Эльф
— Как я тут оказался?
— Все же эльфа тяжелее угробить, чем тебя. Стража позволила мне помочь тебе дойти до темницы. Я затащил тебя. Извини, но кое-где пришлось тащить волоком. Ты очень тяжёлый.
— Злишься на меня? Как тебе только пришло в твою неразумную эльфийскую голову меня закрывать своим телом?! Эльфийская живучесть тоже не бесконечна.
— Это было спасибо, я надеюсь? Они бы убили тебя. А кроме тебя у меня нет никого. Где я найду другого такого друга?
— Не убили бы. Мы денег стоим, забыл? И страже это известно. Они же не могут обнести казну Империи безнаказанно. Заставили бы их платить ущерб казне за мое бренное тело. Если действительно, конечно, мы отошли с остальным имуществом в собственность Императора.
— Как думаешь, куда нас дальше? Дадут прийти в себя?
— Если я что-то понимаю в этом деле, то выставят на торги вместе с остальным барахлом драгоценного Орфеуса. Как его только угораздило так попасться? Впрочем я рад, что он ощутил все прелести бесправного положения на своей шкуре.
— Думаешь нас разделят?
— Не хотелось бы. Где я найду второго такого героического эльфа. Смотря, как будут распродавать имущество колдуна. Но скорее всего — да.
— Самое страшное — попасть на рынок живого товара. В качестве товара. Меня там и купил наш прошлый хозяин, если ты помнишь.
— Бывал, знаю. Но страшнее попасть в лапы ведьмы. Во много раз страшнее. Это хуже даже, чем к нашему колдуну. У ведьмы ты вообще не выживешь. Да и я, впрочем, тоже.
— Почему же?
— Они полностью лишены жалости, пекут хлеб, замешивая его на крови младенцев, приносят жертвы из числа людей и животных, могут сжечь заживо молнией. Полностью живут моментом. Сейчас замучила свою жертву, а через минуту вспомнила, что жертва была нужна для другого. Их власть почти безгранична. Это тебе не магессы с их понятиями о правилах. Благо, ведьм очень и очень мало. Тем более — в Империи. Там, откуда я родом, раньше ведьм сжигали на кострах, пока те не входили в полную силу. Вспомни, даже Орфеус опасался какой-то ведьмы Марцеллы. А уж на что он жесток. Помнишь, перед тем, как уехал в последний раз, чуть не запорол тебя за разбитую реторту. Маловероятно, что кому-то из нас просто не посчастливится столкнуться с ведьмой.
— А почему ты считаешь, что у меня шансов выжить будет меньше?
— Ты — эльф. Она тебя на ингредиенты для зелий пустит, или кровь всю высосет, или просто замучает, или ещё что. Я не знаю, повезло лично с ведьмами не сталкиваться, а то я бы с тобой сейчас тут не сидел. Но так говорили у нас, на Северных островах. А варвары просто так болтать не стали бы. Брось об этом думать. Пустое. Я бы хотел попасть к какому-нибудь путешественнику, чтоб каждый день — новый мир. А ты?
— Садовником, у эльфов это знаешь, как получается? И чтоб хозяин добрый был. И чтоб с тобой не разлучили.
— Мечтай, мечтать не вредно. Делать больше все равно нечего. Даже если бы сделать подкоп, все равно не удерем. Магия ошейника не даст. Я как-то пробовал сбежать от одного из хозяев. Бесполезно. Пожалел потом сильно. Спасибо, что сегодня спас меня. Я теперь твой должник.
— Брось. Ты меня тоже выхаживал. То ты меня вытащишь, то я тебя. Так и будем считаться?
— Спи. Надо быстрее поправляться, мало ли что ждёт нас.
Колдун
— Любезный Орфеус, знали бы Вы, каких трудов стоило мне пробраться к Вам сюда, в вашу скромную темницу. Не могу назвать этот день добрым.
— Отчего же, Олаф, неужели Вы и вправду испытывали какое-то подобие чувств по отношению к этой мерзкой ведьме? Нашему дражайшему демону все же удалось её убить?
— Именно поэтому я и здесь. Хотелось обсудить наши дела лично.
— Не томите. Он её только покалечил? Она ещё в Доме?
— В этом-то и суть дела. Марцелла сбила его неким сосудом, из которого плескалось зелье. После чего дала имя и заставила подчиниться себе нашего бесценного помощника.
— Как ей это удалось?
— Точно не знаю. Но сегодня утром он ел с ее рук, когда она завтракала на балконе Империи. Это известно доподлинно. И покидать он её явно не собирается. Их видел мой человек, он постоянно приглядывает за домом.
— Но как?! Как ей это удалось? Это невозможно! Сколько усилий опять пропало зря. Пока ведьма и Дом едины, нам никогда не прибрать власть в Империи к моим рукам. Скоро маги Империи станут сильнее. Чем больше времени мы потеряем, тем большую силу наберут Марцелла и потоки магии.
— К нашим рукам, дядюшка. Может быть, стоит нанять наёмника и убить её? Это будет намного проще, чем использовать все ваши сложные комбинации. Понятно, что человеку с ней не совладать. Но и тут не Земля. Это на Земле все магические существа быстро становятся бесполезными для наших целей. А тут я мог бы поискать кого-то, кто нам поможет.
— В дом не войти без ее согласия. Тебя она не пустит, да и сама к тебе не выйдет. Ищи!
— Поищу. Не беспокойтесь. Вы пока планируете оставаться здесь? Я же понимаю, что стены темницы вас не сдержали бы, если бы Вы сами того не хотели.
— Сначала устрани ведьму. Я пока буду оставаться здесь, чтобы усыпить бдительность Императора. Покинув стены, я должен буду сразу поднять восстание. Лишнего времени у нас не будет. В Империи, надо признать, тоже не все идиоты. Фактор внезапности нам будет на руку.
Следующий день прошел в приятных хлопотах. Для начала я изменила традиции и утренний кофе пила не на кухне, где меня последние дни находили неприятности, а у себя. Надо подумать и организовать прямо тут в моих покоях небольшую плитку для кофейной турки. Марфа перестала оставлять мне полезную кашу. Сегодня меня ждала большущая миска настоящего деревенского творога. И приличный кувшин сливок в придачу. Пришлось поделиться с Заразой. Мы с ним чудесно позавтракали на балконе. Потом домой вернулись Марфа с Тимофеем. Эльфы приехали, отдали все остатки тканей, коих оказалось немало, и привезли шторы. Мы потом долго их развешивали по всему дому. Оказывается, эльфы сшили их и на пустующее крыло тоже. Зараза не спешил никуда улетать. Только в обед куда-то смылся. Днём заглянул лорд Форос, напомнил, что мне пора найти управляющего для моих земель, охрану для дома и дворецкого для ворот в иные миры. Предлагал своих людей или помощь в поиске работников. Я наотрез отказалась. Не хочу иметь в доме людей короля. Абсолютно не известно, чем это потом может обернуться. Весь вечер я посвятила урокам у Мага. Кое-что у меня даже стало получаться. Например, порталы из верёвочки. Маг смеялся и просил их никому не показывать. Я подозреваю, завидует. Оказалось, что в мои порталы можно впихнуть даже лошадь. Кобыла, правда, была ошарашена, когда её в первый раз переместило на другое место. Но стоило закинуть её морду пледом и после переноса провести пару шагов в любом направлении, как дело пошло. Кобыла не была против, а мне такой способ перемещений обещал сильно облегчить жизнь. Впрочем, и лошади тоже. Не надо будет лишние километры везти меня. Сможем до столицы Королевства добираться куда как проще. Ближе к ночи я засела за ноутбук и увлеклась. Отлипла от него только во втором часу ночи. Весь дом уже спал. Лишь Зараза чутко дремал на своем подсвечнике и периодически приоткрывал глаза. В темноте они у него светились приглушённым красным цветом, почти в тон белья на моей кровати. Очень красиво, даже как-то сказочно. Так странно было вынырнуть из привычного для прошлой жизни информационного пространства и обнаружить себя одну в тишине и мраке спящего дома. Тени знакомых предметов в свете луны, что подглядывает из окна, превращаются в пугающих монстров, готовящихся к нападению. Платье пугающе шуршит, задевая за балясины лестницы. Нигде не хлопнет дверь, не скрипнет половица. Тишина. Лишь шторы под дуновением лёгких сквозняков немного колышутся, да кое-где разговаривает с ветром оконная рама, распахнутая на ночь, чтобы дом успел насытиться прохладой летней ночи и не спеша отдавал её днём свои домочадцам. Я тихо-тихо, неслышной тенью, чтобы не спугнуть морок чужого сна, спустилась вниз на кухню выпить перед сном чаю с мятой и стащить конфетку.
И даже успела осуществить намеренное. Лишь когда я шла обратно к себе, сладко позевывая, в одну из дверей громко ударил явно мужской кулак. С неимоверной силой. Так, словно в этот удар человек вложил не то всю свою безумную какую-то настойчивость, смешанную с уверенностью в том, что дверь отворят, не то безмерное отчаянье. Я даже не сразу поняла, в какую именно дверь так ломятся среди тишины глубокой ночи.
Глава 24
Чудом никто не проснулся, не раздалось пугающе громких звуков торопливых шагов разбуженного человека. Видимо эти удары слышала только я. Вдруг ночную тишину разорвал шелест крыльев. Мне на помощь поспешил мой драгоценный демон — Зараза. Улыбнулась ему и уже смелей подошла поближе к дверям в иные миры. Тут раздался второй удар, явно ещё настойчивее первого. Удары шли из последнего открытого мною мира, о котором кроме меня и ворона ещё никто не знал. Открывать было страшно. Я одна, на улице темень. Но, помня о том, что в доме мне ничего не грозит, а без приглашения в него никто не сможет проникнуть, я решилась открыть дверь и посмотреть, не выглядывая наружу. За дверью бушевала гроза, дул жуткий сметающий все на своем пути ветер, кое-где сверкали молнии, лишь на мгновение высвечивая площадку перед домом-замком и стоящего напротив двери мужчину в глухом балахоне с капюшоном, полностью закрывающем лицо. К себе он прижимал какую-то ношу.
Он сказал только одно слово глухим хриплым голосом,
— Asylum!
Это слово было впитано мной из старой семейной легенды. Именно оно когда-то стало ключом, открывшим дверь в жизнь на пороге смерти для моей прабабушки Марцеллы. Она произнесла его, скрываясь от погони, на пороге дома матери местного ксендза. Та дала ей и её младенцу новые имена, новые документы, кров и защиту. Кто на самом деле была моя прабабка, так никто никогда и не узнал. А также никто не смог у нее выведать, откуда она попала в тот крошечный городок на границе Польши летом 1944 года, когда все вокруг захлёбывалось морем человеческой крови.