– Хрррр! - рявкнуло справа.
– Икхррр! - прогрохотало слева.
От неожиданности Йорик подпрыгнул до потолка и вцепился в пыльный шелковый абажур старинной люстры.
– Что за черт? - Миша подхватил удилище и дернул. - Блин, зацепилось.
Милиционер дернул сильней. Леска подалась лишь самую малость. Тогда молодой человек отступил на пару шагов и принялся тихонько крутить катушку.
За забором послышалась какая-то возня, что-то заскребло по доскам.
"Похоже, корягу зацепил" - подумал Миша - "Во дела! Ну да ничего. Сейчас я ее…" Он рванул изо всех сил. Кто-то захрипел и вдруг сверху на Мишу уставились полные ужаса глаза, под которыми виднелся черный кожаный нос и огромная клыкастая пасть. Прочная леска, протянувшись от конца удилища, терялась за частоколом зубов.
– Крокодил безмозглый, а жевать-то кто будет? - выдохнул милиционер, понимая, что спасать собаку предстоит именно ему.
– У, подлец, напугал-то как! - проворчал Йорик, сверля неугасимым взглядом мордоворота, развалившегося на постеленном на пол матрасе слева от входа. Справа, обмотавшись простыней на древнеримский манер, дрых еще один громила. Оба храпели с энтузиазмом матерых секачей во время гона.
– Ничего, щас спущусь, мало не покажется, - пригрозил Йорик, - Вот только… только…
Череп застыл от ужаса. Во имя всех психоаналитиков, только не это! Ведь он не умеет прятать когти в мягкие подушечки своих прекрасных кошачьих лап!
– Ой! - прошептал Йорик. - Ой-ой-ой-ой-ой!
Когти намертво застряли в ткани абажура.
Йорик дернулся в отчаянной попытке освободиться. Шелк затрещал, разрываясь. Рама абажура пронзительно заскрипела. Левый мордоворот вздрогнул, застонал во сне и вдруг рывком перекатился на середину комнаты, прямо под люстру.
Шелк затрещал еще громче.
– Вай! - пискнул череп и вдруг понял, что летит, летит прямо на широкую спину врага.
Как и все существа, похожие на кошек, Йорик приземлился на лапы. Острые когти впились в толстую шкуру охранника.
– Убивааают! - заорал тот спросонья.
Люба и второй охранник вскочили на ноги. Оба очумело таращились во тьму, туда, где металась огромная тень и горланила почему-то на два голоса.
– Дьявол, дьявол! Чур меня! Граждане, спасите! Невинную душу в ад забирают!
– Ты прекратишь дергаться, обезьяна бесноватая?!
– Отпусти! Больно, больно мне! Ааааа!
– Когти застряли, дурак! Перестань дергаться, бегемочье отродье! О, вот, наконец! Да не ерзай ты, последний коготь остался. Уф!
Йорик хлопнулся на пол и, увернувшись от ног голосящего амбала, ткнулся носом в Любину сумочку. Не долго думая, череп ухватил зубами тяжелую золотую коробочку и одним прыжком взлетел на подоконник.
В этот момент второй охранник дрожащей рукой нащупал наконец выключатель.
Йорик перемахнул через забор, промчался через железнодорожные пути и лишь тогда остановился. Все, ушел! Здорово было! Просто отпад!
Монстра распирало адское веселье. Он должен был немедленно, сию же секунду с кем-нибудь поделиться своим настроением.
Коробочка звякнула золотым боком об асфальт.
– Миха! - крикнул Йорик, всполошив окрестных собак. - Миха, я это сделал! А сколько ору было, ты не представля… Блин, Миша, ты где?
Череп огляделся. Слева и справа тянулась черная пустынная улица, едва освещенная редкими фонарями. Впереди высилась стена из глухих заборов, отгораживавших частные владения от внешнего мира. Позади благоухала креозотом железнодорожная насыпь.
– Обана! - растерянно пробормотал Йорик. - Он что, меня не заметил? Ччудо в перьях!
Подхватив коробочку, череп помчался обратно.
Из-за забора доносились звуки нешуточного скандала. По двору, сшибаясь и разлетаясь, метались неясные тени. Слышались вопли: "Наркоманы!" "Ведьма!" "Ворье!" "Вон!". Лишь один человек казался островком спокойствия среди бедлама и переполоха. Этим человеком был Миша.
Милиционер стоял на цыпочках, лицом к забору. Правая рука была поднята, кисть терялась в глубине чего-то черно-белого, что Йорик издали принял за ботинок с раззявленной подошвой. И только подойдя ближе, череп понял, что его альтер эго засунул руку в пасть огромного пса, положившего морду на верхнюю кромку забора.
– Я жизнью рискую, а он тут с собачкой играет! - возмутился Йорик. - Ты зачем лезешь к ней в пасть? Колбаску хочешь вернуть?
– Иди ты! - рявкнул Миша. - Не видишь, руку зажало. Я застрял!
– Дурак, - поставил диагноз череп. - Еще б ты не застрял. Ты что, не видел, куда руку суешь? Экспериментатор.
Милиционер сделал неловкую попытку пнуть Йорика. Собака глухо зарычала и сильней сжала челюсти. Миша скривился от боли.
– Ай! Помоги, недоразумение костяное!
Из-за забора послышались приближающиеся шаги.
– Аделаида! - позвал старушечий голос. - Деля-Деля-Деля!
Собака завила хвостом, засучила лапами, но хватки не ослабила.
– Вот видите, дрыхнет ваш сторож! - донесся Любин голос, полный праведного гнева. - Воры утащили ценнейшую вещь, изуродовали моего друга, а ваша Деля-кобеля спит без задних лап!
– Быть того не может, - оправдывалась хозяйка. - Эй, да вон она, у забора. Вора, наверное, держит!
Шаги направились к забору.
– Скорей! - взмолился Миша. По его лицу стекали капли пота, поблескивавшие в свете фонаря. - Йорик, чтоб тебя, сделай что-нибудь!
– Деля! - послышалось совсем рядом. - Она кого-то держит! Зовите мужчин! Где ж ключи-то…
Загремела связка ключей. Со стороны дома забухали тяжелые шаги.
Йорик пулей взлетел на забор.
– Вон он! - взвизгнула бабка. - Скорей же, я его башку вижу. Стой, подлец плешивый!
– На себя посмотри, кочерыжка! - огрызнулся череп и, фыркнув от омерзения, вцепился зубами в собачий нос.
Глава 30
Погоня длилась недолго. Ни беглецы, ни преследователи не были знакомы с темными путаными закоулками чужого города. Вскоре и те и другие заблудились.
– Уф, оторвались вроде, - выдохнул Миша, прислонившись к углу дома, едва освещенного дальним фонарем.
Йорик опустился на задние лапы, золотую коробочку положил на землю. Пустые глазницы с адскими огоньками уставились на милиционера.
– Какого рожна ты полез собаке в глотку? - вопросил череп. - Ты что, не мог сразу колбасу откусить, раз такой голодный?!
– Чурка ты костяной! - Миша в сердцах сплюнул. - Подавилась она. Сдохла бы, если б я не помог.
– Ой, глядите на него! Доктор Айболит выискался! А если б у собачки заворот кишок приключился, точно так же лечил бы? - Йорик хрюкнул, представив картинку.
– Все, назубоскалился? - прорычал милиционер. - Давай-ка лучше Боекомплектом займемся.
– Да не вопрос, - череп пододвинул молодому человеку добычу. В зыбком свете фонаря матово блеснула золотая крышка. - Держи, Акопян.
Дрожащими руками Миша поднял коробочку.
– Черт, ну и освещение. Никак не найду замок.
– Могу глазом посветить, - вызвался Йорик.
– Не надо. Нашел уже.
С громким щелчком откинулась крышка. Но не вспыхнул золотистый свет, не заиграла волшебная музыка.
– Зараза! - милиционер с размаху ударил кулаком в стену.
– Что случилось?
Миша опустился на корточки.
– Сам смотри.
– Обана! - обескуражено сказал череп, и для верности потрогал лапой содержимое коробочки. Сомнений не осталось. Вместо Боекомплекта Йорик приволок набитый дорогим куревом золотой портсигар с выгравированной на крышке дарственной надписью: "Любимой ученице от В.А. Чертопрыщенко, магистра".
– Умные люди тырят портсигары, - сказал Миша и поднялся. - Пошли обратно.
Утро застало их на дереве. Толстые ветви с пыльными листьями раскачивались под легким ветерком и глухо скрипели.
Далеко внизу, как на ладони, просматривался двор гостеприимной старушки. Аделаида, оказавшаяся при дневном освещении огромным пятнистым догом, лежала возле будки, с отвращением поглядывая на принесенную хозяйкой миску с похлебкой. Должно быть, ночное приключение оставило глубокую рану в ее тонкой собачьей душе.
У входа в дом больше не было раскладушек. Их место заняли оголенные по пояс Любины телохранители. Они выстроились в два ряда и принялись выполнять замысловатые упражнения на манер тех, что проделывают в пекинских парках китайские пенсионеры.
Люба наблюдала из окна, любуясь рельефными мускулами своих подопечных. Раз или два она щелкала зажигалкой, но о чем-то вспомнив, раздраженно гасила крохотное пламя.
Южное солнце уже давало о себе знать. Миша почувствовал, как голова превращается в медленно закипающий чайник, и спустился чуть пониже, под прикрытие густой лиственной шапки.
– Долго нам еще сидеть? - заныл Йорик. - Тут со скуки сдохнуть можно. Сколько еще сидеть, я тебя спрашиваю!
– Откуда я знаю, - огрызнулся милиционер. - Едва они тронутся с места, мы отправимся следом. А пока можем только сидеть и ждать.
– А если они такси вызовут, мы что, бегом побежим? - спросил череп ехидно.
– Черт, да откуда я знаю, что они возьмут?! - рассердился Миша. - Я вот сижу тут и жду.
– Это ты сидишь и ждешь, - проворчал Йорик, - а умный человек пошел бы на разведку. Или отправил бы лучшего друга, который, того и гляди, сдохнет от скуки.
Миша хмыкнул.
– Ну да, тебя отправь на разведку. Опять чего-нибудь отчебучишь.
– Да я тише воды, ниже травы, - заканючил череп. - Я пойду, а? Послушаю, чего говорят. Глядишь, узнаю что-нибудь полезное. А?
– Черт с тобой, иди, - милиционер махнул рукой. - Только осторожней, чтоб не засекли. И смотри там, будешь лямзить Боекомплект, по ошибке холодильник не притащи.
– Сам дурак! - бросил Йорик, скатываясь по дереву.
Череп подошел к делу по всем правилам военного искусства. Для начала нырнул в арык и весь перемазался в черной вонючей тине. Потом выдрал росший на берег пук травы и водрузил на макушку. Это сделало его похожим на поросшую дерном ходячую навозную кучу. В таком виде Йорик и отправился на разведку.