ь убить хуже, чем обмануть, не так ли?
Мозг сказал – да, но сердце возразило. Не зря у Данте в последнем круге ада горят обманувшие доверие. Женька безоглядно отдалась в руки Старшинову, а он предал, Фервал же открыто уничтожает врагов, и я не в силах его проклясть. Не в силах, и все тут!
Тогда я ударила Даром – тот всегда при мне, – потом еще и еще. Странное, невероятное ощущение! Словно твоя энергия выплескивается в бездонную черную дыру, исчезает бесследно. Конечно, любовь, которую я вызываю, в зависимости от характера объекта проявляется по-разному. Эффект может оказаться не слишком для меня приятным, но он есть всегда! Кольцо Мэг, позволяющее противостоять Дарам, является уникальным, неповторимым. Без него любой, на кого я воздействую, кроме, конечно, ведьмы, просто обязан подчиниться. А тут я чувствовала одну отдачу и ни малейшего результата.
Я смотрела в лицо, привлекательное, упоенное властью и в то же время опустошенное, лишенное чего-то главного, каркаса, основы, и меня вдруг озарило. В этом человеке вообще нет любви, он в принципе на нее не способен! Он не любит никого, даже себя. Он лишь ненавидит, и эта ненависть позволяет ему удержаться на плаву, без нее он ничто.
Повернувшись к Женьке, я тряхнула ее за руку, пробуждая от транса. Теперь вся надежда на подругу. Если она прикажет Фервалу нас отпустить, остальные противиться не рискнут!
Однако тот, похоже, вспомнил об опасности. Быстро отступив, он исчез из зоны видимости, громко распорядившись напоследок: «Арестовать их!»
Наверняка Женька пыталась мысленно отдавать команды, но народу было слишком много, задние теснили передних. Нас с нею потащили вперед, а бедных Лизу с Тианом грубо волокли. Слава богу, путь был недолгим. Нас впихнули в какую-то хибару и оставили одних.
Я огляделась. Жалкий маленький рыбосвет под потолком позволял рассмотреть немногое. Похоже, здание недостроено – пол, потолок да стены. Мебель отсутствует как класс. Туалет, правда, имеется, но без воды.
Женька пристраивала поудобнее брошенных прямо на пол Лизу с Тианом. Денция не было вовсе – хочется верить, его не прикончили по пути. Не то чтобы хибара представлялась мне местом, куда хочется пригласить друзей, однако было бы спокойнее видеть парня рядом. Я, признаюсь, успела к нему привыкнуть.
Едва я это подумала, как беднягу резко втолкнули к нам и тут же с громким стуком принялись заколачивать окна и двери чем-то вроде больших кусков фанеры. Очень неприятно – словно в могилу замуровывают. А как нас собираются кормить? Впрочем, они и не собираются. Сейчас ночь, утром казнь. Культурные барышни ночами не обжираются, а завтрак перед сожжением, очевидно, не положен – глупо переводить продукты на ветер.
Денций молча и пристально смотрел на меня. Я вздрогнула. Стыд-то какой! Я и забыла, что применила к нему Дар. Несчастный влюблен, и ему ничего не остается, кроме как разделить мою судьбу. Надо отменить наведенные чувства… правда, это крайне вредно для обоих, однако выхода нет. Какая я дура, что не подумала об этом раньше! Глядишь, он не дожидался бы с нами прихода мятежников, а сумел спастись.
Я напрягла все силы, вглядываясь внутренним взором в Денция. Сложно, конечно, без Лизы, но я обязана. Сама напортила – самой и исправлять, правильно? Дара видеть насквозь у меня нет, но плоды собственных трудов худо-бедно разыщу. Открыть связующую трубу, направить в нужное место, предельно сосредоточиться… а вот нет наведенной любви, хоть ты тресни!
Я облегченно вздохнула. Вообще-то, логично. Прежде всего, я использовала Дар минимально, даже отдачей не шибануло. А вскоре у парня была сильнейшая эмоциональная встряска. Поскольку привнесенные эмоции поверхностны, они стираются при истинных переживаниях. Денций свободен!
– Я надеялась, Фервал отпустил тебя по старой памяти, – приветствовала его я. – Но раз уж нет – проходи, гостем будешь. Правда, сесть некуда. Зато какая романтика – с заколоченными окнами, на полу, в темноте, без кислорода…
– Вик, – прервал меня Денций, – со мною говорил Фервал. О завтрашней казни. У нас есть легенды о сожжении людей… так делалось до прихода богинь. Это не только гибель… это еще очень больно… там ведь не теплоежик, а мертвый огонь…
Я осеклась. Сама не знаю, зачем я только что несла чепуху. Возможно, не верила до конца в страшную перспективу. Не верила, и все тут – психика выталкивала неугодную информацию. Так, наверное, было с ведьмами – мы им об опасности, а они будто не слышат. Если на то пошло, все мы, понимая, что смертны, живем, будто об этом не догадываемся, и с упоением занимаемся повседневными мелкими делами.
– Догадываюсь, что больно, – кивнула я. – А что, есть варианты?
– Да. Для всех, кроме Тиана. Его Фервал твердо намерен казнить.
– А нас? – уточнила из угла Женька.
– Меня он послал выведать у вас все, что можно. Кто вы, откуда, почему. Он знает всех ведьм Фабра наперечет и понимает, что вы не из них. Мол, если я принесу полезную информацию, он меня помилует, потому что для него как для умного человека будущее важнее прошлого, а я еще могу пригодиться.
Женька коротко и неприлично выругалась. «Радоваться надо, что хоть кто-то выживет!» – чуть было ни попеняла ей я, но тут же прикусила язык. Похожие слова о преимуществах пользы над чувствами произносил когда-то Старшинов, убеждая нас пойти к нему на службу. Как верно подруга, напрочь не разбиравшаяся в людях, увидела суть Фервала! Неужели она до сих пор, несмотря ни на что, продолжает любить? Иначе откуда такая зоркость?
Нелепо, конечно, при наших обстоятельствах переживать из-за подобной ерунды, но именно в этот миг мне вдруг захотелось разрыдаться. Однако заговорила я почему-то весело:
– А что, Денций? Информации для хорошего человека мне не жаль. Правда, знаю мало, зато недостающее согласна выдумать. У меня всегда было хорошо с фантазией.
Собеседник глянул на меня с тихой укоризной:
– Не смейся надо мной… – А я не смеюсь… хотя в любом случае это лучше, чем плакать. – Ты, как положено богине, никогда не теряешь достоинства… – грустно констатировал Денций. – Но ведь и у вас с подругами есть шанс спастись.
– Какой?
Денций помялся:
– Ездить по Фабру, рассказывая плохое о ведьмах. Частично вам даст текст Фервал, а частично вы должны составить его сами – необходимо что-нибудь правдивое для достоверности.
– А он не боится, что мы применим Дары? – сухо подала голос Женька.
– Боится, – кивнул собеседник. – Он даже разговаривать напрямую с вами не решился, а позвал меня. Но он найдет выход… например, посадит вас в клетку, чтобы вы ни к кому не приближались. Я недавно изобрел для него устройство, усиливающее голос, так что вас будет слышно на расстоянии.
– В клетку? – Подруга, встав с пола, подошла к нам, ее губы дрожали от гнева, а глаза сверкали. – Нет уж, нас уже звали в клетку, спасибо. А больше ему ничего не надо? Может, от кривой козы рога?
Денций явно перепугался.
– Необязательно в клетку, – пролепетал он, – можно что-нибудь еще. Зато вы останетесь живы, а потом сбежите!
– Ты ведь знаешь, что мы не сделаем этого, – мягко ответила я, на секунду положив руку Денцию на локоть.
Он покраснел:
– И я не сделаю… давайте не будем больше об этом, хорошо?
– Хорошо, – согласилась я. – Но почему Фервал не даст шанса Тиану?
Задумчиво помолчав, Денций тихо произнес:
– Знаете, что мне кажется? Потому что именно его он боится по-настоящему.
– Тиана? – хмыкнула Женька. – Ну-ну. Да он мухи не обидит!
Денций, подойдя к неподвижному телу, осторожно пощупал пульс:
– По-моему, стало немного лучше. Знаете, что я думаю? Вот когда прибыли богини, было все ясно – они высшие существа, не похожие на нас, и жизнь безвозвратно изменилась. А Тиан – он вроде бы такой, как мы. Его расспрашивали про родителей, про детство… вообще про жизнь. Он отвечает: «В моей жизни нет, не было и вряд ли будет что-то интересное посторонним людям. Все у меня самое обыкновенное». Богини и вовсе о нем не знают. Я пытался говорить матери – она лишь отмахнулась. Ну бродит блаженный тип, талдычит общеизвестное – что люди свободны и равны. Мало ли таких было? Ладно богини, но и мы… нет, мы знаем его и любим… встречи с ним, его слова врезаются в память, и в то же время… ну вернешься домой и примешься за привычные дела, да? Смешно что-то менять из-за того, что обыкновенный человек с тобою поболтал. А ведь он не обыкновенный, просто мы пока не осознаем этого!
– Необыкновенный, – подтвердила я. – В нашем мире говорят – «нет пророка в своем отечестве». Наверное, это естественно. Чтобы оценить человека, нужны дистанция и время.
– Если я останусь жив, – вдруг улыбнулся Денций, – обязательно составлю его биографию. Съезжу на Острова, все разузнаю. Потому что на самом деле – каждая мелочь интересна и важна. Спустя годы мы пожалеем, что вовремя не спохватились. – Он нахмурился, улыбка сошла с лица. – Зато спохватился Фервал. Он ни с кем ни хочет делить власть… нет, не власть, она Тиану не нужна. Влияние? Опять не то. Я не знаю, как объяснить, но я это чувствую. В вас Фервал боится Даров, а в Тиане… в нем он боится самого Тиана. Потому что понимает – тот сильнее.
– Тиан сильнее Фервала? – удивилась Женька. – Ну ты фантазер. Фервал, конечно, сволочь, однако настоящий мужик, человек действия, а Тиан… он милый и все такое, но одними словами вряд ли чего в жизни добьешься… Мы с Деницем дружно покачали в отрицании головой.
– Фервал силен среди толпы, а Тиан – рядом с каждым конкретным человеком. Это толпа состоит из людей, а не люди нужны, чтобы создавать из них толпы! – горячо воскликнул Денций.
А ведь это правда! Конечно, удобнее, даже находясь в одиночестве, ощущать себя частью толпы – не надо самому думать и принимать решений. Но душа дана человеку для того, чтобы он и в толпе оставался собою, понимая, что ответственность за содеянное лежит на нем одном. Что же касается слов и дел… как известно, в начале было слово