— Ты сластёна? — обратилась к нему я и взяла себе конфету.
— Простите, госпожа, — прошелестел он практически одними губами, побелел и опять легонько задрожал.
Да уж. И вот как с ними быть? Как наладить хоть диалог какой-то? Я непроизвольно нахмурилась.
— Берите конфеты. Любую еду, которая есть на кухне, вам смело можно есть. Только не объедайтесь до плохости, с непривычки.
Эльф было дернулся к облюбованной вазе. Но замер.
— Что Вы, госпожа. Я не посмею.
Придвинула вазу к нему и коротко приказала.
— Выбирай любую и ешь.
Эльф протянул узкую длинную кисть к вазе. Словно зверёк в капкан, готовый в любой момент захлопнуться. Кончики нежных тонких пальцев заметно подрагивали. Он жадно схватил первую попавшуюся конфету, резко выдернул руку. Развернул её и с какой-то пугающей решимостью отправил в рот. Словно прислушиваясь к своим ощущениям, ожидая подвоха, начал жевать. Я так и сидела, замерев, глядя на эту дикую картину широко раскрытыми от охватившего меня смятения глазами. Жутко зачесалась голова. Резко вскинула руку, чтобы хоть слегка потереть зудящее место. Но варвар на моё быстрое движение отпрянул так сильно, что чуть не грохнулся вместе с креслом, попутно пытаясь испепелить меня взглядом. Эльф закашлялся. М-да. Приплыли. Руку я опустила.
Глава 35
— Читать, писать умеете?
— Да, госпожа. Мы оба обучены. — ответил варвар.
— Отлично. Так. Мне нужны листы и чем писать.
На стол с потолка грохнулась, явно повидавшая многое на своем веку пачка бумаги, и ручка странной формы. Посуда испуганно звякнула. Из стопки бумаги вылетело облачко пыли. Это как чудесно колдуется на стрессе-то?
— Меня зовут Марцелла, и обращаться ко мне лучше просто по имени. В крайнем случае, хозяйка. Госпожа говорить не надо. Вас, кстати, как зовут? Забыла узнать.
— Эрлик, — представился варвар хрипло.
— Мирилиниэль, — что-то такое почти пропел эльф.
— А как-то это имя сократить можно? Мне такое не произнести.
— Мирэль? Почему-то спросил эльф.
— Постараюсь запомнить, если что — буду переспрашивать. Не обижайся.
Я взяла лист из стопки бумаги, задумчиво покрутила ручку и протянула всё это добро Эрлику. Голова зудела уже просто невыносимо. Попыталась выдернуть шпильку под удивленным взглядом раба, но, по ощущениям, она просто вросла мне в скальп. Прав был колдун, сама я даже пряжку не смогу распустить из этой причёски. Кто бы ещё помог распутать это великолепие?
— Эрлик, напиши список продуктов, которые вам необходимы на неделю. Сегодня я на ужин ещё принесу что-нибудь уже готовое. Завтра начнёте готовить себе сами. Умеете?
— Я умею, хозяйка, откликнулся Мирэль.
— Вот и договорились. Эрлик, ещё допиши на отдельном листе список необходимых вам личных вещей. Я не знаю, что конкретно — взгляд сам собою зацепился за пышные волосы эльфа — расчёски, бритвы ещё что-то, подумай.
Мирэль, пойдем со мной.
При этих словах я встала и направилась в спальню. За мной следовал эльф.
— Ты сможешь вытащить из моей причёски шпильки и распустить волосы? Я сейчас сяду перед зеркалом, чтобы тебе было удобней.
— Конечно, Марцелла. И задумчиво покосился на мою кровать, мечту хозяйки борделя. Его передёрнуло.
Пальцы эльфа в моих волосах напоминали трепещущих перепуганных бабочек. Он был крайне предупредителен и действовал очень бережно, неторопливо. Вынимая с великой осторожностью шпильку за шпилькой, распуская, раскручивая послушные пряди с таким невиданным усердием, будто это были не волосы, а переплетённые в тугой клубок ядовитые змеи. От его лёгких прикосновений на грани ощущения казалось, что в волосах просто запуталось и ползает какое-то насекомое, доставляя измученной зудом и натяжением кожи голове лишь большую муку. Чтобы отвлечься от противной иллюзии, я спросила, как можно более мягким голосом:
— А ты всегда носишь волосы распущенными?
— Как прикажете, госпожа. Простите оговорку. Я привыкну. И снова дрожащим голосом: Как прикажете, Марцелла.
— А самому тебе как удобно? Распущенными, как сейчас, в косе или просто завязанными в хвост? Может быть, ты их хочешь постричь?
Эльф рухнул на колени, вдобавок ударив лбом об пол с глухим пустым звуком. Да чтоб тебя! Зло подумала я. Вот что я ему сказала?
— Марцелла, прошу Вас, только не состригайте. Меня же потом никто не купит. Если вдруг вы решите… И всхлипнул. С учётом немаленького роста и впечатляющей, даже несмотря на выпирающие ребра, мускулатуры, картина могла бы быть весьма комичной. Если б не весь ужас происходящего. Сделала глубокий вдох.
— Я не собираюсь ничего состригать. Хочешь, носи так. И никого продавать тоже не буду. Если надумаешь всё же заплетать или завязывать, возьми вот — резинка для волос. При этих словах я запустила руку в один из ящичков трюмо — Это новая, я себе покупала в запас.
Эльф поднял на меня свои голубые глаза, протянул руку за резиночкой, после чего припал лбом к моей руке.
— Я очень благодарен за такой прекрасный подарок.
Выдернула руку от греха подальше. Кто этих сумасшедших знает. Может и правда он не вполне здоровый на голову.
— Закончи с моими волосами и можешь идти к Эрлику, поможешь ему со списком.
Про себя я тем временем подумала, главное — отвлечь психа, главное услать подальше от меня. Безумный-безумный день и такой же безумный эльф.
— Простите, хозяйка. Уже заканчиваю.
Стоило эльфу только скрыться за дверью, как я тут же взлохматила волосы, с упоением запуская свои ногти в зудящую кожу головы. Ох, как все чесалось. Какое блаженство теперь. На секунду устало прикрыла глаза, потёрла лицо. Расстегнула и скинула с себя платье. Села обратно в кресло, кое-как стянула тугие высокие сапоги. Высвободилась из бриджей. Что теперь делать с платьем? По уму — стирать. С другой стороны, могу испортить. А заклинание мага сработало. От одежды не пахло лошадиным потом, она не была заляпана дорожными грязью и пылью. Повешу в шкаф, а там подумаю. Наконец-то я ушла в ванную, смывать с себя грязь, косметику и эльфийское безумие.
После того, как я ополоснулась и переоделась в любимые джинсы с футболкой, ко мне вернулась способность хоть как-то мыслить. И, если не принимать полностью появление в моем доме моих же личных рабов, то хотя бы начать мыслить относительно здраво.
Им срочно нужна хоть какая-то одежда. Пытаться поговорить с ними пока бесполезно. Ну вот что я им скажу? Этому шкафоподобному Эрлику сказать, что бить не буду? Во-первых, не поверит. Это и так уже понятно. Во-вторых, это просто смешно. Моська объявит слону, что сегодня его кусать не будет. Опасный он. Рядом с ним у меня возникает полное ощущение присутствия дикого зверя, который хочет сомкнуть свои клыки на моей шее и сладко хрустнуть напоследок моими костями. Умом понимаю, что на парне ошейник, и он способен меня уберечь от такой участи. Но инстинкт самосохранения вопит об обратном. Посмотрим, может Эрлик как-то успокоится со временем. Судя по его шрамам, он жил в каких-то совершенно жутких условиях. Или же не стоит считать его жертвой, и шрамы — оправданная награда за какую-то его дикую по жестокости выходку? Преступление? Я же не знаю. Наличие на нём рабского ошейника и поротой когда-то до мяса спины ещё не говорит о том, что он только лишь жертва. Может, и правда, было за что? И почему эльф так испуган? Кого он опасается настолько сильно? Только ли меня? Или же Эрлика? И ведь тоже весь в шрамах.
В Королевстве готовой одежды не продают. Нужно ехать на Землю, в городок. Хоть штаны им купить. Ещё заглянуть к портным в Королевство, вызвать их на завтра. Заказать очередной гардероб и обувь. Они, по-моему, скоро озолотятся на мне. Ткани, наверняка, оставались ещё какие-то. Пока буду заниматься покупками, заодно и отвлекусь, развеюсь. Может мысли умные появятся. В любом случае пора взять себя в руки. И посмотреть, что рабы написали в списках закупок. И туфельки новые надену для поднятия настроения. От эльфов, с заклёпочками. И джины рваные, нежно любимые. Хватит с меня платьев на сегодня. И футболку. И загляну к портным в первую очередь, пускай завтра с утра приходят мерки снимать с рабов. На сегодня впечатлений парням явно хватит.
С таким настроем я вышла из спальни на кухню, где меня за столом поджидали уже со списками. Посуду со стола за собой не убрали. Я за ними убирать должна, что ли? Не переношу дома постоянного мужчины, в том числе и из-за этого. Вечной грязи. Ладно, разберусь.
— А почему посуду не убрали?
— Простите, Марцелла. Вы не приказывали, — отозвался Эрлик.
— Мне кажется, это и так понятно. Грязь за вами в доме не потерплю. Раковина — там. Средство для мытья посуды, оно там же стоит, капаете на губку и моете дочиста. Ополаскивать как следует. Найду недомытую посуду — буду очень зла. Потом убираете на место. В шкаф. Так понятно?
— Да, простите, недогадливых рабов, — склонил свою голову варвар.
Я взяла в руки первый список. В нем аккуратным почерком значилось: расчёска, бритва. Во втором был рис — шесть кило и масло растительное — литр. Всё. Я разозлилась окончательно.
— Это — что? Я, кажется, просила как следует подумать?
— Простите, госпожа, масло покупать не стоит. Я ошибся. Если же ещё сократить крупу, то мы будем менее выносливыми, исхудаем. Вам может не понравиться, — торопливо сказал Эрлик и, не поднимая на меня глаз, опять сполз куда-то на пол, на колени. Эльф, как его там зовут-то? последовал его примеру. Чудесно. Два крупногабаритных мужика под моим столом. Всю жизнь мечтала. Вот как я должна с ними общаться? Какой-то из них подрагивал, судя по тому, что ложки в чашках тихонечко зазвенели. И как их извлекать из-под стола? А списки — это демарш? Или просто побоялись что-то писать? Или раз я сказала, что на кухне можно брать любую еду, рассчитывают, что я её наколдовываю?
— Вылезли оттуда оба. Сели за стол. Эрлик, ты вправду не понимаешь?
— Простите глупого раба, произнес он с яростью в голосе.