Стоило только вспомнить, как слюнки потекли.
Творожка свеженького страсть как захотелось. Поэтому я долго ждать не стала. Вот разберусь с дядькой Симеоном, помогу чем смогу, и домой скорее. А там уж…
Фыркнула, обошла ректора, который явно злился-то. Вот с чего бы? И скорее к пострадавшему.
— Дядька Симеон, родненький, как себя чувствуете? — ласково заговорила я. С оборотнем-то надо только лаской. Особенно, когда у него и оборот толком не вышел, и назад никак не может. Застрял, бедняжечка, между человеческим и … я пригляделась получше, но так толком и не поняла, каким обликом-то. Вроде и волк, а вроде и нет.
Глянула магическим зрением — так и есть, потоки сбились, а вот в области живота закрутились этакой спиралькой. А вот не нужно спиральки-то. Лишняя она тут.
И что делать буду-то… Пузырьки мои, пузыречки в домике остались. Да и…на такой-то случай нет у меня ничего. Разве талии взволнованной пару капелек для начала?
Или вот… Попробовать по старинке, как бабуля раз делала? Страшновато как-то. А вдруг не получится и только хуже сделаю страдальцу? Вон он, как кривится то. И клыки висят, говорить мешают.
— Погоди, дядька Симеон, — ободряюще сказала я и повернулась к ошалевшему от моей наглости ректору.
Сандр стоял набычившись, и в глазах его изумрудных горел опасный огонек.
Меня даже дрожь пробрала, да только на минутку. Не до страху и дрожи тут, когда живая душа страдает.
— Господин ректор, — вежливо сказала я. — Не могли бы вы послать кого в мой домик? Там зелья самые нужные да настойки остались.
— А то ж вон магистр как мучается. Помочь надо, — сказала я строго и посмотрела ну таким вот жалобным взглядом-то, что и ректор не выдержал.
Только глазами полыхнул:
— Как вы себе это представляете, адептка? На доме ведьминская защита активизировалась, высшего уровня, — зло выплюнул Сандр.
Ойй…
А вот про это-то я и не подумала. Тогда надо бабулиным методом. Я тряхнула косой, а она возьми и рассыпься локонами смоляными по плечам.
Ректор судорожно сглотнул.
Ну, извините. Понимаю, что выгляжу не как адептке положено, но что ж делать?
Скорее собрала волосы да и скрутила узлом. Некогда косу плести-то. Хорошо, в кармане юбки нашлась узкая ленточка, кожаная. Валялась давненько, вот и пригодилась.
Опять покосилась на злющего как сто чертей ректора и, закрыв глаза, поднесла руки к животу дядьки Симеона, покрытому покрывалом.
Дядька Симеон вздрогнул. Сандр Огненный зашипел разгневанной гадюкой, а камин вдруг полыхнул таким ярким пламенем, что и через закрытые глаза увидела я.
Глава 22
Увидела, да поскорее взор свой внутренний перевела в точку между бровями. Ровно так, как бабуля говорила. Руки лежат на покрывале, и чувствую, прямо дрожат. Нет, не дело это. Дышать надо ровнее да внимания ни на что и ни на кого не обращать.
Попробуй, ага, когда тут ректор шипит, огонь в камине полыхает как не в себя.
Но ведьмочка я или нет? У меня тут живое существо страдает. Надо сосредоточится, Ведяна. Надо!
Сделала вдох глубокий, а выдох-то еще глубже. Потихоньку дело пошло. Уж и свет яркий видеть перестала, и в руки спокойно так лежат. Вот и ладненько.
Светлая мать, ну дальше-то что?! Вроде и сосредоточилась, и руки не дрожат, и смотрю куда надо. А ничего не чувствую и не вижу ничего.
Или плохо смотрю? Уставилась изо всех сил в эту точку между бровями и замерла. Даже дышать перестала.
И вот тогда-а… Сначала почувствовала, а потом и увидела как из моего источника к рукам тоненькие такие ниточки, из света сотканные потянулись. И прямо вот к той спиральке, что у дядьки Симеона образовалась.
Потянулись, стали будто толще и спиралька эта сама собой стала расправляться, раскручиваться. Я еще так постояла, и как почувствовала, что хватит, дальше организм-то и сам справится, так руки и убрала.
И прямо так хорошо мне стало-то. Вот чувствую, вся лишняя сила из моего источника ушла. Не спать не тянуло, не танцевать. Благодать просто.
Я открыла глаза и улыбнулась:
— Дядька Симеон, вы как сейчас?
Ну, клыки у него, слава Светлой матери, втянулись. Челюсть нижняя, правда, длинновата еще да и шерсть на морд… на лице не сошла полностью. А так..
Магистр анимагии подвигал заросшими щеками, вытащил руки из-под покрывала — и это были уже нормальные руки-то!
— Шпасибо, Ведяна. Долшник твой, — благодарно улыбнулся дядька Симеон, и у меня на сердце так тепло стало-то.
Хорошо быть ведьмочкой! А быть ведьмочкой с источником, похоже, еще лучше.
И тут меня будто что изнутри подтолкнуло. Такое вот чувство… Вот не зря я источник-то помянула. Неужто он опять будоражится?!
Прислушалась. Внутри тишь да гладь. Тогда что это было-то?
Будто кто зовет…
Пожала плечами. Почудилось. Бывает.
Дядька Симеон крякнул и стал подниматься с кресла.
— Не-не, дядька Симеон, — тотчас встрепенулась я и тот, кто звал меня, тотчас исчез. — Погодите вставать-то. Вот я сейчас до дому сбегаю, зельице вам одно принесу.
И завтра как огурчик будете, — затараторила я.
— Именно, магистр! Оставайтесь в кресле, — сзади буркнул снова чем-то недовольный ректор.
И чего ему опять не то? Вон, магистр в себя пришел. Радовался бы, так нет.
Что за странный маг-то? Даже и смотреть на него не хочу. Вот нет, чтобы сказать:
— Спасибо, Ведяна.
А он молчит, глазами зыркает. Вон, едва спальню свою не спалил-то. Камин как полыхал, а?
Нет, что ни говори, а огненные маги — страшное дело-то. Опасные они.
Такое зло взяло, что я фыркнула и вылетела за дверь как ошпаренная.
Выбежала из ректорского дома, и припустила по дорожке из красного кирпича. И ноги совсем даже не болели. Добежала я быстрее ветра, и скорее к домику.
— Явилас-сь! — дверь распахнулась и на пороге возник Рыська. Глаза сверкают, клыки блестят, хвостом бьет как тигр разъяренный. Злющий-презлющий.
— И что ты у меня за ведьмоч-чка такая? Куда пос-среди ночи делась, а? — лапы на груди сложил, стоит в дверях надутый. И смотрит, главное, на меня вот так же зло, как я на ректора.
— Да ты хоть з-знаешь, что у меня сердце чуть не остановилос-сь… — хмуро проговорил обиженный и расстроенный фамильяр.
— Звал, з-звал тебя… Неуж не слыш-шала-то? — уязвленно буркнул Рыська, потихоньку успокаиваясь.
Ойй… Так вот кто это был-то… Тот голос, который будто звал, пытался пробиться ко мне.
Рысенька мой. Искал, искал, а нет ведьмочки-то.
У меня аж слезы выступили на глазах. Чувствительная я, ага.
— Рысенька… — подошла скорее да обнять хотела, да куда там. Дернулся, мордочку поднял, усы кверху задрал. Обиделся, не подойди к нему.
— Ну, чего ты, — я осторожно дотронулась до теплой, мягкой шкурки. — Я ведь не специально, — вздохнула. — Источник этот шалит.
— Сам ведь читал, помнишь? Мелкими буквами-то написано было.
Рыська фыркнул, но поближе подвинулся, подставляя спинку:
— Мно-о-го там чего было напис-сано.
— Много, — согласилась я. — Я только тогда и вспомнила-то, как у ректора в спальне очутилась.
Про дары. Ну, которые навсегда, а которые на время.
Выходит, у меня сработал этот, пространственные перемещения который.
Усы у Рыська тотчас встопорщились:
— Эх-х, Ведянка! Помню я. Да что ж тебя к ректору-то занесло, еще и в спальню?
Я только руками развела. Мол, источник. Кто его знает.
— Тогда поня-ятно-о, — нервно зевнул Рыська. — У ректора-то защ-щита стоит знатная, видать. Не дом у него, а кр-репость целая, — одобрительно добавил фамильяр и сразу как-то помягчал.
А я скорее обняла его, да протиснулась в коридор. И бегом, бегом в спаленку свою.
Вот они, пузыречки мои! Схватила первым делом с синенькой крышкой, талии взволнованной настоечку. Дядьке Симеону в самый раз сейчас будет-то.
Пробежала взглядом по другим. Может, все взять? Карман в юбке у меня глубокий, вместительный.
Тут же вспомнился ректор. И этот его взгляд яростный, шипение. Похоже, и Сандру Огненному настоечка пригодится.
А то ни с того, ни с сего шипит. Опасное это дело для мага-то огненного.
Да, обязательно и ему дам. А если откажется?
Вот еще.
Ведьмочка я или нет?
Всех вылечу!
Глава 23
Дядька Симеон послушно опустился в кресло. Даже сопротивляться не стал. Да и чувствовал он себя неважно еще, что и говорить. Вот же кровь прабабкина, сильна как оказалась. Магистр закрыл было глаза, но не тут-то было.
Его, можно сказать, воспитанник, Сандр, неслышно приблизился и недовольно прошипел:
— Дядь Сим, ты что творишь?
Потомок страстной оборотнихи открыл глаза:
— Так оборот, Сандр, — вздохнул измученный дядька Сим. — Сам понимаешь, это дело такое, непредсказуемое.
Ректор зыркнул на него уже относительно нормальными, изумрудными глазами. Правда, буйное пламя еще бушевало в них, но уже в глубине.
“Справился мальчишка, молодец”, — подумал даже с какой-то гордостью Симеон, будто в том действительно была его заслуга.
Прямой не было, конечно. Но косвенная — была. Помогал мальчонке не один раз, особенно когда отца рядом не случалось.
“Но как шипит, а? Прямо натуральный змей”, — магистр анимагии усмехнулся про себя. Но лицом никак не показал. Это ни-ни.
“Шипит… Это хорошо-о. Даже очень”, — и Симеон внимательно посмотрел на Сандра своим фирменным, анимаговским, взором. Взор этот мог отследить и заметить самые незначительные изменения в энергетической оболочке, да и в самом источнике мага.
И тотчас же зажмурился. Хотя тут жмурься, не жмурься, не поможет. Ведь изменения Симеон заметил сразу, а стоило опуститься внутреннему взору к источнику, так тот полыхнул ярким, нестерпимым белым светом.
Невидимым обычному глазу, конечно.
— Ох ты ж, — крякнул магистр, остро и внимательно глядя в лицо Сандра из-под кустистых бровей.
— Что? — нахмурился ректор. — Ты что-то увидел?
И, затаив дыхание, но никак не показав виду, стал ждать ответа. Конечно, ректор и сам почувствовал изменения. Его источник вел себя странно. Он едва удержался от мощного огненного выплеска. Да такого с ним не случалось…да с того самого времени, как он в силу начал входить!