта под черной оправой, мне легко удалось понять, что она жутко раздражена.
— Нет, это ты послушай. Меня просят приехать сюда уже в третий раз. Знаешь, как это выглядит со стороны? Совсем не хорошо. Будто меня пытаются обвинить в чем-то. — Незнакомка взглянула на свои полированные красные ногти, слушая собеседника на том конце линии. Он говорил очень долго, и в трубке слышалось несколько отчетливых вздохов.
— Не считаю это справедливым и начинаю сомневаться, стоили ли деньги всех этих хлопот. — Она снова сделала паузу и прислушалась к ответу, затем уперла одну руку в бедро, словно собеседник мог видеть ее жест. — Ну, не тебя ведь допрашивают по делу об убийстве. Нет, я так не думаю. Что вообще она сказала тебе в тот день по телефону? Перед началом аукциона она пребывала в ярости, грозилась все отменить.
Я наклонилась поближе, мысленно надеясь, что громкости телефона хватит, чтобы я могла услышать ответ. Затем у меня под ногами треснула ветка от небольшой кедровой изгороди, и женщина оглянулась, как раз когда я нырнула за угол здания.
Вряд ли она меня заметила, но я услышала ее слова:
— Я уже здесь, мне пора, — пока я поспешно возвращалась к крыльцу департамента.
Рич только появился, и я изо всех сил старалась не выглядеть виноватой, хотя, честно говоря, не уверена, в чем именно я провинилась. Мгновением спустя женщина вышла из-за угла, окинув нас равнодушным взглядом.
Прежде чем войти в здание, она подняла очки на лоб, и я невольно охнула.
Незнакомка, за которой я только что шпионила, оказалась той самой, что сидела рядом со мной на аукционе. Разница во внешности напоминала день и ночь. Девушка, сидевшая рядом со мной, выглядела робкой, сдержанной и совсем не бросалась в глаза. В этой же даме все кричало о том, чтобы на нее обратили внимание.