Выйдя из подвала, меня усаживают на диван, в ногах устраивается Дима, который снимает с меня обувь и мнет ноги. А я, развалившись, тихонечко постанываю от удовольствия. Вижу, как действуют мои «охи-вздохи» на оборотня, но так хочется его подразнить. И когда я успела стать такой развратницей? Видимо, верно Костя говорил, что ведьмы любвеобильны.
Хранитель и Крис переговариваются на кухне, приводя ее в порядок, попутно готовя нам обед, хотя это скорее ужин.
Спустя минут сорок, когда во взгляде оборотня появилась угроза, что меня распнут и жестко отымеют прям здесь же, на диванчике, на глазах у еще двоих мужчин, нас позвали за стол. Я шмыгнула, а Дима лишь ущипнуть меня за попу, шикнув вслед что-то типа того, что он ночью еще рассчитается со мной. Я лишь довольно хихикнула в предвкушении предстоящей реализации угрозы. Салат, запеченные овощи меня не вдохновили, а вот стейки я ела с аппетитом.
– Я что, поправилась? – задала я извечный женский вопрос мужчине, когда он ведет себя за столом странно.
– Нет, с чего ты взяла? – Крис ответил, но удивленно смотрели на меня все мужчины.
– Потому что ты меня травой все время кормишь, а мне мясо надо и побольше. И в следующий раз не так сильно его прожаривай, пусть немного крови будет, – делаю я замечание Крису, а он запыхтел возмущенно.
– Можешь в следующий раз сама готовить и есть хоть сырое мясо, – надул губы котик, а я поспешила исправить свою грубость.
– Все очень вкусно, прости. Я не хотела показаться неблагодарной. Ты и так у меня умница, взвалил на себя все обязанности по дому, – видно, что моя похвала попала на благодатную почву, и котик оттаял.
– Ты просто всегда предпочитала легкую пищу, – отозвался Крис. – Салатики всякие, вот я и старался тебе угодить.
– Что-то мне больше не хочется салатов, – призналась честно и, скорчив кровожадную мину, размахивая ножом и вилкой, я пророкотала,– Хочу МЯСА.
– Очень интересно, – задумчиво ответил Костя, а я с любопытством посмотрела на него. И только собралась задать миллион и маленькую тележку вопросов, как он сам перевел разговор на сегодняшнее происшествие. – Что мы имеем? А мы имеем гостя, которого пустил дом, хотя не должен был. И этот же дом, сделал так, чтобы наша новоявленная ведьмочка не пересеклась с гостем. Гость что-то или кого-то искал и, как мне кажется, не нашел ни того, ни другого.
– А кого он искал? – я чувствовала, что задаю глупый вопрос. Но как-то подтупливала и не могла собраться с мыслями.
– Тебя он искал. Потому что нас ему каким-то образом удалось выманить из дома,– отвечает мне Костя и смотрит в упор, сложив руки на груди. – С этого момента ты не должна быть одна. Все время рядом с тобой будет кто-то из нас. А завтра проведем обряд и назначим тебе нового хранителя, – ошарашивает меня новостью нынешний Хранитель.
– А ты? – я с непониманием смотрю на мужчину.
– А что я? – вопросом на вопрос отвечает Костя.
– Ты куда денешься? – злюсь из-за того, что он медлит. Я сейчас отчетливо понимаю, что никуда не отпущу ни одного из этих троих мужчин.
– Никуда не денусь. Будут у тебя два хранителя и фамильяр, – Константин выразительно смотрит на Диму. – Если кандидат согласен, конечно.
– Конечно, согласен. На доме надо усилить защиту, а то твоя, котяра, барахлит,– поддел волк Криса, а тот завелся с полоборота. Между мужчинами завязалась словесная перепалка, в которой я не принимала участия, да она мне и не интересна была.
– Что за обряд?– я вспоминаю прежний, и щеки снова горят пожаром.
– Это не то, о чем ты подумала, развратница,– смеется Костя, а я утыкаюсь в свою тарелку, старательно жуя мясо, хотя уже наелась. – Завтра расскажу и покажу. Я про него вспомнил, когда книгу твою листал.
– Да, на счет книги и подвала, мне бы туда диванчик и лампу какую-нибудь. И вообще, прибрать бы не мешало, – вернулась я к делам насущным.
– Завтра все сделаем, не переживай, – Хранитель погладил меня по руке, и я снова зарделась. Да что это такое? Что ж я как светофор все время краснею. Вдруг ни с того ни с сего я зевнула. И спор двух мужчин у раковины резко притих.
– Пойдем спать, – Дима берет меня за руку и тянет. Я в замешательстве. Какое-то чувство неловкости повисает в комнате. Я кошусь на Константина, а он лишь кивает. И мы с оборотнем уходим в мою комнату.
Заходим в спальню, а оборотень обнимает меня со спины.
– Я же говорил, что ты у меня еще поплатишься за игры со зверем, – шепчет мужчина, а у меня по спине мурашки разбегаются. Если взять его слова отдельно от действий и обстоятельств, то в них можно различить угрозу. Но меня его слова лишь возбуждают, и внутри все сжимается от предвкушения.
– Я готова принимать самое суровое наказание, – шепчу в ответ на угрозу и откидываю голову на плечо мужчины, давая доступ к шее для поцелуя. Мужчина, не медля, пользуется этаким приглашением. Его руки на моей груди под футболкой. Когда он просовывает ладонь за пояс джинс и придавливает пальцами чувствительное место между ног, я встаю на носочки от удовольствия.
– Я буду пытать тебя всю ночь, – шепчет мужчина в ответ и прикусывает кожу на шее.
– Обещаешь? – мои слова, как провокация, как вызов. И мужчина, довольно хохотнув, разворачивает меня к себе и целует.
Нежные поцелуи переходят в страстные, тело наливается истомой, и мы заваливаемся на кровать. Не всю ночь, конечно, но следующие пару часов я сгорала и восставала, улетала к звездам и возвращалась на грешную землю, а затем снова парила над землей. Глубоко за полночь я уснула, уставшая и довольная, удобно свернувшись в объятиях оборотня.
Глава 8.
Неясная тревога заставляет меня проснуться. Дима спит, уткнувшись лицом в подушку, а у меня сердце бьется, как после стометровки. Готово выпрыгнуть из груди, и я делаю пару глубоких вдохов, пытаясь успокоить сбившееся с нормального ритма дыхание. Кручусь, верчусь, но не могу уснуть. Решаю пойти вниз и попить. Может, тогда успокоюсь до конца и отвлекусь от дурного предчувствия.
Встаю и осторожно, чтобы не разбудить Дмитрия, натягиваю спортивки и футболку. Тихо выхожу из комнаты.
Заглядываю в соседнюю комнату, дверь которой открыта. Эта та спальня, в которой мы ночевали первоначально. Только сейчас там вместо двуспальной кровати стоят две односпальные, и двое мужчин мирно спят. Котик сверкает задом. Вот же засранец, голышем спит. Зажал между ног одеяло и обнял подушку. Константин же замотался в одеяло, будто ему холодно, и отвернулся к стене. Они все такие разные, даже спят по-разному. У каждого свои пристрастия и привычки. Сама себя ругаю за глупые мысли. Естественно, они разные, они же разные люди!
Спускаюсь вниз и лезу в холодильник. Нахожу контейнер с нарезанной ветчиной и делаю себе бутерброды. Наливаю полный стакан молока и с удовольствием выпиваю. Не люблю парное или теплое молоко, прям бе-е-е-е-е, а вот холодное с удовольствием могу изредка выпить.
Подхожу к окну и смотрю, как над лесом встает солнце. Еще совсем рано, но сейчас самое начало лета и потому очень рано рассветает. Вдруг между деревьями мелькает что-то. Я вглядываюсь, но не могу рассмотреть.
Будто ребенок мелькает. Но откуда здесь взялся ребенок? Светлое платье, испуганное личико, растрепанные косички. Девчушка замерла на опушке леса и смотрит на дом, но не идет к нему. Плачет, размазывая слезы по щекам кулачками. Вдруг она видит что-то в стороне от себя и вместо того, чтобы бежать к дому, бежит куда-то в сторону. Я не могу рассмотреть, что же испугало ребенка, но это явно что-то страшное.
Больше не мешкая, я сую ноги в кроссовки и выскакиваю из дома. Была мысль крикнуть кого-нибудь из мужчин, но на это было бы потрачено драгоценное время, а его не было. Нужно спасать ребенка.
Бегу в сторону, где последний раз мелькало платьице. Падаю, споткнувшись о ветку, ободрав руки и порвав штаны на коленке. Да Бог с ними, со штанами и царапинами. Слышу крик малышки, наполненный ужаса, и стараюсь ускориться. Забежала уже в незнакомую часть леса и, остановившись, смотрю по сторонам.
В ушах стучит кровь. Тяжело дышу, но вглядываюсь между деревьями. Ребенка нет нигде. Мне не могло показаться. Я точно видела девочку. Стараюсь понять, откуда я прибежала и кручусь на месте. Логично, что я не могла далеко убежать от дома, и мне не стоит идти дальше. Нужно подождать, пока наступит рассветет и меня начнут искать мои мужчины. По логике вещей, у оборотня должен быть хороший нюх, и он меня обязательно найдет.
Страх накатывает волнами, и я обхватываю саму себя руками. Под футболку закрадывается утренняя прохлада и становиться зябко. Разбитая коленка саднит, и я сажусь на упавшее дерево посмотреть, что с ней. На ней царапина, не очень глубокая, но все равно неприятная. Дерево подозрительно хрустнуло подо мной, и я падаю. Благо хоть не высоко, но все равно больно. Еще и бок будто обожгло кипятком. Выворачиваюсь посмотреть и понимаю, что из меня торчит сучек. По футболке моментально расползается кровавое пятно, а я удивленно смотрю на рану. Да как так-то? Как я могла умудриться пропороть себе бок острой щепкой? Правда, сложно назвать щепкой ветку толщиной в палец, но все равно. Вспоминаю все, что знаю из курса об оказании медицинской помощи, что у нас был в начале года. Стягиваю с себя футболку и прижимаю к ране. Это не дает ровно никакого эффекта, потому что футболка просто пропитывается кровью и все. А кровь все не останавливается. Помню, что нельзя извлекать предмет из раны, потому не трогаю деревяшку.
В голове проносятся куча мыслей. Что-то с этой девочкой не так, потому что не мог здесь оказаться ребенок. Город далеко, а если это кто-то из грибников, который взяли ребенка с собой, то они не наряжают детей в платья. Только сейчас понимаю, какую глупость я сотворила, рванув за видением. Я понимаю, что это оно и было. Только непонятно: кто это видение создал и возможно ли такое сотворить? Мне бы мог ответить Константин, но я же, дура, не догадалась его разбудить. А сейчас лежу с пробитым боком, истекаю кровью и ругаю себя.